Веселый грузин «обрадовал» нас впервые, когда обыграл сборную России в известном
повторном матче в Тбилиси. И пропал. Малхазово «I'll be back» состоялось не
резко, а в течение последних двух лет. К нему сначала приглядывались краем
глаза, потом стали хлопать. И только при итоговых расчетах признали
по-настоящему. Сегодня Асатиани — имя в нашем футболе.
— Поди, забыли уже, как в своем дебютном локомотивском сезоне мучались?
— Ох, как непросто было, провальный ведь дебют вышел. Разговаривал даже тогда с
руководителями о моем уходе — такое не забудешь!
— Но вы вроде не унывали. Девчонками симпатичными себя окружили.
— А вы откуда знаете?
— Так вы вроде не прятались, на стадионе и видел.
— Так это ж хорошо. Дай Бог, чтобы девочки всегда рядом были!
— Может, это они вас от футбола отвлекали?
— Нет, они не мешали и не мешают. Девочки только помогают.
— Вообще, Москва — город развлечений. Как грузин здесь себя ощущает?
— Думаете, в Москве грузины теряются: гулять начинают и на работу не ходить?
— Не думаю лично о вас, но, как правило, с грузинами связаны весьма забавные
ситуации. Да и талантливая сборная ваша не может заявить о себе по причине
отсутствия дисциплины. Это сами ваши соотечественники признают.
— Сейчас все нормально с дисциплиной. И в сборной, и у грузин в клубах.
Главное, чтоб все было в меру: и тренировки, и развлечения. Все могут
чувствовать эту самую меру или нет, я не знаю. У меня самого проблем не
возникало.
— А с Зазой Джанашией не знакомы? Его-то в «Локо» помнят не только по
прекрасной игре.
— С ним знаком, а вот с веселыми его историями — нет.
И тут в историю попал сам Асатиани. — Одну минуту, — услышал я в трубке. — Меня
гаишник остановил.
— За что? — переспросил я через минуту.
— Наверное, за пользование мобильным во время движения. Хорошо, что не
оштрафовал.
— Не узнал вас?
— Нет. На дороге меня практически никогда не узнают.
— Когда вас в оборону перевели, не появилось обидной мысли: дескать, я же
атакующий полузащитник!
— Удивление испытал. Но настолько по игре соскучился, что неважно было, где и
куда меня поставят. Лишь бы на скамейке не сидеть! И не до обид было, ведь
впереди у нас более опытные ребята действовали, те, кто в Лиге чемпионов
поиграл.
— Вы с таким уважением говорите о более опытных своих товарищах. Однако в
глубине души никогда не возникало эдакой спортивной злости на них? Не кричали
про себя, что… ну не хуже ведь сам?
— Я спокойно привык ко всему относиться. В то время, наверное, мне места не
находилось. Лоськов, Маминов… Как они играли! Великолепно ведь. Да и тренеры в
их пользу склонялись.
— А вы к чему склонялись?
— Я же не могу сказать Семину, что не хочу играть там, а хочу вон там. С
удовольствием бы впереди выступал, но… И в защите рад.
— Помню, впервые в Россию вы приехали с кутаисским «Торпедо» на Кубок
Содружества. И сразу вас не особо заметили?
— Все равно довольно быстро я приехал на просмотр в «Локомотив». Было это в
Чокко, в Италии. Команда тогда готовилась к «Милану» в Лиге чемпионов. Взяли
сразу.
— А до этого вы неудачно съездили в киевское «Динамо» и не подошли
шотландскому «Рейнджерс», верно?
— В Киеве смутная история вышла. То ли не договорились из-за меня, то ли еще
какие-то проблемы возникли. А насчет Глазго серьезного разговора даже не было.
— И рекомендации Шоты Арвеладзе не помогли?
— Я вообще-то только слышал об этих рекомендациях, и все. Его старший брат Резо
моими делами с шотландцами занимался, правда, я не в курсе, почему ничего не
вышло.
— Неудача в Киеве не подкосила вас?
— Тогда, по молодости, все воспринималось легко. Получилось — не получилось,
какая разница по большому счету. Если б я в Грузии сидел до 25 лет и потом не
подошел тем же киевлянам, то это неприятно даже представить. А когда в 20 лет
что-то не складывается, даже и не замечаешь этого.
