Тема хоккейного судейства, настоящее и будущее которого растёт из его прошлого, всеобъемлюща. Сегодня – пролог.
Итак, пресловутый 4-й пункт 471-й статьи книги правил КХЛ отменён. К радости болельщиков (не всех, правда, а тех, чьи клубы от этого пункта успели пострадать в большей степени), тренеров, хоккеистов. А также руководителей клубов, в своё время принявших этот пункт практически единогласно.
Иными словами, совершенно недвусмысленная трактовка, не делающая скидок ни лидерам, ни аутсайдерам, ни «олигархам», ни «нищете», ни больным, ни хромым, вновь вернулась к своему прежнему состоянию. Когда всё остается на усмотрение людей, которые не пользуются, мягко говоря, большим уважением — ни у лидеров, ни у аутсайдеров, ни… и далее по списку.
Вот мы и попытаемся вместе разобраться, что же нам ждать дальше от наших правил, а главное — от их интерпретации «на усмотрение». Тема объёмна, практически всеобъемлюща, а посему раскрывать её мы будем в нескольких частях в течение нескольких дней. Рассчитывая на то, что вы, наши дорогие читатели «Чемпионат.ру», быть может, подкинете автору ещё тем, к которым следует обратиться.
Сегодня — своеобразный пролог, часть первая…
— Вот я где со своей принципиальностью, понимаешь? — спрашивал меня судья. И сам же отвечал. — Здесь. Те, с кем я начинал, уже в Суперлиге работают за нормальные деньги. А я — на детских турнирах. За копейки! И мне уже пятый год рекомендации в «вышку» не дают. Не достоин, мол. Зато сегодня стал достойным. Вот только что. Утром мне прямым текстом сказали: выиграют наши — получишь рекомендацию. Не выиграют — пеняй на себя. И не надо мне про совесть говорить и про мою компетенцию. Про неё уже без тебя сказали — вот, полюбуйся…
От значка ГТО к олимпийской медали
К попытке разобраться в теме нашего хоккейного судейства автора этих строк подтолкнул опять-таки эпизод из жизни. Случилось это несколько лет назад, в одном сибирском городе, во время серии плей-офф нашей тогда ещё Суперлиги. Прилетел я в этот город вместе с командой хозяев после двух первых матчей. Приземлились мы по местному времени уже почти под утро, команда отправилась на базу, журналистов гостеприимные хозяева отвезли в заблаговременно забронированную гостиницу. Немного поспав и не найдя чем заняться, я отправился в будущий «театр военных действий», поскольку никаких друзей и знакомых в этом городе на тот момент у меня ещё не было.
А в местном ледовом дворце тем временем уже полным ходом шёл… финал. Но не Суперлиги, а какого-то регионального соревнования. Местная команда играла с неместной, и пройти мимо такого матча было совершенно невозможно. Играли дети, лет13-14. Точнее, на льду была не игра, а целенаправленное и ничем не прикрытое «убийство» гостей. Неместная команда по всем показателям на голову превосходила местную, и «душила» её местная же судейская бригада, составленная из совершенно взрослых дяденек, совсем не по-детски. Как говорят в таких случаях, гостей удаляли даже «за косой взгляд в сторону соперника».
Гости постоянно играли втроём, поскольку на скамейке нарушителей у них всё время пребывали 3-4 человека. И едва только их оказывалось четверо, как игра выравнивалась и гости даже перехватывали инициативу. Было всё: и детские слёзы, и детский вперемежку со взрослым, тренерским, мат, и сжатые кулаки. Но главный судья ситуацию на гостевой скамейке отслеживал чётко: едва степень тренерского кипения доходила до опасной грани, как он тут же «ослаблял вожжи», давая гостям и играть, и забивать. А что касается хозяев, то они удалялись в основном на 10 минут, что, как известно, к численному меньшинству не ведёт. Зато ведёт к приблизительно равному штрафному времени у обеих команд.
В общем, всё было очень цинично, а поскольку творилось по отношению к детям, то и вовсе мерзко. Закончился матч с каким-то весёлым счетом, что-то вроде 8:7 или 7:6 — естественно, в пользу хозяев. Смотреть на радующихся местных и церемонию награждения совершенно не хотелось, к тому же тут пришёл пресс-атташе команды, надо было решать рабочие вопросы — в общем, лёг этот финал на сердце нехорошим таким чувством.
А спустя пару часов в служебном буфете ледового дворца я увидел того самого главного судью того детского матча. Перед ним стояло несколько уже опустошённых пивных бутылок, а он всё добирал и добирал. Я сел рядом, разговор потихоньку завязался – и получился настоящим откровением.
Тогда, в стране Советов, «неприкасаемых» было совсем немного — их портреты по большим праздникам радостные трудящиеся несли по Красной площади. Все остальные были «смертны», и над каждым начальником было немало инстанций, прежде всего партийных, способных приструнить любого зарвавшегося. И приструнивали, поверьте. Как сейчас принято говорить, и «крутые папы» не помогали.
