На минувшей неделе трёхкратный чемпион НБА в составе «Лос-Анджелес Лейкерс» и участник Матча звёзд-1990 Эй Си Грин посетил Россию в рамках партнёрской программы НБА и нефтехимического холдинга «Сибур». Прославленный «большой» принял участие в торжественном открытии новой баскетбольной площадки в Тобольске, где провёл мастер-класс для детей, принял участие в выставочном матче и пообщался с представителями СМИ.
– Какие впечатления у вас останутся от нашей страны?
– Рад, что побывал в России, мне здесь определённо понравилось. Могу сказать, что наша поездка в Тобольск вышла очень увлекательной. Люди очень приветливые и вежливые. Исходя из того, с кем я общался на мастер-классе, можно сделать вывод, что многие любят спорт, ведут здоровый образ жизни, и это прекрасно.
– Не каждый житель столицы России знает, где находится Тобольск, что уж говорить о других. Признайтесь, когда узнали, куда предстоит лететь, начали гуглить?
– Да, решил поинтересоваться, потому что маршрут предстоял, со слов организаторов, весёлый: сначала пара часов на самолёте, потом столько же — на машине. Впрочем, в Америке тоже есть места, до которых добираться не слишком удобно. В любом случае это ценный опыт, ведь я познакомился с людьми, культурным наследием страны. До этого Россия и всё, что в ней происходило, было чем-то тёмным и неизвестным.
– У многих иностранцев до поездки в Россию складывается стереотип, что все ходят в ушанках, играют на балалайках и гармонях, с детства пьют водку, а по улицам ходят медведи и мафия…
– Нет, я ожидал увидеть что-то необычное, но не настолько (смеётся). Признаюсь, перед поездкой прочёл пару книг и понял, что всё это вымыслы, обычное влияние СМИ. На самом деле Россия — весьма привлекательная страна.
Эй Си Грин
– Многие игроки, приезжающие играть в Россию, признаются, что родственники переживают, когда узнают, куда придётся держать путь. Как ваши отреагировали на приглашение?
– Семья меня поддержала, пожелала удачи. Жена сказала: «Получай удовольствие от путешествия — уверена, тебе там понравится». И в целом оказалась права.
– А привезти что-нибудь особенное из поездки не просили?
– Нет, но обязательно чем-нибудь порадую их, благо есть необычные вещи, которых у нас не встретишь. Ну и, естественно, буду показывать фотографии, которые делаю на каждом шагу.
– Вы много путешествовали, какие города запомнились?
– Да, я объездил весь мир, побывал во многих странах, в некоторых — не единожды, однако выделить какое-то одно место невозможно. Но могу сказать, что Россия мне точно запомнится.
– Но Хермистон, где вы родились, навсегда останется для вас особым местом?
– Да, мне приятно там бывать, я знаю почти весь город вдоль и поперёк – людей, улицы, магазины. Когда приезжаю, чувствую, будто каждый раз возвращаюсь в детство, а это безумно приятно, ведь там всё
началось.
– Что успели увидеть во время поездки из Тюмени в Тобольск, какие мысли посещали в тот момент?
– Сначала увидел большой город, загруженный машинами, с множеством людей, каждый из которых чем-то занят. Затем обратил внимание на дикую природу, где не ступала нога человека. Посетили мысли, что это невероятно, когда одно соседствует с другим. Очень понравился пейзаж за окном машины, на которой мы путешествовали. Поразили просторы, красивая природа, неудивительно, что многие восхищаются русской природой. Побыв с ней наедине просто невозможно остаться равнодушным. В Америке рядом с крупными городами не встретишь такую красоту, здесь же не успел выехать за пределы поселения — и перед тобой открывается необычайный вид.
– Что вы думаете о совместном проекте «Сибура» и НБА, с помощью которого дети в не самых богатых регионах получают возможность играть в баскетбол?
– Полностью поддерживаю его. В бытность игроком часто присутствовал на подобных мероприятиях в США, поэтому рад стать одним из послов НБА в России. Чем больше площадок будет построено, тем выше вероятность, что в вашей стране баскетбол будет развиваться. И данная кооперация хороша тем, что у НБА есть колоссальный опыт в данном вопросе, а у «Сибура» есть желание. Думаю, мы ещё не раз услышим истории о том, как проект изменил жизнь того или другого ребёнка.
