«Оланаре сам себя замочил этим сальто после гола! – анализировал травму коллеги Артём Дзюба. – Я давно такого не видел».
Мы тоже.
Картинка, на которой футболисту заматывают эластичным бинтом (после тейпирования) вылетевшее колено, а он ещё полчаса носится по полю, забивает голы и делает кувырки, подходит для фильма «Костолом» и рассказов Винни Джонса о крутом и грязном британском футболе 80-х. Что-то похожее мы видели во время финала Кубка России — 2016.
Халка отшлёпали, Юсупову не дали выпить. Чего не покажут по ТВ
«Травма получена на 10-й минуте»?
На следующий день после матча «Зенит» — ЦСКА я под запись (а чаще не под запись – это вопрос врачебной этики) общался с ведущими спортивными врачами, ортопедами, практикующими хирургами и сотрудниками медицинских штабов клубов, пытаясь разобраться, зачем и почему после страшного падения на 10-й минуте Оланаре ещё полчаса носился по полю.
Типичный механизм серьёзной травмы колена был хорошо виден с моей позиции из-за ворот, но ещё лучше — по ТВ-картинке. Нигериец в быстром дриблинге интуитивно переносил центр тяжести на правую ногу, чтобы закрыть мяч от Витселя. Стопа врезалась в плохое, заминированное поле (жёсткий грунт под тонкой полосой газона) «Казань-Арены», задержалась в ямке, сустав ушёл в сторону, а сам Оланаре «выбросил» ногу из неестественного положения и упал на газон.
«После второго повтора сразу понял, что бедро ушло по скользящей относительно фиксированной стопы, — объясняет один из авторитетных спортивных врачей страны Игорь Завьялов (работал с Сергеем Степашиным, Александром Овечкиным, Михаилом Прохоровым, Майей Плисецкой и т.д., а также курировал медицинский штаб московского «Динамо»). — По динамике это типичная «ужасная тройка». Разрыв передней крестообразной связки, боковой связки и внутреннего мениска».
Однозначно оценивают ситуацию и активно оперирующие ортопеды-травматологи.
«Судя по видео, комплекс повреждений получен уже на 10-й минуте», — подтверждает практикующий хирург, заведующий отделением ортопедии Московского клинического научного центра Григорий Федорук.
Почему Оланаре остался на поле?
«Когда я вновь увидел Оланаре на поле, то ужаснулся: как он может играть после такой травмы? – удивился Завьялов. – С другой стороны, в практике есть масса подобных случаев. Я лично сталкивался с баскетболистами, ребятами побольше Оланаре, которые оставались на паркете и даже неплохо действовали с полностью разорванными коленями. Здесь вопрос в мышечном корсете, толерантности к болевым ощущениям. Вполне представляю, что Оланаре, не понимая характер травмы, сам попросил врачей оставить его на поле».
Случаи, описанные Завьяловым, случаются и в российском футболе. Напомним самый близкий: Иван Саенко на адреналине играл практически без колена половину тайма. Правда, примерно после этой половины тайма он перешёл из футбола к трате честно заработанных денег. Оланаре же после тейпирования коленного состава действительно вместе с врачами подошёл к центру поля, где и поймал вопрос Леонида Слуцкого о состоянии. Нигериец поднял большой палец. «Всё логично! Кто платит и кормит этого господина, тот и решает, выпускать ли его на поле, – жёстко говорит Федорук. – Если воин готов биться и рваться до конца – это его решение, его согласие».
Аарон Оланаре
Фото: Александр Сафонов, «Чемпионат»
Виноваты ли врачи ЦСКА?
Есть в этой истории и специальные моменты. Эпизод с падением на 10-й минуте был полностью закрыт для врачей ЦСКА. Он точно не просматривался со стороны скамеек запасных, поэтому биомеханику повреждения объяснить было невозможно. Да и сам 21-летний нигериец вряд ли мог не понимать, что резкая боль появилась на ровном месте — не в результате контакта с соперником. На повторе видно, что Оланаре показывает докторам на боковую связку, а потом поднимается и уходит с поля, практически не хромая. «Врачи проводят все необходимые мероприятия, направленные на оперативное облегчение состояние, – объясняет Федорук. – Футболисту помогли уменьшить болевые ощущения, увели на бровку». «Не знаю, была ли проведена экспресс-диагностика на стабильность сустава, — продолжает Завьялов (корреспондент «Чемпионата», знакомый с этой диагностикой, её не увидел). – Но, опять же, нужно понимать, что у Оланаре очень серьёзная толерантность к боли и хорошие мышцы – это затрудняет диагностику, ведь сустав может оставаться стабильным».
