— Александр, в ключевой момент гонки вы решили: либо пан, либо пропал. Что там случилось между вами и Хагеном с Вальверде?
— На самом деле я был удивлён тому, что делали Хаген и Вальверде. Они попросту повели себя как гонщики низкого уровня. Когда мы поднялись на верхушку, Хаген попытался отъехать от меня, потом видит, что никак, и бросил свои попытки. Когда Вальверде к нам приехал, я попробовал атаковать ответно, но и у меня не получилось, а эти двое просто «бросили педали» и смотрят, что я буду делать. Это не манера езды гонщиков такого уровня, поэтому они меня очень сильно удивили. Странно смириться с поражением и бороться за второе и третье места, ведь для того, чтобы «крутануться» и попробовать догнать Жильбера, втроём позиция была неплохая. А они и не собирались это делать, причём серьёзно рисковали при этом, ведь пелотон вполне мог нас догнать. Поэтому я просто попробовал уехать от них, потому что в спринтерском финише наверняка проиграл бы. В этом году я не работал над финишем, и, кроме того, отработать на полную не позволяет нога, у меня до сих пор надорвана мышца. Подсознательно я понимал, что мне не доехать, поэтому и решил: либо буду вторым, либо – никаким.
Странно смириться с поражением и бороться за второе и третье места, ведь для того, чтобы «крутануться» и попробовать догнать Жильбера втроём, позиция была неплохая. А Хаген и Вальверде и не собирались это делать, причём серьёзно рисковали при этом, ведь пелотон вполне мог нас достать.
— Для вас это последняя гонка в этом году?
— Нет, через неделю будет шанс отыграться. Поеду Тур Ломбардии – это длинная классическая гонка, более тяжёлая, чем трасса в Лимбурге.
— А вообще чемпионат мира понравился?
— Нет, мне не понравилась сегодняшняя гонка в плане того, что всё решилось в каких-то 200 метров, у верхушки горы. Гонка должна быть тяжёлой. Нас осталось мало только из-за массивного завала, а если бы его не было, то группа была бы ещё больше, было бы больше спринтеров. Бог миловал и от завалов увёл, но всё равно недостаточно тяжело было.
— Погода внесла свои коррективы в гонку? Показалось, что было слишком ветрено.
— Ветер не был таким значимым, где-то доставлял определённые неудобства, но это не тот фактор, который нужно брать в расчёт.
— Вся гонка сегодня была сделана под вас. Оцените заслугу команды.
— Нас было шесть человек, один отработал отлично, двое хорошо и ещё двое так, более или менее нормально. Так или иначе, все на отлично отработать не смогут, кто-то себя плохо чувствовал, кто-то не знает, как выполнять эту работу. Но, в принципе, я каких-то серьёзных ошибок в работе команды не ощутил, концовка ведь всё равно зависела от меня, а не от них. Можно сказать, что примерно до отметки в 2,5 километра до финиша я доехал «в мягком вагоне», а ребята всё это время делали свою работу.
— В групповой гонке стартовало более 10 гонщиков «Катюши». При выступлении за свою страну партнёры по команде на время забывают о клубных цветах или всё-таки при возможности помогают друг другу?
— Здесь каждая страна борется сама за себя, поэтому никаких договорённостей просто не может быть. На время чемпионата мира мы друг на друга смотрим исключительно как соперники, и это абсолютно нормально.
— О чём думали непосредственно после финиша?
— Даже не знаю. Первые полчаса меня вообще не стоило трогать. Я был зол на весь мир, ну и больше, конечно, на себя: быть так рядом и не реализовать свой шанс — очень обидно. Кого-то винить в поражении не могу, я должен был думать, должен был себя вывернуть наизнанку. Точно сказать, сделал это или нет, я сейчас не могу, но злости от этого меньше не стало.
Первые полчаса после финиша меня вообще не стоило трогать. Я был зол на весь мир, ну и больше, конечно, на себя: быть так рядом и не реализовать свой шанс — очень обидно. Кого-то винить в поражении не могу, я должен был думать, должен был себя вывернуть наизнанку.
— Что касается выбранной тактики, всё ли получилось?
— Что касается тактического рисунка, то я уверен, что сделал всё правильно. С этими двумя в любом случае нужно было что-то делать. Я попробовал – не получилось, хотя и самочувствие было хорошее. Просто изначально трасса мне не очень понравилась.
— Эта трасса вам уже была знакома? Или впервые увидели её только на чемпионате мира?
— Да, с этой трассой я успел познакомиться ещё в мае. Когда проехал её в первый раз, сразу же отметил, что она не такая тяжёлая, как хотелось бы, и бороться за победу будет непросто. Так в итоге и получилось.
— Какую максимальную задачу вы ставили перед собой на эту гонку?
— Это чемпионат мира, и, в принципе, задача стоит только одна – выиграть. Естественно, при тех наградах, которые у меня уже есть (Колобнев – двукратный серебряный призёр чемпионатов мира. — Прим. «Чемпионат.com»), второе или третье место особого удовлетворения принести не могут. Безусловно, неплохо было бы выиграть медаль, все остались бы рады и счастливы, и я не говорю, что мне не хотелось подняться на подиум. Просто это несравнимо с моим желанием выиграть гонку и надеть майку чемпиона мира. И в этот раз я вполне мог бы это сделать.