Сборная СССР по хоккею с шайбой была создана в 1953 году; первыми её официальными играми стали товарищеские матчи с командой Норвегии в марте 53-го. Но сильнейшим хоккеистам Советского Союза довелось сыграть в международных матчах гораздо раньше – в феврале-марте 48-го, когда в Москву на товарищеские игры приехал знаменитый пражский клуб ЛТЦ. О матчах с ЛТЦ – первый из которых состоялся ровно 75 лет назад, 23 февраля 1948 года, – и пойдёт сегодня рассказ.
До Великой Отечественной войны Советский Союз практически не участвовал в международных соревнованиях: практиковались лишь отдельные товарищеские встречи с зарубежными спортсменами или командами. Однако сразу после окончания войны ситуация начала меняться: так, уже в августе 1946 года советские легкоатлеты приняли участие в чемпионате Европы, проходившем в Осло. Двумя месяцами позже штангисты отправились в Париж на чемпионат мира. В том же году Всесоюзная секция футбола вступила в ФИФА; вскоре её примеру последовали и секции других видов спорта. Спортивные руководители стали задумываться и об участии в Олимпийских играх. В начале 1947 года председатель Всесоюзного спорткомитета Николай Романов сообщал в докладной записке на имя члена Политбюро ЦК ВКП (б) Андрея Жданова:
«В феврале 1948 г. в Сен-Морице (Швейцария) и в августе в Лондоне состоятся очередные всемирные спортивные соревнования «Международные Олимпийские игры», проводимые каждые четыре года, начиная с 1896 года… представляется целесообразным наиболее полное представительство советских спортсменов во всех видах программы Олимпийских игр 1948 г.».
В этой же записке намечались основные меры по подготовке сборной команды СССР к Олимпийским играм и делалась прикидка результатов, которых могли бы достичь советские спортсмены на этих соревнованиях. Поначалу руководство благосклонно отнеслось к инициативе Романова, но ближе к концу 1947 года дело затормозилось: по всей видимости, чиновники опасались проигрыша главному идеологическому сопернику Советского Союза – Соединённым Штатам Америки. Сейчас подобный подход может показаться нелепым, если не сказать абсурдным – но таковы были реалии тех лет. В своих воспоминаниях Романов писал:
«Приняв решение участвовать в соревнованиях за рубежом, мы обязаны были обеспечить победу, иначе «свободная» буржуазная пресса будет обливать грязью не только советских спортсменов, но и весь наш народ».
Неизвестно, кто именно принимал окончательное решение, но факт остаётся фактом: на Олимпиадах 1948 года советские спортсмены не выступали. Представителям летних видов спорта пришлось ждать ещё четыре года, зимних – восемь. И всё же советская делегация поехала в Санкт-Мориц, а спустя полгода – и в Лондон. Только вот спортсменов в её составе не было: она состояла из тренеров и спортивных чиновников, отправившихся на Олимпиаду в качестве наблюдателей. В их числе был Сергей Савин, начальник отдела футбола и хоккея всесоюзного Спорткомитета. К сожалению, сейчас его имя практически забыто, а ведь именно Савин был одним из главных организаторов советского хоккея с шайбой в первые годы его существования. Аркадий Чернышёв так лаконично отзывался о роли Савина в становлении канадского хоккея в Советском Союзе:
«В этом отношении Сергеем Александровичем сделано так много, что мы имеем все основания считать его «крёстным отцом» нашего хоккея».
На Играх в Санкт-Морице Савин внимательно следил за матчами хоккейного турнира; большое впечатление на него произвела игра сборной команды Чехословакии, одной из сильнейших в мире: чехи уступили золотые медали Канаде лишь по соотношению заброшенных и пропущенных шайб. Прямо на Олимпиаде Савин договорился с чехами о проведении товарищеских матчей с советскими командами (переговоры начались ещё до Олимпиады, но окончательная договорённость была достигнута именно там, в Санкт-Морице). Откладывать не стали: 8 февраля закончился олимпийский турнир, а уже 20-го числа в Москву прибыли игроки пражского клуба ЛТЦ.
Строго говоря, игры с ЛТЦ, о которых пойдёт речь дальше, не были первыми международными встречами советских хоккеистов: ещё в 1932 году в Москву приезжали игроки немецкого спортивного клуба «Фихте». Немцы провели три товарищеских встречи с московскими командами, которые были собраны из «русачей» – игроков в хоккей с мячом: канадский хоккей в СССР тогда не культивировался. Несмотря на то что для хозяев игра была совершенно в новинку, во всех трёх играх немцы оказались повержены с сухим счётом: откровенно говоря, «Фихте» был довольно слабой командой.
