Нечасто бывает, чтобы за две трети сезона тренер успел поработать и расстаться с
двумя клубами. Валерий Петраков начал сезон в «Москве» и покинул ее после
первого круга, хотя шла команда на достойном шестом месте, а по потерянным очкам
и вовсе была третьей. Тем более загадочным стал блиц длиною в три тура в
«Ростове». В чем же дело? Вот как видит ситуацию сам Петраков.
РОСТОВСКИМ ТАРХАНОВЫМ СТАТЬ НЕ УДАЛОСЬ
— Уходы из «Москвы» и «Ростова» имеют разную природу, — заметил тренер. — В
«Ростов» я пришел по желанию в большей степени администрации области. При этом
выдвинул свои условия: усилить команду и провести полноценный сбор. Мне дали
соответствующие гарантии. Причем игроков не требовалось покупать — достаточно
было их арендовать. Варианты имелись, и футболисты уже дали свое согласие. Но
когда дозаявка шла к концу, мне объявили, что никаких приобретений не будет.
— Между тем в последний момент «Ростов» приобрел Алберто и Горака, а немногим
ранее Бузникина и Ашветия.
— Но, во-первых, Алберто и Горак появились действительно в самые последние
минуты дозаявки, а во-вторых, нужно было еще и среднюю линию укреплять. Уже дал
согласие на переход из киевского «Динамо» Пеев. Имелся вариант также с Леко.
Кроме того, не удалось решить вопросы по Вьештице и Гартигу. И я не видел, как
дальше работать с командой, если ею управляет не главный тренер, а другие люди.
Скандала не было. Мы по телефону спокойно объяснились.
— «Другие люди» — это Иван Саввиди?
— Естественно. Команда должна была поехать в Ригу на десятидневный сбор, потому
что нормально тренироваться в Ростове при 39-градусной жаре было невозможно. Но
сбор отменили и тем самым дали понять, что к решению поставленных задач серьезно
не стремятся.
— Наверное, все-таки стремились, но другими путями?
— Только не знаю, какими. Я наметил свои. В клубе согласились. А потом ничего из
запланированного не было выполнено.
— Итак, вас, с одной стороны, возмутило невыполнение селекционных планов, а с
другой — непрофессионализм при организации сборов — известно, что двум игрокам
вовремя не оформили въездные визы в Латвию?
— Непонятна была и спешка при подписании контракта. Приехав в Ростов, я говорил:
«Зачем подписывать контракт сразу? Я могу и без него некоторое время поработать.
Дайте хотя бы неделю на знакомство с командой». Но мне жестко заявили: «Контракт
нужно подписать немедленно, чтобы избежать шатаний в команде».
— Не думаете, что, поддавшись на уговоры, скоропалительно поступили? Тем
более что имели в тот момент и другие предложения.
— Я просто поверил, что человек (Саввиди. — Прим. А.П.) искренне
заинтересован в сохранении места в премьер-лиге, и пошел навстречу. Хотя какие
могли быть шатания? Я никого из клуба не выгонял. Все, включая Степушкина, в нем
остались. Думал, вольюсь в новую команду, как Тарханов в «Терек». А в итоге
увидел, что люди относятся к делу недостаточно серьезно.
— Может быть, это было связано с тем, что клуб переходил к новому владельцу?
— Не исключено. Но я не был в курсе. Отвечал за футбольные вопросы и потому
просил усилить конкретные позиции.
ДУБЛЮ ЛУЧШЕ БЫТЬ ВТОРЫМ, ЗАТО МОЛОДЫМ
— Что ж, перейдем, если не возражаете, к «московским» проблемам. Каковы
причины расставания с ФК, носящим имя столицы?
— А мне их так и не объяснили. Перед матчем со «Спартаком» Юрий Викторович
(Белоус, генеральный директор «Москвы». — Прим. А.П.) вызвал меня и сообщил, что
принято решение о моем увольнении. Кем принято, не сказал. Почему — тоже. В
прессе потом промелькнуло, что я, мол, недостаточно использовал игроков дубля.
Но перед командой стояла конкретная задача — попасть в еврокубки, и я не видел
тех, кому под силу решать ее успешнее, чем Тчуйсе, Годунку и Бракамонте.
