Теннисисты, многие из которых уже вписали своё имя в историю и стали кумирами миллионов, ответили на вопрос издания tennis.com о том, кто вдохновляет их в жизни и спорте.
Энди Маррей – Мохаммед Али
«Мохаммед Али. Ведь я большой фанат бокса: смотрю по Интернету всевозможные бои, проходящие по всему миру. Мне нравится Али, потому что вне ринга он так же энергично борется за свои идеи, как и на нём. Даже за пределами спорта он страстно влюблён во всё, что верит и делает».
Мохаммед Али
Фото: www.facebook.com/MuhammadAliVerified
Джек Сок – брат
«Он всегда верит в меня и оказывает положительное влияние. Ему пришлось через многое пройти – как сказал доктор, он был на грани жизни и смерти, борясь с болезнью, поэтому я всегда помню о его силе и мужестве, это помогает мне на корте.
Впервые мы взялись за ракетки, когда мне было восемь, а ему — десять лет. В самом начале моё отношение к спорту казалось более серьёзным, но потом, в подростковом возрасте, он по-настоящему влюбился в эту игру и рассматривал возможность выступать за колледж. Он отыграл четыре года в первом теннисном дивизионе за университет Небраски, был частью команды, в свои лучшие годы ездил на турнир Национальной ассоциации студенческого спорта, впервые в истории своего образовательного учреждения.
Всё началось с першения и боли в горле. Потом это перешло в двустороннюю пневмонию лёгких. Инфекция распространилась дальше. В больнице он находился на искусственной вентиляции лёгких, потому что не мог дышать сам. Докторам пришлось оперировать брата, извлекая из-под каждого ребра инфекцию, а также убирать жидкость из лёгких. Сейчас он почти полностью восстановился. Это поразительно!
Его игра чем-то похожа на мою: хорошая подача, удар справа и выход к сетке. Он любящий брат, тот, кто всегда придёт на подмогу первым. Если я не очень хорошо подаю или не чувствую удар, он вмешается в процесс советом или делом. Мне это дорого, он всё время рядом и всегда в игре».
Андреа Петкович – Гельмут Шмидт
«Для меня героем всегда был Гельмут Шмидт, бывший канцлер Германии. Я всё время чувствовала, особенно когда была ещё маленькой, что мне важно всем нравиться. И я ненавидела это! Мне просто хотелось быть самой собой. Сейчас всё намного лучше, но в подростковом возрасте, если я понимала, что кому-то не нравлюсь, тут же делала всё, чтобы заполучить расположение человека.
Шмидт вообще не беспокоился на этот счёт. У него всегда имелось своё мнение, за которое он умел постоять. Он был настоящим и просто делал, что хотел, например, курил сигареты там, где не полагалось. И мне казалось, что вот это круто, что есть кто-то такой, каков он и есть на самом деле, и его не заботит, что подумают другие. Так Шмидт достиг уважения. Мне это очень по душе. И это проверено временем: сейчас он уже пожилой политические деятель, и всё, что скажет, воспринимается за истину в последней инстанции».
Линдсей Дэвенпорт – Билли-Джин Кинг
«Впервые мы увиделись с Билли в 1995-м — она стала моим первым капитаном в Кубке Федерации. В 19 лет я была очень застенчивым и никому не доверявшим
подростком, пережившим развод родителей. Но она одна из тех людей, находясь рядом с которыми, абсолютно нельзя быть не мотивированной или не вдохновлённой.
На протяжении следующих 10 лет её поддержка и воодушевление мне очень помогали, когда я играла, и даже в последний год, когда стала тренером. Билли всегда готова прийти на выручку и подсказать, что бы она сделала или посоветовала в том или ином случае. Я всегда могу взять телефон и позвонить ей и знаю, что она поможет. У неё было несколько причин стать женским тренером: вернуться обратно, снова быть вовлечённой в процесс, достичь новых целей, даже если твои игровые дни позади.
