Впервые за последние 15 лет и всего лишь в седьмой раз за 43-летнюю историю опроса лучшим игроком года был признан футболист, не ставший со своим клубом не то что чемпионом, а хотя бы призером минувшего сезона. Андрей Аршавин — наш сегодняшний герой — даже не выиграл спор за звание лучшего бомбардира чемпионата. Тем не менее 25-летний форвард с солидным преимуществом опередил своих конкурентов в опросе журналистов и завоевал звание лучшего игрока России 2006 года.
Впрочем, удивляться выбору журналистов не стоит. На протяжении всего сезона Аршавин показывал зрелищный, яркий и полезный футбол как в составе родного
«Зенита», так и в рядах национальной сборной. И если в питерском клубе Андрей не первый год является безусловным лидером, то в главной команде страны он по-настоящему раскрылся именно в 2006 году. Чего стоит один только гол в наиважнейшем матче с македонцами в ноябре уходящего года: выйдя один на один с голкипером хозяев, Аршавин технично переложил мяч с левой ноги на правую и мягко подрезал его в дальний угол — настоящий шедевр!
ЛУЧШИМ НАЗВАЛ БЫ АКИНФЕЕВА
— Андрей, поздравляем вас со званием лучшего футболиста России 2006 года! Между прочим, вы являетесь первым за 43-летнюю историю нашего опроса представителем
«Зенита», признанным лучшим игроком сезона!
— Благодарю за поздравления и признание журналистов. Думаю, для любого игрока победа в опросе еженедельника
«Футбол» очень престижна — он ведь проводится еще с союзных времен. Сейчас и в других газетах, журналах и телепрограммах проводятся подобные опросы и рейтинги, но самым ценным все-таки считается звание лучшего игрока от
«Футбола».
Приятно и то, что я стал первым игроком «Зенита», выигравшим ваш опрос. Хотя это и немного удивительно. В Санкт-Петербурге ведь всегда выступали известные футболисты, достойные звания лучшего игрока года. Странно, что в свое время Льва Бурчалкина не оказалось среди лауреатов сезона или, например, футболистов золотого состава
«Зенита» 1984 года.
— Следили ли в детстве и в последнее время, будучи уже футболистом, за нашими опросами?
— Если честно, сейчас — уже нет. Впрочем, к опросам на звание лучшего игрока я всегда относился с большим любопытством. Недавно даже с Володей Быстровым сами поучаствовали в одном Интернет-голосовании.
— И за кого проголосовали?
— Каждый за себя! Но, конечно, это было больше похоже на шутку, чем на серьезный ответ.
— А если бы вам предложили без всяких шуток выбрать тройку лучших игроков года, кого бы назвали?
— Лучшим игроком назвал бы Акинфеева, потом Жо, а Быстрова поставил бы на третье место.
— Себя не назвали из скромности или считаете, что могли бы сыграть лучше?
— Просто не принято за себя голосовать, вот и все. Назвал тех ребят, которые первыми всплыли в моей памяти в качестве лучших игроков. А что до себя и своей игры, то, конечно, мог бы провести сезон и получше. Не думаю, что есть футболисты, которые могли бы честно признаться, что весь год играли на одинаково высоком уровне. Возможно, если бы все игроки
«Зенита» сделали еще один дополнительный шажок, в чемпионате страны мы финишировали бы на более высоком месте.
МЕНЯ ТЕРПЯТ, ПОКА Я НУЖЕН
— Четвертое место «Зенита» в итоговой таблице соответствует нынешнему потенциалу команды?
— Думаю, что да. Не забывайте, что в начале и середине сезона у нас был тяжелый период, но мы смогли выкарабкаться и достойно завершить чемпионат. Это место ценно хотя бы потому, что после неудачного старта вообще трудно на что-то серьезное претендовать.
— Вы намекаете на известный конфликт между экс-главным тренером
«Зенита» Властимилом Петржелой и руководством клуба?
