В том, что «Спартак» из ведущего российского клуба превратился посредственность, нет ничего удивительного. В начале этого века им руководили люди, чья компетентность и профессионализм в футболе вызывают большие сомнения, хотя сами они считают себя профессионалами. До сих пор красно-белые пожинают плоды их деятельности. Впрочем, ни бывший президент «Спартака» Андрей Червиченко, ни его партнер Александр Еленский, занимавший должность технического директора, особой вины за развал клуба за собой не видят.
В 2001 году мало кому известный тогда бизнесмен Андрей Червиченко пришел в «Спартак». С его появлением связывали надежды на стабилизацию финансового положения прославленного клуба, который исчерпал возможности жить по принципу купли-продажи игроков. Восстановившийся после кризиса августа 1998 года футбольный рынок России требовал многомиллионных вложений, в то время как спрос на наших на Западе упал почти до нуля. Олег Романцев, который тогда занимал посты президента, главного тренера клуба и наставника сборной страны, не скрывал своего удовлетворения, говоря о том, что теперь сможет целиком сосредоточиться на игре. Летом 2002 года он полностью передал бразды правления Червиченко, но вскоре был вынужден покинуть клуб. Происходящее в «Спартаке» напоминало тогда чертовщину. Пачками покупались футболисты, которые затем неизвестно куда исчезали. Приходили и уходили тренеры. Грянул бромантановый скандал. Но, что хуже всего, «Спартак» потерял свой фирменный стиль, а вместе с ним ушли и результаты. Лидер российского футбола на протяжении 10 лет превратился в посредственную команду без лица и будущего. На это потребовалось всего два-три года. А вот сколько времени уйдет у красно-белых, чтобы вернуться на прежние позиции, не знает, наверное, никто.
В начале октября этого года бывший президент «Спартака», а ныне вице-президент ФК «Химки» Андрей Червиченко ответил на вопросы читателей «Советского спорта» («СС» от 1 октября 2005 года) и журналистов газеты. Некоторые его высказывания о бывших коллегах по «Спартаку» и об их работе вызвали недоумение у Александра Еленского, в 2002-2003 гг. занимавшего в клубе должность технического директора. Особенно следущий пассаж из выступления Червиченко.
— Вы примирились со своими давними компаньонами по «Спартаку» – некогда главным тренером Чернышовым и техническим директором Еленским?
— Они никогда не были моими компаньонами. Чернышов, Еленский и иже с ними – это одна компания. Есть такие люди, с которыми совершенно не хочется видеться и пересекаться. Они как раз из этой серии. Все чудо-покупки «Спартака» – их дело. Впрочем, и других «подвигов» хватает. Работали профессионально: тренер просит купить того или иного игрока, специалист просматривает его в деле, другой обговаривает условия сделки. Потом они мне вместе доказывают, что игрока необходимо купить. «Премиальные» за удачную сделку, наверное, делили вместе.
Я НЕ МЕНЯЛ НОМЕР ТЕЛЕФОНА!
– Неприятно читать о себе такое, – говорит Еленский. – Мне бы не хотелось ввязываться в информационную войну с Андреем Владимировичем, но пропустить его несправедливые слова мимо ушей никак не могу. Через общих знакомых знаю, что Червиченко обвиняет меня в нечистоплотных действиях. Распустили слухи, что я чуть ли не в розыск объявлен и где-то скрываюсь. Поэтому статья в «СС» стала последней каплей.
В розыске я не был. Номер телефона не менял. Когда Андрей Владимирович, спустя полгода после расставания, захотел со мной поговорить, то без труда дозвонился. Думаю, его резкие слова вызваны нежеланием одному отвечать за все проколы. Чисто по-человечески, такая позиция понятна. Но я и сам всегда говорил, что не снимаю с себя доли ответственности за неудачи клуба.
Почему Червиченко не высказал свои претензии в лицо два года назад, когда мы расставались? Почему, фактически обвиняя меня в разделе каких-то «премиальных», он использует слово «наверное»? В таких случаях существуют или твердое «да» или твердое «нет». В чем смысл таких высказываний теперь?
