WTA и ITF игнорировали диагнозы врачей
Американка Мэдисон Бренгл подала иск против WTA и ITF за нанесение вреда здоровью в процессе взятия крови для допинг-тестов. Адвокат спортсменки Питер Гинсберг сообщил, что руководящие лица в этих двух организациях игнорировали диагнозы врачей. Теннисистка просила предоставить ей альтернативные варианты тестирования, которые учитывают её медицинские показания. Однако особых условий Бренгл не предоставили, в результате у неё появились непроходящие опухоль и слабость в ведущей руке.
Больше всего теннисистку возмутил случай, произошедший 14 февраля 2018 года. Мэдисон находилась в своём доме во Флориде, когда собиралась к врачу. В этот момент в дверь постучал допинг-офицер, который потребовал сдать тест. Все спортсмены в особых бумагах указывают время и день, когда они доступны для тестирования. В данном случае сотрудник USADA пришёл уже после установленного Мэдисон времени, поэтому теннисистка отказалась сдать анализ. Представителя USADA этот ответ не устроил: «Если вы открыли дверь, значит доступны. Если вы не готовы выполнить процедуру, то это будет расценено как нарушение антидопинговой программы», — сообщил офицер.
«Бренгл физически не переносит иглу в вене»
В результате Бренгл вместе с ним отправилась к своему врачу, представитель USADA зашёл вместе с теннисисткой в комнату для осмотра и услышал конфиденциальный разговор между врачом и пациентом. После этого теннисистка вместе с офицером вернулась в свой дом и сдала мочу. На следующий день в её дверь постучал уже офицер ITF и попросил сдать оба теста — кровь и мочу. Бренгл отказалась сдавать кровь и показала копию заключения о том, что «анализы с использованием иглы, входящей в вену, наносят психологическую и физическую травмы её здоровью». Теннисистка добавила, что если её всё же обяжут сдать тест через вену, она примет решение о завершении карьеры. «Я очень не хочу этого делать, но здоровье важнее». До Бренгл отказался сдать анализ крови Виктор Троицки, который сослался на плохое самочувствие и на то, что допинг-офицер разрешил ему пропустить тест. Трибунал ITF отрицал, что представитель допинговой службы давал такие гарантии, и теннисиста отстранили сначала на 18 месяцев, а затем сократили наказание до года. Новак Джокович был очень очень недоволен этим слушанием и всячески заступался за соотечественника, утверждая, что допинговая система нуждается в модернизации.
Чего теперь требует Мэдисон? Она хочет возмещения моральных убытков (речь идёт о сумме более чем в $ 10 млн), а также на полный запрет сдачи анализов крови через вену. «Моя клиентка может сдавать анализ крови, но она хочет это делать через палец. Она не переносит присутствие иглы в своей вене, но при этом она не отказывается от тестирования», — говорит адвокат. Гинсберг подчёркивает, что Бренгл не хотела найти лазейку в правилах. По его словам, американка за 10 лет ни разу не пропустила допинг-тест, а все результаты были отрицательными. Бренгл добавила, что подала иск для того, чтобы официальные лица поняли: игрок — это не товар. «Они заслуживают уважительного, достойного отношения к себе. Официальные лица применяют свои властные полномочия к игрокам сверх меры».
«Даже моя мама не знает, где я нахожусь всё время»
Интересно, что сами теннисисты непоследовательны. Иногда одни и те же игроки заявляют, что надо ужесточить антидопинговые правила, а затем жалуются, что их проверяют слишком часто. Так, Рафаэль Надаль ещё девять лет назад был недоволен тем, что он должен сообщать о всех своих перемещениях сотрудникам ВАДА и при этом указывать точное время, когда он готов сдать тест. «Да, я сам выступал за более частые проверки, но даже моя мама не знает, где я нахожусь всё время. Я не всегда могу заранее сообщить, где буду завтра, не то что через три месяца», — говорил тогда Надаль.
Как раз в том году, 2009-м, Рафаэль получил терапевтическое исключение на использование бетаметазона – стероида, который помогает уменьшать воспалительный процесс. Об этом стало известно после того, как группа хакеров взломала базу данных ВАДА и опубликовала полученные данные. Сам Надаль подтвердил, что просочившаяся информация является правдой. Но почему эти данные закрыты и для того, чтобы их получить, нужны хакеры? ITF стали обвинять в том, что организация неохотно делится результатами допинг-проб, и ответная реакция последовала. Уже несколько лет Международная федерация тенниса открыто сообщает о количестве проведённых допинг-проб всеми спортсменами — как во время турниров, так и между ними и в межсезонье, то есть когда игроки находятся дома или в отпуске.