Однако здесь внимание всё же стоит сосредоточить на колене с эластичным бинтом.
«Я считаю, что смысла просто так обматывать колено нет. Но в данном случае бинт, насколько я понимаю, накладывался поверх тейпа», — говорит Завьялов.
«Биомеханически такая процедура ничем не поможет. Разве что принесёт футболисту, скажем так, психологическую поддержку и комфорт при ощущении нестабильности в суставе», — добавляет Федорук. Можно спорить о необходимости и соответствии эпохе разных методик лечения и говорить о том, что при незначительном повреждении колено закрепляется, но точно можно сказать об одном: какие-то проблемы в суставе врачи всё-таки определили (иначе зачем его тейпровать и бинтовать?), понимая, что здоровье Оланаре подверглось серьезному риску.
Тем не менее (мы уже утверждали) сам нигериец заверил, что чувствует себя отлично, и после контакта с тренерским штабом вышел на поле.
«Я всегда полагался на решение врачей. Они принимают решение после консультации с футболистом. Сказать: пусть играет — такого я себе не представляю», — говорит один из самых опытных тренеров России Валерий Непомнящий. Консультация с игроком необходима, однако есть мнение, что способный стоять на ногах футболист, тем более находящийся в разгорячённом состоянии, вряд ли способен рассудительно отнестись к своему состоянию. Так, на 17-й минуте финального матча ЧМ-2014 Маркос Рохо и Эсекьель Гарай встретили Кристофа Крамера плечами в голову. Из нокаута немца выводили врачи, которые успокоились ровно в тот момент, когда Крамер показал большой палец. Следующие 15 минут Кристоф был активен: обыгрывал, отбирал и отдавал, но на 33-й минуте вдруг подошёл к судье и спросил: «А какой, собственно, у нас счёт..?» Арбитр Риццоли мгновенно отправился к врачам и те чуть ли не силой убрали Крамера с поля.
Происходили подобные истории и в сборной России. Вот что рассказывает глава медицинского штаба нашей национальной команды Эдуард Безуглов: «И Слуцкий, и Капелло по вопросу вызова – не вызова, тренировки – не тренировки, игры – не игры всегда прислушивались к решению медицинского штаба. Даже если игрок говорит: «Могу!» — это ничего не меняет. Он не врач. У нас было несколько таких случаев с сборной. Например, играли отбор с Израилем (матч закончился со счётом 4:0). Была сутолока у ворот – и Вове Быстрову наступили на голову. Мы обрабатываем рану, а он рвётся на поле, субъективно хорошо себя чувствует. Правда, при этом не помнит, что было до момента травмы. Я показываю замену, Володя дико обижается: «Куда, ещё только начало матча!» Через несколько минут ему становится плохо, вплоть до рвоты. Любое повторное сотрясение могло привести к серьёзным проблемам. Вообще, колени, стопы и голова – это как раз то, на что футбольные и хоккейные врачи обращают самое пристальное внимание. Потому что усугубление таких травм влияет на карьеру игрока в дальней перспективе. И если, на наш взгляд, нужна замена — ни один тренер не может в это вмешаться. Например, в ситуации с Широковым перед матчем с Швецией мы форсированно лечили ему мышечное повреждение, согласовывали тактику с тренерским штабом «Спартака», но, во-первых, там была четырёхглавая мышца бедра. Во-вторых, при повторном разрыве вина целиком была бы на мне». В ситуации с Оланаре мышечный корсет и желание игрока перевесили – он вышел на поле и продолжил смущать врачей дриблингом, стыками, голом и даже сальто. Сам кульбит, разочаруем Дзюбу и коллег, был прост и не опасен – футболист осознанно приземлялся на обе ноги.
«Не думаю, что сальто на что-то повлияло, — говорит Завьялов. – С другой стороны, способность сделать такой элемент ещё раз намекает, что Оланаре мог быть порван не до конца».
