Минувшим летом Ренат Мамашев удивил хоккейную общественность нестандартным решением. Вместо того, чтобы продолжить выступления в КХЛ, самый результативный защитник сезона-2012/2013 решил попробовать свои силы за океаном. Мамашев отправился на просмотр в «Нью-Джерси Девилз», по итогам которого полноценный контракт ему так и не предложили. Не пожелав выступать в АХЛ, один из наиболее ярких атакующих защитников российского хоккея подписал контракт с новосибирской «Сибирью».
«В «СИБИРИ» БОРЮТСЯ ЗА ВЫСОКИЕ МЕСТА И ПРАВИЛЬНО МЕНЯ ИСПОЛЬЗУЮТ»
— Когда появился вариант с «Сибирью»? Долго думали, принимать ли предложение новосибирского клуба?
— Появился вариант достаточно давно, общался и с Кириллом Фастовским и Андреем Скабелкой. У меня было ещё несколько вариантов, но думаю, что принял правильное решение, подписав контракт с «Сибирью». Здесь собран коллектив, который претендует на достаточно высокие места. Прошлый плей-офф, когда ребята выбили «Ак Барс» в первом раунде Кубка Гагарина, говорит о многом. Кроме того, роль, которую мне отводят в Новосибирске, более подходящая.
— Вы уже провели несколько матчей за «Сибирь». Полностью влились в коллектив и адаптировались к игре команды?
— В принципе, достаточно быстро адаптировался, привык к системе игры. Многих ребят знаю, так что с коллективом без труда нашёл общий язык. С Сергеем Гимаевым-младшим играли во второй команде ЦСКА, по «армейскому» клубу знаком и с Виктором Бобровым, с Олегом Губиным вместе выступали за «Крылья Советов».
«Я решил, что АХЛ в 31 год — это не то, что мне нужно. Был бы мне 21 год — можно было попробовать, провести там один-два сезона».
Кроме того, знаю тех ребят, которые давно выступают в лиге и находятся на виду, вроде Алексея Копейкина и Вячеслава Белова.
— В Новосибирске всё устраивает?
— Отчасти это тоже повлияло на моё решение заключить контракт с «Сибирью». Мне здесь очень нравится. Наверное, даже больше, чем в Москве. Город компактный, нет таких пробок, как в столице. При этом есть всё необходимое: торговые центры, рестораны, да и ребёнку есть чем заняться.
— Виталий Меньшиков рассказывал, что в межсезонье тренеры «Сибири» чуть ли не за руку водили защитников по зоне, чтобы объяснить систему игры в обороне.
— Для меня проблемы это не составило, всё-таки я много где поиграл, видел разные тренерские задумки. «Сибирь» играет зонную оборону, всё понятно. Никаких проблем.
— Некоторое время после ухода из команды Игоря Матушкина на лавке «Сибири» во время матчей было всего два тренера. Андрею Скабелке и Андрею Тарасенко было тяжело справляться?
— Я бы не сказал, в рабочем процессе не было каких-то проблем. Андрею Тарасенко разве что пришлось переквалифицироваться и выпускать защитников. Впрочем, он давно работает в хоккее, человек многое повидавший. Он продолжил отвечать за оборону даже в матче с «Магниткой», когда в Новосибирск уже прилетел Павел Зубов. Он хоть и пополнил тренерский штаб, но пока только присматривается к команде, втягивается в рабочий процесс.
— Когда вы заключали контракт с «Сибирью», был разговор о том, в какой роли вас видят?
— Наверное, не стоит рассчитывать на меня как на игрока исключительно оборонительного плана. Думаю, я неплохо играю в защите, но прежде всего мой козырь — это помощь нападающим, игра в большинстве и подключения к атаке. Думаю, руководство и тренерский штаб «Сибири» это понимают. По крайней мере, по первым матчам роль на льду полностью раскрывает мои сильные стороны. Рад, что уже в первом матче удалось забить, это придало уверенность.
— Игорь Ожиганов говорил, что когда в команде отсутствовал Патрик Херсли, защитники «Сибири» несколько терялись. Мол, розыгрыш большинства у новосибирцев заточен под этого шведского защитника.