— Вот я где со своей принципиальностью, понимаешь? — спрашивал меня судья. И сам же отвечал. — Здесь. Те, с кем я начинал, уже в Суперлиге работают за нормальные деньги. А я — на детских турнирах. За копейки! И мне уже пятый год рекомендации в «вышку» не дают. Не достоин, мол. Зато сегодня стал достойным. Вот только что. Утром мне прямым текстом сказали: выиграют наши — получишь рекомендацию. Не выиграют — пеняй на себя. И не надо мне про совесть говорить и про мою компетенцию. Про неё уже без тебя сказали — вот, полюбуйся…
И с этими словами он пододвинул ко мне красивую папку, в которой лежал диплом лучшему арбитру прошедшего турнира.
Я специально не называю город, где это произошло, и фамилию человека, раскрывшего мне тогда душу. Во-первых, потому что он именно раскрыл душу, а её не раскрывают для печати с указанием паспортных данных. Во-вторых, потому что мы до сих пор общаемся — и отнюдь не только как журналист с судьёй. В-третьих, потому что он всё-таки сумел продвинуться по карьерной лестнице, и сейчас это, поверьте, далеко не худший арбитр в нашем хоккее. И, что важно для меня, у него остались принципы.
Тогда мы просидели с ним до тех пор, пока кафе не закрылось. Говорили ещё и на улице. Много он рассказал о системе подготовки, а главное -– о системе выдвижения хоккейных арбитров. О той системе, которая осталась ещё от Советского Союза. Только создана она была при другой идеологии, когда имелись прочие, а не только финансовые «сдержки и противовесы». Тогда она работала, как часы. А с развалом СССР превратилась в то, что мы имеем сегодня, сейчас. В то, чего мы все — игроки, тренеры, болельщики — хлебаем полной ложкой.
Тогда, в стране Советов, «неприкасаемых» было совсем немного — их портреты по большим праздникам радостные трудящиеся несли по Красной площади. Все остальные были «смертны», и над каждым начальником было немало инстанций, прежде всего партийных, способных приструнить любого зарвавшегося. И приструнивали, поверьте. Как сейчас принято говорить, и «крутые папы» не помогали.
В начале 90-х годов прошлого века всё это в одночасье рухнуло. Но рухнуло весьма своеобразно. Это на военных заводах их продукция вдруг стала неконкурентоспособной и никому не нужной. А наша хоккейная лига при безбрежном оттоке хоккеистов за океан и в Европу резко удвоилась в количественном составе. А число матчей за сезон возросло по сравнению с чемпионатом СССР аж в шесть раз…
На собственном опыте школьной комсомольской работы знаю. Когда нам вторым секретарём райкома ВЛКСМ (а именно он был прямым и непосредственным начальником для всех первичных организаций района) назначили совсем откровенную скотину, идущую по головам, то хватило одного письма с тремя подписями секретарей школьных комитетов, чтобы его влёт отстранили и отправили «комсомолить» назад, на завод, откуда он пришёл. Несмотря на очень большого папу. А подписантов не то что не наказали, а сперва поблагодарили в обкоме за принципиальность, а потом ещё и за закрытыми дверями первый секретарь райкома отдельно руку жал. Говоря о том, как мы ему помогли, поскольку его слово ничего не значило: наверху решили бы, что он опасается конкурента.
Недаром говорится, что любая организация представляет собой слепок с общества, в котором существует. Система подготовки и карьерного выдвижения хоккейных арбитров, по сути, мало чем отличалась от системы партийно-комсомольского роста. Сперва человек, готовящийся в судьи, должен был поработать на районно-городском детском уровне. Если он нравился первичным спортивным начальникам, подпускался уже на взрослые матчи и турниры, но всё того же, первичного уровня.
Рекомендовать на выдвижение местное руководство могло по любым причинам — родства, симпатии, корыстных целей. Вот только старалось всё-таки по другим, поскольку принимали такого выдвиженца на следующем уровне уже в основном по деловым и профессиональным качествам. И если качества эти не соответствовали, первичное начальство могло и по ушам получить. За плохую работу по воспитанию смены. И на каждом этаже соответствующее руководство скрупулёзно следило, чтобы этим процессом подготовки и воспитания были охвачены все подчинённые структуры. И чтобы все своевременно выдавали на гора кандидатов и несли ответственность не только за количество, но и за качество.
При такой системе на самой вершине — в Высшей и первой лигах союзного первенства — были профессионалы очень высокого уровня. Последовательно прошедшие все степени обучения на всевозможных слётах и семинарах, обкатанные нижестоящими лигами. Попасть туда по «комсомольской путёвке» или по признаку родства было просто невозможно. Да и не то это было место, куда пристраивали. Не будем забывать, что в советские времена не было такой профессии – «судья». Как не было и профессии «хоккеист». И советские арбитры работали, как правило, инструкторами в спортивных отделах и комитетах всевозможных горкомов и обкомов. А также тренерами подчас даже не в смежных видах. И именно работали, а не числились, поскольку на них вышестоящим руководством возлагалась перво-наперво «функция воспроизводства», то есть подготовки собственной смены. А на матчи такие инструкторы ездили в служебные командировки.
В начале 90-х годов прошлого века всё это в одночасье рухнуло. Но рухнуло весьма своеобразно. Это на военных заводах их продукция вдруг стала неконкурентоспособной и никому не нужной. А наша хоккейная лига при безбрежном оттоке хоккеистов за океан и в Европу резко удвоилась в количественном составе. А число матчей за сезон возросло по сравнению с чемпионатом СССР аж в шесть раз…
К чему это привело — об этом поговорим в следующих частях.