В ноябре 2023 года российское фигурное катание лишилось одной из самых красивых пар — Евгении Тарасовой и Владимира Морозова. Серебряные призёры Олимпиады нарушили давнюю традицию фигуристов, объявив о завершении карьеры практически сразу, как только перестали соревноваться — не хотели обманывать болельщиков. Сейчас Евгения и Владимир строят новую жизнь, но, конечно, не без фигурного катания. Пара активно участвует в шоу, примеряя на себя всё новые и новые образы.
О том, как фигуристы живут после завершения карьеры, в интервью «Чемпионату» рассказал Владимир Морозов. Помимо этого, спортсмен поделился своим мнением о развитии парного катания в России и Европе и объяснил, почему в этот вид так и не приходит эра четверных.
«Мы с Евгенией приняли абсолютно взрослое решение, поэтому никаких сожалений нет»
— В конце прошлого года вы объявили о завершении карьеры. Как вы сейчас себя ощущаете, не скучаете по соревнованиям?
— Чувствую себя хорошо. Мы [с Евгенией Тарасовой] приняли абсолютно взрослое решение, поэтому никаких сожалений нет. Конечно, скучаем немного по соревнованиям, но всё, что хотели, мы сделали.
— Обычно фигуристы долго не решаются объявить о завершении карьеры, берут паузу. Почему вы так быстро решили поставить точку?
— Наверное, чтобы проявить уважение к своим болельщикам, мы решили пойти таким путём. Ну и мы не хотели быть как все. Если ты решил, что заканчиваешь, то зачем брать паузу? Конечно, это личное дело каждого, но мы выбрали такой путь.
— Расскажите, что сейчас наполняет вашу жизнь?
— Сейчас много забот. И учимся, и в шоу много катаемся, и какие-то бытовые вопросы решаем — дел накопилось много. Занимаемся тем, чем не могли себе позволить, будучи в спорте.
— Привыкли к жизни без спорта?
— Не совсем. Всё равно на каток тянет! Но мы тренируемся, катаемся.
— Вы много участвуете в шоу — уже привыкли к этому формату?
— Да, мы и будучи в спорте катались в шоу. Когда попадаешь на пьедесталы мировых соревнований, тебя начинают приглашать в шоу, поэтому ничего нового тут нет. Нам уже известно, как тут всё устроено. Нам нравится, мы катаемся с удовольствием, стараемся делать элементы, чтобы и зрителю нравилось и чтобы самим быть в форме.
— В шоу вы исполняете сказочные роли, в спорте же у вас в основном были сложные лирические образы. Трудно ли было менять амплуа?
— Всё зависит от конкретного шоу и от конкретной роли. У нас достаточно насыщенный репертуар, мы катали и комические, и лирические образы. Это интересно, нам очень нравится экспериментировать на льду, пробовать то, что мы не делали в спорте, развиваться. Безусловно, иногда возникают трудности: когда ты делаешь что-то новое, не всё с первого раза получается. Какие-то роли приходилось больше репетировать, чтобы войти в образ. Но главное, чтобы зритель оставался доволен нашим катанием.
Евгения Тарасова и Владимир Морозов
Фото: Александр Сафонов, «Чемпионат»
— Есть ли у вас роль мечты, которую вы очень хотели бы воплотить на льду?
— Мечтать пока не приходится, потому что у нас действительно много спектаклей. Пока даже не было времени задуматься, у нас постоянно репетиции, выступления, разъезды.
— В шоу «История любви Шахерезады» вы покатались в паре с Елизаветой Туктамышевой. Сложно ли было выступать с другой партнёршей?
— Я думаю, что нет. Может быть, Лизе было сложно, она всё-таки одиночница. Мне как партнёру гораздо проще подстраиваться под одиночниц. Мы с Лизой быстро нашли общий язык и получали удовольствие от совместного катания. Я так точно! (Улыбается.)
— Скоро вы должны будете поучаствовать в шоу в Китае. С какими эмоциями ждёте возвращение в Пекин?
— С отличными эмоциями! Думаю, будет какая-то ностальгия, когда мы туда прилетим. Это знаковое место для нас. Я надеюсь, что мы с теплотой проведём время в Китае.
— Какие программы готовите для этого шоу?
— Новые программы мы не готовим, потому что конкретно в нашем случае организаторы выбрали определённый номер, который мы должны будем показать.
— А ждать ли вас с Евгенией на турнире шоу-программ в этом году?
— Сейчас сложно ответить на этот вопрос, это будет больше зависеть от организаторов.
«На прыжковом турнире молодёжь поразила! Очень талантливые фигуристы растут, в частности в группе Этери Тутберидзе»
— Насколько внимательно вы следите за фигурным катанием сейчас? Смотрите ли турниры?
— Да, я смотрю практически все турниры, чтобы быть в курсе происходящего.
— Следили за прыжковым турниром?
— Да, мне очень понравилось. Молодёжь прыгала очень много сложных элементов, пары порадовали.
— Что вас больше всего поразило на прыжковом турнире?
— Молодёжь поразила! Сложными прыжками, сложными каскадами. Очень талантливые фигуристы растут, в частности в группе Этери Георгиевны — мы видели, что они делают на тренировках, очень талантливое поколение.
— Нет ли ощущения, что парам не уделяется должное внимание на прыжковом турнире? Одиночников участвовало много, а пар всего восемь.