Когда она была нашим наставником на Кубке Федерации, Билли не тренировалась с нами на корте, но всегда была готова выйти и выдать весь свой запал энергии. А мы всегда пытались выманить её. Во время матчей она смотрела только на нас, приставляла ладони к лицу, чтобы сфокусироваться на игроке, которого тренирует, неважно, на корте была я, Моника Селеш, или Мэри-Джо Фернандес. Бывали матчи, когда мне хотелось сказать: «Билли, хватит так делать!». Но, несмотря на это, она была верна своим привычкам и всегда хотела сделать нас лучше. Если что-то беспокоило Монику или меня, она искала индивидуальный подход к каждой.
Я всегда вспоминаю тот разговор в ночь перед матчем за золото в Атланте в 1996 году, мы беседовали на протяжении часа. Она всегда пыталась уменьшить давление, оказываемое на нас со стороны. В ту ночь Билли сказала: «Это дело серьёзное, и я не буду убеждать тебя в обратном». Она разложила тогда всё по полочкам и тем самым подготовила к игре. Я всегда смотрю на ту беседу как на поворотный момент в моей карьере – ведь она заставила посмотреть на всё без страха, хотя с моим характером это далось непросто. Мне нереально повезло, что на вершине своей карьеры я стала частью команды под её началом. Она потрясающая».
Зарина Дияс – мама
«Без неё меня бы тут не было. Она всегда верила в меня, поддерживала и помогала во всём. Мама дала мне образование и научила многим вещам в жизни».
Тодд Мартин – Род Лэйвер
«Меня познакомили с Родом в Палм-Спрингс, когда я тренировался там с Хосе Игерасом в самом начале своей карьеры. Род был так добр, мне казалось, что ему столько же лет, сколько моему отцу. Он пригласил меня поиграть в качестве разминки на красном грунте. Через 15 минут Род решил сделать небольшой перерыв на глоток воды и стал расспрашивать меня о моих ударах и игре. Указывая на отметки на корте от моих мячей, он спросил: «Что думаешь?»
«Они все вразброс», – ответил я.
«А что скажешь об этих?» – имел в виду свои. И 75% всех отметин были в корте на три ступни от задней линии или прямо посередине. Это показательный момент, говорящий о том, насколько он всегда был сфокусирован на теннисе. Мы же просто разминались, но он был весь в процессе. Тогда я понял, на каком уровне работают лучшие… всегда. И это научило меня ещё кое-чему – нужно вернуться и повторить снова, пока не получится».
Энди Роддик – Андре Агасси
«Андре Агасси. Он был тем, кто на раннем этапе моей карьеры очень помог мне. Андре никогда не учил меня, но всегда давал понять, что он доступен по любым вопросам. Мы видели его на корте, но там он представал всегда «под масками», открывавшими разные грани его личности. Я счастливчик, ведь мне удалось провести много тренировочных недель вместе с ним, чтобы заглянуть под них и понять, какой он на самом деле.
У него была увлекательная жизнь, он всё успевал, жонглируя делами. Агасси отвлекался на звонки из своего фонда на корте, тут же спешил на какую-нибудь бизнес-встречу, а потом возвращался тренироваться… Совмещая так хорошо сразу несколько дел, он научил меня, как управлять своей теннисной карьерой на корте и за его пределами, вдохновил на создание собственного фонда в достаточно юные годы».
Билли-Джин Кинг – герои тенниса
«У меня нет одного героя или героини. Их много, потому что я люблю историю. Когда я выхожу на Центральный корт или любой другой, я думаю о величайших
теннисистах, которые здесь выступали. Но также знаю, что есть те, кому удалось сыграть здесь только однажды, и те, у кого такой возможности соревноваться именно на нём не было. Все эти мысли мелькают в моей голове. Как же мне повезло!
Я прочитала все книги об истории спорта. Сюзанн Ленглен была невероятной, первой суперзвездой. Именно благодаря ей мы играем на Уимблдоне — она построила Центральный корт. Именно после того как билетные продажи на старом месте превысили все ожидания, пришлось расшириться и переехать. Это произошло в 1922-м. У меня есть скамейка с того стадиона. Канал HBO подарил, и это фантастика. Места 67 и 68 – я спросила, дали ли они мне их из-за номеров, но оказалось, нет. «Вы даже не представляете, что вы мне подарили». 1968 — год первого US Open! Мне это очень по душе!
