Не по-зимнему теплым московским вечером назначенная встреча двух аполитичных
людей по иронии судьбы состоялась под знаменами партий, наперебой зазывающих у
метро голосовать всенепременно не за достойное настоящее, а за такое же будущее.
Аромат «Аллюра» никак не хотел вписываться в предвыборную реальность, а потому
вместо прогулки по Красной площади и окрестностям мы с Чиди Одиа устроились в
маленьком уютном ресторанчике неподалеку. И даже фотофиниш не в состоянии был
определить, кто же все-таки подошел к нам раньше, официант или болельщик ЦСКА,
попросивший у «самого белого армейского парня» автограф для сына.
— Ваша мама как-то призналась, что еще до вашего рождения знала, какую вы
выберете профессию.
— Да, это так. Мама говорит, что пока я не родился, она отчетливо чувствовала,
как я внутри непрестанно двигаюсь, прыгаю, пытаюсь бегать и словно бью по
чему-то ногами. Что я стану именно футболистом, она не была уверена, но что буду
спортсменом — говорит, не сомневалась.
— Помните свои первые шаги по газону?
— Газон — это слишком громко сказано. Я, как и все мальчишки, выходил во двор и
с утра до поздней ночи гонял в пыли мяч. Мы делились на команды по пять человек
и устраивали между собой маленькие турниры. Победители были, а призов не было:
играли мы только ради того, чтобы считаться лучшими. Впрочем, что еще нужно
детям?
— Доставалось, наверное, от отца за тягу к такому несерьезному занятию?
— Папа всегда мечтал, чтобы я прилежно учился и выбрал карьеру бизнесмена. Мне
же, наоборот, этого не хотелось. Вот так и жили — я прихожу домой, он на меня
накричит, отлупит как следует, и мне ничего не остается, как согласиться с его
мнением. А на следующий день я подавляю в себе чувство страха и снова иду играть
в футбол. У меня до сих пор осталась такая боязнь: думаю, прилечу домой, и папа,
как всегда, будет меня ругать, и я опять поступлю так, как будто его не слышал.
— Но сейчас-то, наверное, на вашем примере любой отец на планете может
убедиться в том, что футбол — это тоже бизнес, и при хорошей игре бизнес
неплохой?
— Сейчас, конечно, вся семья радуется тому, что у меня так сложилось. Да и я
счастлив. Знаете, заниматься любимым делом и еще получать за него хорошие деньги
— это так классно!
— По-вашему, деньги для человека в жизни много значат?
— Деньги — это то, что всегда необходимо. Не я это придумал, это закон жизни.
Кроме того, могу сказать, что финансовая составляющая многим легионерам помогает
быстрее адаптироваться в России.
— Здесь многое по-другому?
— Конечно. Да вон хотя бы посмотрите в окно: там снег. Для африканца это же
бедствие!
— И какие мысли посетили вас, когда впервые увидели сие природное явление?
— Это произошло в Молдавии. Я был дома в отпуске, а когда вернулся, вижу такое
белое море. Снег лежит повсюду! Я в замешательстве: да что же это такое? А мне
говорят: «Давай переодевайся, выходи на тренировку». Я вышел к полю, холодно:
«Как же я буду по этому безобразию круги накручивать?» Еле собрался. Очень-очень
трудно было в первый раз. Хотелось домой бежать. В тепло.
— На родине общественность в курсе, что нигерийский футболист ЦСКА Чиди Одиа
— чемпион России?
— Разумеется. Сейчас я в составе своей национальной сборной, поэтому газеты
особенно внимательно следят за тем, как я выступаю в России, и интерес к ЦСКА в
Нигерии теперь такой же, как и к любому ведущему европейскому клубу, например,
«Милану».
— За счет чего армейцам удается так успешно выступать и во внутреннем
чемпионате, и в Европе?
— Я думаю, помогает то, что по-русски называют «командный дух». Когда все рядом
и понимают друг друга и когда на всех одна цель, успех гарантирован. Тем более
если процессом руководит строгий, но справедливый и умный тренер.