— Я, честно говоря, такого не заметил. Конечно, всегда стараешься вывести на ударную позицию человека с хорошим броском, коим Патрик и является. Но ведь соперники тоже просматривают наши игры, нельзя зацикливаться только на одном варианте. Если противник пытается сдержать Херсли, это значит, что кто-то из нас остаётся открытым.
— Вы — леворукий защитник. Раньше приходилось играть в команде, где собрано столько игроков обороны с правым хватом клюшки?
— Наверное, никогда. Действительно, в «Сибири» много праворуких защитников, хотя это считается дефицитным амплуа. Это большое подспорье для тренеров, которые могут находить баланс и составлять органичные пары. В первую очередь для игры в большинстве.
— И в межсезонье и в начале сезона «Сибирь» играла в более атакующий хоккей. Прежде всего это касается защитников, которые подключались чуть ли не до пятачка. Теперь складывается ощущение, что тренерский штаб перестроил игру в сторону оборонительного стиля. Кроме того, Максим Игнатович отмечал, что последние тренировки направлены на то, чтобы чистить пятак, помогать вратарю. Это так?
— Мы очень большой акцент делаем на то, чтобы обезопасить свои ворота, улучшить видимость вратарю. Тренеры проанализировали, что много шайб «Сибирь» пропускала с пятака: с добиваний, подправлений. Что касается подключений защитников в атаку, то главное — делать это с умом, не подставляя партнёров. Нам никто не запрещает идти вперёд, но подключения не должны быть авантюрными.
«ЖЕНА РАБОТАЕТ В НЬЮ-ЙОРКЕ, НО В НХЛ Я ПОЕХАЛ НЕ ТОЛЬКО ИЗ-ЗА НЕЁ»
— В «Сибирь» вы перешли после неудачной попытки закрепиться в составе «Нью-Джерси Девилз». Насколько тяжело было решиться в 31 год сменить страну и лигу?
— Просто интересно было попробовать. На самом деле вариант с отъездом в НХЛ появился ещё после сезона-2012/2013, который сложился для меня удачно. Проблема заключалась в том, что в момент, когда за океаном открывается рынок свободных агентов и заключается большинство контрактов, у нас в России начинаются сборы. На тот момент у меня уже был подписан контракт с «Трактором». На этот раз я сразу после окончания сезона обозначил своё намерение попробовать свои силы в Северной Америке. Появился вариант с «Нью-Джерси», и я согласился.
— Генеральный менеджер «Нью-Джерси» Лу Ламорелло говорил о том, что вы отправились на просмотр в «Девилз» во многом из-за жены, которая работает в Нью-Йорке.
— Мы уже три года подряд проводим лето в США, там у нас родился ребёнок. Есть квартира в Бруклине. Разумеется, моей семье было бы комфортно, если бы я выступал за «Нью-Джерси». Но сказать, что я решился на этот шаг только из-за жены, будет неправильно.
— Ваша семья осталась в Америке?
— Нет, практически сразу после заключения контракта с «Сибирью» они приехали в Новосибирск. Работа работой, а иногда надо чем-то жертвовать. Здесь они проведут примерно полтора месяца, после чего опять уедут.
— Известно, что ваша жена Мария Мазикова — модель. Чем она конкретно занимается?
— Как правило, это реклама, фотосъёмки для журналов, каталогов, реклама на телевидении. Она является лицом косметической фирмы «Olay». Бывает, что приходится летать по Америке, но, как правило, вся работа в Нью-Йорке. Всё-таки это огромный город, там всё есть.
— Познакомились с будущей женой ещё в России?
— Да, мы знаем друг друга ещё по школе. Сначала просто дружили, а уже потом стали встречаться и в конце концов поженились. Так что мы достаточно давно вместе.
— Решение попробовать себя в «Нью-Джерси» было принято на семейном совете? Мария поддержала вас в этом?
— Маша поддерживает меня в любых ситуациях. Разумеется, она понимала, насколько важно для каждого хоккеиста попробовать себя в НХЛ.
