Владимир Шевчук, все, кажется, в футболе знающий и понимающий, недоумевал в
разговоре с корреспондентом «СЭ»:
— Не понимаю, что с Рогачевым случилось. Забил при мне тридцать мячей за два
сезона, а потом сел на лавку. На годы.
Сейчас молдавский легионер, выставленный было руководством «Сатурна» на трансфер,
получил новый шанс. Шанс возродиться как бомбардир.
— Прекрасно понимаю, что Шевчук может только дать шанс, — говорит Рогачев. —
Забивать за меня голы Владимир Михайлович не может. Так что все зависит только
от меня. Шевчук — человек справедливый и выпускать на поле будет только тех, кто
заслужил.
— Но вам-то, наверное, могут сделать исключение. Не зря же Рогачева считают
любимым игроком Шевчука.
— Нельзя так говорить — «любимый игрок». При чем здесь это, если я как-то за год
забил 14 мячей? А потом — 11? Это были реальные показатели, а личные отношения
тут ни при чем. Да и сейчас ничего мне Шевчук не обещал. Только сказал, что моя
судьба в моих же руках.
— Почему все-таки после тех голов вы твердо обосновались на скамье запасных?
— Мне это непросто объяснить даже себе самому. Наверное, в чем-то ошибался.
— За два года простоя возникали моменты отчаяния?
— Никогда. Отчаяние — это не про меня. Я женатый человек, должен кормить семью.
Унывать нельзя, надо работать.
— Что же мешало уйти в команду, где играли бы наверняка?
— Приглашения были, но с «Сатурном» у меня действующий контракт, который надо
отрабатывать. Возникал вариант с арендой — тот же Шевчук звал в «Химки», да
что-то не срослось. Но сейчас не жалею. А нынешнее тренерское доверие
ответственности только прибавляет. Заставляю себя работать больше прежнего.
— Игрок всегда чувствует, доверяет ему тренер или нет?
— В большинстве случаев.
— А Борис Игнатьев и Александр Тарханов вам не очень-то доверяли?
— У Игнатьева я более или менее играл, у Федорыча выходил реже. Но я всегда
точно знал: тренер себе не враг. И если я сижу, виноват сам. Причины искал в
себе. Отсюда и пошло сомнение в собственных силах, травил себя, казнил. Но не
замкнулся. А то, если замкнешься, вообще себя как игрока «похоронишь». Хотя
тяжелых дней хватало.
— И какой был самым тяжелым?
— Пожалуй, тот, когда выставили на трансфер. Года полтора назад. Впервые
столкнулся с ситуацией, когда стал не нужен клубу. Поначалу здорово переживал,
но потом отпустило. Да и ситуация выправилась. Помогло и то, что в сборной
Молдавии меня не забывали, даже когда не играл за «Сатурн». Полная поддержка и
понимание.
— Поиграть за границей вас звали?
— Не так много, но звали. В Швецию, например, в Шотландию. Но это были не те
варианты, которые следовало рассматривать всерьез.
— Можно назвать последние два сезона для вас «потерянными»?
— Я многое потерял за эти два года — в первую очередь голевое чутье. Но это не
катастрофа. Все вернется. Я знаю: кто-то, попав надолго в запас, даже начинает
бояться того дня, когда придется снова выйти на поле. Но у меня все иначе —
играть очень хочется. Перед матчем в Казани, например, не трясло совершенно.
Хотя знал, что Шевчук на меня сейчас смотрит новыми глазами. Оценивает
возможности: может, Рогачев закончился как игрок? И некоторая скованность в моих
действиях была, сыграл не слишком хорошо. Слишком хотелось выложиться на сто
процентов.
— Эмоциональный всплеск, как у остальных игроков «Сатурна», у вас
присутствует?
— Есть. Чувствую. И ни секунды не сомневаюсь, что все изменится к лучшему. Самых
больших успехов «Сатурн» добился при Шевчуке. Мы тогда выдали совершенно
сумасшедшую серию из 12 матчей без поражений. Ту команду болельщики до сих пор
помнят. Мы в силах выдать новые серии.
— Что изменил Шевчук, вернувшись в команду?
— Сразу на первый план вышла физическая подготовка. Дисциплина стала строжайшей.
При этому к каждому футболисту Шевчук относится как к личности, с каждым
разговаривает подолгу, делится жизненным опытом.
— Еще вчера в вашей карьере было больше вопросов, чем ответов. Сейчас все
иначе?
— Нет, вопросы все-таки остаются. Я еще не вернулся. Но обязательно вернусь.