Червиченко приводит довод: Еленский и Чернышов – одна компания. Отмечу, что я был против его назначения на должность главного тренера «Спартака». Мое знакомство с Андреем Чернышовым произошло в кабинете Червиченко, то есть давней дружбой мы похвастать никак не могли.
Вместо Чернышова в «Спартаке» могли оказаться другие тренеры. Я предлагал устроить переговоры с Античем и Топпмеллером. С Античем разговаривал по телефону лично. Но Андрей Владимирович посчитал, что приход тренера-иностранца оскорбит чувства болельщиков. Он вообще старался, как мог, следовать спартаковским традициям.
В дальнейшем мое общение с Чернышовым свелось к минимуму, поскольку личные отношения не сложились. Нельзя забывать о том, что Чернышов пришел в «Спартак» в июне 2003-го года, а уже спустя два месяца я покинул клуб. За это время мы провели вместе лишь одну акцию – вместе с ним и Сергеем Юраном ездили в Австрию, где наблюдали за игрой вратаря Шафара в последнем туре чемпионата. И как же мы могли так быстро сколотить с Чернышовым «одну компанию»?
И еще. За исключением трансферов Павлюченко и Концевого, я не инициировал сделок по переходам футболистов, так как не имел такой задачи и никогда не считал себя искушенным специалистом в сугубо футбольных делах. В течение первых девяти месяцев работы в «Спартаке» я вообще не занимался вопросами селекции, а в июне 2003 моя роль сводилась исключительно к функциям переговорщика.
НЕДОВЕРЧИВЫЙ ЧЕРВИЧЕНКО
– Какие задачи поставил перед вами Червиченко, пригласив в «Спартак»?
– Создать отлаженную клубную инфраструктуру. В этом деле я мог принести много пользы клубу, так как хорошо знаком со всеми международными требованиями. Позже была поставлена задача организовать работу селекционной службы. Ключевые решения по новобранцам должны были приниматься людьми, которые не вели бы потом переговоры о переходах. Надо было создать прозрачную систему с коллективным принятием решений. Отмечу, что приглашали меня не как наемного менеджера. Мне была положена денежная компенсация за затрачиваемое время, но помимо «Спартака» у меня была еще другая работа. «Спартак» был сродни хобби – я не нуждался в «откатах», вознаграждениях и т.д. Я даже предлагал Андрею Владимировичу финансово участвовать в покупке футболистов. Оговорюсь, что к «чудо-покупкам» это не относилось. Теперь же Андрей Владимирович открещивается от слова «компаньон». Наверное, он думает, что если у кого-то меньше денег, чем у него самого, то этот человек первый в очереди украсть.
– Опишите, по какому принципу происходил отбор игроков в «Спартак» в период вашей работы в клубе.
– Пожалуй, главная особенность: ни одна покупка не осуществлялась без утверждения Червиченко. Сложилась ситуация, когда одного ответственного за всю селекцию попросту не было, а были поручения Червиченко отдельным людям. Как только поступала информация об интересующем президента или главного тренера футболисте и соответствующая команда Червиченко, то я, Александр Шикунов или лично знакомый Андрею Владимировичу агент приступал к переговорам с представителями клуба и футболиста.
При этом Червиченко никогда и никому полностью не доверял. И правильно делал. Всегда всем задавал один и тот же вопрос: а стоит ли этот футболист запрашиваемых денег? Но ведь это не магазин! На этот вопрос никогда не будет определенного ответа.
– Кто занимался непосредственно просмотром потенциальных новобранцев?
– По моей инициативе на роль тренеров-селекционеров пригласили Бориса Позднякова и Сергея Горлуковича (известных в прошлом игроков «Спартака». – Прим. ред.). Поздняков и Горлукович много ездили по стране, но все рекомендации, которые они давали, к подробному рассмотрению по разным причинам не принимались. А вообще в той или иной степени в процессе селекции участвовали все работники клуба, когда-либо сами выходившие на футбольное поле. Ни один из купленных футболистов не был лично просмотрен Поздняковым или Горлуковичем.
