Брукс Мэйсек – один из ведущих легионеров «Автомобилиста» в этом сезоне. Он родился в Виннипеге, но в своё время переехал в Германию, играл за сборную этой страны и принимал участие в памятном финале с Россией на ОИ-2018. В интервью «Чемпионату» Мэйсек рассказал о текущем кризисе «Автомобилиста», разных этапах своей карьеры, выступлении за сборную, планах на будущее и многом другом.
«Предсезонка в России – это интересный опыт. Особенно запомнился бег с парашютом»
— Брукс, как вам живётся в России?
— Мне и моей семьей здесь очень комфортно. Всё замечательно, все люди дружелюбные, мы наслаждаемся жизнью здесь.
— Некоторые иностранцы, в первый раз приехав работать в Россию, испытывают некий культурный шок. Вас что-то удивило?
— На самом деле я довольно спокойно ко всему отношусь, открыт для всего нового. Здесь я точно не испытываю никакого дискомфорта.
— Что скажете о Екатеринбурге? Вы уже побывали с командой в Москве, Санкт-Петербурге, есть возможность сравнить.
— Москва и Питер – города с огромной загруженностью и большим количеством людей. Екатеринбург в этом плане мне нравится больше, здесь всё легкодоступно, я здесь комфортнее себя ощущаю.
— Готовы к суровой зиме?
— Меня это нисколько не пугает. Я родился в Виннипеге, потом переехал в Саскачеван, где было очень холодно зимой. Я привык к этому, морозы меня не смущают.
— Вы впервые в карьере работаете с русским тренером. Какие особенности?
— Самое большое отличие – это предсезонная подготовка. Проделываем очень большой объём работы, тренируемся по два-три раза в день, большое внимание уделяется физике. Особенно интересным для меня был бег с парашютом. Такого я ещё никогда не делал, это было достаточно необычно. В любом случае для меня это любопытный опыт.
— В Северной Америке больше доверяют самостоятельной подготовке игроков?
— Да, вся разница в том, что здесь ты приезжаешь в тренировочный лагерь и начинаешь готовиться к сезону, а в Америке ты попадаешь в расположение команды и поехали. Ты должен сам заранее подготовиться ко всему.
— Как у вас происходит общение с Андреем Мартемьяновым? Он говорит по-английски?
— У нас дружелюбные игроки, которые помогают с переводом. Дэн Секстон и Джефф Плэтт немного говорят по-русски, они хорошо понимают, что говорит тренер, и могут перевести мне. Помимо этого, Мартемьянов, как и я, немного говорит по-немецки, поэтому иногда мы можем общаться и таким образом.
Фото: Владимир Беззубов, photo.khl.ru
«Публичная критика от тренера – это нормально. Если мы не выполняем задание, почему не высказать?»
— У «Автомобилиста» сейчас плохие времена, идут поражения. Что происходит?
— У любой команды бывает спад, это неотъемлемая часть сезона. Сейчас нам просто нужно вернуться к основам, играть проще. Нам всем необходимо потрудиться, но я думаю, что всё поправимо.
— В команде часто говорят о серии неудач?
— С одной стороны, мы стараемся выкинуть эти мысли из головы, но, когда у тебя идёт проигрыш за проигрышем, невозможно об этом не думать. С другой – общение с партнёрами необходимо. Это обсуждение, конструктивный диалог, критика– всё это поможет исправить ситуацию и лучше понимать друг друга на льду.
— Вы круто начали сезон, шли в лидерах списка снайперов КХЛ. Но в последние 11 матчей всего один гол.
— Да, как я уже говорил, нужно вернуться к основам. Может быть, я недостаточно хорошо сейчас обращаюсь с шайбой, нужно быть проще, стараться закинуть её в ворота, что у меня и не получается в последних играх. Тут сложно сказать, что происходит.
— Мартемьянов недавно жёстко прошёлся по лидерам команды. Читали?
— Нет, не читал. Это реально было?
— Да. А как вы вообще относитесь к публичной критике со стороны тренера?
— Думаю, это нормально. Это помогает мотивировать ребят, заставляет нас всколыхнуться внутренне. Если команда не выполняет тренерское задание, то почему бы и не высказать это? Я не читал слова Мартемьянова, но уверен, что это просто мотивация для нашего эмоционального всплеска.
— В «Автомобилисте» вы играете вместе с Павлом Дацюком. Что для вас значит присутствие в команде хоккеиста с мировым именем?
— Это потрясающие ощущения. Я рос на игре этого человека, восхищался им, когда был маленьким мальчиком. Мы с ним в своё время могли пересечься в одной команде, тогда не получилось, но здорово, что мы встретились в Екатеринбурге. Это огромный опыт не только для меня, но и всех игроков «Автомобилиста». Просто иметь возможность поговорить с ним, посмотреть ему в глаза. Это человек с потрясающим видением площадки, который играет в умный хоккей. Для нас великолепная возможность чему-то научиться у него, это золотой билет для каждого игрока «Автомобилиста».
