— Как вы узнали, что России доверили провести чемпионат мира?
— Я в это время был на съёмках и поэтому смотрел по телефону репортаж – мне смс-ки присылали о развитии событий. Мой друг прислал мне сообщение, что победили Россия и Катар, я ответил, что очень рад. Он уточнил – за Катар? На этой оптимистической ноте я и отпраздновал это событие.
Я уверен, что благодаря этому мы получим энное количество стадионов не хуже, чем в той же Англии. Может быть, и инфраструктура сильно прибавит – ну уж гостиницы как минимум должны начать строить. Не исключаю, что даже дороги сделают.
— Были какие-то предчувствия?
— Знаете, я почему-то не сомневался почти. Буквально за полчаса до объявления результата в программе, в которой я принимал участие, рассуждали, что раз Путин не полетел – значит, не выиграем. Я возражал: ведь он умный человек, который просчитывает ходы. И использовать два раза один и тот же приём – это всё равно, что футболисту всю карьеру применять один и тот же финт. Он поехал в Гватемалу — и мы получили Олимпиаду, он не полетел в Цюрих — и нам достался чемпионат мира. Он сделал очень правильное заявление про попытки дискредитировать ФИФА.
— Если вкратце, на ваш взгляд, что такое чемпионат мира для России?
— Это большое событие. Если даже Советский союз в своё время близко не подходил к тому, чтобы заполучить мундиаль, то сейчас нам точно есть, чем гордиться.
— Что даст стране этот турнир, помимо солидных затрат?
— Я уверен, что благодаря этому мы получим энное количество стадионов не хуже, чем в той же Англии. Может быть, и инфраструктура сильно прибавит – ну уж гостиницы как минимум должны начать строить. Не исключаю, что даже дороги сделают. Не знаю, как мы тогда будем жить без одной из наших вечных проблем. Плюс это реальный стимул для развития нашего футбола. Я даже опасаюсь, что такое незыблемое явление, как договорняки, может отмереть к 2018 году.
— В высоком уровне организации не сомневаетесь?
— Думаю, уж точно не хуже, чем в ЮАР, всё будет. Точно не будет вувузел (смеётся). Если только сами южноафриканцы с собой не привезут.
— Не планируете пародировать английскую речь Виталия Мутко?
— Я не слышал её пока, к сожалению. Но вообще нет. И хочу сказать ещё о Сергее Фурсенко. На самом деле, такие энтузиасты и продвигают безнадёжные дела вперёд. Над которыми смеются, называют их Дон Кихотами. У меня есть своя теория в связи с тезисом о том, что сборная России станет чемпионом мира по футболу не раньше, чем сборная Бразилии выиграет хоккейный ЧМ.
Я почему-то уверен, что украинско-польского раздолбайства у нас не будет – всё сдадут в срок, и ФИФА не обнаружит вещевой рынок на стадионе. На самом деле, чемпионат мира, конечно, очень серьёзного отношения требует.
Нужно бросить лучших наших тренеров на развитие бразильского хоккея! На самом деле, я не думаю, что мы выиграем чемпионат мира 2018 года, но если увижу наших в полуфинале – не удивлюсь.
— Олимпиада, Формула 1, чемпионат мира – Россия получает топ-соревнования одно за одним. Как думаете, с чем это связано?
— Как в том анекдоте – «и тут нам попёрло»! Есть уверенность у организаторов, что Россия не провалит эти турниры, есть кредит доверия. А какой смысл проводить такие турниры там, где и так всё хорошо?
— Но там была уверенность, что всё будет готово, нам же только предстоит строить и развивать.
— Я почему-то уверен, что украинско-польского раздолбайства у нас не будет – всё сдадут в срок, и ФИФА не обнаружит вещевой рынок на стадионе. На самом деле, чемпионат мира, конечно, очень серьёзного отношения требует. Слишком непросто его получить. Кстати, ещё я бы поклонился Гусу – может, если бы не прорыв, который он совершил с нашей сборной, ничего этого и не было бы. При всём уважении к Дику Петровичу (улыбается).