В последнее время отток талантливых российских фигуристов за рубеж приобрёл чуть ли не массовый характер. А вот тренеры, напротив, стали уезжать из России гораздо реже, чем в 90-е или нулевые. В этом смысле история Ангелины Туренко нетипична.
Тренер из Санкт-Петербурга перебралась в Италию, что называется, по семейным обстоятельствам. Уже почти год Ангелина тренирует фигуристов в одном из лучших клубов Европы, а по выходным ездит домой – к мужу-шеф-повару и его большой семье.
В эксклюзивном интервью «Чемпионату» Туренко рассказала, тяжело ли было решиться на переезд в другую страну, как проходила адаптация к жизни в новых условиях и чем подход к фигурному катанию в Европе отличается от того, который применяется в России.
А ещё призналась, что осталась впечатлена силой характера Анны Щербаковой.
«Муж любит мои пельмени, супы, бефстроганов»
— Ангелина, вы уже девять месяцев работаете в Италии. Какие главные отличия между работой тренера в России и Италии?
— Здесь другая ментальность, спортсмены слушают внимательно каждое слово тренера, буквально смотрят в рот, забирают внимание тренера и за него борются. В России у меня были небольшие компактные группы, велась точечная работа, на качество, чтобы всё было отточено и вычищено. Здесь больше учеников, но всё равно основное отличие в ментальности. Здесь и маленькие дети, и взрослые платят за то, чтобы кататься, и понимают, зачем они приходят.
— Четырёхкратная олимпийская чемпионка по синхронному плаванию Анастасия Ермакова, которая много лет жила и тренировала в итальянской Савоне, говорила, что многие итальянцы работают из-под палки, что никто не хочет пахать на тренировках… Столкнулись с чем-то подобным?
— Сейчас вообще такое поколение, что нужно заставлять, и в России такое было. Возможно, когда есть система, что младшие тянутся за старшими, ориентируются на них и стараются дотянуться, это мотивирует работать. Нужно просто для себя решить, занимаешься ли ты профессионально. Если да, тогда нужно трудиться, а если нет — есть группы здоровья, там можно заниматься для себя.
— А что привело вас в Италию?
— Я решилась на переезд по семейным обстоятельствам, а когда Лоренцо узнал, что я переезжаю, то предложил мне работать.
— Как вы успели адаптироваться к итальянской жизни? Вы говорили, что живёте в большом доме, где живут и другие родственники мужа — на разных этажах, но в разных квартирах…
— На самом деле мы вроде как живём все вместе, но каждый своей маленькой семьёй. Если и собираемся все вместе, то в субботу или воскресенье на обед или на ужин. А в остальные дни каждый занимается своей работой и своими делами.
— Муж-повар — мечта каждой женщины, но это ещё и опасно для фигуры.
— Это была моя мечта, чтобы муж умел хорошо готовить. Я сама неплохо готовлю, но не очень люблю это делать. Для семьи, для гостей готовлю с удовольствием, но для себя — не особо. В выходные я готовлю, но дома мы питаемся достаточно просто. Мясо, салат, суп. Муж любит мои супы, пельмени, бефстроганов, вообще любит русскую кухню. Ну а если хочется чего-то особенного, то всегда можем сходить в ресторан.
— Тяжело готовить для мужа шеф-повара?
— Да нет, он умеет разделять работу и дом и относится ко всему этому спокойно.
— А как вы познакомились?
— Мы познакомились в 2018 году. Муж моей сестры работал в ресторане моего будущего мужа. И вот мы пришли туда на ужин, нас просто представили друг другу, но мы не сразу стали общаться, отношения завязались уже несколько позже.
— Любовь с первого взгляда?
— Какая-то искорка была, безусловно.
«Туктамышева заслуживает места в олимпийской сборной России»
— Какие впечатления остались по итогам Гран-при Италии у женщин?
— Аня Щербакова для меня боец, просто невероятная. Я следила за всеми тренировками и соревнованиями. Она настолько сконцентрирована, отдаёт себя всю, рискует, потрясающе видеть это вживую. Всегда очень приятно видеть, как Аня борется до конца и в любом состоянии будет держать удар. Несмотря на то что в короткой программе не всё получилось. Майя тоже вышла заряженной на борьбу и на победу, себя она преодолела, была небольшая ошибка на тройном риттбергере. Но в целом для меня она была энергетически заряжена на борьбу за победу.
Софья Самодурова оставила очень приятное впечатление после произвольной программы, которая смотрелась целостно от начала и до конца. Соня молодец, находится в российском и международном топе уже много лет. Это непросто. И очень хорошее впечатление оставила Луна Хендрикс, сделала себе подарок на день рождения и откатала и короткую, и произвольную программу безупречно, стильно и элегантно.
— Многие обсуждают, что на Играх в Пекине возможен полностью российский пьедестал. Кого видите в олимпийской сборной?
— Чемпионат России будет очень интересным. Претенденток на поездку в Пекин будет очень много. Уже очень давно любую девочку из трёх последних разминок на чемпионате России можно отправлять на Олимпийские игры, и она будет достойно бороться за пьедестал. Я хотела бы, чтобы Елизавета Туктамышева оказалась в олимпийской сборной. Она заслуживает этого своим упорством, непростым путём и тем, что она сейчас показывает.
— Как вам кажется, в чем её секрет? Где она черпает мотивацию?
— Во-первых, поддержка Алексея Николаевича, который никогда её не бросал и всегда и во всём поддерживал. И сама Лиза всегда оставалась преданной Мишину, и в этом главный секрет их успеха. Им даже не нужно разговаривать, достаточно просто посмотреть друг на друга.