– Как изменилась селекционная политика «Спартака» после завершения акционирования клуба?
– Когда пришел «Лукойл», то сразу попытался взять ситуацию под свой контроль. Прежде чем потратить деньги, в клубе должны были заполнять специальные формы с подробным объяснением – сколько, за что, кому и зачем. Затем формы утверждались высшим руководством. К слову, так называемые «чудо-покупки» утверждались так же.
– Правда ли, что некие сотрудники «Спартака» искали компромат на Червиченко, чтобы выдавить его из клуба?
– Было дело. Вряд ли это была инициатива высшего руководства нефтяной компании. Пришедшие в клуб представители «Лукойла» горели желанием выслужиться перед вышестоящим начальством. Кажется, в «Спартаке» у них была такая задача – максимально очернить Червиченко, в выгодном для себя свете представить внутриклубный беспорядок. Мне предлагалось поделиться кое-какой информацией. Ко мне не раз обращались с просьбой помочь в составлении компромата на Червиченко. Я защищал его по всем статьям и ни разу не подставил, потому что был человеком его команды.
РАЗОШЛИСЬ МИРНО
– Как вы уходили из «Спартака»?
– После того, как пришел Чернышов, я практически перестал что-либо делать. В клубе изменилось многое, я понял, что работать не получится. Андрей Владимирович не стремился разгонять людей, но человека доводили до такого состояния, что он сам уходил. Мы разошлись мирно. Разговор с Червиченко занял минут пять, не больше. Он спросил меня: как же мы так нерационально потратили деньги в межсезонье, не проконтролировали соотношение цены и качества покупок? Я прямо ответил, что думаю по этому поводу. Червиченко это не понравилось. Но, тем не менее, мы договорились с Андреем Владимировичем говорить друг о друге либо хорошо, либо ничего. Не я нарушил эту договоренность, хотя о годе пребывания в «Спартаке» могу целую книгу написать. В этой книге, несмотря ни на что, было бы много хороших воспоминаний.
Могу понять разочарование Червиченко. Возможно, он и сам понимает, что в «Спартаке» ему не хватило опыта и мудрости. А теперь получается: царь – хороший, бояре – сволочи. Как к человеку, я хорошо отношусь к Червиченко: он прямой и порядочный, по-настоящему любит футбол, у него прекрасная семья. Образ Червиченко не соответствует создавшемуся имиджу. Виной тому, как мне кажется, – некая непоследовательность и недостаток дипломатии в его поступках и суждениях.
– Кто-нибудь предлагал Червиченко сменить имидж на более притягательный?
– Я предлагал. Однако Андрей Владимирович не посчитал это необходимым.
– Как оцениваете нынешнюю работу бывшего босса в «Химках»?
– По успехам «Химок» видно, что Червиченко многому научился. Жаль, что он со мной видеться не хочет – в друзья я никогда не набивался, а вот на «Химки» ходил бы с удовольствием.
– Чем вы занимаетесь сейчас? Остались ли в футболе?
– Работа у меня непубличная. Подробно о ней говорить не хочу. Скажу лишь, что дорожу своей репутацией. Но с футболом не порвал – от группы лиц веду переговоры о покупке одного российского футбольного клуба, название которого оглашать пока не хочу.
ВОПРОС В ЛОБ
– Вы знаете имя виновного в нашумевшем «деле Титова»?
– Хорошо еще, что в этом деле не помянули всуе мою фамилию. Знаю лишь в общих чертах, как была поставлена работа медицинской службы. Крайним сделали врача Артема Катулина, но его вина, на мой взгляд, косвенная – не уследил. Не он давал таблетки, не он уколы делал. Я точно знаю, что Червиченко и Катулин в этом не виноваты. Егор сам обещал назвать виновного. Будем ждать.
