Итак, это произошло. Месут Озил представил своё максимально полное видение скандальной ситуации вокруг фотографии с президентом Турции Реджепом Эрдоганом. Для донесения своей точки зрения Озилу потребовалось высказаться в трёх пунктах, но максимально важным получился третий. В нём футболист, проваливший чемпионат мира на фоне информационной войны, заявил, что покидает сборную Германии.
Если упростить сказанное Озилом, его позиция сводится к следующему.
1. Он столкнулся с проявлениями расизма и напрямую обвиняет в этом президента Немецкого футбольного союза Райнхарда Гринделя.
2. Он потерял или рисковал потерять из-за скандала часть спонсорских и партнёрских соглашений.
3. Он завершает карьеру в сборной, но при этом напрямую намекает, что может изменить решение, если Гриндель покинет свой пост и принесёт публичные извинения.
Со стороны противников Озила и тех, кто всё это время ждал хотя бы каких-нибудь комментариев по поводу фотографии с Эрдоганом, это выглядит просто: Месут пытается найти вокруг виноватых, но при этом сам так и не отвечает, почему всё это время он молчал. Со стороны поддерживающих Озила всё тоже выглядит просто: Немецкий футбольный союз дискредитировал себя и терпел турецких немцев только тогда, когда были победы.
На самом же деле всё настолько сложно, что есть только один правильный вариант отношения к уходу Озила из сборной и декораций вокруг. Этот путь — не обсуждать его.
И дело здесь не в замалчивании расизма и дискриминации. Я подчёркиваю: не в замалчивании этой темы, а как раз наоборот. Дело в том, что почти в каждой сборной мира сейчас есть футболисты, к этническому происхождению которых идиоты могут поднести циркуль (и на бытовом уровне так и происходит — при этом Озил точно подмечает, что происходит это именно после поражений). Почти в каждой стране мира могут начаться споры покруче «дела Дрейфуса» — и это не поднимет тему расизма, а дискредитирует её, вот что важно.
Дискредитирует потому, что, каким бы ни был моральный ущерб во всей этой истории для Озила (примем, что правых и виноватых в ней нет), подавляющее большинство людей продолжит видеть лишь то, что Месут — крайне успешный человек. Это не хорошо и не плохо, это данность: когда ты в одном тексте рассказываешь о том, как ситуация сказалась на контракте с adidas, а дальше жалуешься на дискриминацию со стороны определённых персон, люди уже не станут читать дальше слова adidas.
Нет никаких сомнений в том, что ущерб от травли, которой подвергся футболист, действительно велик — для этого достаточно посмотреть «реплаи» к его твитам, где можно расплавить кусок металла. Однако жалоба легко перекроется его успешностью, и дискредитация здесь заключается в том, что из-за этой успешности ещё несколько человек подумают: «Ну, блин, эти со своими расизмами совсем с жиру бесятся».
А проблема дискриминации есть, и, положа руку на сердце, Месут Озил даже в одной только Германии страдает от неё не больше всех. Простые люди, лишённые больших денег, славы и приёмов у президентов родных стран, остаются незащищёнными от дискриминации гораздо чаще и больнее. И когда в частном, да ещё и сильно неоднозначном случае большой и успешный человек жалуется, это только отдаляет нас от решения проблемы, элитаризирует её. Опять же, такова наша природа: нам важно, чтобы о проблеме рассказал парень из соседнего двора, а к такой же проблеме у знаменитости мы отнесёмся как к шоу.
Именно поэтому лучше не обсуждать уход Озила. Это пусть и большое решение (более громких уходов из сборных за последнее время не было), но слишком провоцирующее на огромное количество неправильных выводов.