— Да, безусловно. Команда из года в год становилась слабее и слабее, и в начале сезона все это вылилось в удручающий результат. И только после того, как были приобретены новые игроки, мы вышли на более высокий уровень, чем в начале чемпионата.
— Ни для кого не секрет, что Андрей Аршавин для
«Зенита» значит больше, чем едва ли не любой другой футболист команды. Перед принятием решения об отставке Петржелы руководство клуба не советовалось с вами?
— Нет. И правильно поступило. Не дело игрока — советовать руководству, кого увольнять, а кого назначать тренером. Но даже если бы со мной советовались, вряд ли бы ответил. И не то что мне безразлична судьба команды — совсем нет, наоборот, просто это не в моей компетенции. Кого бы ни назначили, я тренировался бы и играл так же, как и сейчас.
— С Петржелой после его ухода из «Зенита» не общаетесь?
— Нет.
— Вам с ним не о чем говорить или уже нет общих тем?
— Мы просто не видимся. Одно дело, если бы я его встретил случайно где-нибудь, например, в аэропорту. Тогда, конечно, поговорили бы как старые знакомые. Но чтобы специально с ним созваниваться — нет, такого желания не возникло.
— Может, в клубе запретили?
— Такого в принципе не может быть. Есть, конечно, клубные правила, но они распространяются только в пределах футбольного поля, клубной базы, стадиона. За территорией базы и стадиона я предоставлен сам себе, а значит, волен делать то, что хочу.
— Вы в своих интервью не раз в открытую говорили о таких вещах, о которых многие игроки предпочитают молчать. Неужели в клубе вас ни разу не пытались оштрафовать?
— Нет, меня просто просили поменьше говорить о каких-то острых моментах, но чтобы запугивали или пытались оштрафовать — такого не припомню.
— Аршавину, значит, все прощается?
— Пока — да, прощается. Меня терпят, пока я нужен и приношу пользу. Но, как только перестану быть нужным, мне тут же напомнят обо всем. Это я знаю наверняка и никогда не забываю об этом.
В «ДОГОВОРНЯКАХ» НЕ УЧАСТВОВАЛ
— Откуда у вас такое обостренное чувство справедливости и честности?
— Думаю, я скорее откровенный человек, чем честный. Взять те же интервью, о которых вы вспомнили, — в них я говорю то, что мало кто может себе позволить. И тут не стоит вопрос честности или лжи, это всего лишь вопрос откровенности.
— А себя вы считаете честным человеком?
— Мне кажется, я достаточно честный человек. Но если вы спросите, обманывал ли я когда-нибудь, то отвечу утвердительно. Вряд ли вообще есть люди, которые в жизни никогда не обманывали. Но чтобы я в обыденной жизни своими действиями нанес другому человеку ущерб — на такое я не способен.
— С обыденной жизнью все ясно, а в футболе как? Доводилось ли вам, например, участвовать в
«договорняке»?
— Нет, к счастью, не доводилось.
— А если вдруг вас попросят сыграть на определенный результат?
— Если попросят, то я постараюсь не участвовать в таком матче.
— Наш чемпионат называют одним из самых грязных в мире. Вы как считаете, это соответствует действительности?
— Чтобы наверняка утверждать, насколько чемпионат России погряз в темных делах, нужны неопровержимые факты и доказательства. С другой стороны, говорить об этой проблеме все-таки надо: может быть, это и поспособствует очищению футбола. Конечно, в нашем футболе не все чисто. Но таким он был всегда, даже в прошлом сезоне договорных матчей было не меньше, чем в нынешнем. Просто в нынешнем году на этой проблеме заостряется внимание — и руководителей клубов, и футболистов, и журналистов, и болельщиков.
— После одного из самых скандальных матчей сезона — ЦСКА —
«Зенит» в Санкт-Петербурге вновь заговорили о некоем заговоре московских клубов против вашей команды. А вы как думаете — такой заговор на самом деле существует?