— Молодецкий пофигизм сыграл свою положительную роль?
— Может быть. Жизнь-то казалась успешной: все впереди, да не за горами. Прав,
наверное, я был, что за голову не хватался после первых неудач.
— Когда «Локо» оказался в кризисе, за голову вы все же хватались. По крайней
мере, по ходу матчей. А между собой что-то высказывали?
— А толку от этих высказываний?! Я находил объяснение только в невезении и
никому ничего не предъявлял. Да я вообще не привык искать виновных.
— Вы как-то сказали, что в этом году «Локо» играл лучше, чем в прошлом.
— На старте первенства мы выглядели лучше, чем год назад. Этот сезон мы начали
слишком хорошо.
— Так бывает в футболе: слишком хорошо?
— Есть хорошая девочка, а есть слишком хорошая! Так и в футболе. Кстати, самые
красивые из девушек — грузинки и хохлушки.
— А тренер вас ни о чем не спрашивал в кризисное время?
— Он же тренер! Я держал дистанцию и не смел лезть не в свое дело. После 20 тура
мы пошли назад. Мы только и делали, что отступали. И в таком положении каждый
должен чувствовать свое место, и не только на поле.
— Не все наставники чураются профессионального общения со своими
футболистами.
— Возможно, Владимир Хазраилович в чем-то и советовался с игроками, но с
опытными, а не со мной. Я не люблю высказывать свое мнение, когда в нем не
нуждаются.
— И когда последний раз приходилось вставлять свое слово?
— Это так редко случается, что сразу и не вспомнишь. В спорте, имею в виду. В
жизни все наоборот. Собственное мнение в ней — залог успеха, критерий личности.
Причем я не только навязываю свою точку зрения, но и прислушиваюсь к другим
людям, особенно к друзьям. Так комфортнее.
— Бывает, что людям трудно высказывать свое мнение.
— От ситуации многое зависит. Если мне что-то не нравится, я смело свою точку
зрения оглашу. Таить недовольство внутри себя, втихаря — это не про меня.
— На выкрики и срыв эмоций более старших партнеров как реагируете?
— Всякое, конечно, случается. Но это тоже вполне нормальное явление. И на меня
кричат, когда ошибаюсь. Это даже не столько эмоциональный крик, сколько
подсказка по ходу игры. Лично меня подобные вещи из себя не выводят.
— Неужели прямо-таки никогда не раздражает такое поведение?
— Нет, никогда. Даже если грубо тебе что-то выпалят. Мужики любят иной раз грубо
поговорить. Главное, чтобы все на поле оставалось. Мы ведь частенько на поле
друг друга посылаем, а в раздевалке уже обнимаемся, как преданные друзья.
— А в жизни как на грубость смотрите?
— Это совсем иное дело! И тут гораздо больше вариантов развития событий.
— Тем не менее вы, Малхаз, для грузина какой-то спокойный.
— Мне нравится быть таким. Хотя от срывов не застрахован. Бывают. Кстати, в этом
плане между мной на поле и мной в жизни нет никакой разницы.
— Из ваших соотечественников вы, пожалуй, самый терпеливый?
— Ну не скажите! Ковалевски же разозлил меня.
— Даже не верится, что это вы и были!
— Тем не менее на некрасивое поведение этого парня я ответил своим некрасивым
поступком. Зачем я на него полез? Бываю я всяким, но выводы потом делаю всегда.
— Ваш гол «Спартаку» не спас «Локомотив» от провала в сезоне. Что-то хорошее
лично для вас в этом футбольному году было?
— Как можно говорить о каком-то успехе, даже личном? Мы в Лигу чемпионов — и
то не попали. Тут уж, уверяю вас, ничего хорошего не отыскать.
— Многие тренеры премьер-лиги из состава «Локо» выделяли именно вас, да и
личный прогресс Асатиани налицо.
— Я хорошо, наверное, играл. Но когда ребята мне помогали, когда мы
выигрывали. А потом-то все мы стали выполнять свою работу плохо. И ребята, и я.
— Когда это вы в этом году работали плохо?