— Строгость Валерия Газзаева уже неким аналогом НЛО стала: все о ней знают,
но почти никто не видел. Вам приходилось испытывать на себе это качество
главного тренера?
— Нет, просто он, когда надо прибавить, всегда твердо говорит: «Давай работай!»
Стараюсь его не подвести.
— В российском чемпионате игроки из Нигерии уже не редкость. Какая у
нигерийцев отличительная черта?
— Наверное, техника и игра головой. В Нигерии много хороших футболистов, правда,
почти никто из них не может похвастать умением играть в силовой футбол. В
чемпионате России это требуется. И еще у вас очень ценятся спокойные игроки.
— Кстати, ваша невозмутимость — это результат предыгрового аутотренинга или
постоянное внутреннее состояние?
— На поле я, наверное, не столько спокоен, сколько сосредоточен. Постоянно
стараюсь читать игру и чисто выполнять свои действия. Чтобы справляться с этими
задачами, конечно, требуется то, что называют хладнокровием. Видимо, оно у меня
имеется само по себе, безо всяких, как вы там сказали… аутотренингов.
— У вас есть свои футбольные приметы?
— Приметы? А что это?
— Черная кошка перебежала дорогу, или мяч в начале матча пришлось разыграть
дважды.
— А-а, в это я не верю. Когда выходишь на поле, нужно просто внутренне быть
готовым к игре, и тогда ни о чем таком и не вспомнишь. Бывает так, что не
получаются первые пятнадцать минут матча, но пока это происходит, надо не о
приметах думать, а о том, как сделать так, чтобы в следующем отрезке сыграть
лучше. Не надо себя на глупости тратить, от этого быстрее устаешь.
— Трудно поверить, один из «железных армейских дровосеков» говорит об
усталости. Возникало впечатление, что вы вообще не знаете, что это такое.
— Человек — это человек, не компьютер какой-то. Усталость мы, конечно,
чувствовали, но никогда никто из нас не экономил силы. Экономия сил — это
вообще, по-моему, самый короткий путь к поражению. Мы же просто выходили и
играли с одной задачей — побеждать. Тренер перед матчем всегда говорил: «Ребята,
соберитесь, надо сегодня обязательно выиграть». И мы знали, что он это скажет
снова перед следующей битвой, потому что выигрывать надо всегда.
— Говорят, что ваш самый большой друг — это Юрий Жирков. Как так получилось,
что люди совершенно разные по характеру, с совершенно разным менталитетом вдруг
стали не только коллегами?
— С самого начала, как только я попал в команду, много общался именно с
Юрой: мы узнавали друг друга с каждым днем все лучше, рассказывали, что
нравится, что нет, делились мнениями о своих играх и соперниках. Когда постоянно
вместе, то дружба — неизбежный результат. По крайней мере, в ЦСКА.
— Когда вы пришли в команду, ребята сильно удивились, услышав, как хорошо вы
говорите по-русски?
— Помню, они разговаривали между собой, а потом кто-то все-таки спросил меня:
«Эй, приятель, ты по-русски-то говоришь?» Я ответил. Мне кажется, им было очень
приятно, что я свой.
— Вообще, трудно давался вам наш великий и могучий?
— О, даже не могу передать, насколько! У меня ведь не было никогда
преподавателя. Учил все сам, слушая музыку, смотря по телевизору все программы
подряд. Потом начал пытаться разговаривать, и что-то стало получаться. Осталось
научиться писать.
— Не ощущаете недостатка общения с земляками в Москве?
— Нет, на родном языке общаюсь здесь с Патриком Овие, который сейчас выступает в
«Динамо». А так — часто встречаемся вне поля с молдаванином Стасом Ивановым из
«Москвы». В общем, поговорить есть с кем. Было бы о чём.
— Говорят, вы уже настолько в России освоились, что легко можете провести для
приезжего короткую экскурсию по Москве. Не обманывают?