«В «НЬЮ-ДЖЕРСИ» ВЫСОКАЯ КОНКУРЕНЦИЯ. АХЛ В 31 ГОД – ЭТО НЕ ДЛЯ МЕНЯ»
— Вы отправились в расположение «Девилз» на просмотр, не имея на руках полноценного контракта. Вам, как опытному и состоявшемуся игроку, это не било по самолюбию?
— Наоборот, мне было интересно показать себя, попробовать силы на новом уровне. Ламарелло сразу сказал, что они не могут предложить контракт, потому что даже не видели меня в деле. Разумеется, если бы речь шла о просмотре в клубе КХЛ, я бы отреагировал совсем по-другому.
— В «Нью-Джерси» во время тренировочного лагеря собралась уникальная компания. Помимо вас, на просмотре были такие опытные игроки, как Томаш Каберле, Майк Комисарек, Руслан Федотенко.
— Да уж, не говорите. Скотт Гомес до сих пор тренируется с «Нью-Джерси», а из всех шестерых контракт получил только Джордин Туту. Что я могу сказать на этот счёт? Лу так работает, это его стиль. Как правило, человека три на трай-ауте — это нормально, но когда сразу шесть игроков приезжают на просмотр — это несколько необычно. Как правило, в таких лагерях делают ставку на молодёжь, а ветеранов ставят в четвёртое звено. Какой смысл давать молодым игрокам по шесть минут за матч? В таком случае глупо от них ждать развития.
— Тот факт, что из шести опытных игроков контракт с «Нью-Джерси» подписал только один, свидетельствует о том, что молодёжь более злая и голодная, чем ветераны?
— Не думаю, что здесь всё так однозначно. Скорее нужно говорить о системе. В НХЛ действует потолок зарплат, каждый клуб старается работать на перспективу. Что касается конкретно «Нью-Джерси», то у них есть целый ряд хороших молодых защитников, которых высоко выбрали на драфте. В этом году неплохо выглядит 20-летний парень
«Я, как хоккеист с российским паспортом, должен выступать за ограничение числа легионеров, но если говорить про развитие хоккея, то не должно быть никаких лимитов».
Деймон Сиверсон.
— Кто из нападающих «Нью-Джерси», с которыми вы пересекались во время тренировочного лагеря, вас впечатлил?
— Трэвис Зейджак очень быстрый и мастеровитый форвард. У Майкла Каммальери совершенно сумасшедший по силе бросок с кистей. Разумеется, вызывают уважение Патрик Элиаш и Яромир Ягр — лидеры «Нью-Джерси», которые давно выступают в лиге и не опускаются ниже определённой планки. В целом хочу сказать, что время, проведённое в «Девилз», стало для меня бесценным опытом. Полезно просто посмотреть на настоящих профессионалов, которые отдаются в играх и на тренировках.
— На каком этапе поняли, что не удастся подписать контракт с «Нью-Джерси»? После того как вам не дали провести ни одной контрольной игры?
— Я сыграл пару матчей только за «Олбани», фарм-клуб «Девилз». Я разговаривал с сыном Лу Ламарелло, который является генменеджером «Олбани». Крис сказал, что они могут подписать со мной контракт, так как им был необходим атакующий защитник. Однако у них есть молодёжь, с которой нужно работать, кроме того, в фарм-клуб спустили другого опытного защитника Питера Харролда. Не было никаких гарантий, что мне дадут играть каждый матч. Так что я решил, что АХЛ в 31 год — это не то, что мне нужно. Был бы мне 21 год — можно было попробовать, провести там один-два сезона.
— Согласны с мнением, что в НХЛ сложнее пробиться, чем играть там?
— Конечно. Когда ты играешь с мастерами высокого уровня — это намного проще. Где-то тебе отдадут пас прямо в клюшку, где-то смогут подстраховать. Однако сперва нужно доказать право играть с лучшими хоккеистами мира. Смог бы я закрепиться в другой команде НХЛ, где меньше конкуренция? Можно бить себя в грудь, заявляя, что вот в «Эдмонтоне» я бы точно играл в основе. Да только всё это сослагательное наклонение. Никто не знает, как могло быть, поверни я однажды в другую сторону. Не существует ещё одного Рената Мамашева, за чьей судьбой можно было бы проследить, принимай я другие решения.