Дарлин Хард мне очень нравилась, когда мне было 13. Она из Южной Калифорнии и училась в Помона-колледж, куда я тоже собиралась. Как-то пару раз Дарлин приходила потренироваться со мной, потому что она знала моего наставника. Это много для меня значило, ведь её никто не обязывал этого делать. Оглядываясь в прошлое, я понимаю теперь, что ей нужно было ехать из Помоны, чтобы поиграть с какой-то глупой 13-летней девчонкой, а это занимало почти целый ЕЁ день(!). Она изменила мою жизнь. Я не думаю, что она осознаёт, как хорошо я помню те дни и очень ценю всё, что она сделала для меня.
Элис Марбл вдохновила меня в возрасте 15 лет. Маргарет Дюпон я обожала, ходила на Кубок Уайтмена вместе с ней. Луиза Браф была великолепной. Они мне все нравились. Когда мне было 13, видела Алтею Гибсон, а первый автограф в своей жизни взяла у Тони Траберта. Тогда я поехала в «Пан-Пасифик Аудиториум», где он подписывал свой договор о начале профессиональной карьеры, и я знала в свои 12 лет, что профессионалы были самыми сильными в мире, а не любители, игравшие на Уимблдоне, куда первых не приглашали к участию. Хотя большинство детей даже и не подозревали об этом.
Я также восхищаюсь и многими чемпионами, которые были уже после меня, каждым поколением, и я ненавижу тот момент, когда они заканчивают карьеру. Это убивает меня. Когда люди говорят мне, что я их герой, мне странно это слышать. Я? Правда? Но я не так уж хороша, если быть честной. Я всегда смотрю на сегодняшний день и то, что будет завтра. Это многое значит для меня, но я им желаю быть теми, кто они есть, реализовать себя. Когда они находят себя – это по-настоящему здорово. Прелестно, сколько детей делают доклады в школе про меня. Вы даже не представляете, как много вопросов я получаю от девочек и мальчиков».
Леандер Паес – родители
«Я рос в семье, где оба моих родителя были спортсменами, выступавшими за свою страну. Отец принимал участие в Олимпийских играх 1972 года и завоевал бронзовую медаль в хоккее на траве. А моя мама возглавляла индийскую баскетбольную команду. В детстве я всегда боготворил своих родителей. И дело не только в том, что они отдавали нам с моими двумя сёстрами свою любовь и безоговорочную поддержку во всём. Я всегда знал, что они мои примеры по жизни и когда я вырасту, хочу быть таким же, как они, и оказывать такую же помощь другим. В мире, где всё так сложно, даже труднее, чем в 80-е или 90-е, хорошие люди и настоящие профессионалы на вес золота. Я не только боготворил своих родителей, я старался подражать им.
Даже сегодня, когда мне 42, нахожусь я с моей дочерью или на корте, пытаюсь подражать им, пытаюсь привнести в непростую жизнь людей немного счастья. Они были прекрасными, научили меня тому, что, как атлет, представляющий свою страну, ты играешь для людей, и в этом и есть воплощение карьеры. Они также говорили, как нужно вести себя и общаться с людьми. На первые призовые деньги мама и папа помогли открыть приют для 10 000 детей. Я не очень понимал это, когда мне было 9, 10, 11 лет. Но в подростковом возрасте я осознал, что мир так велик и в то же время тесен. Через теннис, как проводник, ты можешь дарить многим людям счастье. Хотя не так важно, спорт это или театр, музыка, танцы – научи детей, чтобы они твёрдо могли стоять на ногах. Именно это сделали для нас с сёстрами мои родители. Теперь я пытаюсь сделать то же самое для детей по всему миру, предоставляя им возможность».
Скотт Липски – Пит Сампрас
«Пит Сампрас был великим чемпионом. Он всегда сражался до последнего. То, как он себя вёл на корте, не было скромным, но и не было чрезмерно экспрессивным или надменным. Иногда у меня это тоже получается, но он пример игрока с идеальной концентрацией. Пит до сих пор образец для подражания. Мне бы хотелось, чтобы его стиль игры — подача-выход к сетке, сейчас использовало бы больше ребят. Мне нравится, когда Роджер Федерер придерживается подобного стиля».
Пит Сампрас
Фото: Reuters
Тэйлор Таунсенд – Навратилова, Кинг и сёстры Уильмс
«Наверное, для моей игры, это Мартина Навратилова. Она очень вдохновляющая личность и левша так же, как я. После просмотра нескольких документальных фильмов, я узнала потрясающие вещи и познакомилась с ней чуть лучше.
