Бренд Zasport с 2017 года выступает официальным экипировщиком олимпийской команды России. И вот уже две Олимпиады подряд Россия едет на игры в особом статусе: в 2018-м — под нейтральным флагом, в 2021-м — под флагом ROC (Олимпийского комитета). Перед Пхёнчханом компании-экипировщику пришлось в срочном порядке перешивать коллекцию. Сейчас, как заверяет основательница бренда Анастасия Задорина, Zasport готов ко всему. Мы узнали, как создавалась форма сборной для Токио, с какими трудностями снова пришлось столкнуться и что нас ждёт в ещё не презентованной коллекции для Пекина.
– Как вы с командой решились принять участие в тендере, чтобы стать олимпийским экипировщиком? Всё-таки это очень ответственно…
– Мы увидели, что есть возможность поучаствовать в тендере Олимпийского комитета — он был открытым. Когда нас утвердили среди участников, мы сделали пример коллекции. Каждый претендент должен был что-то представить на отбор. Конечно, брать на себя такую ответственность — одевать олимпийцев — было страшно, но у меня была уверенность, что мы обязательно справимся. Так и получилось. Сейчас мы уже понимаем масштабы — это огромные объёмы и очень сложная работа. Но тогда, за счёт того, что мы молодая команда, все активные, сплочённые, мы просто не побоялись и приняли это решение.
– То есть когда вы увидели информацию о тендере, решение участвовать было коллективным?
– Естественно, я советовалась с сотрудниками, насколько они готовы к новому этапу в развитии компании, но последнее слово было за мной.
– Что почувствовали в момент, когда поняли, что следующие восемь лет всё на вашей ответственности? Это ведь не просто одежда, это комфорт сборной.
– Конечно, и радость, и переживание. И каждый раз мы переживаем не только за то, как спортсмены будут выглядеть. Мы их поддерживаем: помогаем давать интервью, привлекаем на съёмки, на мероприятия социального характера, приглашаем к участию в показах. Мы поняли, что действительно можем дать спортсменам развитие в карьере, повысить их узнаваемость.
Страх как-то сам уходил на второй план. Я лично познакомилась с порядка 70 федераций. Это абсолютно разные виды спорта, абсолютно разные люди, у них разные интересы, они по-разному тренируются, у них у всех разные впечатления, эмоции, пожелания к той же самой форме. И я понимаю это не так, что ты приходишь в магазин и сам выбираешь из того, что тебе понравилось. Спортсменам говорят: «Вот у тебя есть именно эта одежда, ты должен её надевать».
– Со стороны зрителей часто случаются и негативные отзывы о коллекциях…
– По поводу формы к прошлой Олимпиаде в Корее было много споров. Там у нас, собственно, был ещё один серьёзный этап, очень нервный. Тогда отменили символику и нам за короткий период пришлось всё перешивать в новогодние праздники. Журнал The Wall Street Journal признал нас самыми стильными. Собственно, после этого ушёл весь негатив из России. Это конечно, странно, но пока Запад не скажет, что это красиво, мы не примем. В эту же секунду серый цвет, за который нас много критиковали, стал самым лучшим.
– А до этого большинство не устраивал только серый цвет?
– В основном да. Но заходишь на страничку к комментатору, а он на большинстве фото в сером, и семья его тоже в сером. Серый цвет, как и чёрный, подходит всем: блондинам и брюнетам, полному и худенькому. Мы же должны понимать, что есть ещё члены делегаций, которые тоже будут это носить, не только спортсмены. Мы хотим показать, что мы модная страна, очень большая, креативная, с большими политическими позициями, в спорте номер один. Нужно теперь и за внешним видом как-то следить. Красный, синий, белый — это очень красиво, это цвета нашего флага, но мы не можем использовать только их.
– А на каком этапе происходит взаимодействие со спортсменами? Когда они дают свою оценку форме?
