Украинец Богдан Бондаренко, который только в этом году вышел на лидирующие позиции в прыжках в высоту у мужчин, стал чемпионом мира с результатом 2,41 м, который взял со второй попытки. Этот результат теперь является новым рекордом чемпионатов мира. Попытка взять мировой рекорд оказалась безрезультатной. Россияне остались вне пьедестала. Александр Шустов стал седьмым, остановившись на 2,32 м, а Иван Ухов – четвёртым с 2,35 м в своём активе. В интервью после победы чемпион рассказал о своих эмоциях.
— Что творится в душе после победы?
— Знаете, я два дня назад лежал весь в иголках, поэтому эта победа далась мне очень сложно. Болит стопа, да и не только она одна – много всего. Из-за этого не всегда получается показывать максимум.
— Поэтому вы пропустили так много высот?
— Да, только поэтому пропускал. Правильно было бы прыгать 2,32, 2,35, 2,38 м – всё, нельзя было пропускать. Это скорее от отчаяния приходилось выходить в сектор через раз. Конечно, это был риск, но надо было идти ва-банк.
Знаете, я два дня назад лежал весь в иголках, поэтому эта победа далась мне очень сложно. Болит стопа, да и не только она одна – много всего.
— А почему выступали в разноцветной обуви?
— Один кроссовок новый, другой – старый. Плюс чуть-чуть, на полразмера, разница. Пробовал, в какой будет удобнее. Однозначно так и не решил, но, скажем так, в жёлтых было не так больно.
— Могли сегодня побить мировой рекорд?
— Да я не знаю, вам виднее. Второй получился лучше других, но всё равно не знаю.
— Что нужно делать, чтобы побить его в дальнейшем?
— Необходимо больше тренироваться и чтобы ноги были здоровыми. Есть старенькие травмы, которые мешают. Думаю, если бы ничего не болело, то всё было бы лучше.
— Может, излишнее желание как-то мешает?
— Да, я на трёх стартах, где пробовал побить мировой рекорд, очень этого хотел. Если бы не это желание, то с холодной головой было бы легче.
— Александр Шустов сказал, что, когда планку подняли на 2,46, вы даже вести себя стали по-другому.
— Может быть, потому что такая большая высота давит.
— Зато установили рекорд чемпионатов мира.
— Ну это, честно говоря, маленькое утешение от неудачи на высоте мирового рекорда.
— Почему вы просите тишины перед попыткой, вместе привычной просьбы легкоатлетов трибуны поддержать их?
— Видите ли в чём дело, я который раз уже прыгаю на мировой рекорд, и не получается сделать это спокойно, очень много эмоций, которые накрывают с головой. И когда начинают хлопать, то их становится ещё больше, поэтому я считаю, что в этом кроется определённый резерв. А если излишне себя завести, вообще непонятно, что сделать.
— То, что прямо за сектором для прыжков сидело много ваших болельщиков, помогло?
— Да, это прибавляло уверенности, очень помогало.
— Насколько известно, вы мечтали купить новую машину, теперь реализуете её?
— Не знаю, посмотрим.
— А почему пропустили такую большую высоту, как 2,38?
— Нога болит, поэтому, опасаясь, что смогу совершить ещё только одну результативную попытку, решил пропустить. Поэтому надо было эту самую попытку оставить на преодоление ещё более высокой планки.
— Если бы Баршим взял 2,44, то вас бы это психологически надломило?
— Не знаю. Сложно сказать, я ведь не оказался в итоге в таком положении. Даже не смотрел за его последним прыжком. А зачем? Адекватно себя чувствовал, соревновался больше с планкой, чем оппонентами. Мне надо было показать свой результат, который мне был по силам, и я это сделал.
— Вы очень спокойно реагировали на его неудачу и, одновременно, собственную победу и продолжили готовиться к 2,46.
— Я недавно смотрел интервью прыгуньи с шестом Сур, где она сказала, что никогда не слышала такой радости от моей неудачной попытки, поэтому, знаете, не хотелось нечто подобного. Понимаю, что кто как реагирует.
— Насколько было важно опередить российских прыгунов, которых гнали трибуны?
— Могу повториться, что я соревновался с планкой и старался быть полностью отстранённым от окружающих.
В голове была одна мысль – я чемпион мира. А теперь хочу ещё быть рекордсменом. Олимпиада будет ещё нескоро, поэтому пока не буду на неё ничего загадывать.
— Главный тренер говорил, что вы рационально подходите к попыткам, зная, когда надо пропустить.
— Вот когда травма, тогда и получается быть более рациональным (улыбается). Я давно уже не выступал на официальных соревнованиях, чтобы что-то у меня не болело, поэтому для меня это не в новинку.
— Вам так толком и удалось как следует потренировался перед стартом?
— Нет, как оказалось, в этом не было большой необходимости, и прыгать в высоту на тренировках – лишнее (улыбается).
— Будете ещё в этом сезоне пробовать прыгнуть на мировой рекорд?
— А я не знаю, может, на этом он для меня и завершился.
— Кому хотите посвятить победу?
— Ой… ну не знаю, очень много для меня сделал массажист, огромное ему спасибо. Удивительно, как он восстановил мои ноги с такого плохого состояния.
— Раз было такое плохое состояние, то когда ты понял, что хотя бы сможешь принять участие в чемпионате?
— Скажем так, уже в секторе на 2,29 больше всего заболела нога. После этого было очень тяжело, и я думал, что буду пропускать и 2,35. Пожалел планку, ей и так несладко приходилось (смеётся).
— Перед последней попыткой на 2,46 м вы легли на дорожку. О чём думали в тот момент?
— В голове была одна мысль – я чемпион мира. А теперь хочу ещё быть рекордсменом. Олимпиада будет ещё нескоро, поэтому пока не буду на неё ничего загадывать.
— Довольно слабому выступлению Ивана Ухова удивились?
— Да даже не знаю.
— Какие ближайшие планы?
— Надо найти тренера. Знаете, я пока плохо соображаю (улыбается), столько вопросов. Не помню, когда в последний раз говорил столько, сколько делаю это сегодня.
— Заранее не готовились праздновать? Может, столик заказали в ресторане?
— Нет, это же плохая примета. Зонт возьмёшь – дождя не будет.
— Для вас этот сезон самый успешный, несмотря на то что выступаете довольно давно уже.
— Ну вот пять дней назад всё было так себе, нога заболела и закрадывались сомнения, не помешает ли мне она прыгать на большие высоты.