Российская теннисистка Анастасия Павлюченкова в интервью «Чемпионату» оценила непростой сезон в WTA-туре, который был прерван на несколько месяцев, а также поделилась секретом, как сохранять позитивный настрой.
— Анастасия, этот необычный теннисный сезон для вас уже завершился. Как вы его оцените?
— Сложно сделать конкретную оценку. Начало года было хорошим. Всегда, конечно, хочется лучше, но четвертьфинал Australian Open – это хорошо. Я шла по нарастающей, удачный матч был в Дубае – я обыграла Белинду Бенчич. И потом случилась микротравма, я её лечила, готовилась к Индиан-Уэллсу. А там всё отменили. Честно сказать, тяжело было после пандемии, после карантина снова играть турниры. Потому что у меня такого опыта, к счастью, ещё на было – когда бы приходилось месяцами не играть, допустим, из-за травмы. Ментально было достаточно сложно. Я не знала, как себя психологически подводить к турнирам. Мне кажется, эта задача мне не очень удалась. Естественно, я продолжала тренироваться, но чисто ментально было довольно тяжело.
— Первым соревнованием после перерыва для вас стал выставочный турнир UTC в академии Муратоглу. Помог ли вам этот опыт, когда матчи идут по довольно необычным правилам?
— Если честно, я безумно волновалась, потому что это был мой первый официальный матч после пятимесячного перерыва. Я не знала, как всё пойдёт, и очень боялась, думала: «Не дай бог провал, и я не смогу два мяча перебить». Потому что одно дело тренировки, а другое – официальный матч. Плюс сам этот формат необычный, психологически он очень отличается от привычного всем теннисного матча. Я прилетела во Францию к Патрику Муратоглу в академию в начале июля и целый месяц усердно тренировалась. И к UTC я подошла, кстати, в очень хорошей форме – обыграла Онс Жабер и Ализе Корне, которые были тогда в полном порядке. Я была очень довольна, и мне казалось, что в принципе я отлично готова. Но потом опять был небольшой перерыв, я решила не лететь в Америку.
— Кстати, ваш выбор был правильный – что вы сделали акцент на грунте и не полетели на US Open?
— Вы знаете, основная идея была не менять покрытие. На тот момент, как я приняла решение отказаться от полёта в Америку, Мадрид ещё был в календаре. И у меня была идея – остаться во Франции готовиться, а лишние перелёты в пандемию я не хотела делать, готовилась бы на грунте. Ко мне также прилетел тренер из Канады, и мы хотели готовиться и потом подряд играть Мадрид, Рим, «Ролан Гаррос», не сменяя покрытия, оставаться в Европе. Но, к сожалению, потом отменили Мадрид, у меня оказалась ещё одна лишняя неделя подготовки, что тоже, в общем-то, неплохо. И всё же мне показалась, что я перегорела, ментально как-то не подошла к турнирам в нужном состоянии.
— Что вам рассказывали о «пузыре безопасности» в Америке девушки, которые туда полетели?
— На удивление, мнения разделились поровну. Кто-то говорил, что это ужасные условия, «мы как в тюрьме», а кто-то считал, что это нормально, «я так всегда на турнирах всё время в номере сижу». То есть им было вполне нормально. В общем, разошлись мнения.
— В таком случае как вы сами себя ощущали в «пузыре» уже на «Ролан Гаррос»?
— Так как это был третий подряд турнир, я до этого сыграла Рим и Страсбург, то представление о «пузыре» уже были. Я понимала, что и как. Везде по прилёте всех тестировали, и мы ждали результатов 24 часа на карантине у себя в номере. И потом тесты были каждые пять дней. А «Ролан Гаррос» — это одна из лучших организаций, соответственно и возможностей у них тоже много. Отель был достаточно достойный. И у нас были только отель – корты – отель – корты. Больше никуда мы не выходили. Мне повезло, что у меня балкон был прямо с видом на Эйфелеву башню. Кажется, всем игрокам основной сетки на эту сторону номера дали. Все эти фотки у себя в «инстаграме» ставили. То есть можно было хоть как-то сидеть на балкончике и любоваться на башню. Это немного спасало. И единственное, что меня немного смущало и даже напрягало, что в отеле были обычные люди, в чём не было никакой логики. Я думаю, что «Ролан Гаррос» мог себе позволить весь отель забронировать полностью для нас. Были случаи положительных тестов в квалификации, но в основе, по-моему, не было.
— Как вам игралось на одном из самых ваших любимых турниров в осенних погодных условиях? Ведь все привыкли, что «Ролан Гаррос» проводится в конце весны – начале лета.
— На самом деле, было очень холодно. Мне иностранцы всё время говорят: «Ты русская, ты привыкла к холоду». Ничего подобного! Я тренируюсь за границей с 13 лет, но дело даже не в этом. Я просто не знаю, почему я ужасно не люблю холод. Хотя помню, когда маленькой жила в Самаре, там и минус 30 бывало. Но всё равно не люблю холод. Видимо, из детства это осталось. В Париже сейчас я полностью одевалась. Ещё и мячи в этом году были новые. Так что условия получились очень непростыми для меня. Мне казалось, что мяч вообще никуда не летел, он был нереально тяжёлым, было холодно, и условия были очень непростые. Но они были одинаковые для всех, поэтому я не могла себе даже позволить думать: «Что это за условия?» Сейчас всемирная пандемия, всем тяжело, а у нас есть хотя бы возможность играть.
