Показать ещё Все новости
Донской: обыграть Федерера — всё равно что победить «Барселону»
Даниил Сальников
Евгений Донской
Комментарии
Евгений Донской — о своей сенсационной победе над Федерером, сложностях игры против друзей, изменениях в правилах Кубка Дэвиса и другом.

Победа Евгения Донского над Роджером Федерером на турнире в Дубае прогремела по всему теннисному миру. Хотелось подробнее разузнать у российского теннисиста об этом успехе, но он отправился из Арабских Эмиратов прямиком на серию челленджеров в Китай, где со связью большие проблемы. Пришлось отложить эту идею на более позднее время. В итоге поговорить с Донским корреспонденту «Чемпионата» удалось лишь в конце марта, когда он решил досрочно завершить серию китайских челленджеров, а с ними и непрерывные 9-недельные выступления на турнирах аж с января. Беседа получилась содержательной и откровенной – о победе над Федерером, о тяжёлых в эмоциональном плане матчах против Южного, о восстановлении после травмы, гонке за рейтингом, нововведениях в Кубке Дэвиса и многом другом.

Может, Роджер даже большая легенда, чем «Барселона»

— Евгений, можно ли сказать, что ваша карьера поделилась на «до и после» победы над Федерером в Дубае? Насколько это было значимое событие?
— Безусловно, это значимое событие в моей карьере, но поделило ли оно её на «до и после», пока, наверное, рано говорить. Потому что я ещё только один-два турнира сыграл после этого. Может, теперь я как-то по-другому буду проводить матчи. Посмотрим, как результаты пойдут. Но первую неделю после этой победы меня много кто поздравлял, писал. Наверное, это ещё прибавляет значимости к победе. А так сейчас всё уже успокоилось – спала такая публичность, поэтому не чувствую чего-то такого, что кардинально изменилось во мне. Нет, это был классный матч, я безумно счастлив, что вообще сыграл с ним, а что выиграл – это вообще мечта, которая стала реальностью.

Материалы по теме
От Стаховского до Донского. Самые неожиданные поражения Федерера
От Стаховского до Донского. Самые неожиданные поражения Федерера

— После вашего успеха мы делали подборку самых неожиданных поражений Федерера, и получилось, что их не так и много за его продолжительную карьеру. Можете объяснить, почему Роджер проиграл именно этот матч?
— Я даже боюсь сказать. Уверен, что это был не его день. Я уже многим говорил, что его игра была не на сто процентов от его возможностей. То есть это не было, что я вдруг «выстрелил». Я, конечно, играл очень хорошо, и он играл… Знаете, это всё равно как обыграть «Барселону». Как бы она ни играла, это всё равно – «Барселона». Может быть, Роджер даже больше легенда в теннисе, чем «Барселона» в футболе. Не в этом дело. Просто как бы он плохо ни играл – это Роджер Федерер, это всегда уровень выше, чем у многих остальных. Поэтому это был не его лучший день, но, вроде бы, ничего у него не болело, по крайней мере. Так что я не могу сказать, почему он проиграл, но играл он, естественно, не в лучший свой теннис. Мне кто-то рассказывал, что он сказал в интервью: «Я не знал, чего ожидать от него. Вот он сыграл по линии на брейк-пойнте – это была удача или мне ещё раз ждать этот удар». Может, это как-то сказалось, потому что я на самом деле с ним до этого не играл ни одного матча и даже ни разу не тренировался. Возможно, это мне и помогло, потому что в противном случае он бы знал, как я играю, какие у меня коронные удары. Ему тогда бы было легче составить тактику против меня.

— Роджер выступал в Дубае в ранге новоиспечённого чемпиона Australian Open, в какой-то степени даже сенсационного, потому что он не был главным фаворитом до турнира. Вам удалось посмотреть какие-то матчи Федерера в Мельбурне?
— Да, конечно. Мы финал смотрели, когда сами должны были играть финал пары с Елгиным на челленджере во Франции, в Ренне ($ 100 тыс). Там все смотрели этот финал Надаль – Федерер. Я многие матчи смотрел, может быть, не полностью. Естественно, что и Борис Львович Собкин многое знал про него и подсказал мне какие-то вещи. Понятно, что у него нет где-то «дырки», но он мне сказал, какие именно мои действия могут принести мне победные розыгрыши.