— 14 лет назад вы уже совершали попытку закрепиться в Северной Америке. Почему провели в Западной хоккейной лиге всего один сезон?
— Для меня, парня из Москвы, жизнь в маленьком канадском городке с населением в 50 000 человек была сродни культурному шоку. Оказалось тяжело адаптироваться к жизни в подобных условиях. Разумеется, всё это сказывалось на игре. После первого сезона за «Moose Jaw Warriors» я решил вернуться в Москву. Бывают случаи, когда второй год получается намного лучше первого, но я ехал за океан ради того, чтобы попасть на драфт. Однако меня не задрафтовали, после чего я не видел смысла оставаться в Канаде.
«БАЛЛОНЫ КРИКУНОВА ОСТАЛИСЬ В ПРОШЛОМ, ОН ПЕРЕСМОТРЕЛ СВОИ ВЗГЛЯДЫ»
— Как вы, москвич и поклонник мегаполисов, стали своим в Нижнекамске? Ведь именно в «Нефтехимике» вы установили личный рекорд результативности.
— Многое зависит от того, получаешь ли ты удовольствие от работы или нет. Так получилось, что 14 лет назад в юниорской лиге я не испытывал удовольствия от хоккея. Быть может, поэтому и в быту я себя чувствовал неуютно. Я знаю многих ребят, которые от Нижнекамска, мягко говоря, не в восторге. Мне же было комфортно там, никогда не возникало проблем с поиском ресторана или другого места, где можно развеяться.
— Бытует мнение, что в таких городах, как Нижнекамск и Ханты-Мансийск, можно сосредоточиться на хоккее. Особенно это относится к игрокам, которые не дружат с дисциплиной.
— Всё зависит от человека. Поверьте, при желании можно и в Нижнекамске найти, где нарушить режим. Были прецеденты. Хоккей — это только игры и пара часов тренировок, а всё остальное время мы предоставлены сами себе. Одним только переездом в маленький город дисциплину не наладить, нужно разобраться в голове.
— То, что вы несколько раз возвращались в Нижнекамск, связано с персоной главного тренера?
— Конечно. Я у Владимира Крикунова играл сначала в московском «Динамо», а потом по его приглашению перешёл из «Торпедо» в «Нефтехимик». Он знает меня как игрока, осведомлён о сильных и слабых сторонах, правильно использует. Я благодарен Владимиру Васильевичу за то, что он дал мне шанс заиграть на высоком уровне. Он долгое время терпел меня в «Динамо», потому что первый год в Суперлиге у меня не задался.
— У Крикунова то и дело возникают трения с опытными игроками, стоит вспомнить хотя бы его отношения с Морозовым и Зариповым в «Ак Барсе». Однако с молодыми игроками он работать умеет.
— Плюс Крикунова в том, что он не закрепощает. Конечно, если ты ошибёшься, тебе достанется, как и от любого тренера. Однако он разрешает импровизировать на льду, позволяя то, на что у иных тренеров стоит табу. То же самое относится и к поведению в раздевалке. Владимир Васильевич во время собраний может и пошутить, сгладив обстановку, и прикрикнуть.
— Буквально на днях Крикунов в очередной раз вернулся в «Нефтехимик» в качестве главного тренера. Чем он может помочь команде, которая находится на предпоследнем месте в лиге?
— Что он может привнести? В принципе, он ведь никуда не уходил из «Нефтехимика», а просто перешёл однажды на руководящую должность. Поэтому он знает всех ребят, кого-то он лично приглашал в команду. Его опыт пригодится нижнекамцам, он знает, за какие ниточки дёргать. Результат не заставил себя долго ждать — «Нефтехимик» одержал победу в первом же матче под руководством Крикунова. Невольно слежу за командой, больно уж много там осталось друзей и знакомых.
— Не могу не спросить про знаменитые крикуновские баллоны. Его предсезонная подготовка действительно настолько тяжёлая, или другие тренеры подтягиваются по объёму нагрузок?