— Скорее, преувеличивают. Я и вправду много гуляю по Москве летом, люблю
пройтись по Красной площади, по Арбату, по Тверской улице. В остальное время
много езжу по городу на машине. Мне здесь вообще очень нравится. Москва — это
город хороших людей.
— Когда прогуливаетесь, узнают прохожие, просят автографы? Вообще, слава
мешает, или это приятный атрибут?
— Люди меня узнают часто и автографы берут, но сказать, что слава мне мешает, я
не могу. Это, если выражаться правильно, самое малое, что может помешать
футболисту.
— Что способно сделать игрока мегазвездой?
— Ну, чтобы стать мегазвездой, надо выиграть в футболе все: Кубок УЕФА, Лигу
чемпионов, чемпионаты Европы и мира. Пока этого багажа нет, можно считать
человека только звездой восходящей.
— И у футболиста какой сборной больше шансов стать мегазвездой?
— Сборной Бразилии. Мне, кстати, их футбол больше всего нравится.
— Странно это слышать от номинального в недавнем прошлом защитника.
— А я не всегда играл на этой позиции. Когда выступал дома за молодежную
сборную, занимал место в центре полузащиты. Тренер внимательно наблюдал за тем,
как я себя веду, и в один прекрасный день сделал перестановку: «Чиди, будешь
действовать сзади, потому что ты очень спокойный, уравновешенный и ничего не
боишься. Нам нужен там именно такой футболист». Я сначала очень не хотел менять
позицию, но послушаться пришлось, перешел в центр защиты. Потом заметил, что
когда я играю там, мне больше аплодируют, значит, многое у меня хорошо
получается. Так и определился. Потом и по флангам обороны покочевал, теперь вот
бровочником сделался.
— Не обиделись на нигерийского реформатора, ведь все молодые хотят всегда
быть впереди?
— Мне никто вперед идти не мешает. Все время торчать в чужой штрафной самому не
нравится, а вот сбегать туда и вернуться вовремя к своим обязанностям — это как
раз то, что я очень люблю.
— Вы еще и забиваете при этом.
— Ну, если уж попал в выгодную позицию, то почему бы не пробить по воротам. Я
вообще считаю, что голы, если их забивают люди оборонительного плана, — это не
только красиво, но еще и большой плюс для команды. Значит, все у нее в порядке.
— Какой тайм труднее дается — первый или второй?
— У каждого, наверное, по-своему, но мне трудно дается конец второго тайма.
Может быть, устаю, а может — нервничаю в ожидании свистка арбитра.
— Труднее на двухразовых тренировках или в игре?
— В игре.
— А как же быть с расхожим анекдотом, что солдаты Газзаева ждут каждый матч
как праздник, во время которого они могут отдохнуть от тренировок?
— (Громко смеется.) В этом тоже есть доля правды.
— Какие встречи внутреннего чемпионата вам более всего запомнились?
— Конечно, в первую очередь дерби с «Локомотивом» и «Спартаком». Игру с
«Зенитом» хорошо помню. Это были очень напряженные и интересные и для нас, и для
зрителей поединки.
— Сейчас армейское руководство подняло планку амбиций клуба до завоевания
титула победителей Лиги чемпионов. Это реальные претензии?
— А в футболе нет ничего невозможного. К большим задачам идут маленькими
шагами. Раз за разом побеждая на каждом из этапов, мы в итоге вполне способны
получить этот трофей.
— Какая команда Лиги чемпионов вам на данный момент наиболее симпатична?
— Наверное, «Челси». Хотя и «Барселона» мне очень нравится.
— Странно, еще пару лет назад вы были ярым поклонником мадридского «Реала».
— Сейчас я к «галактикос» немного остыл, хотя все равно за них иногда болею.
— С каким из клубов планеты подписали бы контракт, даже не читая его условий?
— Не читая? Наверное, только с «Барселоной». Большая молодая команда.
— Приезжая в Россию, думали, что когда-нибудь обретете здесь всеобщее
признание?