— Первый матчбол вы отыграли невероятным приёмом навылет. Видимо, как раз этот удар заставил сомневаться Федерера. Мысль рисковать в этот момент была у вас изначально или просто так получилось на ощущениях?
— Это было на 6:4 во время тай-брейка второго сета. Всё получилось спонтанно, на ощущениях. Он подал мне косую, я её достал, я чувствовал, что могу рискнуть по линии. Это получилось на интуиции. Не было такого, что я собирался на любом приёме очень сильно рисковать. Такого не было. Мяч просто сел на ракетку.

— Всё-таки подобные приёмы навылет проходили не раз.
— Их было не так много, но они были в важные моменты. Например, на 5:3.

— Вы как-то специально этот элемент тренировали?
— Да у меня, в принципе, справа в каждом матче бывают какие-то хорошие приёмы навылет. Также как и ошибки бывают с приёма. Так что для меня не было какого-то большого сюрприза. Просто в важный момент получилось очень удачно. Наверное, это и сказалось на итоговом результате.

— Вы сказали, что было очень много поздравлений с этой победой над Федерером. Какое было самым неожиданным? По формулировке или от какого-то неожиданного человека?
— Так-так-так. На самом деле можно просто телефон открыть и восстановить в памяти. Неожиданным было поздравление из города Электросталь. Я там не был уже лет 10. У меня оставались там друзья, и они меня поздравляли, те, от которых я ожидал. Но было и от человека, с которым я не общался 10 лет. Мой друг Дима как-то нашёл мой телефон, мы были соседями по лестничной клетке, и он мне написал: «Видел и слышал, много кто сейчас говорит об этом, поэтому поздравляю тебя». Даже несколько таких было поздравлений от людей, с которыми я давно не общаюсь.

— Значит, надо чаще выигрывать у таких соперников.
— Постараюсь, спасибо!

Очень расстроился, когда пришлось играть с Южным

— Помимо этого неимоверного матча с Федерером с двумя тай-брейками у вас в этом сезоне был поединок, где тай-брейков было три – это против Гулбиса в квалификации Роттердама – 6:7 (5:7), 7:6 (7:4), 7:6 (12:10). Можно ли сказать, что это один из самых непредсказуемых решающих сетов в карьере?
— Да, наверное. Это был один из самых напряжённых матчей. Я вёл с брейком в первом сете, хорошо играл и сам проиграл свою подачу, отдал в итоге эту партию. Кстати, я после этого первый раз за много лет сломал ракетку, просто так, вдребезги. Помните, как Багдатис доставал кучу ракеток подряд и ломал их по очереди. У меня было то же самое – я её взял и сломал со всей силы. И на этом всё. Потому что я до этого проиграл столько матчей. Тут вроде бы выиграл в первом круге квалификации у Миши [Южного], но он снялся в ходе поединка – я видел, что у него рука болит, то есть это была на такая уж победа. Хотя я играл тогда на самом деле хорошо. И вот в этом матче с Гулбисом я веду, потом опять проиграл сет — и как психанул! А тут как-то выплеснул эти эмоции, и второй-третий сет пошёл. Да, я бы сказал, что это был очень напряжённый матч. Он на самом деле дал мне толчок. Очень тяжело физически было, потому что я давно не играл на таком уровне, играл какие-то челленджеры. А тут такой матч. И на 5:4 у меня было три матчбола на его подаче, и я его подачу не принял – он три раза первую хорошо подал. Это было очень напряжённо.

— Вы упомянули матч с Михаилом Южным в Роттердаме, а вы с ним в феврале ещё раз играли – в первом круге Дубая. Такое ощущение, что вас как будто магнитом в сетке друг к другу притягивает. Насколько тяжело играть против него?
— Это ужас просто. Я очень расстроился, что играл именно против него. И Борис Львович тоже очень расстроился. Первый матч было немного легче пережить с точки зрения того, что он снялся по итогу, и я видел, что Миша играет не так, как он может играть. И они мне сразу потом сказали, что у него рука болит, и он после этого поехал её лечить. То есть это не было маленькой болью, а серьёзная травма, которую он сразу после этого поехал лечить к врачу, четыре дня с ним занимался, потом уже дальше самостоятельно продолжил с этой травмой разбираться, делал комплекс упражнений. То есть это забылось быстро. А вот тот матч в Дубае… Я думал: «Ну не может такого быть!». Во-первых, он должен был попасть на квала. Во-вторых, я ещё должен был пройти этот квал. И даже если бы прошёл, то на Мишу бы мог попасть только в 25% случаев. И я думал: «Неужели так произойдёт?». Это было очень тяжело на самом деле. Но, как нам сказал Борис Львович: «Играйте, что поделать. Это теннис, это спорт – победит сильнейший». И опять же Миша тогда не был в лучшей своей форме, поэтому я уверен, что если бы он играл тогда так, как может играть, то шансов у меня было бы мало.