Допустим, я мог бы использовать Набабкина, который при моем преемнике сыграл с
ЦСКА, мог бы в каких-то случаях, но не с первых минут, выпускать Луканченкова,
Данилина, Земченкова. Но какой смысл менять квалифицированных футболистов,
которые дают результат?
Пришел Слуцкий. Что-то кардинальным образом изменилось? Если бы он пять-шесть
человек поменял и команда принялась бы из матча в матч побеждать. Так ведь
играют все те же. А руководству клуба, если оно действительно озабочено
выращиванием смены, стоило бы обратить внимание на то, в каких кошмарных
условиях работает школа подготовки. В ней есть талантливые ребята, и тренеры у
нее хорошие. Николай Васильев, Геннадий Гришин, Сергей Бондарь, Александр
Дозморов — все они в прошлом футболисты, с которыми детям интересно
тренироваться, но условия-то чудовищные. На гаревое поле, одно для всех
возрастов, страшно смотреть.
— Вам и другие претензии предъявлялись. В частности, говорилось, что «Москва»
вымучивает очки при слишком осторожной незрелищной игре, которая не нравится
спонсорам.
— А вы его сейчас видите, атакующий футбол? По-моему, в игре ничего не
изменилось.
— Словом, «Москва» все еще играет по-петраковски? Не руководит ли в связи с
этим вами ревность? Тем более что клуб по-прежнему наверху.
— Дай бог команде благополучия. Я переживаю за ребят. Но не за Слуцкого,
потому что он добивается продвижения не своим трудом, а иными методами. У него
такая же эпопея в «Уралане» была, где он сменил Шалимова. Я с Игорем
разговаривал: оказалось, тот же сценарий.
— Другими словами, Слуцкий вас подсидел?
— Много говорить об этом не хотелось бы. Замечу только, что Слуцкий, как тренер
дубля, должен был работать под моим руководством. У нас же получалось наоборот:
основной состав в обязательном порядке направлял по 6 — 7 игроков в дубль, чтобы
тот добивался результата, и Слуцкому доставались лавры. В моем же понимании
резервная команда существует, чтобы давать шанс перспективным ребятам проявить
себя. ЦСКА в прошлом году в турнире дублеров отстал на одно очко от «Москвы».
Так его второе место, добытое пацанами 85-го и 86-го годов рождения, весомее
первого, которое обеспечили «старики», потому что руководство «Москвы» сделало
из дубля своего рода культ.
— Возникает вопрос: ваше мнение при подборе тренерского состава не
учитывалось?
— Никоим образом.
— Почему?
— Не знаю. Меня просто ставили перед фактом. До Слуцкого прекрасно работал с
дублем мой друг Николай Васильев, с которым у нас был полный контакт. Но его
убрали непонятно за что, а назначили Слуцкого. На каком основании? Ответ один:
кого хотел видеть в команде Белоус, тот и появлялся.
— Вы нелицеприятно отзываетесь о Слуцком. А он между тем в своем первом
интервью после назначения главным тренером сказал корреспонденту «СЭ», что
постоянно общался с вами — буквально по нескольку раз в день.
— Это неправда. Могу только сказать, что, будучи тренером дубля, Слуцкий
прилагал массу усилий для создания государства в государстве. Казалось бы,
объясни игрокам, что через дубль они должны готовиться к матчам в основном
составе. Вместо этого я получал по возвращении из резервной команды обозленных
игроков. Например, в прошлом сезоне перед игрой в Волгограде на команду
обрушилась эпидемия гриппа. Кое-кого пришлось оставить дома. Более того, доктор
сказал, что не удивится, если еще кто-нибудь сляжет. Дубль тем временем отыграл,
и Слуцкий своей властью разрешил футболистам лететь домой. Им уже и билеты на
день игры основной команды были куплены. Вызываю Николаева, Мовсесьяна… Ризвич
еще, кажется, был. Чувствую — что-то не то. Всем неловко. А у игроков, как
выясняется, задача одна — хорошо за дубль выступать. Мне оставалось сказать:
«Если нет желания играть за основной состав, летите, голуби, в Москву».
— Послушав вас, невольно возникают вопросы. Почему у футболистов сложилось
такое странное отношение к клубным приоритетам? Растеряли амбиции? Или им в
дубле хорошо платили?
— В том-то и загвоздка. И есть еще один вопрос: почему Слуцкий, не поставив
в известность главного тренера, принял решение об отправке игроков домой?
