В интервью шоу «КраСава» Александр Кокорин подробно рассказал о жизни в тюрьме и людях, которые там находятся.
— Ты говорил, что вас посадили по смс. Как это возможно?
— Не по смс, но я просто видел, как большие люди решают вопросы. Я думал об этом, у нас было 18 следователей. Пара из них были порядочными, они в один голос говорили: «Ну блин…». Прямым текстом говорили, что есть указание, которое надо выполнить. Глупо отрицать, что это была заказная история. Все факты налицо. О чём говорили люди, никто не хочет разбираться. Всё было так, что из-за того, что мы пробыли долгое время там, значит, должны получить реальный срок.
— В таких ситуациях часто прилипают люди, которые хотят заработать на том, чтобы решить такую проблему. На какую максимальную сумму тебя пытались нагреть?
— 5 миллионов евро. Но я не знаю этих людей. Они просто обращались к родителям, говорили, что точно выпустят. Цифры варьировались – полтора миллиона, два, три, пять. Родители сказали: спасибо большое, мы лучше через суд.
— Люди в погонах провоцировали на взятку?
— Ни разу. Нас попытались максимально ограничить ото всех. Им тоже не хотелось с нами общаться, мы на виду, чтобы это не ушло в прессу. Если бы даже я начал предлагать деньги, никто бы от меня их не взял.
— Многие говорят, что российские тюрьмы – это ад.
— Это неправда.
— Первый день в СИЗО, каким он был?
— Первые четыре дня я просто отсыпался, не кушал, не понимал, где я нахожусь, что происходит. Самое страшное – непонимание, мы не имеем представления, только из фильмов. Не понимаешь, почему здесь, не понимаешь, что будет завтра, тебя ограничивают от встречи с родными.
— Мамаев говорил, что в тюрьме больше порядочных людей, чем на воле.
— Это другой мир, там свои правила. Их придумали много лет назад, по ним живут. Люди стараются их выполнять, за слова отвечают, за поступками должны следить. Если что-то пойдёт не по правилам, соберутся, обсудят и выведут на чистую воду. Надо посоветоваться лишний раз, прежде чем что-то сделать.
— Хоть раз там было страшно за свою жизнь?
— Нет.
— Есть информация, что, когда вы попали в тюрьму, за всё отвечал Мамаев, вас не трогали. Когда вы вышли из тюрьмы, из тюрьмы начали просить вернуть деньги за то, что вас там не трогали. Это правда?
— Чтобы кого-то прессовать в тюрьме, нужно, чтобы эти люди что-то изначально сделали. По тюремным меркам у нас была порядочная статья. Нельзя просто так подойти к арестанту и сказать, что тебя будут доить, требовать денег, чтобы тебя не трогали. Это невозможно. Есть люди, которые отвечают за положение в тюрьме, на них можно выйти, посоветоваться. В первую очередь они для этого находятся там, чтобы не было беспредела. Есть тяжёлые статьи, к этим людям уже что-то есть. Наверное, это правильно, чтобы люди не чувствовали, что им всё дозволено, что они могут спрятаться в тюрьме. Нас никто не прессовал. Паша был не главным, а старшим. У него был семейный опыт, папа у него с бэкграундом. Отец рассказал ему какие-то мелочи, мы к нему прислушивались.
— Конфликт какой-то был хоть раз?
— На поле был, когда играли в футбол. По ногам били, рукой сыграл, мелкие были. В быту нет.
— Расскажи распорядок дня.
— В колонии в 6 утра подъём, застилаешь кровати. В 6:30 построение, каждого считают по фамилиям по карточкам. Если всё сходится, то завтракаем, потом должен пойти на работу. До шести вечера ты на работе, с шести до восьми позволяли заниматься футболом, потом мылись, ужинали и всё.
— Кем работал в тюрьме?
— Упаковщиком касперов. Это костюмы для работы в полях, курятниках, со свиньями.
— Сколько зарабатывал?
— 9 тысяч с чем-то. Начальник так говорил. Но я их не получал, не знаю, куда они уходили.
— Сколько раз тренировался в колонии?
— Каждый день. Была смешная история. Мы обсуждали Криштиану. Тевес про него рассказывал, что пытался приехать на базу раньше Криша. На час раньше приезжал – Криш там, на два часа – Криш там. Тевес сказал, что он там спит, поэтому это невозможно. И я в итоге взял с собой подушку в зал, и как будто я там спал, посмеялись.
— Много людей сидят в тюрьме ни за что?
— Со мной парень был из Украины пять месяцев. Он сидел за то, что работал в компании, которая завозила непонятные приборы для здоровья, магниты, которые вешались на колено – непонятно, работают они или нет. Его обвинили за мошенничество. А он работал курьером. Не знал, что он развозил. Сел, как мошенник, за то, что он работал в этой конторе. Он просидел два года, а выпустили его после того, как дело стало разваливаться. Поняли, что не смогут доказать.
— Сколько раз думал за это время, что ты в аду?
— Через какое-то время мы смирились, поняли, что ничего не можем сделать. Каждый день ты работаешь над тем, чтобы улучшить жизнь там. Нас кормили завтраками, обещали улучшить ситуацию. Но мы понимали, что, скорее всего, будет суд.
— Какая история в тюрьме больше всего впечатлила?
— Их много. Много молодых парней в тюрьме, которые по глупости перевезли что-то, а сейчас у них статья на 10-20 лет.
— 20 лет – это наркотики. Как их можно перевезти случайно?
— Я вот сейчас дам тебе что-то, мы дружим, ты хороший парень, скажу – отвези, пожалуйста, моему другу. Потом тебя хлопают на посту, ты говоришь, что это не твоё. Но ты не докажешь, что тебе это дал Саша Кокорин. Истории маленькие, а срока ужас.
— Что было самым сложным?
— Не сломаться, не потерять себя. Ты понимаешь, что от тебя мало что зависит. Ты не знаешь, когда это всё закончится. Из-за чего случаются все эти ужасы – самоубийства там. Ребята не справляются, режут себя. Много такого было. Об этом просто не говорят. И понятно, почему не говорят. Нам повезло, что мы Саша Кокорин и Мамаев. У нас были возможности, которые есть не у всех. Например, быстро вызвать адвоката в рамках закона. Но попади туда любой обычный человек – это будет пипец. Минимум он проведёт там год. Он будет в ужасных условиях. Если у него нет дополнительных возможностей, он будет без еды. Это выживание. Борьба. Просыпаться и говорить себе каждый день – не сломись, не сломись. Пока с тобой это не произойдёт, ты не поймёшь. Кто-то может думать: да ладно, меня это не коснётся. Но это может произойти в любую секунду.
— У вас на аватарке раньше был Путин, ты ходил в майке с его портретом. Изменил ли после всего этого отношение к системе? И будет ли у тебя когда-нибудь ещё президент на аватарке?
— На аватарке точно не будет. Лично к его персоне я отношения не изменил. Это были мои ожидания, то, что я хотел. Но понимаю, что в этой ситуации он знал, в системе об этом знали. Если бы это хотели сделать чуть-чуть по-другому – они бы сделали. Когда я столкнулся с системой, то понял, что не все так хорошо, как я думал раньше. Не может быть по итогам судебных разбирательств 0,002 процента оправдательных приговоров. Получается, все виноваты? И зачем тогда суд, чего ему разбираться? Получается, всех можно закрывать. Это неправильно.