— Хочется понять, как после такого напряжённого матча вы первый раз встречаетесь и начинаете общаться?
— Нет, ну увиделись мы сразу в раздевалке. В это плане Миша – большой молодец. Конечно, видно, что он расстроен. Не из-за того что проиграл конкретно мне, а просто что у него поражение, что он играл не в свой лучший теннис, какой он может показать. Он просто был расстроен. У нас ещё и физиотерапевт был намечен один на двоих. Он мне сразу сказал: «Я к нему, Жень, не пойду. Ты занимайся с ним как хочешь». Мы просто обычно его делим – кто пойдёт первым, а кто вторым. Так что в этом плане Миша — молодец, потому что лично я в такой ситуации просто не знаю, что делать. Как подойти? Может, наоборот, лучше человека не трогать. И мне так неудобно! Они же мне очень сильно помогают. И даже не денежно, а тем, что Борис Львович постоянно со мной работает, они мне уделяют время, они включили меня в свою команду, для меня это очень много значит, это очень важно. И для меня это очень тяжёлые матчи. Я даже когда увидел сетку и что во втором круге может быть Федерер, а у меня всегда была мечта с ним сыграть, то подумал: мне всё равно, но главное – не на Мишу попасть! Даже пускай Бердых будет. Вроде бы, казалось, здесь хотя бы шанс есть круг пройти, но я подумал: «Лучше пусть Бердых, поборюсь, проиграю – так проиграю, но что-нибудь попробую сделать, но главное – не с Мишей». И как назло досталось играть с Мишей. Конечно, я рад, что дальше всё пошло. И не было бы тогда этой победы над Роджером, и очков бы не набрал столько. Это тоже важно. Но именно эмоционально было очень тяжело. Я там был на турнире с девушкой, и я ей сказал: «Ты только вообще никогда не хлопай, ни на один розыгрыш». Она пообещала и вообще не хлопала, сидела.

Я, конечно, играл очень хорошо, и он играл… Знаете, это всё равно как обыграть «Барселону». Как бы она ни играла, это всё равно – «Барселона». Может быть, Роджер даже больше легенда в теннисе, чем «Барселона» в футболе. Не в этом дело. Просто, как бы он плохо ни играл – это Роджер Федерер, это всегда уровень выше, чем у многих остальных.

Знаете, тут проблема не в том, что он друг. Я ведь и Рублю проиграл год назад (Андрею Рублёву на челленджере в Далласе – 6:7, 6:1, 3:6. – Прим. «Чемпионата»), и с Кузей мы играли в Питере (проиграл Андрею Кузнецову на St.Petersburg Open-2016 – 3:6, 5:7. – Прим. «Чемпионата»). Мы с ними друзья, но играешь и играешь. Грубо говоря, можно иногда и «Камон!» сказать, но не ему, а просто себе в какой-то важный момент, допустим, на 5:5 в третьем сете, или на брейк-пойнте виннер сделал. Просто на эмоциях выдавить из себя «Да! Камон!» и всё. Это не то, что я его не уважаю. Это не то чтобы не проблема. Мы просто уже столько матчей провели с друзьями, и я не вижу здесь ничего такого сложного. Но здесь другой момент – они мне помогают, по многим направлениям. Вот буквально до Роттердама Миша мне написал сообщение: «Женя, я вижу, что тебе психологически тяжело, ты проигрываешь на челленджерах в первом круге. Я могу тебе как-то помочь? Вижу, что ты играешь хорошо, но, может быть, тебя какие-то другие мысли гложут? Ты вообще не стесняйся, можешь со мной поделиться. У меня тоже был спад, чёрная полоса, 7 первых кругов подряд проиграл (в середине 2015 года. – Прим. «Чемпионата»). Это бывает, ты не переживай. Ты можешь прямо выписать всё, о чём думаешь, а я постараюсь тебе помочь».