Серена и Винус Уильямс – два человека, за которыми я слежу на протяжении всей жизни, просто потому, что эти афро-американские женщины преодолели множество препятствий и установили не один рекорд. Они вместе с Алтеей Гибсон и Артуром Эшем были первопроходцами. А скольких женщин, включая меня, они вдохновили своим примером!
Если ты хочешь быть профессиональным теннисистом, нужно знать историю своего вида спорта. Билли-Джин Кинг всегда это говорила – чем больше ты знаешь историю своей игры, тем больше ты понимаешь о себе. Для нас важно иметь представление о прошлом игроков и тех, кто был до нас, что они сделали и как мы пришли к тому, что имеем. Если бы не было Билли и других, у нас бы сейчас не было WTA-тура. Именно поэтому меня вдохновляют эти люди. Они не просто те, кого мы видим ежедневно по телевизору сегодня, они первопроходцы, которые были раньше них».
Ирина Фалькони – Штеффи Граф
«Несомненно, мой герой — Штеффи Граф. В юности я смотрела все её игры по телевизору, и она была одним из самых изумительных игроков. Штеффи Граф была, пожалуй, самой большой причиной, почему я взяла теннисную ракетку в руки. Когда мне было семь, я жила в Нью-Йорке и ходила в Центральный парк. Случилось, что как-то вместе с Джимми Коннорсом они проводили открытый урок, на котором я присутствовала. У меня до сих пор висит фотография на стене, и каждый день она напоминает мне, почему я в теннисе».
Ян-Майкл Гэмбилл – Джимми Коннорс
«Я начал заниматься теннисом на сто процентов из-за Джимми Коннорса. Мой отец был футболистом и рестлером, теннис в его жизнь пришёл позже, и он думал, что сможет стать профессиональным игроком. Решимость и сила Коннорса больше тянула отца к футболу и рестлингу. Но позже он много играл в теннис. Это всё из-за Джимми, поэтому этот вид спорта пришёл в нашу жизнь.
Моя теннисная база чем-то напоминали его стиль. Удары были такими же, и я копировал работу его ног. Именно эти составляющие игры сделали из него великого чемпиона. Я тоже бил по мячу с силой. Даже смотрел записи матчей Джимми, чтобы раззадорить себя перед игрой».
Мартина Хингис – мама
«Наибольшее влияние оказала на меня мама – это мой главный наставник по жизни. Она сопровождает меня везде и учит всему. Сейчас тренирует ещё и Белинду Бенчич. Мама всегда старается извлечь из момента и ситуации максимум и дать мне шанс в жизни. Мне кажется, что, становясь взрослее, мы все начинаем ценить своих родителей больше. Ведь они здесь ради нас. Иногда тебе не хочется так эгоистично думать, но ты принимаешь это. Я всегда на связи с ней, сейчас больше, чем раньше.
И всё ещё помню и применяю уроки, которые она мне давала. Здорово, что у нас есть много всего, что мы можем обсудить. Она смотрела мои матчи на Уимблдоне (когда я выиграла два титула – в миксте и паре), мы увиделись с ней и отпраздновали. У неё огромный опыт. И сейчас мне достаёт ума прислушиваться советам».
Роджер Федерер – Майкл Джордан
«Баскетбол был очень популярен в его времена, я помню, как часто смотрел культовое шоу об этом виде спорта по немецкому телевидению. Тогда он был самым известным атлетом. Казалось, чего бы он ни коснулся — превратится в золото. Элегантная манера игры и бешеный успех помогали ему. Вне тенниса он всегда был моим номером один».
Майкл Джордан
Фото: Reuters
Ана Иванович – Моника Селеш
«Моника Селеш оказала на меня большое влияние. Я помню, что даже когда была маленькой и проигрывала матчи, мои родители никогда не говорили о победах и поражениях, они всегда твердили о моём поведении. Важно было вести себя хорошо. Моника соответствовала этому канону. Она боролась за каждый мяч и никогда не вела себя непозволительно на корте».