«Но вопрос повторного смещения, скорее всего, был делом решённым, — считает Федорук. — Если вы ездите без тормозов – велика ли вероятность, что на одном из светофоров въедете в кого-то?»
Тем не менее даже частичное повреждение переднего креста в профессиональном футболе с большой вероятностью привело бы к операции.
Для полной капитуляции Оланаре нужен был стык с подворотом, и он случился уже после того, как нигериец сделал главное – забил гол. Но уже через минуту молодой Оланаре, не вступая в контакт с Доменико Кришито, дорвал всё, что оставалось. Колено безоговорочно пало.
«Во втором случае шансов он себе не оставил. Повлиял ли на повторное повреждение эпизод на 10-й минуте? Да, безусловно, — подтверждает Завьялов. – И повторю, если Оланаре всё-таки мог делать сальто, то к тому времени мог получить далеко не весь комплекс повреждений. С другой стороны, мы можем только гадать, что, произошло, если бы он ушёл с поля сразу. Могло ли это серьёзно повлиять на сроки восстановления? Могло повлиять, да, а могло и нет. В США это называется «Mondays Quarterback». Все матчи американского футбола играют в воскресенье, а в понедельник каждый житель США знает, что нужно было делать для победы. А врачи ЦСКА принимали решение мгновенно, на основании ощущений самого игрока». Мы действительно можем лишь представлять себе идеальные ситуации. В лучшем случае, если нестабильность в суставе Оланаре была создана за счёт разрыва только боковой связки, то разница в сроках лечения могла составить примерно четыре месяца. Правда, в таком случае нигериец всё равно пропустил бы финишную часть сезона.
— Восстанавливаться будет примерно полгода. Только, думаю, в ситуации с таким повреждением добавятся ещё недель шесть подготовки к операции. К сожалению, продолжение игры и усугубление может оказывать влияние на карьеру спортсмена, — добавляет Федорук. –
Но если, а мы это уже не проверим, «ужасная триада» была получена сразу, то повторный подворот мог просто принести дополнительные неприятные ощущения спортсмену – на срок восстановления это вряд ли повлияет.
Отвечая на вопрос о том, правильно ли поступили в медштабе ЦСКА, доктора едины: ситуация полностью на усмотрение клуба:
Во-первых, из-за стечения обстоятельств у врачей не было возможности рассмотреть биомеханику эпизода на 10-й минуте. Во-вторых, мышечная масса позволяла Оланаре действовать без ограничений. В-третьих, сам игрок заверил, что чувствует себя отлично.
«Можно ли было спасти Оланаре»?
Можно ли было обойтись без испытания на прочность? Безусловно. Пока чиновники УЕФА решают, вводить ли видеоповторы, в европейских топ-клубах ими давно пользуются сотрудники медицинских штабов. Один доктор либо смотрит трансляцию матча на планшете, либо получает свежую информацию о биомеханике повреждения от профи у телевизора. Вот что этот человек мог передать через микрофон на 10-й минуте матча «Зенит» — ЦСКА: «Колено вылетело без контакта. Возможно очень серьёзное повреждение связочного аппарата. Нужна срочная замена».
В этом случае Оланаре практически со стопроцентной вероятностью был бы непременно заменён. У медицинского штаба ЦСКА есть опыт травм Игоря Акинфеева. Оланаре же показал чудеса мощи, но был обречён на повторный подворот и возможное усугубление повреждения.
ЦСКА — «Зенит»
Фото: Александр Сафонов, «Чемпионат»
Что будет дальше?
Казанский грунт и полчаса общего (игрока, врачей, тренерского штаба) геройства с голами и сальто могут сказаться на будущем футболиста. Но пока это лишь небольшой кувырок назад в карьере Оланаре.
Скорее всего, нигериец вернётся на прежний уровень, как Данни. С меньшей долей вероятности может приуныть, как Фалькао или Саенко. Зная, как серьёзно относятся в клубе к деньгам, рискнём предположить, что после окончания аренды нигериец будет куплен лишь в том случае, если клуб-владелец и сам футболист существенно снизят цену и зарплату. Прозвучит жёстко, но краш-тест молодой футболист не прошёл.