– Началось всё с нашей первой экипировки после заключения договора с ОКР — это был Летний Европейский юношеский Олимпийский фестиваль в Дьёре. В конце поездки мы сделали анкеты, раздали каждому участнику, и они в самолёте всё заполнили: там были абсолютно разные отзывы — и хорошие, и с помарочками о том, что стоит доработать. Собственно, мы отбирали, смотрели, изучали, исправляли все эти моменты и понимали, что так и есть.
И мы это сделали нашей фишкой — участие спортсменов в разработке коллекций. Потому что им в этом ходить, бегать, прыгать. Мы также давали на пробу первые сэмплы, чтобы спортсмены могли протестировать. Сейчас, кстати, очень активно принимают участие в тестировании сами члены исполкома ОКР. Мы презентуем два-три варианта, спрашиваем их мнение и, когда уже коллегиально приходим к какому-то решению, что-то добавляем, исправляем или всё оставляем как есть, что тоже бывает.
– А помните, что исправили именно после комментариев спортсменов?
– Рюкзаки. Мы их сделали больше, прочнее, потому что спортсмен туда не кладёт, он туда запихивает. Спортсмены отмечали, что им очень важна хорошая обувь, но здесь у нас сразу получилось их порадовать. За ними не бегают мама, жена или помощники — им там не гладят. Мы выбираем ткани, которые меньше мнутся, добавляем синтетическую нить, чтобы ткань держала форму и наши атлеты выглядели опрятно.
– За сколько времени вы начинаете готовиться к конкретной Олимпиаде?
– У нас подготовка идёт параллельно, потому что это длительный процесс. Согласовывать всё нужно не только с Олимпийским комитетом России, но ещё и с Международным олимпийским комитетом. В создании коллекции принимают участие команда дизайнеров, креативный директор. Я даю направление, мы изучаем ту или иную страну, где будет проходить Олимпиада. К Играм в Японии, например, мы сделали дизайн, в котором есть элементы бамбука, само название TOKYO, написанное специальным шрифтом, а у обуви подошва как волна — отсылка к гравюре «Большая волна в Канагаве». Очень хотим, чтобы нашу форму снова отметили, как отмечали в Корее.
– А с чего всё начинается?
– Это вдохновение, наброски, обсуждение кроя, тканей с технологами и производством. Естественно, нарисовать — это одно, а как в готовом виде будет смотреться — другое. Начинают приходить первые сэмплы, мы делаем корректировки по цвету. Есть особые правила по нанесению логотипов — какого они должны быть размера, сколько всего сантиметров должно быть от краёв, например.
– Всё согласовывается на каждом этапе?
– В первую очередь согласовываем эскизы внутри нашей команды. Потом первые сэмплы, их не может быть три-четыре. Бывает десять, двадцать, пока мы не доведём до идеала.
Финальный вариант мы согласовываем, наверное, только через полгода работы. До этого мы отправляем рисунки, эскизы. В финале Олимпийскому комитету представляем дизайн, делаем презентацию, говорим, чем вдохновлялись. Показываем полноценную коллекцию. Они могут что-то откорректировать. Кстати, я заметила, что никогда не возникает вопросов по купальникам: они есть и в зимней, и в летней коллекции — и всегда производят фурор.
– Были какие-то глобальные комментарии, замечания, из-за которых пришлось всё срочно переделать?
– Нет, единственное в нашей истории глобальное, но это даже не замечание — отмена символики. Когда мы сшили всё с флагом, а потом пришлось перешивать. Мы это узнали 29 декабря, а 17 января должны были уже экипировать спортсменов. За этот период нужно было всё утвердить заново, отшить и начать экипировать спортсменов.
– Как получилось всё оперативно сделать? Увеличили количество работников?
– Все силы вложили. Естественно, где-то нам пришлось увеличить количество людей, но благо, что у всех, у кого были запланированы отпуска, получилось их отменить. Я думаю, с поставленной задачей мы очень хорошо справились и нам теперь в принципе ничего не страшно.
– О чём говорит олимпийская форма для Токио? В чём её посыл?