То есть видите, что он для меня как наставник или как старший брат. Понятное дело, что он сам борется за свою карьеру и, естественно, это для него самое важно. Это не то, что он мой тренер и будет теперь помогать всю жизнь. Он просто как хороший, добрый человек, как друг он мне пытается просто помочь выйти из сложной ситуации. Также как у моего друга если будет спад, то я ему тоже помогу. Вот именно с этой точки зрения мне тяжело в матчах с ним. Я не знаю, как себя вести в таких моментах, и Борис Львович тоже не знает, куда сесть. Понятно, что для него Миша — самый главный. Нет, мы в любом случае сейчас с ним наравне, даже если вы самого Мишу спросите. Но вы сами понимаете, что Миша с ним провёл почти всю жизнь, а я всего три года занимаюсь. Они меня любят и уважают, но здесь большая разница.

В начале сезона было тяжело психологически

— В этом году подготовка вашей команды ведь тоже проходила в Паттайе.
— У нас получились две недели в Москве и две недели в Паттайе – вся предсезонка четыре недели. Даже в Москве чуть больше – две с половиной недели. Начали с ОФП, потом переехали в Таиланд. Первый этап, конечно, было тяжело, потому что эти пробки – это ужас. Я ещё и живу далеко. Тренер по ОФП мне даже сказал: «Слушай, для тебя, наверное, когда ты приедешь в Паттайю, будет не как сбор, а как отдых, потому что никаких двухчасовых поездок по Москве не будет». Реально, мне в 7 утра надо было выезжать, чтобы в 10 утра начать тренироваться. Это было тяжело, а потом, в Паттайе, конечно, было хорошо.

— Кто в этот раз был в вашей группе?
— Вроде бы, Борис Львович предлагал Сафиуллину, но тот отказался. Лучше у него спросите, кто должен был быть. А так нас было четверо – я, Миша, эстонец Юрген Зопп и казах Дмитрий Попко, который бывший питерец. Они приехали всего на неделю – на три дня позже появились и на три дня раньше уехали – на челленджер в Бангкок. И у нас ещё было трое тайских юниоров – наш физио, таец, тренирует тайских детей – один первый до 16 лет в Таиланде, другой – третий до 15 лет. И мы ставили их по двое и играли против них по одному. Кстати, это было очень неплохо, потому что они очень прилично играют, держат темп, и вообще было очень приятно с ними тренироваться. И Борису Львовичу было это хорошо, потому что они всё беспрекословно выполняют, идёт чёткая работа на одного.

— Как ощущения от этой подготовки в Паттайе в целом? Это уже такая рутина или каждый раз что-то новое?
— Так я же там всего два раза был. Мы не ездили в прошлом году, потому что они с Мишей тогда решили, что вообще туда не поедут. Я был только в Москве. А если с первым разом сравнить, то, в принципе, было то же самое. Похожий план – три дня тренировок, выходной, потом четыре дня, выходной, и пять дней, выходной. Как Борис Львович всё время делает. Единственное, что тренер по ОФП всегда меняется. Здесь, наверное, не то что ошибка, просто постоянного никак не можем найти, который может вести постоянно, как сам Борис Львович ведёт Мишу долго или меня. У меня был хороший тренер по ОФП в Валенсии, сейчас здесь был, мы занимались с ним полгода, сейчас тоже перестали. В принципе, было всё то же самое. Понятное дело, что есть моменты, которые уже налажены, а так, конечно, упражнения Борис Львович делает разные. Ведь каждого надо тренировать по-разному. В этом году, допустим, у меня нормальная подача, а справа не очень, давай потренируем больше с лёта, ну и так далее.