— Нет, что вы. Играя в «Шерифе», я следил за российским первенством, выставлял
какие-то свои оценки футболистам, выступающим здесь. Сам себе уже тогда,
конечно, сказал, что мне вполне по силам играть в этом чемпионате, но что стану
одним из лучших, конечно, не думал. То, что удалось начать здесь так успешно, во
многом заслуга коллектива, в который я попал.
— Сам уровень российского первенства как оцениваете?
— Чувствую, что он растет. Разница между прошлым и нынешним сезоном для меня в
этом плане очевидна.
— Из игроков нашего чемпионата, не являющихся вашими коллегами по клубу, кого
могли бы отметить?
— На себе ощутил, насколько хорош Кержаков. Запомнился Сычев, штамповавший за
«Локомотив» отличные матчи. Киря (Кириченко из «Москвы») очень хороший
футболист. Он против нас не играет, но я это знаю, потому что слежу за его
карьерой. Думаю, это неплохо, что не сталкивался с ним как с соперником на поле.
— В прошлом году под занавес сезона вы в одном из интервью сказали, что
хотели бы еще пару лет поиграть в России, а потом перейти в какой-нибудь
испанский или английский клуб. Не изменились сегодня планы на будущее?
— Конечно, сейчас я уже так не думаю. Выступаю в команде, где мне нравится,
в стране, к которой уже привык. Пока все здесь меня устраивает.
— В Молдавии национальный напиток — вино, в России — водка. Наверняка в роли
их дегустатора ты уже выступил. Как впечатления?
— Водка — очень крепкий напиток. Я ее попробовал, но мне не понравилось.
Значит, сопьюсь вряд ли (смеется). А бокал вина я действительно могу выпить на
досуге.
— Как свободное время в Москве проводите?
— Его в течение сезона бывает немного, но когда получалось, то бывало, ездил
с Юрой (Жирковым) в ресторан посидеть, поговорить, покушать. Потом шли играть.
— В казино?
— Нет, у нас общее развлечение — это боулинг, а в казино я вообще не умею
играть.
— И что, совсем не разжигают азарт неоновые вывески?
— Я вообще не азартный человек. Даже в карты с друзьями не могу вспомнить, когда
в последний раз играл.
— Есть что-то, чего вы боитесь?
— Да, как и все нормальные люди, я боюсь смерти.
— В одном из интервью вы говорили, что у вас в Нигерии есть девушка, и когда
потеплеет, обязательно привезете ее с собой в Москву. Удалось осуществить
задуманное?
— В этом году показать Чичи Россию не получилось, потому что она у меня
учится, и летом готовилась к экзаменам. В следующем обязательно привезу ее к
себе. Она уже видела Москву на открытках и видео, ей очень понравилось.
— Многие русские болельщицы ЦСКА, прочитав эти строки, наверное, расстроятся.
— Почему? Русские девушки, на мой взгляд, очень красивые.
— Кстати, действительно ваше любимое блюдо — борщ?
— Это чистая правда. Из русской кухни мне еще очень нравятся блинчики и эти…
маленькие… беленькие… с мясом внутри… пельмени!
— Ваше выражение эмоций у углового флажка после забитого в ворота «Рубина»
гола носило какой-то ритуальный характер?
— (Смеется.) Да нет, что вы, я просто изображал собаку.
— Какие самые незабываемые моменты из тех, что пережили в России?
— Встреча с президентом Владимиром Путиным — безусловно. Недавний прием у
министра обороны тоже долго буду вспоминать. Вообще, приятно, когда такой
человек болеет за тебя. Иванов после всех матчей, на которых бывал, всегда
подходил ко мне и говорил: «Молодец, хорошо играешь». Это очень приятно.
— Вы сами себе создали свой имидж?
— В некоторых деталях помогает сестра, которая сейчас гостит у меня в Москве.
Она постоянно придумывает все новые и новые прически. Иногда и сам
экспериментирую с волосами. Одежду тоже сам выбираю, стараюсь одеваться удобно и
модно. Строгие костюмы ношу редко, только по важным случаям, хотя знакомые
отмечали, что мне они идут.