Коко Вандевеге – мама
«Моим героем всегда была моя мама. Она меня вырастила и сделала тем, кто я есть сейчас. На корте по характеру я та спортсменка, которой она когда-то была — двукратная олимпийская чемпионка по плаванию и волейболу; вне корта я пытаюсь вести себя хорошо, что не всегда получается, хотя стараюсь. Ещё она постоянно следит за мной и обязательно скажет, что мне к лицу и хорошо ли я вышла в телевизионном репортаже. Мама всегда на моей стороне, и я никогда не смогу её по достоинству отблагодарить за всё, что она сделала для меня».
Каролина Возняцки – родители
«Без своих родителей я бы никогда не достигла того, что есть. Мой отец всегда подталкивал меня к тому, чтобы я была лучшей, и говорил, что всё возможно. Я перфекционист с неукротимым соревновательным духом, а папа лишь направляет меня в нужный момент. Мне кажется, что доверие и дружба, которые есть между нами, прекрасны. Моя мама всегда была спокойной и уравновешенной. Они с братом из тех, кто говорит: «Да, это должно сработать, всё хорошо». Здорово иметь подобный баланс».
Петра Квитова – Мартина Навратилова
«Мартина Навратилова была моим идолом, на которого я ориентировалась. И папа был её фанатом, когда она играла на Уимблдоне. Мартина вообще была кумиром моего поколения. Она родом из Чехии, левша, успешная, настоящая легенда и играла очень агрессивно.
Когда я встретила её, надо сказать, это был особенный момент. В 2012-м на Уимблдоне мы столкнулись на лестнице. Она поздравила меня, потому что я выиграла в тот день. Помню, когда я вышла по сетке на Серену, Мартина заглянула в раздевалку и сказала мне: «Ты можешь это сделать, просто играй в свой теннис и не думай, что это полуфинал». Очень мило с её стороны».
Мария Шарапова – мама
«Моими героями всегда были родители, но особенно мама – она очень значимая фигура в жизни. Мама как путеводная звезда, и не только в теннисе, а почти во всём. Я родилась у неё, когда она была очень молодой, поэтому, пока я росла, мы были очень-очень хорошими друзьями. У нас до сих пор тёплая дружба, мне кажется, именно это повлияло на меня».
Симона Халеп – Георге Хаджи и Жюстин Энен
«Моим идолом в Румынии был футболист Георге Хаджи. Я встретила его в Констанце в десятилетнем возрасте. Стеснительная девочка, я и не могла с ним долго беседовать о чём-то, но он сказал, что я должна верить в свои мечты и упорно работать каждый день.
В теннисе мой идол – Жюстин Энен. Впервые я увидела её в Торонто в этом году и очень переживала. Было здорово встретить такую чемпионку, она победительница «Ролан Гаррос» и такая же, как я невысокая. Жюстин невероятно двигалась по корту, играла очень агрессивно, мне нравился её стиль. Она была очень приятной леди».
Каролина Плишкова – родители
«Это определённо оба моих родителя. Моя сестра-близнец Кристина и я стали играть в теннис благодаря им. Мой папа играл в хоккей, кроме него в нашей семье не было больше спортсменов. Мы смотрели теннис по телевизору – Мартину Хингис, Монику Селеш и других, во многом из-за них тоже пришли в этот спорт, да и в Чехии у нас тоже было много хороших игроков. Всё это вдохновляет».
Слоан Стивенс – дедушка
«Мой герой — дедушка, потому что это лучший человек на всей планете. Я его очень сильно люблю, он научил меня всему: читать, тому, как ухаживать за садом и огородом, готовить и печь хлеб, рассказал о цветах радуги, – всему. Каждое воскресение мы общаемся через Face Time, у дедушки iPhone 6 Plus. Мы беседуем не о теннисе, но он говорит мне, что я должна держать ракетку параллельно сетке».
Люси Шафаржова – Штеффи Граф
«Когда я была маленькой, жила с отцом в Австрии. Он работал тренером по теннису, и Граф ходила тренироваться, восстанавливалась после травмы колена. Придя в клуб, она пригласила меня разминаться вместе, мы немного поболтали. Штеффи была очень милой, и она мой первый кумир. Осознание того, что ты знаком с такой легендой и прекрасным атлетом, мотивирует тебя и придаёт дополнительную энергию».