– Теперь к этому гораздо больше предпосылок, ведь президентом РФБ стал Андрей Кириленко…
– Да, с таким малым вы не пропадёте (улыбается). Андрей зарекомендовал себя в НБА как профессионал высочайшего класса. Да, он не выиграл титула, но его отношение к делу, умение работать на благо команды и поступаться своими принципами ради общей цели достойны уважения.
– Если позволите, вернёмся в ваше детство. Американская пресса пишет, что Эй Си Грин рос в религиозной семье. Можете ли сказать, что были послушным ребёнком?
– Нет, мы не были настолько набожными, как это преподносится. Что касается меня, рос обыкновенным ребёнком – не плохим и не хорошим. Хотя, возможно, у родителей другое мнение на этот счёт, потому что порой я хулиганил, капризничал и искал приключений не в тех местах, где стоило бы. Однако сейчас, будучи взрослым, всё это мне видится детскими шалостями, без которых не обходится взросление любого активного мальчика.
– Даже по нынешним меркам вы достаточно рано попали в НБА – в 21 год. И это несмотря на то, что отучились в «Орегон Стэйт» пять лет. Почему затянули с выставлением своей кандидатуры на драфт?
– Хотел закончить обучение, так как понимал, что дальше оно мне пригодится, а заканчивать начатое на полпути не хотелось.
– Помните эмоции в день драфта?
– Да, мы с семьёй и друзьями сидели в отеле и смотрели церемонию. По раскладам аналитиков я должен был уйти на стыке второго и третьего десятка, но выбиравшие под номерами 19, 20, 21 и 22 «Хьюстон», «Бостон», «Филадельфия» и «Милуоки», проигнорировав меня, взяли средних проспектов, по моим представлениям. Очень надеялся, что выбиравшие следом «Лейкерс» остановят выбор на мне. Так и вышло, чему я был несказанно рад.
Эй Си Грин
– В какую команду до ярмарки талантов вы рассчитывали попасть?
– Особых предпочтений не было. Нравился вариант с «Портлендом», потому что Орегон — мой родной штат. Да и в «Лейкерс» мечтал оказаться по понятным причинам – там звезда на звезде сидела и звездой погоняла. Однако как такового списка предпочтений не было, хотел попасть в команду, где мог бы выходить на паркет, а не протирать лавочку.
– Играть в одной команде с легендами вроде Мэджика Джонсона, Карима Абдул-Джаббара и Джеймса Уорти – привилегия?
– Да, безусловно. Мне несказанно повезло. Быть частью «эпохи Шоутайма», доминировать в лиге по всем статьям, находиться с величайшими представителями твоей профессии, легендами и учиться у них – привилегия.
– Сейчас, годы спустя, можете сказать, что вытянули счастливый билет, о котором многие могли только мечтать?
– Для меня этим самым счастливым билетом стала возможность попасть в лигу и играть в ней на высоком уровне, а отнюдь не выступление за «Лейкерс». Да, одно без другого сложно представить, но, оглядываясь назад, понимаю, что мне в целом повезло, когда я решил связать жизнь с баскетболом.
– Кто из партнёров по «Лейкерс» сыграл наибольшую роль в вашем формировании?
– Я учился по ходу всей карьеры, и в этот список можно занести многих, в том числе Роберта Орри, Дерека Фишера, Шакила О’Нила и Коби Брайанта. Хотя играл с ними на закате карьеры, они тоже наложили свой отпечаток. Ну а про тех, с кем познакомился, когда попал в НБА, и говорить нечего – там были легенды, у которых можно было черпать опыт вёдрами.
– Каково было работать с Райли, чем он помогал вам?
– Пэт помог адаптироваться к НБА, к повседневной жизни, стать более дисциплинированным игроком.
– Ваши кумиры в период взросления?
– Мэджик, Карим, Джо Джо Уайт и Джулиус Ирвинг. При желании о каждом можно говорить часами — настолько серьёзными величинами они были.
– А главные раздражители на площадке?