— Сразу после этой предсезонки вы проиграли в первом круге квалификации Дохи, а затем не смогли пройти в основную сетку Australian Open. Не было в тот момент разочарования?
— Да. Было небольшое разочарование, прежде всего физподготовкой, потому что я почему-то уставал, мне не нравилось, как забивались мышцы. Как раз мы первый матч в Мельбурне играли с Попко – 9:7 в третьем сете. И на следующий день мне было очень тяжело. Я думал: «Ну как так? Всего же один матч сыграл!» Мне все говорили, что просто матчевого процесса не было очень долго. Но всё равно это было ненормально, а как бы я пять сетов играл? После этого я расстроился, что где-то мы недоработали в физподготовке. Но в теннисном плане – нет. Я, кстати, играл совсем неплохо. При этом были некоторые проблемы личные, семейные. Мне больше было тяжело психологически, чем в теннисном плане, ну и физически мне не понравилось, как я уже сказал. Но потом в этом плане стало получше. Я, получается, Китай отыграл, прилетев туда после Дубая в воскресенье вечером, а во вторник уже играл. Я позанимался, хорошо отыграл и уже физически чувствую себя нормально.

Получилось, что сыграл девять турниров подряд

— Как сейчас ваше здоровье?
— Как раз сейчас этим и занимаюсь в Москве, езжу на занятия, чтобы поддерживать своё здоровье в порядке. Всё хорошо, нога не тревожит, но это работа буквально каждодневная. Когда я в Москве, то езжу в клинику, но это даже больше как тренировка – мне закачивают мышцы, то есть это не то чтобы просто лазерная терапия. И всё же я решил сняться с третьего подряд челленджера в Китае (в Цюаньчжоу, после Чжухая и Шэньчжэня. – Прим. «Чемпионата»), потому что было подряд много матчей, и я боялся, чтобы не было каких-то проблем, чтобы нога опять не заболела или вообще что-нибудь другое появилось. Потому что уже много матчей было сыграно за три недели – 17.

— ATP не так давно ввела новшество: квалификации длятся теперь не три круга, а два. В частности, вы три раза подряд – в Роттердаме, Марселе и Дубае – успешно прошли через отбор в основную сетку. Полегче стало по вашим ощущениям?
— Да, два круга легче. Физически это действительно легче, поэтому на «Шлемах» уже приходится нелегко в этом плане. При этом же и денег больше дают. Они же для этого сделали, что ты вроде как на квалификацию приезжаешь, но при этом больше зарабатываешь, поскольку меньше игроков получается. В любом случае два играть меньше, чем три. К тому же бывает иногда, что два матча приходятся на один день. Но тем, кто теперь не попадает в квалификацию, нужно выбирать – допустим, заявляться на челленджеры. Им сложнее. Но это очень тонкие моменты. Допустим, вы можете играть ATP 250 в Ченнае или челленджер в Бангкоке. И допустим, кто-то снялся в пятницу, и вы попали в квал Ченная. И вы находитесь в Москве и не понимаете – лететь в субботу в Бангкок или прямо в пятницу в Ченнай, а там "+35", влажность и в субботу уже играть. А как там играть? Поэтому иногда кто-то попадает, но отказывается – рейсов нет, лететь дорого или вообще не успею долететь. И «кат» сразу бах и падает, а какой-нибудь индус, который недалеко находится, раз – и приехал!

— Тогда самое время объяснить, почему вы после Дубая решили поехать на серию китайских челленджеров, а не на известную всем мартовскую связку «Мастерсов» US Sunshine Swing.
— Индиан-Уэллс – вообще мой любимый турнир, поэтому такое решение я принимал со слезами на глазах. Но тогда, когда были заявки на эти турниры – Индиан-Уэллс, челленджер в Далласе и Майами, — естественно, мне надо было играть только квал, я тогда стоял в 130 и на тот момент проиграл три челленджера подряд в первом круге (французские Ренн и Кемпер, а также Будапешт. – Прим. «Чемпионата»). На первом я заболел, потом проиграл Габашвили и бельгийцу Рёйтеру. И я понимал, что играю пока не очень, а ехать туда надо в любом случае с тренером, с физио, потому что это целый месяц. Это очень дорого, очень накладно. Если вы туда приезжаете и проигрываете в квале, вам там сидеть ещё пять дней, потом перелетаете в Даллас, а билеты там не 100 долларов, а как в прошлом году мы летели с Борисом Львовичем – по 400. Потом оттуда в Майами, везде отели стоят от 200 долларов, это ещё в Далласе, а в самом Индиан-Уэллсе все 300 вместе с налогами, Майами – то же самое. Мне это было очень накладно. Мы с Борисом Львовичем обсудили и решили, что надо ехать в Китай.