— Australian Open обдумывает сейчас формат, по которому игроки будут заезжать на двухнедельный карантин, прежде чем играть на турнире. Как будете из-за этого менять подготовку?
— Особо не буду менять, потому что я закончила рано сезон. Надо мной уже подшучивают: «Ты чего такая дикая? Куда так рано?» Да, я закончила рано сезон, у ребят он ещё идёт. Просто для себя у меня есть определённые цели, которых я хочу достичь – прогрессировать в тех компонентах, которые хочу улучшить. И мне нужно время, которое я хочу использовать для тренировок, для подготовки к следующему сезону – подготовиться серьёзно, по максимуму. Быть в лучшей форме. Такая у меня цель. Так что я ничего особо не буду менять. Но, к сожалению, пока нет конкретных дат – что и как будет, куда и когда приезжать. Мы все в подвешенном состоянии, как это было почти весь этот год. Так что я буду просто тренироваться, а когда станет что-то известно, уже буду подстраиваться под Австралию.
— Можете рассказать, почему вы ушли из совета игроков?
— Это было непростое решение. Я много лет была в совете, но это очень энергетически и ментально затратно, да и времени требуется очень много на это. Не все знают, но на каждом «Большом шлеме» у нас на 3,5-4 часа за один присест за столом были митинги. Это происходило за два дня до первого официального матча, помимо всех емэйлов и звонков, которые гудят просто нон-стоп. Ещё каждый год у нас созвон по «Зуму». Это я ещё не сказала про карантин, во время которого мы три раза в неделю созванивались по «Зуму». То есть это нереально затратно. Плюс я надеюсь, что в следующем году календарь восстановится, будет больше турниров, поэтому мне будет тяжело это совмещать.
— Новак Джокович организовал свой альтернативный профсоюз игроков, и туда входят не только мужчины, но и женщины. Вам были предложения туда войти?
— Я про это слышала, но никто лично мне предложений не делал. Слышала, что очень многие девушки подписали эти бумаги, но имён я не знаю. Но я пока даже толком не могу понять – что это? Что он предлагает? Я могу, например, понять, что от «Больших шлемов» и ITF игрокам идёт очень маленький процент на призовые от того, что они имеют. Мы все против этого, и я думаю, что эту проблему надо решать. Это единственное, с чем я согласна. А остальное – я даже не знаю, что он предлагает.
— Кстати, как игроки восприняли, что после карантина на некоторых турнирах снизили призовой фонд и перераспределили выплаты за выход в разные этапы соревнований?
— Лично я возмущалась, когда была в совете. Азиатские турниры ещё оставались в силе, но там хотели очень прилично урезать призовые. То есть все мы понимали, что призовые всё равно урезать придётся. Это логично, потому что в этом году в данной ситуации все теряют, и спонсоры больше всего. Но тут надо говорить о проценте урезания. Если процент очень большой, то тогда какой смысл лететь в Азию, тратить на себя и команду? Получится, что ты будешь в нуле, а то и в минусе, если не очень хорошо играешь. Но вообще-то, что урезание происходит, это нормально.
— Как вы пережили этот непростой период в теннисе? Как мотивировали себя и других на карантине, как удалось сохранить позитивный настрой?
— Начнём с того, что я приняла этот факт, что для всех людей ситуация одинаковая. Уже психологически от этого немного легче становится. И потом, есть сама ситуация, а дальше уже твоя реакция на неё. То есть я работаю по максимуму над своим настроем на жизнь – и на корте, и за его пределами. Это очень важно. Было непросто, но ведь было непросто всем. Старалась находить какие-то плюсы. Думала, что сейчас есть свободное время, надо стараться больше читать, больше времени проводить с семьёй. То есть пыталась находить позитив. Ещё думала, что отдохну от перелётов, потому что многие годы постоянно перемещалась по миру – с самолёта на самолёт, а это вредно для организма. Ну и мы были много на связи с Дашей Касаткиной. Мы с ней делали лайв в «Инстаграме», были на связи, она меня радовала своими «тик-токами», мы просто смеялись всё время. Да и много с кем из теннисистов я была на связи.
— А вы не пробовали освоить за это время что-то новое? Кто-то, например, занялся освоением гитары.
— Вы знаете, у нас есть дома гитара, и я на самом деле хотела её освоить. Но минус всей этой ситуации был в том, что карантин был довольно жёсткий – никуда нельзя было сходить. Я бы пошла уроки брать, например, я очень люблю танцевать. Но опять же всё перешло в онлайн-режим. Я пыталась танцевать – у меня есть программа, пыталась играть на гитаре какие-то простые вещи. Но в основном очень много времени занимал совет, а остальное время в основном тренировалась.