— Во второй половине сезона, когда мы были не в силах друг друга поддерживать. А
меня нечего выделять, я не ощущаю себя такой уж солидной фигурой в «Локо».
— Тем не менее, похоже, свои лучшие матчи старая гвардия отыграла, придут
новые люди, а у вас позиция на поле для лидерства удобная. Даже две позиции — и
обе ключевые.
— Сегодняшнему футболу нужны не игроки-лидеры, а команды-лидеры. А если у
нас в составе будет несколько сильных фигур, а мы будем занимать третье место,
кому мы будем нужны?
— То есть такие, кто ведет команду за собой, уже не в моде?
— Командный дух в моде! А прогрессировал не я один. Вспомните, Билялетдинов
какие матчи выдавал! Кто-то прогрессировал еще раньше, в свое время, и играет
сейчас на хорошем уровне. Мне вообще неудобно о чем-то всерьез судить, ведь я
всего два года в «Локо». Считаю, команда у нас есть, только ей необходимо
добавить вот того командного духа, который не позволит нам надламываться, как в
этом году. А я здесь не лидер.
— Но по натуре какой?
— По натуре стараюсь им быть. По мне, лидер — это хороший футболист с опытом
выступлений за один какой-то клуб. У нас таких хватает: Лоськов, Овчинников,
Маминов, Сенников, Евсеев. Вон, видите, сколько лидеров! А вы про меня такое
говорите.
— Малхаз Асатиани — веселый парень, умеющий играть в футбол. Что можно
добавить?
— Характер какой у меня, что ли? Боевой!
— В кутаисском «Торпедо» вы были в авторитете?
— Да нет, не сказал бы. Я вообще с трудом представляю, как один или два человека
в классной команде могут выделяться на общем фоне.
— Что вас в жизни беспокоит больше всего?
— Меня? Что бы это могло быть… Здоровье? Все нормально. Обижаюсь, бывает. На
людей, на животных…
— На кого?
— На собак, например, которые лают и не пускают меня в подъезд.
— Часто у вас в этом году эмоций не хватало?
— Кто его знает! Настроения вроде всегда имелось достаточно, а вот на
результатах оно не так часто отражалось.
— А на матчи как настраиваетесь?
— Этого и не объяснишь. Подсознательно просто понимаю, что должен выйти и
выиграть.
— Есть футболисты, которые перед важной игрой идут на дискотеку. Им это
реально поднимает тонус.
— А мы два дня сидим на базе, там тонус поднимаем. Тренируемся, спим и кушаем. А
еще я люблю телевизор посмотреть. А как иначе? Кровать, чтобы поспать, и поле,
чтоб мяч погонять. Увы, на базе нет ни стриптиз-клуба, ни девочек, ни
ресторанов…
— Девочки бы в Баковке не помешали?
— Это была бы не база.
— А для вас как лучше?
— На базе с девочками? Не знаю, не пробовал. Если удастся, то расскажу.
— В вашем настрое на матч тренер какую роль играет?
— Большую! Он собрания собирает, разговоры проводит, которые нужны.
— Допустим, завтра матч со «Спартаком». Вам необходимы какие-то слова?
— Необходимо объяснить, что мне на поле делать. А призывы типа «давайте их
порвем», конечно, почти бесполезны. Этого наставник не говорит, как не
настраивает сыграть вничью или проиграть.
— Установок на ничью не бывает никогда?
— У настоящих тренеров ничья как поражение.
— Да вы всегда за чемпионство боролись — что в Грузии, что в России!
— Даже если у тебя практически нет шансов добиться ничейки, все равно наставник
будет требовать от тебя невозможного. Победы.
— «Своего» тренера можете выделить? Вы ведь работали с Семиным, Эштрековым,
Дзодзуашвили…
— …Кипиани. Да, Кипиани — мой тренер. На заре моей профессиональной карьеры он
очень многое для меня сделал. Я-то думал, что не заметит великий в прошлом
форвард молодого парня, а он, представляете, сразу меня в основной состав
поставил. Да, фактически при Кипиани я и стал профи. Прекрасно помню, как увидел
его впервые. До этого ведь только в телевизоре имел такую возможность.