— Нет, никакого заговора не существует. Мне, кстати, понравился ответ на этот же вопрос Юрия Севидова, прозвучавший в одной из телепрограмм. Он тогда сказал, что московские клубы никогда между собой не договаривались — ни ради собственных интересов, ни против третьих клубов. Полностью согласен с его мнением.
— А вы согласитесь с другим мнением, что, если команда сильнее, ни один, даже самый продажный, судья не сможет помешать ей победить?
— Однозначно ответить сложно. Если играют команды Премьер-лиги и третьего дивизиона, то никакой судья не сможет помешать представителю элиты решить свои вопросы самостоятельно. Но когда встречаются две равные по классу команды, то судьям для помощи одной из команд бывает достаточно назначить парочку
«левых» штрафных.
ТЕККЕ БРАЛИ НА МОЕ МЕСТО
— За последние полгода «Зенит» сильно изменился. Все ли вам нравится в новой команде?
— Мне кажется, что пока мы находимся на правильном пути. Почему
«пока»? Я еще не знаю, какие изменения будут у нас в межсезонье. Но если взять за основу отрезок с середины июля по конец чемпионата, можно сделать вывод, что мы движемся вперед.
— Можно вам задать провокационный вопрос?
— Попробуйте.
— Можете вспомнить вашу первую мысль, когда узнали о назначении бывшего агента многих игроков
«Зенита» Константина Сарсании спортивным директором клуба?
— Мои чувства, наверное, тогда можно было охарактеризовать одним словом — шок. Или даже подобрал бы более сильное слово.
— Мысли об уходе из команды тогда не возникли?
— Возникли, но не из-за того, что Сарсания стал спортивным директором
«Зенита». Я просто предполагал, что может сложиться такая ситуация, когда мне лучше будет покинуть
«Зенит». Эти мысли только укрепились, когда я узнал о появлении в команде Фатиха Текке. Я и сейчас на сто процентов уверен, что турка брали на мое место.
— Однако получилось так, что из «Зенита» уходит Александр Кержаков, который при Сарсании, по идее, должен считаться защищенным игроком.
— Меня самого эта ситуация немного удивляет. Правда, в этих и других вопросах решающее значение все-таки имеет мнение тренера. И пока у меня нет повода говорить о том, что Дик Адвокаат выбирает футболистов в основной состав не по спортивным, а по каким-то другим принципам.
— Андрей, если бы была такая возможность, вы бы купили акции
«Зенита»?
— Даже не знаю. Мне кажется, быть акционером футбольного клуба в России не такое уж прибыльное дело. Лучше купить акции
«Газпрома».
— Тогда предположим, что вы — один из основных держателей акций
«Газпрома» и совладельцев «Зенита». Стали бы вы держать в команде такого дорогостоящего игрока, как Андрей Аршавин?
— Если он приносит пользу команде, попытался бы его удержать в клубе. Если нет — попробовал бы его продать.
О СЫНОВЬЯХ МУТКО
— Перед тем как подписать последний контракт с
«Зенитом», в прессе стали появляться сообщения о том, что Аршавин собирается уходить из клуба. Признайтесь, это была некая форма давления на руководство?
— Если бы вы знали все нюансы переговоров, вы бы не задавали этот вопрос. А так как вы уже спросили, а я не могу вообще ничего не ответить, скажу просто: я не имею права говорить и рассказывать все то, что происходило накануне подписания этого соглашения.
— Вы уже в третий раз продлеваете контракт с
«Зенитом», и каждый раз не обходится без
«приключений». В 2000-м вас, дабы заставить подписать соглашение по условиям клуба, на время сослали в дубль, в 2003-м за вас замолвил слово Мутко. Теперь вот очередная эпопея. Это нормальная ситуация во взаимоотношениях клуб — игрок или хотелось бы другого отношения к лидеру
«Зенита»?