Южный для меня как наставник или как старший брат. Он как хороший, добрый человек, как друг он мне пытается просто помочь выйти из сложной ситуации.

К тому же и очки в Америке не большие. А вы можете играть, допустим, с тем же Рублёвым за вход в основную сетку Индиан-Уэллса. Извините меня, Рубль – это приличного уровня игрок, кто бы с ним ни играл, его не пройдёшь просто так. Конечно, ты можешь его обыграть, но также можешь и «отлететь». Или кто-то другой тебе достанется, я его привёл просто к примеру. А этот матч у вас получается всего за 16 очков. И в том же Китае, допустим, для этого надо пройти два круга. Да, там тоже сильные игроки, тот же Недовесов, но это всё по-другому. В общем, решение было комплексное – и накладно по деньгам, и по очкам можно было мало набрать. Основу там, конечно, хорошо играть, да я и обязан её играть, но так получилось. Конечно, потом, когда я хорошо сыграл в Роттердаме и Дубае, мы уже, конечно, с Борисом Львовичем сказали: «Кто бы знал!». Если бы знали заранее о таких результатах, то надо было ехать на квал Индиан-Уэллса в любом случае.

— В целом вы довольны, как съездили в Китай? Титул в Чжухае, четвертьфинал Шэньчжэня…
— Да. Выиграл один турнир, а потом просто сил не хватило, если честно. Опять же, я очень хорошо играл против Кавчича в четвертьфинале, первый сет выиграл. Вообще всех обыгрывал по темпу, а потом просто сил не хватило. Мышцы забились, очень тяжело было, не успевал забегать, и мы уже поняли, что третий турнир ничего не даст. Только боялись какую-то травму заработать. Официально я сыграл вообще девять турниров подряд. Понятное дело, что у меня было несколько поражений в первом круге. Естественно, я там тренировался, и ещё мы пару выиграли с Елгиным в Ренне – то есть играли и тренировались. Потом уже были Роттердам – 4 матча, Марсель – три матча, Дубай – пять матчей, Китай пять матчей, потом ещё три, и это всё подряд…

— Какие впечатления от китайского вояжа? От самой страны, от турниров?
— Там очень красивые, классные комплексы. Центральный корт огромный, в Чжухае же играют на нём итоговый турнир WTA. Мне всё понравилось. С едой, правда, проблема. Не то чтобы она плохая, а просто другая, устаёшь от неё. Мы там нашли один классный буфет, там просто рядом был отель «Шератон», и там было очень хорошо. Мы с папой в него раза три сходили. А так в Китае всё нормально – везде хорошие корты, отели, организация. Возможно, не везде говорят по-английски. Нет, стрингеры – все, есть специальные переводчики, просто нелегко было иногда общаться. Но организация была очень хорошая, для челленджеров вообще отлично. Мне всё понравилось.

— Как перебирались из Чжухая в Шэньчжэнь?
— Да там всего 3,5 часа на машине. Потом, правда, надо было 4 часа на скоростном поезде ехать до третьего турнира.

Нельзя убирать историю

Материалы по теме
Донской: хотел променять теннис на машину, но папа не позволил
Донской: хотел променять теннис на машину, но папа не позволил

— Когда вы были в редакции «Чемпионата» полтора года назад, то говорили, что вам больше по душе полноценные пятые сеты до перевеса в два гейма в матчах Кубка Дэвиса, а не тай-брейки, как приняла тогда решение ITF. Теперь идут обсуждения сделать этих сетов не пять, а три.
— Да я и тогда отнёсся негативно, и сейчас тоже. Но это моё личное мнение. Ни в коем случае это не означает, что я теперь не буду выступать в Кубке Дэвиса и я весь такой расстроенный. Но я считаю, что нельзя убирать историю. Мне казалось, что это очень классно, когда в пятом сете можно сыграть 20:18. Представляете, какой это шоу-матч получится в какой-то день! Кубок Дэвиса, команда – мне нравятся такие моменты, они придают ещё больше значимости, это более интересно. Конечно, когда три сета, то по идее вы меньше устанете, на следующей неделе сможете нормально сыграть турнир, а тут пять сетов отбегал и думаешь: «Ё моё, мне ещё куда-то лететь, играть турнир, я не смогу». Но я всё равно считаю, что Кубок Дэвиса – это командный спорт, надо оставлять всё, как было исторически. Это по мне. Но опять же, я ничего не решаю. Я буду и три сета играть, но лучше пять.