Допинг-офицер заставил Маррея сдавать анализ мочи на его глазах
Это лучше, чем ничего, но из этого списка мы узнали лишь то, что 85 теннисистов в 2017 году сдали как минимум по 14 тестов. Точное количество и места, где эти тесты проводились, не уточняются. По какой причине? Очевидно, чтобы не было лишних подозрений и вопросов, почему теннисиста А проверяли 15 раз, а теннисиста Б — 20. Одно можно сказать точно: в числе 85 почти все ведущие теннисисты мира. Почти, потому что Симону Халеп проверяли во время турниров чуть меньше — от четырёх до шести раз. А Энди Маррею, который провёл только первую половину сезона (после Уимблдона он не выступал из-за травмы), пришлось как минимум 14 раз встречаться с допинг-офицерами. Иногда они ведут себя не слишком вежливо и не признают авторитетов.
Маррей вспоминает, что однажды представитель ВАДА буквально стоял в полуметре от него, когда он сдавал анализ мочи. «Мало того что он смотрел, как я это делаю, так он ещё и пришёл в 7 утра. Я как раз вернулся из Австралии и собирался перестроиться на другой часовой пояс, но ранним утром раздался звонок в дверь». О нежданных гостях в 7 утра говорил не только Маррей, но многие понимают, что это вынужденная мера.
Например, Федерер никаких претензий не имеет. Надо сказать, что и болельщики с журналистами, которые требуют большей открытости, постепенно своё получают. Мы уже сказали о ежегодных списках. Кроме того, ITF стала сообщать обо всех делах, даже если игроку удаётся затем доказать, что он принимал запрещённое вещество ненамеренно или завершил его приём до срока, когда вещество попало в чёрный список.
В 70-х три четверти теннисистов ATP принимали наркотики
Именно так произошло с Варварой Лепченко, в организме которой нашли злосчастный мельдоний. Общественности об этом сообщил бывший физиотерапевт Марии Шараповой, то есть по идее об этом случае мы могли бы и не узнать. Изначально ITF тайно дисквалифицировала Лепченко, то есть сама теннисистка, конечно, знала, что играть не может, а вот сообщать об этом была не намерена. Травма — и всё, не придерёшься. В отличие от Шараповой, Варвара пропустила всего два месяца. Ей удалось доказать, что она закончила принимать мельдоний до того момента, как препарат попал в чёрный список. Его следы находили ещё спустя три месяца после того, как теннисистка закончила приём мельдония (по её словам). Сотрудники ВАДА изменили свой первоначальный вердикт, поскольку концентрация мельдония в каждом последующем тесте заметно уменьшалась, что совпадало с версией теннисистки. Кроме того, известно, что он долго выводится из организма.
Интересно, что в последнее время о приёме запрещённых веществ стали сообщать легенды прошлого, которые просто не могли попасться на допинге. В ATP-туре выборочная проверка была введена в 1990 году, а жёсткая система с многочисленными проверками на турнирах и за их пределами появилась менее 10 лет назад. Что было в 70-х, 80-х и 90-х? Точно мы никогда не узнаем, но, например, менеджер Бьорна Борга написал в своей книге, что примерно 40 лет назад три четверти теннисистов принимали наркотики. Андре Агасси повезло чуть меньше — он просто стал позже играть, когда проверки уже начались. В его организме нашли метамфетамин, но «прокатило» самое банальное объяснение: Андре, дескать, выпил воды из бутылки члена своей команды. Ему поверили, а зря. В своей автобиографии Агасси признался, что это он принимал наркотик, и делал это специально, пусть и не пытаясь улучшить спортивные результаты.
Нелепым объяснениям Гаске и Эррани поверили
Удивительно, но самым нелепым объяснениям действительно верят. Можно вспомнить случай с Ришаром Гаске, который объяснил, что кокаин попал в его организм после поцелуя с девушкой в ночном клубе. Саре Эррани дали всего двухмесячную дисквалификацию за наличие в организме летрозола, который повышает уровень тестостерона. Эррани убедила ВАДА, что этот препарат содержался в таблетках её мамы, а она, готовя суп, случайно уронила таблетку в тарелку дочери. Интересно, что даже родной итальянский антидопинговый комитет настаивал на двухлетней дисквалификации. Два руководящих органа придерживаются разных позиций не в первый раз. Редко, но бывает, что и ITF с ВАДА не соглашаются друг с другом.
Так, первая организация разрешила Бетани Маттек-Сэндс использовать два препарата и дала на них терапевтическое исключение, а вот ВАДА на второй препарат — стероидный гормон — наложило вето. Обращение Маттек-Сэндс в Спортивный арбитражный суд ничего не дало. Сейчас же недовольна уже другая американка — Бренгл. Это второй крупный случай, когда теннисист подаёт в суд на руководящие органы, но первый — по вопросу допинга. В феврале Эжени Бушар удалось выиграть иск против USTA и доказать вину организаторов US Open: по их недосмотру теннисистка поскользнулась на мокром полу и упала в комнате для физиотерапии, ударившись головой о пол. Но дело Бренгл более принципиальное и может стать прецедентом. Если ей удастся выиграть дело против WTA и ITF, то вся антидопинговая система в теннисе, а может быть и в спорте претерпит изменения.