— Да, но каждый раз были свои нюансы. Были и дубль, и тяжелые переговоры, но чтобы Мутко или кто-то за меня замолвил слово — такого точно не было. В том же 2003-м я просто позвонил Петржеле и сказал:
«Если я завтра не подпишу контракт, я покину команду». На следующий же день моя подпись стояла под контрактом. В идеале, конечно, хотелось бы другого отношения к себе.
— Летом в «Зените» появился дорогостоящий во всех отношениях Текке. Однако никакого ажиотажа, хоть отдаленно напоминающего вашу ситуацию с подписанием последнего контракта, и близко не было видно. А ведь зарплата Текке не намного уступает вашей нынешней. В чем же тогда дело?
— Чему вы удивляетесь? Вспомните, как в российский чемпионат за баснословные деньги приезжали Кавенаги, Карвальо и другие игроки, получающие большие зарплаты. Разве кого-то это удивляло или останавливало? Это обычный российский менталитет, который, возможно, основан на зависти. И это касается не только футбола, но и других аспектов нашей жизни. А стоило мне подписать дорогой контракт, так тут же стал ловить на себе косые взгляды окружающих. Конечно, это не очень приятно, но ничего не поделаешь.
— Вернемся все-таки к Виталию Мутко. Правда ли, что вы являетесь его любимым футболистом?
— Я об этом слышал, хотя не думаю, что это так и есть. Тот же Саша Кержаков намного более любимый, чем я. Сужу об этом хотя бы по тому, что я не раз выражал неудовольствие разного рода вопросами в годы работы Мутко в
«Зените», и все просьбы команды тогда в основном исходили от меня. Так что не думаю, что я любимый игрок нынешнего президента РФС. Возможно, Виталий Леонтьевич нас с Кержаковым считает как бы своими сыновьями в сборной: ведь именно в годы его президентства в
«Зените» мы пробились в главную команду страны.
— Не к вам ли тогда с Кержаковым обращался Виталий Мутко на известной всей стране благодаря признанию Гууса Хиддинка установке перед матчем со сборной Эстонии?
— Да нет, Виталий Леонтьевич тогда действительно заходил в раздевалку, и это Хиддинку не очень понравилось. Но это их личные отношения, футболисты тут ни при чем. Да и не стал бы так акцентировать на этом инциденте внимание. Что было, то прошло.
СЛОВА ХИДДИНКА — ЗАКОН ДЛЯ РФС
— В сборной и в клубе вы работаете под началом голландских специалистов. Есть ли у Хиддинка и Адвокаата что-то общее?
— Я бы сказал так: они оба — профессионалы, знают, чего и как можно добиться. И что нужно делать игрокам, чтобы был результат. Впрочем, Адвокаат, на мой взгляд, более строгий и дисциплинированный. И ведет себя по-другому — более импульсивно и эмоционально. Гуус же, наоборот, спокойный человек.
— А занятия в клубе и в сборной сильно разнятся?
— Есть различия в нюансах. Но общая направленность, мне кажется, у них похожая.
— Ваш партнер по сборной России Игорь Семшов недавно в интервью еженедельнику
«Футбол» рассказал, сколько нового и полезного дали ему тренировки Хиддинка. А вы сами для себя у Хиддинка что-то почерпнули?
— Семшов первый раз в жизни поработал с иностранным тренером, с этим и связаны все его восторги. Я же уже привык к тренерам-легионерам, не первый год тренируюсь под их началом. В принципе, тренеры везде работают одинаково, различия — лишь в нюансах. Хиддинк, к примеру, уделяет большое внимание простым упражнениям и к каждому игроку обращается индивидуально. Он, например, указывает футболистам на те позиции, на которых они должны располагаться при отборе мяча, подсказывает, как нужно правильно обороняться и как прикрывать зону у своих и у чужих ворот. И при этом игроки должны действовать правильно именно в группе, а не каждый по отдельности.
