Парфёнов: «У Романцева по блату никто не играл»
УЧИТЕЛЯ
— Помню, как впервые увидел вблизи Лобановского и буквально оторопел: настолько большим в прямом смысле слова он мне, 19-летнему мальчишке, тогда показался. У вас при знакомстве с Валерием Васильевичем подобных чувств не возникало?
— Поначалу, конечно, волновался, не без этого. Всё-таки сам Лобановский… Каждая тренировка у этого человека, каждый с ним разговор, как и годы работы с Олегом Ивановичем Романцевым, – это бесценные уроки жизни. Люди – глыбы! У них только хорошее можно было почерпнуть. Недаром у этих мастеров столько благодарных учеников.
Олег Иванович не орал на игроков. Мы по интонации понимали, когда наш тренер раздосадован и вот-вот может взорваться.
— Лобановский держал большую дистанцию с игроками?
— Дистанция была. Но вместе с тем в обиду своих футболистов он никому не давал. Кого похвалить, а кому сделать выговор, он сам решал.
— Существует миф, что Валерий Васильевич почти не повышал на игроков голос и совсем не употреблял на людях ненормативной лексики. Это правда?
— То, что от Романцева я не слышал в раздевалке ни одного матерного слова, это точно. У Лобановского в сборной тоже ругани не было. Это правда. Даже в критических ситуациях они не поддавались истерии. Но, когда были чем-то недовольны, говорили таким тоном, что всем всё становилось ясно. Олег Иванович не орал на игроков. Мы по интонации понимали, когда наш тренер раздосадован и вот-вот может взорваться. Хотя эту тонкую грань – между строгими замечаниями и криком – он не переходил. Романцев и без этого мог встряхнуть команду в раздевалке.
— Корректно ли сравнивать двух футбольных классиков?
— Я точно не хотел бы этого делать. Максимализм – вот, наверное, главное, что их объединяло. Они использовали разные методики в тренировках, а результатов добивались схожих. В основном победных.
— Сейчас поддерживаете отношения с Романцевым?
— Хотелось бы встретиться, пообщаться, да всё как-то не получается. Времени свободного вечно не хватает.
— Полная противоположность Романцеву и Лобановскому – Виктор Прокопенко. Душевный был человек, скажите?
— Не то слово! Для меня Виктор Евгеньевич как крёстный отец – ведь это он меня, 15-летнего школьника, в основу «Черноморца» взял. Он был открыт для игроков – постоянно шутил, сыпал какими-то историями, анекдотами. А его установки… Временами это были настоящие произведения искусства.
— Вспомните что-нибудь навскидку?
— Пожалуйста. Установка перед важным матчем. «Ребята, знаете, что главное в танке?», — спрашивает Виктор Евгеньевич. Все задумались, молчат. «А главное в танке – не обделаться!», — со смехом добавляет Прокопенко. Он другое слово использовал, менее литературное… После таких пассажей нервозность как рукой снимало.
Никогда не преследовал цели собрать коллекцию футболок, специально ни за кем не бегал – она, можно сказать, сама собой собралась.
СБОРНЫЕ
— В середине 90-х у Украины сложилась замечательная молодёжная сборная – Шевченко, Ребров, Шовковский, Ващук, Парфёнов. Однако сообща вы так ничего и не выиграли. Почему?