— Наоборот! Даже сам Крикунов сейчас по-другому строит «предсезонку». Мне кажется, он многое пересмотрел по части функциональной подготовки. Я сравниваю, какую нагрузку он давал в «Динамо» и какую — в последние годы. Даже свои знаменитые баллоны Крикунов раньше применял по девять-десять раз за межсезонье, а теперь только один раз, чисто символически. Учитывая, что сейчас команды проводят в сезоне по 60 игр, подобная подготовка не совсем уместна. Крикунов это понимает.
«О КАКОЙ КОНКУРЕНЦИИ МОЖНО ГОВОРИТЬ, КОГДА В КХЛ СТОЛЬКО ЛИМИТОВ?»
— Вы за то, чтобы количество игр в КХЛ увеличивалось и, быть может, достигло энхаэловских показателей?
— Конечно, «за»! Это будет лучше для всех: лиги, игроков, тренеров, болельщиков. Кому может быть от этого хуже? Я не понимаю.
— С вами поспорят некоторые эксперты, которые уже начали говорить о том, что российские хоккеисты не могут проводить регулярный чемпионат без перерывов. Якобы вам, в отличие от энхаэловцев, нужны паузы на Евротур, чтобы восстановиться.
— Люди играют по 82 игры за сезон на протяжении десятков лет. Почему мы не можем? Да, к такому длинному сезону нужно по-другому готовиться, особенным образом восстанавливаться. Почему-то канадцы выигрывают Олимпиаду без сборов и всяческих перерывов. Мне кажется, у нас не там ищут причины неудач национальной команды.
— Не обидно, что из-за 20 человек, которые отправляются в сборную посреди сезона, вся лига вынуждена простаивать?
— Зависит от того, в каком положении находится твоя команда. Если идёт серия неудач и накопилась усталость, перерыв может пойти на пользу. А вот в ситуации, когда всё получается и ты набрал ход, хочется играть и играть. В целом же я не вижу никаких плюсов в паузах, разрывающих регулярный чемпионат на несколько отрезков. В НХЛ вообще есть такое правило, что ты не можешь находиться в раздевалке больше трёх часов. Люди следят, чтобы не было перетренированности. У нас же бытует ошибочное мнение, что чем больше тренируешься, тем больше шансов стать мастером. Это не всегда так, нужно подходить к процессу с умом. Нам всем надо перестроиться.
— Как вы готовились к этому сезону, учитывая, что на этот раз у вас не было привычных предсезонных сборов?
— Я занимался у известного американского специалиста, у которого есть свой тренажёрный зал недалеко от Нью-Йорка. Много энхаэловцев у него занимается: Мартен Сан-Луи, Макс Пачиоретти, Кевин Шаттенкирк, Джонатан Киук и многие другие. Персонально выделяет на каждого по часу в день, есть у него и помощник. Там не бегают кроссы, в отличие от России. Другая система подготовки. Никто не организовывает для тебя сборы, обо всём должен позаботиться сам — от тренировок до питания. К наступлению тренировочного лагеря должен быть готов на 100%, никакой функциональной доводки и прочих баллонов нет. Только тактика, схемы, отработка командной игры. Если ты не будешь готов — твоё место займёт кто-то из 50 парней, которые приехали в тренировочный лагерь в надежде закрепиться в основном составе.
— Как думаете, если следующий сезон КХЛ начнётся 15 августа, много игроков подойдут к нему неподготовленными?
— Я считаю, что за последнее время многое поменялось. Раньше некоторые ребята в отпуске забывали про хоккей и приходили на первые сборы растренированными. Теперь хоккеисты, выступающие в КХЛ, стали более ответственными.
— К качественной подготовке игроков должна подталкивать конкуренция. Однако очевидно, что в КХЛ она ниже, чем в НХЛ.