Слуцкий не вступал со мной в прямой конфликт, а крутил свои дела внутри
коллектива. Это неправильно. В клубе должны работать единомышленники. Как в
«Локомотиве» или ЦСКА, где все направлено на результат главной команды. Но,
видимо, я не нравился Белоусу Зато ему очень нравился Слуцкий. В подробности
вдаваться не хочу, но, если можно было бы вернуться назад, я бы крепко подумал,
стоит ли связываться с клубом, в котором царят такие порядки.
— Неприятная для «Москвы» особенность — очки, потерянные в концовке матчей.
При вас в добавленное время уступили «Рубину» и позволили свести вничью матч с
«Торпедо», за минуту до конца пропустили решающий гол от «Крыльев». Уже при
Слуцком «отпустили» тот же «Рубин» и ЦСКА.
— А если прошлый сезон вспомнить… Да, не хватает концентрации внимания на
все 90 минут и еще чуть-чуть. Казалось бы, подержите мяч, сыграйте проще. Нет,
надо навесить его в руки вратарю, чтобы тот начал атаку которая в итоге приводит
к голу. Но я не думаю в связи с этим, что команде требуется психолог. С этими
функциями вполне справляется тренер, который знает в команде все тонкости.
ЖЕВНОВА «МОСКВА» ПЕРЕХВАТИЛА НА ВОКЗАЛЕ
— В начале сезона вы произносили добрые слова насчет селекции «Москвы». Потом
прозвучали упреки. В частности, не купили серба по фамилии Баша, который
оказался, кстати, в скромном французском «Ле Мане». Но в целом-то, как считаете,
селекция при Белоусе была удачной?
— Это трудный вопрос. Получив от Белоуса приглашение в «Москву», я взвешивал
положительные и отрицательные моменты. Позитив заключался в том, что речь шла о
клубе премьер-лиги. Поначалу ставилась задача не вылететь или, как выразился
Белоус, сделать так, чтобы он в конце сезона спал спокойно. Кроме того, передо
мной открывалась перспектива жить в Москве вместе с семьей. Наконец, тогда
Белоус мне доверял. В составе было очень много дыр: достаточно напомнить, что
перед сезоном-2004 мы выставили на трансфер 15 — 17 человек. Клуб не имел
возможности все прорехи залатать за счет дорогостоящих игроков. Мы боялись
ошибиться, но при нормальных отношениях было полное доверие. Спустя год, когда
команда заняла 9-е место и сохранила место в премьер-лиге, требовалось уже
точечно усилить состав. При этом стратегия клуба была направлена на привлечение
молодых футболистов, а не тех, кому 28 или 30 лет. Упомянутый вами Баша —
интересный парень, которому только под новый год исполнится 23 года. Почему-то
мое предложение о его приобретении не встретило понимания.
Вместе с тем Белоус был недоволен моей реакцией на южноамериканцев, которых
присылал его приятель — агент по фамилии Петрини. Эти игроки стоили больших
денег, но по качеству — ниже среднего — никак названным суммам не отвечали. Для
чего было их брать, если таких хватает в России? Но руководство настоятельно
рекомендовало посмотреть то того, то этого. Кстати, зачем «Москве» такой игрок,
как Фредерикс? Однако его купили и сказали: «Будет играть». С другой стороны, вы
бы знали, с каким трудом брали Йопа! Сейчас парень играет в польской сборной,
которая наверняка поедет на чемпионат мира. А сколько я выслушал обвинений. Что
это, мол, за футболист?
— Утверждаете, что Белоус возражал против его покупки?
— Причем категорически. Парень приехал на просмотр, месяц был у нас на
знакомстве, я высказал свое положительное мнение, но решение давалось тяжело. Да
все давалось с боем! Если в первый год моей работы у нас с Белоусом было
взаимопонимание, то потом в клубе велась непонятная для меня трансферная
политика. Скажем, Жевнов оказался в клубе благодаря большой удаче, хотя купили
его за смешную цену — 300 тысяч долларов. Парень, между прочим, очень
перспективный. Но убедить Белоуса еле-еле удалось. А такая позиция, как
атакующий центральный полузащитник, так и не решена. Ждали Маграу до нового
года, после нового года, в дозаявку — в конечном итоге ничего. И разговоры про
Фигу, Переса, Бенаюна — все это пиаровские акции, устраивать которые Юрий
Викторович большой мастер.