В принципе, то, что упор в работе Хиддинка делается именно на отборе мяча, я считаю правильным. Специалистов по
«эпизоду», которые могут забить гол, имея один момент, в нашей сборной, я считаю, достаточно. Но, чтобы наша команда не пропускала, все футболисты должны уметь грамотно обороняться.
— В матче с командой Македонии сборная России как раз не пропустила, а свои
«эпизоды» грамотно реализовала. Значит ли это, что именно к этой встрече игроки и тренеры наконец-то притерлись друг к другу?
— Чем дольше мы будем работать, тем будет проще и тренерам, и игрокам. И в то же время не стал бы говорить о том, что мы окончательно друг друга поняли, а результатом этого стала победа над сильным соперником. Все-таки, при всем уважении к Македонии, эта команда не считается грандом мирового или европейского футбола. Показательными станут матчи отборочного цикла 2007 года с нашими главными конкурентами. Тогда и выяснится, на что мы способны. Хочется верить, что на большее.
— Юрий Семин недавно говорил, что завидует Хиддинку в том плане, что все его слова и пожелания воспринимаются со стороны РФС достаточно серьезно. Когда же он сам работал в сборной России, то сталкивался с неким недоверием. А вы сами на себе это не почувствовали? Действительно ли слова из уст Хиддинка имеют другую силу?
— О себе такого сказать не могу, но я понимаю, в чем Юрий Павлович был прав. Простой пример — последний сбор национальной команды перед матчем с Македонией. Мы приехали в Сочи и поселились в
«Зеленой роще». Многих игроков, в том числе и меня, условия проживания в этом санатории не устроили, и мы обратились к главному тренеру со своими претензиями. Был бы во главе сборной Юрий Павлович или любой другой российский специалист, я уверен, никто не дал бы согласия на переезд в другой отель. Нас стали бы уговаривать потерпеть несколько дней. А вот слова Хиддинка в РФС, как вы видите, восприняли как закон. И если бы ему отказали, думаю, Гуус собрал бы свои вещи и улетел домой. Он просто независим, в России его ничто не держит. Вот это и является самым главным отличием российских тренеров от него.
ПОЖЕЛАЮ СЕБЕ «ЗОЛОТА»
— Андрей, а в вашей жизни есть такой человек, чьи слова вами воспринимались бы как закон?
— Есть, конечно, люди, чьи мнения для меня очень важны. Но это не значит, что я должен расшибиться и во что бы то ни стало выполнить их просьбу. Я уважаю многих людей, например, двух моих детских тренеров, директора школы
«Зенит», моего агента. Таких людей в моей жизни не много — человек десять. Я знаю, они желают мне добра, и поэтому я прислушиваюсь к ним. Все они — обычные люди, не какие-то знаменитости, это люди моего круга общения.
— А с кем из известных людей вам хотелось бы познакомиться и узнать их поближе?
— Честно говоря, даже не знаю. Раньше мне хотелось пообщаться с Сергеем Шнуровым и Романом Трахтенбергом. Но, так как я уже несколько раз с ними пересекался, мне это уже не так интересно. Не из-за того, что они мне не понравились, просто наше общение оказалось мимолетным. А так мне даже сложно кого-то еще назвать… Наверное, было бы любопытно познакомиться с Николаем Фоменко. Но тут, мне кажется, важно понимать разницу между тем, как со стороны выглядят люди и кем они на самом деле являются.
— А как считаете, Андрей Аршавин со стороны и в жизни — разные люди?
— Если честно, я всегда стараюсь вести себя по-настоящему, я никогда не играю и не стараюсь какими-то неискренними действиями понравиться окружающим. Я хочу быть настоящим, а не таким, каким бы хотели меня видеть со стороны.
— Андрей, чего вы хотели бы себе пожелать в наступающем 2007 году?
— Обойтись без травм и выиграть с «Зенитом»
«золото» чемпионата России. Это что касается футбола. А в обыденной жизни хотелось бы в новом году наконец-то защитить диплом в институте.