Поделиться с коллегами, набраться опыта и ещё раз заявить о себе на международной площадке — за этими и за многим другим команда организаторов Московского марафона отправилась на старт в Нью-Йорк. Директор Московского марафона Дмитрий Тарасов делится с «Чемпионатом» впечатлениями и сравнивает отношение к бегу, организационные моменты и атмосферу двух забегов.
Директор Московского марафона Дмитрий Тарасов
Фото: Из личного архива Дмитрия Тарасова
«Нью-Йоркский марафон — это событие, на которое приезжают люди со всего мира, но процент иностранцев на нём гораздо выше. В первую очередь это связано с тем, что количество желающих туда попасть превышает количество мест в 4-5 раз, а сама политика марафона строится на том, чтобы распределить людей между несколькими рынками. То есть, они ориентированы на то, чтобы приезжали иностранцы и пополняли бюджет города с экономической точки зрения. Квота на забеги делится примерно так: 50 процентов американцы и 50 процентов иностранцы. Какое-то количество слотов отдается в лотерею. Для разных стран предусмотрено разное количество мест, и это касается всех основных рынков. Интерес американцев очень прост – сделать так, чтобы сарафанное радио и то, что делают приезжие иностранцы, работало на имидж самого марафона.
Фото: GettyImages
У нас картина другая. Несмотря на то что Московский марафон с каждым годом развивается, сейчас нет того самого момента, когда количество людей и желающих превышает количество квот. Мы думаем, что такая ситуация будет продолжаться ещё лет 10-15. Но зато с каждым годом существенно растёт количество иностранцев и органически, и благодаря тем действиям, которые совершает команда Московского марафона и бегового сообщества, выезжая на разные зарубежные выставки, привлекая блогеров, иностранные печатные, интернет СМИ и телевизионные каналы, которые мы привозим за свой счёт. С помощью них мы рассказываем другим о том, что такое Москва, сам Московский марафон и как здесь хорошо бежать.
Организация старта
Основная особенность в организации старта в Москве и Нью-Йорке в том, что в Москве старт и финиш находятся в одном месте, а в Нью-Йорке старт — в одной части города, а финиш — в другой и люди бегут по пяти основным районам города.
Кроме того, в Нью Йорке на старт людей доставляют несколькими видами транспорта: автобус и паромная переправа. Это очень сложная задача, так как с одной точки на другую они перевозят 55 тысяч участников и несколько тысяч волонтёров. У нас такого нет, все находится в центре города, рядом МЦК и две станции метро, есть возможность доехать в определённый период на машине. Поэтому у нас есть своеобразное преимущество перед ними.
Фото: GettyImages
Ещё один большой плюс – сами Лужники. Локально мы находимся в месте, которое сейчас, благодаря чемпионату мира, имеет свои чёткие очертания и границы, пропускную систему и возможность пропускать через входные группы гигантское количество человек, не создавая при этом толпы вне зависимости от погодных условий. Ещё мы можем похвастаться большими просторными раздевалками, хорошо отапливаемыми со всех сторон, где ещё и есть камеры хранения. В Америке тоже есть раздевалки, но они представляют собой только крышу, у них нет боковых стен, и их раздевалки намного меньше тех, что есть у Московского марафона.
Но и у американцев есть определённые преимущества. Например, сама площадка, которая удачно спроектирована с точки зрения того, как люди заходят в кластеры, разделение по зонам, которое очень удобно, плюс, очень удобен подход к старту. Но важно отметить, что в Нью-Йорке после финиша вам нужно будет пройти еще полтора километра, чтобы дойти до камер хранения. Часто многим становится плохо в этой толпе, и именно поэтому там всегда дежурят медики.
Как появились забеги?
Нью-Йоркский марафон появился на волне бегового бума 70-х годов. В те времена он ещё не был такой крупной беговой организацией, которая сейчас занимается всем, от развития детского спорта до проведения 50 спортивно – беговых мероприятий в год.
Нью-Йоркский марафон начинался с бега кругами по Центральному парку. Затем появился амбициозный проект Фреда Лебоу, чья статуя стоит там же во время марафона. Именно он в 1976 году предложил изменить маршрут марафона и проложить его через все пять районов города. Он был тем, кто амбициозно вытащил забег из маленькой парковой истории в настоящий массовый марафон.
Интересно, что эти события совпали с непростым периодом для истории Нью – Йорка, который в те времена переживал экономический упадок. Фред Лебоу смог убедить городскую администрацию в том, что массовые забеги приносят прибыль, уверил администрацию районов, через которые проходит трасса, что это будет безопасно, пообещал призовые элите, а партнёрам – массовость мероприятия и красивую трассу. И он сдержал это обещание. С каждым годом забег только растёт.