— Вы сопроводили рассказ о покупке Жевнова словом «удача». В чем она
заключалась? В том, что сами не ожидали от белорусского вратаря той игры,
которую он стал демонстрировать?
— Все в случае с трансфером Жевнова нужно было делать очень быстро. Кроме
«Москвы» на вратаря и другие клубы претендовали. Мы его перехватили буквально на
вокзале. Мне его мой друг Юрий Пунтус, который работает с молодежной сборной
Белоруссии, рекомендовал еще за полгода до подписания контракта. Пришлось
рисковать, но я Юре поверил. Хотя, прямо скажу сумма, которой мы рисковали,
несопоставима с теми расходами, которые несут «Спартак», «Локомотив» или ЦСКА.
С ЧЛЕНАМИ СОВЕТА ДИРЕКТОРОВ НЕ ЗНАКОМ
— У «Москвы» между тем далеко не бедные покровители. Клуб учрежден московским
правительством и спонсируется «Норильским никелем». Вы лично с меценатами
знакомы?
— Нет. Ни с Юрием Михайловичем Лужковым, ни с Михаилом Дмитриевичем Прохоровым
мы никогда не общались. Все вопросы решались через Белоуса.
— А кто вас уволил?
— Мне о решении совета директоров сообщил Белоус. По имеющимся у меня сведениям,
решение тоже он принимал.
— Фамилии членов этого совета, который теоретически должен быть ответственен
за те или иные селекционные и кадровые решения, вам по крайней мере известны?
— Никого, кроме Прохорова не знаю.
— В шведском «Лулео», где вам довелось поработать, нравы от наших отличались?
— Даже нечего сравнивать. Там спонсоры на каждый матч приходили, а у нас им
словно и дела до команды нет. Впрочем, я провожу параллели только с «Москвой».
— Признайтесь, вам не вредят по жизни вспыльчивость и прямота, которые для
журналистов — хлеб, но далеко не всем нравятся?
— А Валерий Георгиевич (Газзаев. — Прим. А.П.) разве не вспыльчивый? Ему же это
не вредит?
— Если хотите знать мое мнение, иногда вредит.
— Но иной раз нельзя промолчать, когда видишь очевидную предвзятость. Да и
вообще это мой принцип: лучше высказать в глаза прямо, чем затаить злобу и
годами держать ее в себе.
— Сегодня уже не жалеете, что ушли из «Томи», которая нынче худо-бедно в
премьер-лиге?
— Это опять к вопросу о плюсах-минусах переезда в Москву. Тогдашние руководители
клуба просили остаться. Я отказался. Знал бы прикуп — жил бы в Сочи!
— С другой стороны, вы сделали себе в «Москве» неплохое имя. Команда не
провалилась. Более того, несомненно, прогрессировала.
— Но с людьми при нынешнем руководстве и до меня расставались легко. Проводился
в жизнь простой принцип работы: выполнил свою задачу — и до свидания. Так было и
с Игнатенко, и с Никоновым.
СПАСИБО АЛЕШИНУ. НО ИСТИННОГО «ТОРПЕДО» БОЛЬШЕ НЕТ
— Как вы, в прошлом игрок «Торпедо», относитесь к тому, что зиловский клуб
превратился в «Москву»?
— Для меня «Торпедо» там, где Иванов, где работали бы Стрельцов и Воронин.
«Торпедо» — это Восточная улица, немногочисленные, но преданные болельщики.
Пусть была бы приставка «Металлург», но «Торпедо» оставалось бы. Однако новому
руководителю для самоутверждения потребовалось все круто перевернуть, доказать,
что хозяин он, хотя своим решением он вычеркнул часть болельщиков. А Алешину я в
какой-то мере благодарен за то, что он сохранил брэнд «Торпедо». В конце концов,
это мы, торпедовцы, просили его имя сохранить. Я сам присутствовал при разговоре
Валентина Козьмича Иванова с Алешиным, который дал добро. Но основного «Торпедо»
теперь нет. Это, впрочем, мое личное понимание ситуации.
— Что у вас в жизни теперь?
— До конца года учусь на курсах РФС, чтобы получить лицензию категории Pro.
— Предложения имеются? Были же в момент перехода в «Ростов».
— Именно тогда и были. А теперь нет. Так что ждем-с, как говорил рекламный
персонаж.