Кто мог оказаться в «Спартаке»-2003
(Комментарий Александр Еленского)
Ивица Олич. В 2003 году была проведена большая работа по покупке Олича. Тренер-селекционер Борис Поздняков дважды летал в Хорватию, а я провел предварительные переговоры. Сумма трансфера составляла 5 миллионов долларов. В итоге Олича перехватил ЦСКА, причем за те же деньги.
Эктор Бракамонте. Аргентинец вполне мог оказаться в «Спартаке». Стоил он примерно миллион долларов. Однако в «Спартаке», изучив видеокассету с матчами Бракамонте, от приглашения футболиста решили воздержаться. Возможно, на это решение повлиял тот факт, что Бракамонте не проходил в основной состав «Бока Хуниорс».
Юрий Жирков. Молодой футболист хорошо проявил себя на турнире «Надежда», который посетили тренер-селекционер Поздняков и ваш покорный слуга. Поздняков даже бумагу написал: Жиркова надо брать. Молодой игрок приезжал на просмотр в «Спартак» на несколько дней. Я в переговорах, если они и были, не участвовал.
Евгений Алдонин. Футболист прогрессировал на глазах. Но мы не достигли соглашения по цене с «Ротором».
Иван Бошняк. В настоящее время игрок сборной Хорватии и загребского «Динамо». Побывал в «Спартаке» на просмотре. Смотрелся неплохо, но приобрести его так и не решились.
Андрей Аршавин. Жаль, что не получилось договориться. Будь моя воля, я бы купил одного Аршавина вместо всех, кто пришел в «Спартак».
Кого получили
Саболч Шафар. Летом 2003 года «Спартак» активно занимался поиском нового вратаря. Чернышов и Юран, знакомые с Шафаром по чемпионату Австрии, высказались за его покупку. Мы посетили матч последнего тура чемпионата Австрии, в котором Шафар отразил три удара из трех по воротам, да и на выходах сыграл пару раз неплохо. Вместо Шафара могли взять Здравко Здравкова, защищавшего цвета сборной Болгарии, но руководство клуба смутил возраст болгарина. Был вариант пригласить Бутину, и ныне выступающего за сборную Хорватии, однако тот выбрал «Брюгге».
Срджан Станич. Чернышов сказал: мне нужен Станич. Дал телефон его клуба — ОФК – мол, звони, договаривайся. Я позвонил Червиченко. Он уже был в курсе, но сомневался, не слишком ли дорого стоит игрок. Лично я никогда не видел Станича, ничего о нем не слышал. Кассету смотрел Поздняков. Он засомневался, что за такие деньги стоит покупать Станича, и к тому же пожаловался на качество записи. Однако Чернышов продолжал настаивать на покупке и сообщил, что игроком активно интересуется киевское «Динамо». Тогда Червиченко дал добро, и Станич из Киева приехал в Москву с президентом ОФК.
Даниэль Хрман. Этого футболиста порекомендовал человек, представлявший интересы вратаря Шафара. Безусловными плюсами левого хава Хрмана были опыт выступлений за сборную Хорватии, а также положительный отзыв спортивного директора «Спартака» Шикунова (в свое время Хрман в составе «Вартекса» играл с «Ростсельмашем» в Кубке Интертото. В то время Шикунов работал начальником ростовской команды). Тренеры посмотрели кассету, и я поехал в Вену на переговоры. Пока они шли, Червиченко все время был на связи по телефону.
Владислав Ващук. Меня поставили перед фактом: этот футболист должен быть в команде. И он появился.
Александр Белозеров, Владимир Лешонок, Александр Невокшенов. Приглашение этих футболистов – инициатива главного тренера. Я вообще не вел переговоров по их покупке и подписанию контрактов с ними, все решалось без моего участия. Лешонка и Невокшенова я даже никогда не видел.
Я такой, какой есть
АНДРЕЙ ЧЕРВИЧЕНКО. Бывший президент «Спартака» — человек прямой. Во всяком случае, за словом в карман не лезет. Вот некоторые его любопытные высказывания о делах минувших – спартаковских — и нынешних — химкинских.