– На форме размещено пожелание: «Тренируйтесь! Боритесь! Побеждайте!». Наш общий посыл: «Команда России, время побеждать». Команда России — это не только спортсмены, это все мы: те, кто сидит здесь, те, кто будет по телевизору смотреть и болеть за ребят.
– В этом году вы были уже заранее готовы к ситуации, что придётся ехать без эмблем?
– Знаете, мы готовы ко всему и по опыту Кореи заранее предусмотрели какие-то моменты, конечно.
– А когда поняли, что в 2020 году Олимпиада не состоится, сильно расстроились все планы?
– Мы больше переживали за спортсменов, им нужно было перестраивать свой тренировочный процесс, что в условиях пандемии было непросто сделать.
– Есть ли что-то конкретное, чем из этой олимпийской формы Zasport больше всего гордится?
– Мне кажется, то, что в принципе форма на Олимпиаде — это твоя гордость. Я не поверю, что кто-то из российских дизайнеров сказал бы «нет, я не хочу» или «а что тут такого?». Эмоционально это классно.
– Как будет работать экипировочный центр?
– Мы уже экипировали порядка 720 человек. К нам приезжали спортсмены, федерации, примеряли одежду. Если кому-то что-то не подходило по размеру, в основном это длина рукавов и длина брюк, в экипировочном центре работали швеи, кто сразу на месте мог это исправить. Если несложная работа, делали в течение дня. Если сложная, то просто позже передавали вещи в федерацию. Каждый спортсмен и член делегации получал чемодан, где лежит более 60 единиц продукции — от носков до головного убора. В общем, всё, что может понадобиться в Олимпийской деревне, и даже больше.
– Предлагаем посмотреть на формы российской сборной разных лет. Вы вообще смотрите на прошлый опыт, когда создаёте коллекции?
– Конечно, мы обращаем внимание на это. В 1996 году форма была очень красивая, модная, мне очень нравится. По цветам насыщенно, даже волна есть. И, видимо, тоже какое-то решение с солнцем. Мне нравится эта ткань, у нас она тоже присутствовала. Она и ветрозащитная, и если мнётся, то красиво мнётся.
В 2002 году у Bosco появляется больше национальных решений. Просто если посмотреть на Reebok, то это что-то более спокойное, лаконичное, демократичное. Здесь дизайнер принял решение взять за основу национальные элементы, добавить яркости. В 2004-м уже всё однотонно. Головной убор, элегантный белый костюм, который подходит мужчинам и женщинам, выглядит всё очень по-итальянски.
– Это разве хорошо, что российская сборная выглядит по-итальянски?
– В принципе, и в нашем фильме «Операция Ы» тоже такой головной убор был. Он же не итальянский. Я бы этот фильм с удовольствием вспомнила.
Из всех вариантов мне ближе 2014 и 2016 годы. Я люблю больше демократичное, спокойное. Это то, что мне по духу, то, что по духу нашей компании, и мы в таком очень лаконичном направлении идём.
– Какие в целом ожидания от этой Олимпиады у бренда?
– Могу сказать, что каждый раз мы становимся более узнаваемыми, мы расширяемся, и я уверена, что в этот раз будет так же. Тем более все соскучились по масштабным мероприятиям. Мы будем делать всё, что от нас зависит, транслировать в соцсети, болеть. Сама лично я не поеду, я посчитала, что спортсменам нужна поддержка немножко другая. Мы будем ждать их обратно с медалями… А параллельно готовимся к Зимним играм в Пекине — они уже в феврале следующего года. Нам нужно быть здесь.
– Будет ли какой-нибудь маленький намёк, чего нам ждать в новой форме к Олимпиаде в Китае?
— Япония и Китай — довольно-таки яркие, эмоциональные страны, откуда не хочется возвращаться, потому что там есть всё. Они очень насыщенные и, я думаю, в цвете нужно двигаться в этом направлении. Форму планируем представить уже в декабре этого года, скоро сами всё увидите.