— Наверное, чуть-чуть везения не хватило. Да и отношение федерации к той «молодёжке», мягко говоря, оставляло желать лучшего. О чём говорить, если мы в разных спортивных костюмах отправлялись на выезды? На нормальную экипировку денег не было. Тренер Мунтян пытался как-то изменить ситуацию, ходил по инстанциям, что-то выбивал, а потом плюнул на это дело и ушёл. Надоело. Цикл мы заканчивали под руководством Колотова. И ведь могли выйти на чемпионат Европы – в Италии не повезло. Сами себе привезли гол – и привет…
— А на взрослом уровне вы регулярно спотыкались в плей-офф…
— Да уж, намучились мы в этих стыках… Первый плей-офф, в 1997 году, наверное, проиграли закономерно. Хорваты суммарно были и старше, и опытнее, и, наверное, сильнее. Что ни игрок, то состоявшаяся личность – Шукер, Просинечки, Бобан. А у нас – сплошной молодняк. Потом была Словения, Германия… С немцами, помню, дома играли неплохо, 1:1 закончили, а в Дортмунде уже к 15-й минуте «горели» 0:3. В итоге проиграли 1:4 и, понятно, никуда не прошли. Всё время чего-то не хватало, вы правы…
ТРОФЕИ
— У вас есть специальный шкафчик для многочисленных медалей?
— Медали есть, висят вязанкой, а отдельной полки для них нет. Супруга что-то хочет придумать.
— Не подсчитывали награды?
— Да всё как-то повода не было. Появится стенд, тогда и посчитаю.
— Обычно самой памятной называют первый трофей.
— В таком случае и я не стану оригинальничать. Тем более что победа в Кубке Украины 1992 года мне действительно очень дорога. Всё-таки 18 лет, первый взрослый приз… Цымбаларь тогда единственный гол «Металлисту» забил. Потом были какие-то премиальные – уже не вспомню, сколько. А на память о финале у меня остался наградной жетон.
— Отдельного комода для маек соперников, я так понимаю, у вас тем более нет.
— Точно. Их у меня целая куча скопилась. Недавно открыл шкаф – и сам поразился тому, какая гора за годы выросла. Надо бы перебрать их как-нибудь. Руки всё не доходят.
— Какой из «трофеев» самый раритетный?
— Ох, один какой-то и не выделю. Есть Роберто Карлос, Лизаразю. Фигу, кажется… Никогда не преследовал цели собрать коллекцию футболок, специально ни за кем не бегал – она, можно сказать, сама собой собралась (смеётся).
— А собственные спартаковские майки сохранились?
— Есть несколько штук. В том числе одна уникальная – чёрная. Мы в таких с «Арсеналом» играли. Знакомый болельщик всё упрашивает меня продать этот раритет, хорошие деньги предлагает, но я не сдаюсь!
— Я заметил, что последние годы больше 10 матчей за сезон вы не проводили. Эхо перелома ноги 2002 года?
— Нет, разные были обстоятельства. А с тем переломом я промучился один год. Больше, тьфу-тьфу, он меня не беспокоил. Где-то тренер не видел в составе, где-то другие причины возникали. Не надо всё валить в одну кучу.
ОДЕССА-МАМА
— За бывшие клубы душа не болит?
— Слежу за «Черноморцем». Его вылет в первую лигу – это не только для Одессы катастрофа, для всего украинского футбола. За «Спартак» переживаю – из-за того, что девять лет не
В Одессе остались родители, брат. Видимся два-три раза в год, не чаще. На пару дней загляну к ним в гости – и обратно.
может стать чемпионом. Эти команды мне по-прежнему дороги.
— С земляком Ворониным в Москве пересекаетесь?
— Периодически видимся, но редко. Разные графики, маршруты. Я в Раменское каждый день еду, Андрей – в Новогорск. Это только кажется, что всё близко. На самом деле расстояния в Москве большие.
— Кстати, сколько у вас обычно уходит времени на дорогу от Крылатского до Раменского?
— От часа с небольшим до двух.
— На тренировки из-за пробок не опаздывали?
— Пока нет(улыбается). Я с запасом выезжаю – не люблю опаздывать.
— В Одессе вы теперь, наверное, редкий гость?
— Да, вы правы. Там родители, брат. Видимся два-три раза в год, не чаще. На пару дней загляну к ним в гости – и обратно.
— Есть что-то одесское, чего вам не хватает в Москве?
— Есть. Море!
— Тем не менее отпуск вы проводите на заграничных курортах…
— Так отпуск-то у нас зимой, а в Чёрном море в декабре не покупаешься.