— Разумеется. Сложно говорить о конкуренции, когда у нас есть всевозможные лимиты: на легионеров, на молодых игроков. Я, как хоккеист с российским паспортом, должен выступать за ограничение числа легионеров, но если говорить про развитие хоккея, то не должно быть никаких лимитов. Считаю, что российские хоккеисты достаточно хорошо подготовлены, чтобы выдерживать конкуренцию с иностранцами. Главное — не подписывать легионеров вслепую. У нас порой приезжает иностранец, руководители смотрят на него и думают: «ё-моё, кого мы подписали?!». И расторгают контракт через пару месяцев. В НХЛ есть целая система скаутов, которые отслеживают потенциальных новичков. Нам тоже к такому надо стремиться и всё отладить перед тем, как запускать иностранцев в лигу.
«НЕ БЫЛ ГОТОВ К ТОМУ, ЧТО У БЕЛОУСОВА ТАКАЯ ЛЁГКАЯ «ПРЕДСЕЗОНКА»
— Всё-таки чем был уникален сезон-2012/13, когда вы набрали 42 (10+32) очка и стали самым результативным защитником лиги?
— Это может прозвучать банально, но тогда сложились все факторы. Тренеры закрывали глаза на мои огрехи в обороне, позволяя сосредоточиться на созидании.
Партнёры подобрались отличные. Это был локаут, за «Нефтехимик» выступал такой отличный снайпер, как Наиль Якупов. Много моментов собралось в единую мозаику.
— В тот сезон вы впервые в карьере отправились на Матч звёзд. Что больше всего запомнилось на таком мероприятии? Каково защитнику принимать участие в матче с двузначным счётом?
— Конечно, это было запоминающееся событие. Главное впечатление — танцы на льду с участием Ильи Ковальчука и Алексея Морозова. Что касается непосредственно матча, то ничего страшного. Как мог, пытался испортить всем праздник. (Улыбается.)
— Говоря о предложении от «Сибири», одним из аргументов вы называете роль, которая вам уготована в Новосибирске. Обожглись на «Тракторе»?
— Я бы не сказал, что обжёгся. Когда я принимал предложение, думал, что «Трактор» является оптимальным вариантом. На деле же сложилось несколько иначе. Проблема в том, что в Челябинске все были суператакующие. В команде всегда должен быть тот, кто таскает рояль и думает об обороне. Я играл в пятёрке со Стасом Чистовым и Женей Кузнецовым, нам сложно было найти баланс. Кроме того, есть в этой неудаче и моя вина. Подошёл к сезону не совсем готовым. С другой стороны, в «Тракторе» так поставлен тренировочный процесс, что подготовиться к сезону было сложно. Я знал, что у Валерия Белоусова лёгкая «предсезонка», но меня немного смутило, что они за год до этого дошли до финала Кубка Гагарина.
— «Трактор» Белоусова был одной из последних команд, которая играла в советском стиле, демонстрируя несовременный хоккей.
— У Белоусова совершенно несовременный хоккей, вы правы. Для меня это тоже было непривычно. Нужно было встраиваться в комбинационный горизонтальный хоккей, когда вместо вбросов, тебе нужно удерживать шайбу. Смены в «Тракторе» были по две минуты, что тоже теперь редко встретишь.
— Александр Гуськов, которого «Трактор» вместе с вами выставили на драфт отказов, говорил, что хочет забыть прошлый сезон. Вы также болезненно воспринимаете этот опыт?
— Естественно. Ни для кого не проходит бесследно событие, когда клуб отказывается от тебя, выставляя на драфт отказов. Психологически тяжело. По идее, это должно мотивировать, но на деле может и сломить. У всех по-разному.
— Евгений Катичев в одном из интервью говорил, что сожалеет о вашем уходе из «Трактора». За месяцы, проведённые в челябинском клубе, успели приобрести друзей?
— Друзей в «Тракторе» особо не осталось. В команде я общался с Лаурисом Дарзиньшем и Майклом Гарнеттом. Лаурис теперь вернулся в Ригу. Что касается Майкла, то он за годы, проведённые в России, стал своим. Он очень здорово говорит по-русски, такое редко встретишь, особенно среди североамериканцев. Гарнетту очень нравится в России. Среди легионеров «Сибири» настолько обрусевших ребят нет. Йонас Энлунд пять лет играет в России, а в его лексиконе есть разве что «здравствуйте» и «спасибо».