— Сборная России в этом году впервые за четыре сезона играла в Мировой группе, но проиграла Сербии и теперь в сентябре будет снова играть стыки.
— Мы с ребятами смотрели каждый матч, как раз были в Будапеште. Ребята играли отлично. В паре было меньше шансов, хотя тоже всё возможно, а Данька [Медведев] сыграл безупречно. Не сложилось чисто физически, потому что это был его первый матч против такого соперника, ещё и на Кубке Дэвиса, сразу играть со вторым в мире, бывшим первым, Новаком Джоковичем. Карену [Хачанову] вообще чуть-чуть не хватило, даже был матчбол [в матче с Виктором Троицки]. То есть все ребята боролись, команда была самая сильная на тот момент. Хорошо выступили, как сами сербы сказали – 3-0 то 3-0, но могло быть и 0-3, потому что все матчи были на волоске.

— Ещё не известен соперник по матчу плей-офф, но всё же, если вас позовут в сборную в сентябре, откликнитесь?
— Я с удовольствием, если всё будет в порядке. В прошлом году у меня были проблемы с ногой, а сейчас с превеликим удовольствием сыграю.

— После успеха в Китае вы резко поднялись в рейтинг-листе ATP на 18 позиций и стали 81-м, но у вас скоро сгорят очки за прошлогоднюю победу на челленджере в Раанане и вы снова откатитесь на границу первой сотни. Как вы отслеживаете эти передвижения и как это повлияет на ваши дальнейшие выступления?
— Особо не отслеживаю. Мне сейчас не хватает совсем немного очков, чтобы гарантировать себе попадание в основу «Ролан Гаррос», но я не бегу за этими очками, потому что надо хорошо подготовиться к грунтовому сезону, потому что я играл много матчей, надо привести ОФП в порядок, я отдыхал дня четыре. Просто нет такого, чтобы гнались за рейтингом, мы не бежим за этими очками. Мы стараемся поддерживать здоровье, тренироваться и совершенствовать игру, а очки, я думаю, придут. Ну не попаду в основу «Ролан Гаррос» — ничего страшного, буду играть квалификацию.

Но я считаю, что нельзя убирать историю. Мне казалось, что это очень классно, когда в пятом сете можно сыграть 20:18. Представляете, какой это шоу-матч получится в какой-то день.

— Из ближайших турниров вы заявлены на квалификацию Марракеша. Что у вас дальше в планах?
— Да, я начинаю с Марракеша. Сейчас как раз будут заявки. Либо квалификация «Мастерса» в Монте-Карло, либо опять два челленджера в Китае (Циндао и Аньнин. – Прим. «Чемпионата»). Там очень большой призовой фонд – 125 тыс. и 150 тыс. соответственно и много очков. Это почти как ATP, но на один круг меньше. Это два больших челленджера, и они мне кажутся очень заманчивыми. В общем, или будет серия из трёх квалов ATP – Марракеш, Монте-Карло, Барселона, а потом Эшторил, либо Марракеш и два Китая (они тоже на грунте, тут всё чётко), и потом обратно в Эшторил. В общем, посмотрим, что ещё скажет Борис Львович, скорее всего, это будет Монте-Карло.

— Наивысшей позиции в рейтинге вы добились в 2013 году – 65-е место. Есть какая-то цель на этот сезон?
— Я был бы очень доволен, если бы у меня ничего не болело, потому что в прошлом году меня сильно подкосило. Я выиграл как раз Раанану, приехал, у меня рейтинг был 66-й, набрал хорошую форму, в Барселоне играл отлично, и всё! В матче с Долгополовым меня как «срубило», и я нормально не мог прийти в себя месяца три. Форму набрать очень тяжело, потому что когда занимаешься, то тело меняется. Это очень долгий был процесс, но, слава богу, обошлось без операций. Поэтому главное, чтобы было здоровье, а остальное всё придёт. Если я смогу усердно тренироваться, много часов проводить на корте и заниматься ОФП, тогда, думаю, и будет результат. А так, конечно, хотелось бы войти в топ-50, потом ещё дальше и дальше, по ступенькам.

Комментарии