(Об уходе Дмитрия Сычева из «Спартака».)
— Со временем я не изменил своего отношения к делу Сычева. Он с подачи папы и агентов уходил из команды по-хамски, пытаясь тем самым разрушить систему футбольных контрактов. Но мы выдержали позицию. Упустили игрока, но все сделали правильно. «Спартак» получил за него хорошую компенсацию.
(О доставшейся в наследство «Спартаку» конголезской команде.)
— Мне приходилось слышать, что, приобретая африканских футболистов, руководство «Спартака» деньги отмывает. Полный бред! Большинство африканских легионеров нам достались бесплатно. В наследство «Спартак» получил команду в Конго, за которую отдали примерно 300 тысяч спартаковских денег (300 тысяч долларов – Прим. ред.). Зачем была нужна «Спартаку» эта команда, не знаю. Я предложил: давайте хоть кого-нибудь из Конго возьмем, может, кого-нибудь да продадим. Получилось: Мукунку уехал в воронежский «Факел», почти половина суммы вернулась.
(о том, как Клементе Родригес отнял деньги у Александра Шикунова.)
— Мы с Шикуновым (спортивным директором ФК «Химки» — Прим. ред.) поспорили на исход матча ЦСКА – «Спартак». Шикунов, естественно, поставил на «Спартак». Как начал Родригес ошибку одну за другой совершать, Александр Юрьевич злиться начал: этот парень у меня деньги отнимает (а спорили не просто так)! Остаюсь при своем мнении: «Спартак» не получает должной отдачи от Кавенаги и Родригеса. За заплаченные миллионы они должны здесь всех рвать на части!
(О новобранце «Спартака» Моцарте.)
Моцарта, похоже, чересчур разрекламировали. Лупит людей по ногам, нет спартаковской филигранности и мысли. Но это исключительно мое мнение, я его никому не навязываю.
(Об отношении в российских командах к чернокожим легионерам.)
— Нравы в нашем футболе суровые. Легионер в команде – почти всегда повод для внутренней нестабильности. Не у всех русских с юмором в порядке – чернокожего партнера могут и обезьянкой обозвать, и бананом угостить. Те ребята тоже не подарок: дисциплину порой не соблюдают, на сборы опаздывают. Я не расист, но легионеров из экзотических стран в «Химки» брать, скорее всего, не будем. У нас на примете левый защитник одной из африканских сборных, но пригласим его, если не найдем никого в России или в ближнем зарубежье.
(О бегстве из «Химок» бразильца Луизао.)
— В октябре прошлого года Луизао отпросился с тренировки переобуться и… пропал. До сих пор найти не могут. Мы даже письмо в РФС написали, но ясности в этой ситуации до сих пор нет. Поступок Луизао ясен: попал бедняга под нагрузки Павла Яковенко и сразу решил бежать на родину.
(О мужских интригах.)
Интриги в футбольной команде – почище, чем в женской гимназии. Все из-за денег: попадание в основной состав сулит в случае выигрыша хорошие премиальные. Поэтому конкуренты за место в составе могут плести друг против друга интриги. Бесчастных в свое время в борьбе за место в составе «долбил» Данишевского: не туда бежишь, не так бьешь и тому подобное. В конце концов, Данишевский сник: а может и впрямь у меня все не так? А теперь попробуйте Яковенко уговорить продать Данишевского – да ни за что на свете! Павел Александрович видит в нем ни много ни мало второго Беланова.
(О расхожем мнении, что Червиченко не умеет сделать себе достойный пиар.)
— Я не умею пускать пыль в глаза, врать о самом себе. Я бы мог рассказать, что ложусь спать в десять часов вечера, предварительно выпив стаканчик молока. Мог бы расхаживать везде в костюме с галстуком и разговаривать исключительно заученными фразами. Но зачем все это? Я такой, какой есть.