— Когда мы выступали, было вообще только четыре пары, сейчас уже больше. Так что, мне кажется, тут тоже есть положительные тенденции.
— Недавно прошёл чемпионат Европы. Как оцените его итоги?
— Обычный уровень европейского катания. У девочек не было элементов ультра-си, откатались с тройными прыжками, разыграли комплект медалей. Ничего удивительного. Мы отстранены, поэтому они разыгрывают между собой медали на том уровне, на котором могут.
— Александр Галлямов посмеялся над 199 баллами у победителей в парах. А как вы отреагировали на такой результат?
— Да, баллы небольшие, особенно если сравнивать с чемпионатом России — наши пары намного сильнее. Но они чемпионы Европы, можно сравнивать, можно не сравнивать, ничего не изменится. В истории они будут записаны как чемпионы Европы, даже в отсутствие наших спортсменов.
— Как вы считаете, есть ли кризис в европейском парном катании?
— Кризис есть, и не только в Европе. За океаном тоже пар не так много, остались в основном возрастные спортсмены, мои ровесники, а после них не видно никаких сильных пар. Конечно, страдает парное катание, и надо как-то решать этот вопрос, стимулировать спортсменов идти в парное катание, развивать его, учить сложные элементы. Но сейчас люди просто не идут в парное катание.
— Как думаете, как можно замотивировать фигуристов идти в пары?
— Трудно сказать, так как парное катание — самый сложный вид фигурного катания. Здесь много разных элементов: выбросы, подкрутки, поддержки — так еще и в паре кататься надо. Мне кажется, должно быть достаточное количество тренеров, потому что, например, в Европе их не так много. Ну и нужно искать фигуристов, которые могли бы составить пару — высоких мальчиков и прыгающих девочек, подходящих по росту.
«Пары развиваются, я думаю, они скоро будут готовы активно вставлять четверные элементы в программу. Но система к этому не очень располагает»
— Если говорить про российское парное катание в этом сезоне, как оцените его уровень?
— Молодые пары, особенно пермские, сильно прибавили по сравнению с прошлым сезоном. У Паши Слюсаренко катаются три пары (Екатерина Чикмарёва/Матвей Янченков, Юлия Артемьева/Алексей Брюханов, Елизавета Осокина/Артём Грицаенко. — Прим. «Чемпионата»), которые растут, развиваются — это очень здорово. Это те пары, которые в будущем будут представлять нашу страну на международной арене — я надеюсь на это. Две основные пары (Анастасия Мишина/Александр Галлямов, Александра Бойкова/Дмитрий Козловский. — Прим. «Чемпионата») показывают высокий уровень, это и так понятно. Здорово, что есть конкуренция, постоянно есть перемещения по турнирной таблице, все пары борются друг с другом, и однозначных лидеров сейчас нет.
— Довольны тем, на кого оставили парное катание?
— Да! В нашей стране так точно. Уверен, что наше парное катание будет процветать.
Евгения Тарасова и Владимир Морозов
Фото: Елена Разина, «Чемпионат»
— Некоторые наши пары начинают напрыгивать четверные элементы в программах. Как вы считаете, эра четверных всё-таки придёт в пары?
— Это сложный вопрос, так как всё упирается в базовую стоимость четверных. Когда мы выступали на Олимпиаде в 2018 году, там первые шесть пар в произвольной программе — все были с четверным, кроме Савченко/Массо — они и выиграли. Но тогда базовая стоимость оправдывала риск исполнения элемента ультра-си — ты всё равно получал за него достойную оценку. Сейчас, даже судя по прыжковому турниру, пары, которые делали четверные подкрутки, всё равно получали меньше, чем те, кто делал хорошие чистые тройные. Я считаю, что это неправильно, всë-таки четыре оборота — это намного сложнее, чем три, и это должно поощряться оценкой.
Тут вопрос больше не к судьям, а к правилам, по которым четверные стоят практически вровень с тройными. Но пары развиваются, я думаю, они скоро будут готовы активно вставлять четверные элементы в программу: кто-то выброс тренирует, кто-то подкрут. Но система к этому не очень располагает. Это, конечно, очень обидно, особенно для тех, кто владеет четверным. По ходу этого сезона я следил за парами, которые вставляли четверные подкрутки, показывали неплохое исполнение — ну надо это как-то поощрять, давать им надбавку за это. Но по правилам, которые приняты ISU, это невозможно.
— Могут ли фигуристы как-то повлиять на то, чтобы ISU изменил правила?
— Думаю, на сегодняшний день вряд ли, потому что пары в Европе, Америке и Японии не делают четверные, даже, наверное, не пытаются. А нас вряд ли сейчас кто-то будет слушать.
— Следите ли вы за другими видами фигурного катания?
— За одиночниками интересно следить — это самый непредсказуемый вид. За девочками слежу, в первую очередь за нашими. Просто наблюдаю за процессом: кто как выступает, какие медали берёт, какие программы ставит, как усложняется. Какие-то интересные моменты для себя подмечаю.
— Вы достаточно детально следите за тенденциями. Не думаете стать тренером в будущем?
— Будущее — понятие растяжимое (смеётся). В ближайшем — нет. Только давать консультации, если кому-то нужно. Но прям чтобы стать тренером — сейчас нет, у меня пока даже образования нет для этого.