В «Москву» с долгосрочным визитом прибыл 21-летний плеймейкер, проведший один
матч в составе сборной своей страны. Невысокий, скромный и очень добродушный
паренек, говорят, отказал «Сарагосе», «Бетису» и «Бенфике».
— И кто же вам, Пабло, первым сообщил о варианте продолжения карьеры в
России?
— Мой агент Симонян (речь идет не о Никите Павловиче — прим. ред.). Он дал
понять, что перспектива здесь неплохая.
— Наверное, в тот момент вы сморщились, думая о какой-нибудь Испании или хотя
бы Португалии?
— Да нет, что вы! Неприязни у меня не было. Поначалу я удивился, все-таки очень
отдаленное представление имел о вашей стране. Но когда мне объяснили, какие
задачи ставит «Москва», подумал, а почему бы и не отправиться в Россию.
— А какие задачи ставит «Москва»?
— Это планомерно развивающаяся команда, которая мне близка именно по этому
параметру. Мне еще далеко до окончательно сформировавшегося уровня, поэтому в
таком коллективе, уверен, буду чувствовать себя комфортно и с пользой для
карьеры. Поймите, не все решает место в таблице.
— Родители не одергивали вас за рукав перед отправкой в Россию?
— Нет, они совершенно не боялись отпускать меня из дома. Но главное — меня
поддержали партнеры по «Сан-Лоренцо». Сказали: «Знаешь, Пусинери и Монтенегро
там не затерялись, и ничего плохого с ними не случилось. Чем ты хуже?»
— Это те двое ребят, которые играли в «Сатурне»?
— Да, они самые. И еще Гиньясу. Это очень неплохие футболисты, которые своим
вояжем в Россию способствовали тому, что у других аргентинцев в отношении вашей
страны теперь не возникает неправильных иллюзий.
— Кого считаете эталоном игры на вашей позиции?
— Рикельме.
— Что ощутили, когда его заменили в конце матча с немцами на последнем
чемпионате мира? Многие связывают эту замену с окончательным поражением
Аргентины.
— Когда Рикельме уходил с поля, тревоги никакой не чувствовал. А вот когда
игра закончилась, на душе стало жутко обидно. Аргентина ведь была намного лучше
Германии.
— Доводилось плакать после матчей?
— Да, и не раз. Бывают такие поединки, что всего себя отдаешь, но ничего не
получается. Интересно, что сейчас даже не вспомню, какие встречи вызывали у меня
столь сентиментальные эмоции, зато помню сами слезы.
— И все же, наверняка конкуренты «Москвы» в борьбе за вас использовали
какие-то заманчивые уловки?
— Главной уловкой было выступление в Лиге чемпионов, как, например, в случае с «Бенфикой».
Однако самое конкретное и интересное предложение исходило от российского клуба.
— И много доселе у вас было неконкретных, но заманчивых интересов со стороны?
— Немного, но одно было из «Ювентуса». Мне — 16 лет, и я на просмотре в этом
великом итальянском клубе. Правда, потренировался и уехал обратно в Аргентину.
Сейчас у меня новый этап. Мне уже не 16, но еще и не очень много. Думаю, хорошее
время для творчества и прогресса.
— О России вообще ничего не знали?
— Да почти ничего. Честно говоря, даже не понимаю на данный момент, чем же ваша
страна отличается от Украины. Поэтому и российских игроков не хочу называть,
чтоб вас не смешить. А то вдруг окажется, что кто-нибудь из них украинец. Но
некоторых славянских футболистов я знаю.
— Зато еще лучше знаете Месси?
— С Лео мы в молодежной сборной вместе выступали. Он уже звезда, очень классный
парень. Но не подумайте, что я ему завидую. Просто рад за него. У меня свое
будущее, и вполне амбициозное.