— Что скажете о фанатах в России?
— Когда я играл в Северной Америке, там было достаточно тихо на стадионах, и люди включались только когда что-то происходило на льду. В Германии иногда на хоккейном матче я себя ощущал словно на футболе. Там люди не замолкали ни на минуту. Я играю в России не так много, но мне кажется, что в плане культуры поддержки на стадионе, здесь ситуация ближе к Германии, нежели к Америке. Чувствую фанатов весь матч, и мне это очень нравится.
— Как вам три варианта площадок в КХЛ?
— Конечно, в любом случае должен быть один стандарт, это будет удобнее для всех. Но размеры площадки – это та вещь, на которую я не могу повлиять, поэтому я об этом не задумываюсь. Это больше влияет на тактику, так что о разных размерах площадки стоит больше думать тренеру.
«Германия становится хоккейной державой. Спасибо Драйзайтлю и нашему серебру Олимпиады»
— Брукс, расскажите о начале своей карьеры. Неплохо играли в WHL, а затем вдруг переехали в Германию.
— Когда я был молодым игроком, играл в WHL — это потрясающая лига для роста, но потом у меня появилась возможность уехать в Германию. Это тоже был крутой опыт, потому что я выходил против взрослых мужиков. Плюс это возможность поиграть в другой стране, другой лиге. Невероятно полезный этап в моей карьере.
— Почему именно Германия и как дошло дело до немецкого гражданства?
— Мой отец родился в Германии, поэтому была идея стать гражданином этой страны. А имея немецкий паспорт, очень удобно играть в чемпионате Германии, где не считаешься легионером и, будучи молодым игроком, тебе проще закрепиться в команде. А затем это дало мне возможность сыграть за национальную сборную — это огромная честь для меня.
— Вы ведь были задрафтованы «Детройтом». Разговаривали когда-нибудь с «Ред Уингз» или там без вариантов?
— Сразу после драфта я был слишком молодым игроком, у меня не было нужного понимания хоккея. Тогда я точно не был достаточно хорош для «Детройта». Мастерство и опыт пришли с годами, а в тот момент точно шансов не было.
— В своё время вам довелось поиграть за одну из юниорских сборных Канады. Что помните из того периода?
— Мне было 16 лет, это была сборная Запада U17. Но я не очень хорошо помню, даже какое место мы заняли на турнире.
— Тогда вместе с вами в одной команде играли Марк Стоун, Куинтон Хауден…
— Да, Стоун вообще родом из Виннипега, как и я, мы с ним в принципе много играли, пока росли. С Хауденом тоже часто пересекались в юношестве, знаю, что он сейчас тоже играет в КХЛ за «Торпедо», но мы с этой командой в сезоне ещё не встречались.
— Германия сейчас переживает хоккейный бум?
— Да, и это большой успех программы по развитию хоккея в стране. Не секрет, что в Германии на первом месте футбол, но сейчас и наш вид спорта добивается большого прогресса. Современным детям интересно этим заниматься, в том числе благодаря Леону Драйзайтлю, одному из топовых игроков НХЛ. Люди видят, что парень из Германии может играть на самом высоком уровне в лучшей лиге мира. Плюс, конечно, наши серебряные медали Олимпиады повлияли на развитие вида спорта. Германия становится хоккейной державой, и это большой плюс для всех. Чем больше стран будет выходить на новый уровень, тем лучше и интереснее.
— В Германии вы три года выступали за «Изерлун». В «Мюнхен» затем перешли за трофеями?
— Я был молодым игроком, и мне было лучше играть в команде, где будут давать больше игрового времени. И конечно, этот переход был связан с желанием что-то выиграть. В результате мне удалось стать двукратным чемпионом Германии.
— Вы провели пять лет в Германии. Случались ли с вашими командами ситуации, как сейчас у «Автомобилиста»?
— В мой первый год в Германии мы проиграли порядка десяти матчей подряд, но потом вышли из ситуации, выиграли примерно 13 матчей кряду, попали в плей-офф и в первом раунде выбили «Мюнхен», что было настоящим сумасшествием для нас и для болельщиков. Это показательный пример в том плане, что нужно не отчаиваться, а обращать внимание не на текущие поражения, а на перспективу.
— Вам было комфортно в Германии, но прошлый сезон вы провели в АХЛ. Не могли не использовать ещё один шанс попасть в НХЛ?
— Да, мне хотелось попробовать. Но проблема заключается в том, что, когда ты приезжаешь в Северную Америку, от тебя уже не так много зависит. Решение принимают другие люди, и ты влияешь на это только своей игрой. Нужно концентрироваться на хоккее, а там, если поднимут в НХЛ, то замечательно, если нет – так бывает.