Фото: GettyImages
История Нью-Йоркского марафона долгая и сложная, и если сравнивать её с московской, то в этом смысле мы очень молодой забег, который имеет определённые перспективы роста, что отмечают иностранные специалисты. Это связано с тем, что Москва – столица России, город с большими возможностями, как финансовыми, так и человеческими. Кроме того, большой интерес у иностранцев вызывает Россия и её культура. Поэтому со временем у Москвы есть все шансы стать одним из мэйджоров.
Впервые забег под нашим брендом прошёл в 2013 году. Рост его действительно амбициозен и удивителен для многих иностранных экспертов. Первые несколько лет аудитория Московского марафона росла практически в два раза каждый год – на 100-150%. Потом этот скачок временно снизился за счёт того, что массовость была достаточно большая. Проект всё равно с каждым годом растёт, возможно, не такими быстрыми темпами, но тем не менее, рост идёт. Хочется, чтобы в Московском марафоне принимали участие не только москвичи и жители Подмосковья, но и люди из других российских городов, а также иностранцы, для которых это было бы легко и доступно. Виза на данный момент является одним из самых сдерживающих факторов.
Массовость
Нью-Йорк — самый крупный беговой город мира, 55 тысяч человек в этом году вышли на старт марафона. Что касается Московского марафона, он является крупнейшим России. На сегодняшний день количество марафонцев составляет около 10 тысяч, но мы надеемся, что в 2019 году мы переступим эту цифру. Надо сказать, что мы находимся в самом начале пути, в отличие от американцев.
Фото: GettyImages
Бег как часть жизни
Говорить о разном отношении людей к бегу, на самом деле, довольно сложно. Здесь речь идёт скорее о двух конкретных событиях с собственной, уникальной атмосферой. На всех подобных марафонах отношение одно – позитивное. Везде это радость, проявление себя, атмосфера настоящего праздника.
Наверное, надо сказать, что те люди, которые не побежали Нью-Йоркский марафон, выходят на улицы для того, чтоб поддержать бегунов. Даже не участвуя в таких мероприятиях, они чувствуют себя частью всего бегового движения, хотят своей энергией поддержать спортсменов, потому что понимают, как это важно. Пока в Москве такой ситуации нет, и все крутится только вокруг тех, кто бегает, а их количество не такое большое, как в Америке. Бег для американцев – часть жизни, они бегут на работу в спортивной одежде, переодеваясь в офисе, после чего точно так же вечером возвращаются обратно. Это видно практически везде, когда мы бываем в Нью Йорке, Лондоне и других городах.
Московский и Нью-Йоркский марафонец
Конечно, портрет этих двух персонажей очень отличается. Наша аудитория – люди в возрасте 25-35 лет, это более молодая аудитория. Это связано с тем, что в России с момента бегового бума прошло всего шесть лет, и сейчас в марафоне принимают участие те ребята, которые начинали бегать, когда были ещё студентами.
Фото: GettyImages
Московский марафон: взгляд в будущее
Конечно, мы хотим войти в мэйджоры. Эта перспектива достаточно далека, может быть, через 10 лет.
Но для того чтобы это произошло, мы должны нарастить аудиторию участников и быть готовыми к этому финансово, так как основное требование, которое выдвигают мейджоры — наличие определённого количества денег для приглашения элитных спортсменов. Обеспечение только элиты на большом марафоне — это колоссальные затраты организаторов: хороший призовой фонд, размещение в гостинице, оплата допинг – проб, обслуживающего персонала и сервиса во время мероприятия. Нужно отметить, что мэйджоры у всех на слуху, и, получая этот статус, забег выигрывает с точки зрения участников. Желание попасть на мэйджор само по себе у всех намного выше, чем желание принять участие в забеге, имеющем, например, золотой лейбл.
Команда Московского марафона на экспо в Нью-Йорке
Фото: Из личного архива Дмитрия Тарасова
И то, что на Нью-Йоркский, Лондонский, или Чикагский марафон стремятся попасть около 300–400 тысяч человек, говорит о том, что сам по себе лейбл мэйджора влияет на желание людей принять участие в этом мероприятии.
Если говорить о более близких перспективах Московского марафона, то здесь скорее речь пойдёт о получении бронзового, золотого, серебряного, платинового лейбла. И для того чтобы это произошло, нам нужно сперва подрасти и пройти определённые стадии развития. Как раз к ним мы и идём".