«РАЗМЫШЛИЗМЫ» О КАРЬЕРЕ И НЕ ТОЛЬКО
— Интересно узнать, что собой представляет WHL?
— Это как лига юниоров, от 16 до 20 лет. Тебя могут задрафтовать, когда тебе 14-15 лет. После драфта мне было 17 лет, и по правилам я жил в чужой семье. Этот как в профессиональной команде – ты самостоятельный, тебе нужно самому решать проблемы, катаешься по разным городам. Это был большой опыт для меня в 17 лет. Я вырос очень быстро, у меня появились какие-то собственные представления, мысли о том, что я должен сам как-то обеспечивать себе жизнь.
— Вы прошли через много команд НХЛ. Из всех можете выделить особенную?
— Конечно, это «Рейнджерс». Я жил в Нью-Йорке четыре года, я играл там. Это была команда, которая за меня взялась, приняла меня. У этой команды очень богатая история, а играть на той арене было чем-то таким, чего я не смогу никогда забыть. Наверное, это моё самое любимое место. Там так много разных людей, культур, дел. Это навсегда мой любимый город.
— Бытует мнение, что вернуться из России в НХЛ довольно сложно. Это так?
— Мне кажется, что последний раз, когда я приехал в Россию, это было немного не то время. Мне было 25-26 лет, я чувствовал себя отлично, но понимал, что это не то самое время, чтобы приезжать. Я немного не попал в нужное русло, поэтому я сейчас думаю, что немного рано покинул НХЛ. Моим желанием было вернуться, и я вернулся. У меня был шанс, мне помогли люди, и я вернулся. Отыграл, всё было в порядке. Знаете, если я нахожусь здесь, значит, так нужно. Я отношусь к этому по-философски: если так случилось, значит, это правильно и нельзя как-то изменить результат.
— В вашей карьере было много перемен. Это сложно или привыкли?
— А я люблю перемены. Моя семья тоже переезжает со мной, мы успеваем ловить
Джейми Лундмарк
волну. Конечно, это здорово, когда есть одна команда, где ты крепко стоишь на ногах, но если нужно собираться в дорогу, мы всегда готовы. Без капризов или чего-то ещё.
— А традиции перед матчем есть?
— Их так много, что все и не перечислить. Вот знаете, это целая церемония, когда ты просто думаешь об этом, но вроде бы делаешь всё сам по себе.
— Это секрет?
— Нет, конечно. Вот ты встаёшь, душ, еда, кофе, затем разогрев, а затем я перебираю все свои клюшки. У меня всегда одни те же движения перед игрой, я всегда надеваю левую сторону, да и вообще очень много разных мелочей.
— С вратарями до игры вообще не разговаривают, например.
— Нет, со мной можно спокойно разговаривать. Я обычно просто фокусируюсь на будущей игре, и ко мне никто не пристаёт с какими-то специальными разговорами. Я начинаю концентрироваться ещё до арены – перед сном. Прорабатываю различные ситуации в будущей игре, думаю, как буду поступать, если случится что-то необычное. Вообще, перед самым началом игры я физически подготавливаюсь, а мой разум уже чист.
— О досуге легионерах многие наслышаны – компания во главе с Холтом где-то в старом городе играет в бильярд, а о вас как-то ничего неизвестно.
— В сезоне я не могу позволить себе как-то сильно расслабиться. Я могу выйти, пообедать или поужинать с товарищами, но сейчас я взрослее и понимаю, что нужно моему телу. Понимаю, что после обеда я поеду домой и спокойно отдохну. Конечно, бывают и встречи с ребятами, но нужно время и на себя. Думаю, что не так много людей видели меня в старом городе – это же неплохо, верно? Сейчас сезон, и это моя работа. Моя задача хорошо провести сезон – я следую ей.
— Как относитесь к тафгаям, дракам на льду?
— Мне нравятся такие детали в игре – это строит целостность хоккея. Вот когда Карсумс прикладывает кого-то в борт – это уже круто. Когда я был моложе, мог бы и подраться, а сейчас я не особо лезу с кулаками. Ты можешь выйти, сделать нереальный хит и дать старт игре – публика загорается, игроки взрываются, ты дал ход игре!
— Помните Кшиштофа Оливу?
— Я же играл с ним! Он замечательный тафгай, он прекрасно делал свою работу, справлялся с ней на ура! Он из Польши, кажется.
— В Риге вы не дерётесь, но часто кричите что-то сопернику.