— Много времени уходит на то, чтобы выбрать себе в магазине что-нибудь?
— Хожу по ним очень долго. Вообще, люблю покупать. Сейчас вот надо ехать в
Нигерию, а это значит, что надо будет накупить кучу подарков. Пойду на днях с
другом по магазинам, буду искать красивые вещи, чтобы подарить маме, сестрам,
братьям, друзьям. Поначалу меня часто просили привезти русских матрешек. Даже
мой тренер из Нигерии звонил и говорил, что хотел бы одну из них получить как
сувенир. В общем, я раньше только матрешки и возил. Землякам они нравились, и
мне тоже.
— По родине сильно скучаете?
— Ой, не спрашивайте даже. Сейчас, когда до отпуска рукой подать, вообще не
представляю, куда себя деть — настолько хочу туда. Даже снятся мне теперь по
ночам наш город, улица, люди. Это уже знакомое чувство. Странно, но когда
знаешь, что в ближайшее время не сможешь поехать в Нигерию, даже не думаешь об
этом, а когда отпуск близок, не в силах избавиться от мыслей о родине.
— А какая она, ваша Нигерия?
— Это прекрасная страна с красивыми городами. Люди у нас доброжелательные и
очень любят футбол. Наш народ мирный и спокойный.
— Вам, наверное, многие коллеги завидуют: день рождения в середине декабря,
ничто не мешает отметить его в кругу семьи. Шумно празднуете дома?
— Нет, особенного шума не получается. Если мой день рождения попадает на
воскресный день, то я обязательно еду с друзьями утром в церковь, исповедуюсь,
причащаюсь. Дома меня уже, как правило, ждут знакомые и родственники. Мы вместе
обедаем, слушаем музыку, общаемся. В этот день позволяю себе выпить. Потом, уже
под вечер, с самыми близкими друзьями еду отмечать праздник в клуб.
— А Новый год как у вас отмечают?
— Еще бы! В Нигерии тоже есть елки, мы их наряжаем, правда, не так, как в
России. На Новый год у нас принято с бокалом в руках просить у Бога то, что
хотел бы получить в наступающем будущем. Я напишу целый список, чтобы ничего не
забыть (смеется). Буду просить, чтобы он меня не забывал, чтобы все было хорошо
у моей семьи и друзей, чтобы у меня все было нормально, и новый год был лучше,
чем тот, который я провел, чтобы было много побед. Вообще, замечаю, что бы ни
происходило неприятного в моей жизни, когда молю Бога это исправить, все
налаживается. Наверное, не зря говорят, что Он мне очень помогает.
— Вы как-то сказали, что любите быть чемпионом.
— Я и сейчас могу это повторить. Очень люблю быть первым в своем деле, лучшим.
Наверное, в любом чемпионате, куда бы я ни попал, это будет главная цель. Ну что
поделаешь, если мне это нравится? Я хочу быть чемпионом всегда. И вряд ли это
желание куда-то денется.
ДОСЛОВНО
— «Локомотив» в этом году попал в ту же ситуацию, в какой оказались мы в конце
прошлого сезона. Сочувствую им, потому что знаю, что упускать в таких случаях
чемпионство из рук — это, наверное, самое горькое и обидное, что может быть для
футболиста.
— Самое неприятное ощущение я испытываю, когда нам забивают гол. Это тот момент,
когда от моего спокойствия мало что остается. Сразу в кучу сбиваются мысли:
поражение, потерянные очки, премия пропала. Непросто после этого момента снова
прийти в себя.
— Когда я приехал в ЦСКА, то совсем не умел плавать, поэтому для меня было очень
неожиданным, что на сборах наша команда должна проводить какое-то время в
бассейне. Утонуть в процессе обучения у меня не получилось, хотя я и боялся
воды. Сейчас более-менее плаваю благодаря усилиям нашего массажиста, который
потратил много времени, чтобы научить меня держаться на воде.