– Майкл Джордан, Коби Брайант и Шакил О’Нил. Присутствие двоих последних неслучайно, ведь я играл вместе с ними всего один год, а до этого терпел их выходки (смеётся). Что касается команд, то соперничества с «Детройтом», «Ютой» и «Бостоном» стояли для меня особняком.
– Финал 1989 года обернулся кошмаром для «Лейкерс». Вы проиграли серию «Детройту» — 0-4, хотя до этого выиграли 11 матчей кряду в плей-офф. Что тогда случилось?
– Всему виной травмы Байрона Скотта и Мэджика Джонсона. Без них мы «поплыли». Некоторые посчитали, что можно тянуть одеяло на себя, забыли о командной философии. Это в итоге и сгубило. От той «химии», что была по ходу нокаут-раунда, не осталось и следа – мы напоминали кучку гангстеров-недоучек, ворвавшихся в банк и ринувшихся к сейфу, совершенно забыв об охране.
– В 1991 году в финале на вашем пути встал «Чикаго» Майкла Джордана. Какие воспоминания сохранились о той битве?
– Мы смогли вырвать победу на выезде в первой встрече, но удостоились разгрома во второй. Это и сыграло с нами злую шутку. Мы не смогли прийти в себя после той оплеухи. К тому же был закат «эпохи Шоутайма», «Лейкерс» растеряли былую мощь после ухода Райли, механизм часто сбоил, а Джордан, Пиппен, да и весь состав «Буллз» как раз созрели, чтобы держать лигу в страхе.
– Этим летом Джордан заявил: если бы они играли с Джеймсом в одно время, он бы обыграл его один на один…
– Думаю, битву титанов захотел бы увидеть любой человек в мире. Не знаю, кто бы победил, но точно скажу, что преимущество было бы небольшим. Вообще, сравнивать их немного неправильно, у Майкла и Леброна разные габариты, они играли на разных позиции, а самое главное — их формировали соперники. Но если бы всё решалось одним броском, я бы выбрал Майкла: он король. Леброн же не настолько хорош в таких моментах.
– А если сравнивать Брайанта и Джеймса, кто вам более симпатичен?
– Остановил бы выбор на Коби. Я застал его на паркете, знаю, каков он в деле. Брайант способен завершить игру в одиночку, Коби обладает стабильным броском, атлетизмом и хорошим дриблингом. Джеймс более командный игрок, и чем сильнее партнёры, тем сильнее он. Поэтому выбрал бы Брайанта.
– Вернёмся к вам. В 1990-м в первый и единственный раз вы добились права сыграть в Матче всех звёзд, более того, вышли в старте. Какие впечатления остались от того уик-энда?
– Мне кажется, лучший баскетбол я показывал на рубеже 90-х. Думаю, именно поэтому заслужил то приглашение. В голосовании я оставил за спиной самого Карла Мэлоуна. Стоит ли объяснять, насколько я был счастлив, выйдя на паркет и поняв, что моя упорная работа не прошла даром.
– Невероятно, но факт: не случись обмена в 1997-м с вашим участием и участием Джейсона Кидда, возможно, ни вы, ни он не смогли бы выиграть титулы после…
– Да, интересное совпадение. Никогда не думал об этом. Тот обмен пошёл нам на пользу в плане развития и борьбы за чемпионство. Кидд перешёл в команду, стабильно игравшую в плей-офф, что позволило ему получить нужный опыт, возможно, сыгравший важную роль в чемпионстве «Маверикс». Я же пришёл в молодую команду, чтобы поделиться опытом с молодыми игроками.
– В 2000 году вы вернулись в «Лейкерс». В тот момент вы хотели выиграть ещё один титул или закончить карьеру там, где начинали?
– Тогда я стал частью невероятно талантливого коллектива, который никак не мог дотянуться до титула. У меня была простая задача – помочь игрой или советом. Плюс мне очень хотелось поработать с таким тренером, как Фил Джексон.
– В чём, по-вашему, заключается гениальность Джексона?
– Фил — общительный, всегда находил время для каждого игрока, чётко объяснял, что требуется делать. Если не получалось, он продолжал гнуть свою линию — без давления, просто раскладывал по полочкам всё заново. У него не было любимчиков, парни были равны в правах. Джексон уделял всем одинаковое количество времени, вне зависимости от того, выходил игрок в стартовом составе или начинал матч на скамейке. Поэтому каждый знал – его время придёт.