— Да, иногда мне нравится позлить соперника, вывести его из себя. Вообще, всегда находится много игроков, которые будут драться, но мне всегда нравилось разговаривать с ними. Вот я могу сказать им что-то, крикнуть, и они уже не смогут сконцентрироваться на игре. Это вносит меня в игру, а их наоборот — выталкивает. На кого-то действует, а на кого-то нет. Это дело случая.
— У вас даже аватарка в «Твиттере» о многом говорит! И на скамейке штрафников что-то себе под нос бормочете.
— Да, это точно. Я всегда так делаю, это канадские отголоски, скорее всего.
— Пик вашей карьеры на какое время пришёлся, по вашему мнению?
— «Калгари Флеймз». Последний сезон был действительно улётным! Это было то самое время, когда я выдавал отличные виражи, радовал самого себя игрой.
— А есть воспоминания о необычных играх?
— Да, я помню, как у нас сломался автобус и мы три часа ждали, когда же его починят. Три часа, представляете?
Джейми Лундмарк. «Калгари»
ДЕТСКИЙ ЛАГЕРЬ ЛУНДМАРКА
— Я слышала о летнем хоккейном лагере с Джейми Лундмарком. Расскажете?
— Да, мы начали это дело прошлым летом. Называется «Высшие оценки по хоккею с Джейми Лундмарком». Это некая пятидневка для детей от 9 до 12 лет, или от 12 до 15. Мы помогаем детям, преподаем им определённую базу, хотя бы маленький опыт. Мне это очень нравится, это моё дело.
— Это была ваша идея?
— Да, моя. Я начал это, и мне помог человек из моего родного города. Он играет там, и помогает мне. Это очень здорово как для детей, так и для меня. Мне очень нравится этим заниматься.
НЕМНОГО О РИЖСКОМ «ДИНАМО»
— Этот год вы с командой встретили в аэропорту после Кубка Шпенглера.
— Да, это уже был ваш, латвийский Новый год! Позже, когда разобрались с вещами, мы встретили его в компании Роджера (Родриго Лавиньша. — Прим. «Чемпионат.com») и его жены Яны. Это было здорово, честно.
— А есть лучший друг в команде?
— Ой, у нас отличная команда, целая группа игроков. Вот на выездах я общаюсь с Фредриком Варгом.
— А из латвийцев?
— Карсумс, Спруктс – обычно это моя компания. Честно говоря, сложно разделять на друзей или просто знакомых – мы все дружим! Все помогают, все
Джейми Лундмарк
разговаривают. У нас все дружные. Вот с Сашей Ниживием общаюсь. Он, между прочим, отлично разговаривает.
— Вот это удивительно, говорят, ему сложновато с языками.
— Неправда! Он отлично беседует. У нас были и обеды, и ужины: он прекрасно со мной общался. Он всё понимал и вёл беседу.
— А вообще сложно уговорить иностранного игрока приехать играть в КХЛ?
— Я не знаю, я просто был в Риге, когда получил визу на вылет в Москву, чтобы играть в «Динамо», поэтому моментально сделал выводы о городе. Мне нравится играть в Риге, здесь есть всё: болельщики, хорошая арена, красивый, тихий город. Я хотел здесь играть – и я играю.
— Брок Тротер провёл хороший сезон в Риге, но захотел попробовать себя в НХЛ и уехал. Вы бы как в такой ситуации поступили?
— Не знаю все детали его перехода, но, скорее всего, я бы не ушёл. Уход — это определённый риск, а мне пока здесь нравится. Мне комфортно, мне нравится, я играю, и у меня есть цели в этом сезоне.
— А вы были знакомы с Сандисом Озолиньшем до Риги?
— Мы играли против друг друга, но не были больше чем знакомыми. Сейчас мы общаемся, сидим рядом в дороге. Он замечательный человек, настоящий лидер.
— В Риге много болельщиков: фотографии, автографы, личные фанаты…
— Здесь их очень много, и это обязательно. Нужно делить своё время с ними – им это нравится, и я не останавливаю этот процесс. Им нравится, они создают атмосферу, а я подписываюсь, фотографируюсь. Мне не всё равно.
— Наш коронный вопрос. Кто самый симпатичный в команде? Ответы всегда неожиданные, но лидирует Микелис.
— Крис Холт (смеётся)! Я думаю, что Соча! (Кристапс Сотниекс. — Прим. «Чемпионат.com»). А из легионеров пусть будет Фредрик, у него шведские кучеряшки.
— Подпишете нам что-то на память?
— Конечно! Всего вам доброго!
Джейми Лундмарк