«Потихоньку ввожу в Италии русскую дисциплину»
— В вашей академии два топовых итальянских фигуриста — Даниэль Грассль и Габриэле Франджипани. Сложно было найти с ними общий язык?
— Совсем нет, они разные по характеру, но оба очень контактные. Даниэль — более спокойный и рассудительный, Габриэле более эмоциональный и иногда его импульсивность приходится гасить, потому что она ему мешает.
— Уже ввели русскую дисциплину?
— Потихоньку ввожу (смеётся). Работаем над этим. На всё нужно время, мне нравится та система, которая уже есть. Мы много говорили об этом с Лоренцо после моего переезда. И, наверное, я тоже вношу свою лепту. У нас очень дружный коллектив, всё чётко распределено: кто занимается техникой, кто скольжением, хотя иногда и мы проводим скольжение. Но чаще всего этим занимается тренер по скольжению. За кем хореография, за кем работа с психологом — если нужно голову на место поставить.
У нас есть тренер по йоге, это президент нашего клуба Николетта Ингуши. Она ребятам пару раз в неделю проводит класс йоги. Это и успокаивает их, и заряжает, развивает гибкость. Хореография тоже есть, но йога отдельно. В России тоже кто-то использует йогу, но это как что-то дополнительное, что не входит в базу тренер-хореограф-ОФП, не все этим занимаются.
— Контролируете вес спортсменов?
— Всё так же, как в России, тут ничего нового. Общаемся, объясняем, как должен питаться спортсмен, обсуждаем с родителями, что нужно, а что не нужно готовить. Когда ребёнок становится подростком, этот вопрос всегда поднимается.
— Говорят, что в Европе спортсменам приходится самим искать себе спонсоров. В вашей академии как с этим обстоят дела?
— У нас спортсмен этим не занимается. За поиск финансирования отвечает президент клуба.
— Расскажите о структуре академии, сколько у вас сейчас подопечных?
— Спортсменов в клубе очень много. Две старших группы по шесть-семь человек, плюс у нас много иностранных спортсменов — австриец, испанец, чех, немец, приезжает много разных ребят на стажировку, вот сейчас, например, Иван Шмуратко находится в Энье — украинский фигурист. Можно сказать, что две старшие группы, две юниорские, все остальные — дети.
«Со сборов в США хотелось поскорее уехать, а в Италии адаптировалась легко»
— По Родине не скучаете?
— Я достаточно часто бываю в России, так что получается держать баланс. Плюс чувствую себя комфортно в Италии, мне всё здесь нравится, легко адаптировалась. Знаю, о чём говорю: в 17 лет я поехала на сборы в Америку на три месяца и мне захотелось как можно быстрее оттуда уехать. Может, менталитет, может, потому что я была ещё подростком, но вот сейчас я хорошо себя чувствую и здесь, и в России.
— А само устройство школ фигурного катания сильно отличается?
— Если сравнивать с нашей Академией фигурного катания, то там всё собрано в одном здании: две большие ледовые арены, одна маленькая — для начинающих, порядка шести залов для хореографии и индивидуальной работы и один большой спортивный зал, плюс тренажёрный зал, медпункт. Инфраструктура очень хорошая. А в Италии могу привести пример клуба в Энье: ледовая арена одна. Но если в Петербурге очень много тренеров, которые работают на этих трёх аренах и всё очень плотно с 7 утра и до 11 вечера, то здесь в Италии работаем только мы. Раньше с нами делили лёд танцоры, но сейчас они тренируются в другом месте. Льда очень много, проблем с ним у нас нет. А вот зал, где можно проводить хореографию и ОФП — один. Но над этим ведётся работа, наш клуб будет расширяться. Будут и большой зал, и дополнительные помещения.
— На ваш взгляд, Грассль и Франджипани сильно прибавили за последний год?
— Я считаю, что да. Даниэль наконец показал на турнирах то, что стабильно выполняет на тренировках. Мы целенаправленно над этим работаем. Потому что на соревнования заявляют стабильный контент, а на тренировках они делают гораздо больше. Тот же Даниэль делает и четверной тулуп, и четверной сальхов, на самом деле практически все четверные в арсенале есть, но собрать всё воедино и показать за четыре минуты — непросто. Постепенно он двигается вперёд.
Габриэле тоже вырос в технической составляющей и много работает над презентацией, что было отмечено на предыдущих турнирах. К сожалению, в Турине ему не удалось этого показать. И также он работает над другими четверными — лутц, флип, на тренировках он уже этим летом исполнял, другой вопрос, что это нужно сделать на соревнованиях. Будем поднимать планку постепенно.
— Грассль в Турине впервые поднялся на подиум Гран-при. Это успех?
— Быть на пьедестале всегда приятно. Можно порадоваться, но нужно выдохнуть и готовиться дальше.
— В своё время мало кто верил в Хавьера Фернандеса, а он доминировал в Европе и был чемпионом мира. Ваши итальянские подопечные могут так же выстрелить?
— Да, они на это способны. Талант, харизма и данные у них есть, но работы очень много впереди.
— Вся работа ведётся с прицелом на домашнюю Олимпиаду в 2026 году?
— Конечно, есть глобальный план, к чему нужно стремиться. Но чтобы дойти до глобальной цели, нужно ставить более близкие конкретные задачи. От сезона к сезону. Это спорт и могут быть и травмы и всё что угодно. Лучше ставить задачи постепенно.