Эй Си Грин (слева)
– Молодой Шакил выглядел монстром. Вы научили его чему-нибудь?
– Когда я пришёл, О’Нил был уже полностью сформировавшимся игроком, полноценной звездой, поэтому не нуждался в корректировках.
– А молодой Брайант? Тогда уже чувствовалось, в игрока какого масштаба он вырастет?
– Коби был голоден до побед, он тренировался круглыми сутками, хотел стать лучшим, доказать всем, что это возможно. Видя его упорство и талант, я понимал: парень станет сильным игроком. Уже тогда напрашивалось сравнение с Джорданом, которое позволяло говорить о нём как о будущей звезде.
– Какое чемпионство из трёх наиболее памятно?
– Последнее. Причём оно стало особенным не только для меня, но и для команды. Шакил, Коби, Рик Фокс, Брайан Шоу и другие игроки до этого не выигрывали «гаек».
– Сложно обойти две темы, с которыми вы ассоциируетесь у большинства поклонников НБА. Первая – 1192 матча кряду в НБА, благодаря чему вы получили прозвище Iron Man. Тяжело переносили шумиху в прессе по мере возрастания той серии или вас это вообще не волновало?
– О серии я узнавал из прессы. На тот момент мне это не было важно, поэтому не заметил, как попал на первую строчку рейтинга.
– 1192 матча для «больших», подвергающихся травмам чаще, – вдвойне удивительный результат. Как думаете, в чём секрет вашего здоровья? Может быть, Господь Бог оберегал вас?
– Не знаю. Но могу сказать, что упорно и долго тренировался. Не увлекался алкоголем, курением, походом в ночные клубы. У меня был распорядок дня, сбалансированное питание. Я прислушивался к своему телу. Если понимал, что не могу играть или тренироваться, говорил тренерам как есть. Слишком жёсткие тренировки могут «убить» организм.
– Как думаете, по силам ли кому-нибудь побить ваш рекорд?
– Не знаю, наверное, это будет очень трудно. Во-первых, придётся отыграть много сезонов и всего одна травма всё перечеркнёт. Во-вторых, баскетбол — жёсткая контактная игра, и чтобы это сделать, нужна удача.
– Вторая тема менее раскручена, однако не менее интересная — вы оставались девственником до конца карьеры…
– Я не ставил задачу вступать в половые отношения с первыми встречными девушками. Сейчас психологи утверждают, что отсутствие секса — ненормально, плохо влияет на формирование личности и даже вредно для организма. Но взгляните на меня: я такой же, как любой другой, причём выгляжу для 51 года весьма здорово (смеётся). Что касается девственности, я хотел с ней расстаться по особому случаю, обзаведясь супругой. Только и всего. Другое дело, что это оказалось сложной задачей.
– Ходили слухи, что партнёры частенько подшучивали над вами и пытались подсылать женщин…
– Меня это забавляло. Им сложно было поверить, что я свой в доску, но при этом такой принципиальный. Со временем они стали относиться с пониманием и всё прекратилось.
– В 2012-м на Олимпиаде в Лондоне прославилась ваша соотечественница — Лоло Джонс, заявившая в прямом эфире, что в 29 лет остаётся девственницей.
– Я тогда поддержал её. Рад, что есть люди, которые не стесняются в этом признаться. Не вижу ничего сенсационного и предосудительного в этом. Тем более если это совершает спортсменка, постоянно испытывающая повышенное внимание со стороны противоположного пола. Когда мир вокруг полон соблазнов, сложно оставаться стойким, но я счастлив, что такие люди ещё есть.
– С годами вы не разочаровались во взглядах?
– Разумеется, нет. Благодаря воздержанию я стал дисциплинированнее, обрёл навыки самоконтроля, которые, как известно, важны в любом деле, которым ты занимаешься. Особенно в спорте. За годы профессиональной карьеры я не менял режим тренировок, питания и отдыха, и он стал залогом успехов. Кроме того, я развил в себе уважение к женщине, чем супруга должна быть особенно довольна.