33-летний защитник «Реала», пропустивший наряду с другим ветераном Кафу поединок
с Японией, против Ганы вновь выйдет с первых минут. Если бразильцы выиграют, эта
победа станет на его счету сотой в составе национальной и олимпийской сборной
страны.
— Жилберту, заменивший вас на левом фланге обороны в матче с Японией, сыграл
весь матч очень уверенно и даже забил гол. У вас нет опасений, что Карлос
Алберто Паррейра предпочтет поставить на игру с Ганой именно его?
— У нашего тренера есть на это полное право, тем более что Жилберту
действительно провел яркий матч. Но шестое чувство мне подсказывает, что с Ганой
все-таки буду играть я, а не он. — Произнося эти слова, Роберто Карлос хитро
улыбался.
— Победа над Ганой, если она, конечно, состоится, станет для вас 85-й в
составе национальной сборной и сотой — с учетом игр за олимпийскую. Как вы
относитесь к такого рода юбилеям?
— Возможность войти в историю очень важна для каждого футболиста, особенно в
сборной Бразилии, у которой богатые традиции. Я не исключение. Только сначала
эту победу надо одержать.
— Вы что, сомневаетесь в победе? Неужели побаиваетесь Гану?
— Нет, так вопрос ставить нельзя. Это наши соперники должны бояться Бразилию. Мы
приехали в Германию, чтобы дойти до финала. Значит, Гану мы обязаны проходить.
— Хорошо изучили игру «Черных Звезд»?
— Мы тщательно готовимся к каждому матчу. Получаем информацию от наших
«разведчиков», просматриваем видеозаписи. На последнем теоретическом занятии
много внимания было уделено тому, как ганцы выполняют штрафные и угловые, как
действуют в атаке и обороне, как ведут себя с мячом и без мяча. Так что не
беспокойтесь: выйдем на поле во всеоружии.
— Вы с Кафу бьете на этом чемпионате мира один рекорд за другим, но тем не
менее вас по-прежнему критикуют. Чем это можно объяснить?
— Мне кажется, кое-кому уже надоели наши физиономии. Ничего странного в этом
нет. В Бразилии от нашей сборной всегда хотят чего-то большего — и с нас,
ветеранов, спрашивают в первую очередь. Зато в Европе немало тех, кто
восхищается игрой Кафу и моей тоже.
— Быть может, дело в том, что вы реже, чем раньше, подключаетесь к атакам,
меньше бьете по воротам?
— В матче с хорватами я нанес больше ударов по воротам, чем кто-либо другой. Все
зависит от характера игры. Какой смысл бежать сломя голову в атаку каждый раз?
Моя главная обязанность на поле — обороняться. И потом, нельзя же все время
атаковать всемером, а защищаться втроем! Так можно и контратаку проморгать. Я
предпочитаю играть разумно, чтобы не получать постоянно мяч за спину.
— Почему ваша команда почти не проводит «двусторонки» и тактические
тренировки?
— Потому что мы за много лет хорошо сыгрались. Тактические схемы у нас четко
отработаны, каждый знает, что должен делать на поле. Лучшее тому свидетельство —
матч с Японией, когда пять игроков стартового состава остались в запасе, а их с
успехом заменили другие.
— Когда в том матче японцы вышли вперед, не испытали неприятных ощущений?
— Что поделаешь, игра есть игра. Но в матчах на вылет в такую ситуацию в самом
деле лучше не попадать, поскольку это сказывается на психологическом состоянии
игроков.
— Как оцените выступление сборной Бразилии на групповом этапе?
— По-моему, мы выступили нормально, от матча к матчу прибавляли в игре. Зачем
выплескивать все эмоции и показывать все, на что способен, уже в первом
поединке, если впереди еще шесть?! У Паррейры правильная стратегия.
— Кто из потенциальных соперников Бразилии выглядит наиболее солидно?
— По всей видимости, Германия, тем более что играет она дома. Но в ее действиях
нет изюминки, нет ничего неожиданного. Любопытно будет понаблюдать за ее
противостоянием с Аргентиной.
— Кстати, за кого вы болели в матче Аргентина — Мексика?
— Намек понял. Против аргентинцев точно не болел! Жаль Мексику, ей немного не
повезло. Но она покинула чемпионат с высоко поднятой головой.
— С кем бы хотели встретиться в четвертьфинале?
— Подождите — сначала надо пройти Гану. Франция — хорошая команда, но я
предпочел бы Испанию. У меня в этой сборной много друзей и знакомых: ведь я же
играю за «Реал».
— Это уже ваш третий чемпионат мира. Что в первую очередь изменилось по
сравнению с ЧМ-98?
— Я многому научился, стал значительно опытнее. При этом до сих пор не потерял
мотивацию, и каждый выход на поле по-прежнему приносит мне радость.