- Вы стали третьим бомбардиром «Чикаго Вулвз», но «Вегас» вас так и не вызвал. Обидно?
— Да, очень. Даже не дали шанса. Но, с другой стороны, это всё равно был интересный опыт для меня, и поездка в Северную Америку открыла для меня дорогу в КХЛ. Всё-таки здесь больше смотрят на ту лигу.
Брук Мэйсек (на переднем плане)
Фото: Jonathan Daniel/Getty Images
— Как на вас вышел «Автомобилист» и почему согласились?
— На самом деле, переезд в Россию – это большое решение для меня и моей семьи. Но у нас уже был опыт проживания в Европе, и мы примерно представляли, как это будет. Я размышлял недолго, и сейчас думаю, что это было замечательное решение.
— Были ли другие предложения из России?
— Да, интересовалось ещё несколько команд, но я выбрал «Автомобилист».
— Вы подписали контракт на один год. Уже есть мысли о будущем?
— Если клуб захочет продлить со мной контракт – это будет замечательно. В любом случае я буду думать об этом чуть позже. Сейчас ведь только начало сезона, ещё рано переживать.
— НХЛ для вас закрытая страница?
— Я стараюсь держать все двери открытыми. Возможность играть в НХЛ – мечта любого хоккеиста, посмотрим, как сложится дальнейшая судьба.
«Хоккей на ОИ-2018 был ближе всего к оригинальному духу Олимпиад. Изначально ведь играли любители»
— На Олимпиаде-2018 Германия неуверенно выступила в группе, а потом дошла до финала. Что это было?
— Олимпиада – особенный турнир, на нём не бывает слабых команд. К тому же не смогли приехать игроки НХЛ, и общий уровень выравнялся. Да, в группе мы проиграли и Финляндии, и Швеции, потому что это сильные сборные, а затем наступил плей-офф, где в одной игре может случиться всё что угодно. У нас были равные игры, мы только в овертайме выиграли и у Швейцарии, и у Швеции, результат мог быть любым. Когда идёт матч на вылет, то выиграть может любая команда. Мы не думали о перспективах, а думали о конкретной игре, вкладывали в неё все силы, так и шли по турниру.
Фото: Ronald Martinez/Getty Images
— Главный тренер сборной Германии Марк Штурм сыграл особенную роль?
— Конечно, он был огромной частью этого успеха. Штурм сам был превосходным хоккеистом, он понимает ребят, что происходит в раздевалке. Огромный плюс в том, что он создал костяк команды, провёл его через несколько чемпионатов мира и вывел на Олимпиаду. Это была очень дружная команда.
— Создавалось ощущение, что Штурм был как будто одним из игроков?
— Да, он был как играющий тренер. Человек, который понимает, что в голове у ребят, что они чувствуют, через что они проходят.
— Гол в полуфинале Олимпиады в ворота Канады для вас особенный?
— Немного да (смеётся). Играть за сборную Германии против Канады в полуфинале Олимпиады, забить важный гол и в итоге обыграть их – это особенные ощущения.
— Уровень команд на Играх был равный, но в финале вас ждала Россия с Ковальчуком, Дацюком, Капризовым, Гусевым.
— Да, мы знали, что там собраны потрясающие игроки. Не могу говорить за всех ребят, но для меня это была просто очередная игра. Это ведь не серия из нескольких матчей, в котором бы не было шансов, а всего лишь один поединок, в котором может произойти всё, что угодно.
— На 58-й минуте финала Германия вела 3:2, а российский игрок схватил удаление. Вы тогда осознавали, что вот-вот войдёте в историю?
— Да, тогда мы подумали, что сказка станет реальностью. Мы понимали, что нам просто нужно довести игру до конца, имея численное преимущество, но всё-таки это сборная России. Там были собраны такие мастера, которые нашли возможность сравнять счёт. Конечно, это было огромное разочарование для Германии, но так сложилось.
— Разговаривали с Павлом Дацюком о той игре?
— Нет, это точно не та тема, на которую бы я хотел с ним общаться.
Павел Дацюк (на переднем плане)
Фото: Harry How/Getty Images
— Популярно мнение, что тот хоккейный турнир на ОИ-2018 был ненастоящим. Что скажете?
— Люди могут говорить всё что угодно, но если бы были игроки НХЛ, то некоторые матчи бы заканчивались с неприличными счетами, и в чём интерес смотреть такой турнир? Общий уровень выровнялся и с точки зрения конкуренции так было даже намного интереснее, это принесло эффект неожиданности, больший интерес ко всем поединкам. Если бы НХЛ отпустила своих хоккеистов в Корею, то у Германии, скорее всего, не было бы шансов добиться такого успеха. Да и как можно говорить, что это был ненастоящий турнир, если изначально на Олимпийских играх выступали не профессионалы, а любители? Получается, что, наоборот, хоккей на Играх в Корее был ближе к оригинальному духу Олимпиад.