Волосожар и Траньков: ждали только нас и хоккей

В среду, 12 февраля, российским фигуристам Татьяне Волосожар и Максиму Транькову надо было выигрывать на заказ: все ждали золотой медали, тем более что копилка сборной России в Сочи (особенно по части золота) пополняется несколько медленнее, чем хотелось бы. Волосожар и Траньков справились, отпраздновали заслуженный успех — и на следующий день после триумфа дали интервью корреспонденту «Чемпионат.com», который в качестве символа принарядился на интервью в желтые брюки.

— Вам нравятся мои штаны?
Максим Траньков: Мои лучше! Они ведь золотые (смеется).

— Расскажите, сколько готовится произвольная программа? Год, два?
Максим Траньков: В зависимости от постановщика, от сложности. С учётом всех, всех, всех нюансов… Но не год, конечно, это слишком. Месяцы.
Татьяна Волосожар: Самое сложное — найти музыку, образ.

Максим Траньков: У меня был, слава богу, старший брат, который был рок-н-рольщик, принёс эту рок-оперу и всю её научился играть на гитаре. Пел её и по-русски и по-английски.

— Расскажите про вашу программу с музыкой из оперы «Иисус Христос — суперзвезда». Кто её и когда придумал?
Т.В.: Вообще это давняя мечта Макса, он вам лучше расскажет.
М.Т.: Я был маленьким мальчиком в городе Пермь, где, скажем так, мы не были избалованы музыкальными изысками. То есть во дворе все ребята слушали шансон и так далее. У меня был, слава богу, старший брат, который был рок-н-рольщик, принёс эту рок-оперу и всю её научился играть на гитаре. Пел её и по-русски, и по-английски. Тогда мне всё это очень понравилось. И я эту идею с детства вынашивал.

— Вы уже тогда катались?
М.Т.: Да, уже катался. Потом я видел какие-то постановки у других людей, компоновку этой музыки. Никогда не мог понять, почему они её так компонуют, потому что брали совсем из разных кусков невзаимосвязанных. У меня была мечта сделать именно цельный кусок, какую-то партию. Провести через всю программу линию каких-то персонажей.

— Когда сидишь на трибуне или у телевизора, у каждого рождаются свои образы, а у вас свой. Вы там кто?
М.Т.: Идут непростые взаимоотношения между Христом, который любит всех, и Магдаленой, которая любит Христа. Ну и плюс, конечно, основная партия — это Иисус Христос.

— Татьяна, а вы как себя ощущаете? Тенью?
Т.В.: Не тенью, но я знаю, что вот этот образ очень сложный для меня в том плане, что не хотелось его ни в коем случае пошлить. Если честно, я вчера молила бога, чтобы он помог мне откатать с теми чувствами, чтобы донести до людей эти эмоции. И чтобы они пережили со мной все эти фильмы и постановки, которые мы смотрели. Очень сложно было именно вжиться в эту роль.

Татьяна Волосожар: Если честно, я вчера молила бога, чтобы он помог мне откатать с теми чувствами, чтобы донести до людей эти эмоции.

— Слёзы и удары по льду – это всё эмоции, а не игра?
М.Т.: Просто, на самом деле, мы очень себя сдерживали, и было очень трудно кататься вчера. Было большое давление и зала, и мы понимали, что все ждут от нас. Всякие заголовки вроде: если не Волосожар и Траньков, то кто? Если мы не выиграем, то всё, Олимпиада провалена. Все ждали Волосожар с Траньковым и хоккей. И для нас это было уже победой, что опять обратили внимание на фигурное катание. Когда мы справились, то эти слова — «Мы справились» — друг другу и сказали. Это было очень тяжело, а потом был выплеск эмоций.

— Вы видели выступление Фёдора и Ксении?
М.Т.: Частично.
Т.В.: Слышали.
М.Т.: Я слышал комментатора, потому что сидел в подтрибунном помещении прямо под экраном телевизора. Слышал, что комментировали, что у них всё получается и получается. Ну и потом мы с ними катаемся у одного тренера, знаем, что они способные ребята.
Т.В.: Да, что они сильные и могут хорошо кататься.

— Вас не испугало, что они выступили блистательно?
М.Т.: Понимаете, мы знали их программу, и они выступили блистательно, но у них программа легче, чем у нас. Знали, что заведомо по элементам полегче. Для неизбалованного зрителя, возможно, показалось, что они выступили даже лучше, чем мы. Но у нас программа, набор элементов сложнее, уровень сложности выше. Поэтому мы знали, что если мы своё проедем, то им очень сложно было бы с этой программой конкурировать за первое место. То есть нам надо было всё завалить.

Максим Траньков: Мы очень себя сдерживали, и было очень трудно кататься вчера. Было большое давление и зала, и мы понимали, что все ждут от нас.

— Вы вчера сказали, что вы отдохнёте. Все удивились. Будете дальше кататься с этой программой?
М.Т.: Конечно нет. Второй год никто с ней кататься не будет, она уже никому будет не интересна. Сейчас есть мечта у Нины Михайловны насчёт одного образа, который мы когда-то с Таней придумали.
Т.В.: Нам надо будет очень много и плодотворно поработать.
М.Т.: Пока не будем открывать всех карт. Мы, наверное, хотим воплотить мечту Нины Михайловны в этой программе.

— Скажите, для вас это больше спорт или искусство? В момент, когда выходите на лёд, вы актёры или спортсмены?
М.Т.: Это очень сложный вопрос. В нашем виде спорта это, наверное, главный вопрос: что это? Мы стараемся придерживаться золотой середины.
Т.В.: Должно быть 50 на 50, но иногда эмоции так захлёстывают, что не справляешься с силовыми элементами, иногда наоборот. Очень сложно удержать эту грань золотой середины.
М.Т.: Соглашусь с Таней, важно найти золотую середину, и когда зал встаёт, понимаешь, что ты сейчас сделал какое-то искусство. Может, вчера не очень это получилось, но до этого на этапах Гран-при мы поднимали зал в Японии, Америке, Германии, и мы понимали, что раз Европа, Азия и Северная Америка на ногах, то это круто и действительно чего-то стоит. Наша идее была правильная, и всё это было не просто так.
Т.В.: Мы не показываем временных результатов. Катаемся именно для зрителей, поэтому, наверное, всё-таки это ближе к искусству.

Александр Шмурнов, Максим Траньков и Татьяна Волосожар

Сочи-2014. Волосожар и Траньков — о золотой медали