Но в 1948 году ситуация была диаметрально противоположной: в Москву пожаловал сильнейший клуб не только Чехословакии, но, пожалуй, и всей Европы. Практически все приехавшие в СССР игроки ЛТЦ входили в состав национальной команды, только что взявшей в Санкт-Морице серебряные олимпийские медали; почти все они имели и титул чемпионов мира, завоёванный годом раньше.
Сборной СССР тогда ещё не существовало, и к приезду гостей была созвана сборная клубов Москвы. Команду возглавил тренерский совет, в который вошли тренеры всех ведущих столичных команд: Владимир Егоров («Крылья Советов»), Александр Игумнов («Спартак»), Павел Коротков (ВВС МВО), Анатолий Тарасов (ЦДКА), Аркадий Чернышёв («Динамо»). По некоторым сведениям, в совет также вошли тренер ленинградского «Динамо» Валентин Фёдоров и Михаил Козлов – опытный футбольный наставник, возглавлявший советскую сборную ещё в довоенные годы.
Всего было проведено пять матчей. В первой игре все игроки, кроме вратаря ЦДКА Григория Мкртычана, представляли «Динамо» (не только столичное: примерно половину команды, вопреки названию «сборная Москвы», мобилизовали из ленинградского и рижского «Динамо»). Ко второму матчу состав советской команды полностью обновился: теперь честь столицы защищали игроки московских клубов ВВС и «Крыльев Советов». Нужно сказать, что в этих двух закрытых (то есть проходивших практически без зрителей) матчах чехам фактически противостояла вторая сборная – сильнейшие советские хоккеисты не выступали: они должны были наблюдать с трибун, присматриваясь к стилю игры ЛТЦ со стороны. Разумеется, это сказалось на результате: в первой игре, которая состоялась 23 февраля 1948 года, советские хоккеисты ожидаемо уступили – 7:11. Первую шайбу в ворота ЛТЦ забросил ленинградец Евгений Стариков, а лучшим бомбардиром «сборной Москвы» стал его одноклубник Анатолий Викторов, забросивший три шайбы. Вторая игра прошла на следующий день и завершилась разгромом москвичей: 1:10. Автор единственной шайбы, заброшенной в ворота гостей, неизвестен; у чехов блистал капитан команды Владимир Забродский, снова ушедший с площадки с хет-триком.
Но самое интересное было впереди. На следующие три матча, которые уже проходили при зрителях, Москва выставила свои лучшие силы: на лёд вышли защитники Владимир Никаноров, Александр Виноградов, Борис Бочарников, нападающие Всеволод Бобров, Евгений Бабич, Анатолий Тарасов (совмещавший обязанности тренера и полевого игрока), Всеволод Блинков, Василий Трофимов… Для усиления команды пригласили вратаря Хария Меллупса из рижского «Динамо». Судили каждую игру два арбитра: чех Херман и советский рефери (один матч обслужил Михаил Дмитриев, ещё два – Сергей Савин, который был не только чиновником, но и одним из лучших советских судей). И сыграли наши с чехами абсолютно на равных: выиграв первую игру со счётом 6:3, во второй они уступили 3:5. Самым напряжённым стал третий матч, чуть не обернувшийся скандалом: чехи были большими мастерами силовой борьбы, с которой наши хоккеисты были практически незнакомы. И нередко советский судья расценивал корректно проведённый силовой приём как чрезмерную грубость, наказывая «нарушителя» штрафом. Нападающий ЛТЦ Августин Бубник впоследствии довольно резко отзывался об этих эпизодах:
«Их судья, конечно, не владел правилами хоккея, и поэтому он нас постоянно удалял, так как они просто не знали, что такое – играть телом».
В какой-то момент чехам надоело столь одностороннее судейство, и после второго периода, проигрывая 1:2, они отказались выходить на площадку. Присутствовавшему на матче послу Чехословакии в СССР Богуславу Лаштовичке пришлось уговаривать игроков продолжить игру: срыв матча грозил обернуться политическим скандалом… Под его уговорами ЛТЦ всё-таки вышел на заключительный период. Шайба Олдржиха Забродски (младшего брата капитана чешской команды) поставила точку в игре: 2:2.
После матчей игроки и тренеры обеих команд собрались на своеобразный семинар. Они обсудили прошедшие игры, поговорили о слабых местах в подготовке советских игроков, о будущем советского хоккея. Игры с сильной и опытной командой ЛТЦ дали советским хоккеистам очень многое: чехи продемонстрировали слаженную командную игру, отменную технику владения клюшкой, броска и паса, современные тактические построения, мастерскую силовую борьбу.
Во всех этих компонентах наши спортсмены уступали чехам, что было вполне объяснимо: советскому хоккею с шайбой шёл только второй год… Непривычной для советских хоккеистов оказалась и практикуемая гостями игра с частыми (каждые две-три минуты) сменами пятёрок: наши игроки менялись реже и не умели, подобно чехам, мгновенно войти в игру после смены. Научились наши игроки у чехов даже тому, как правильно одеваться: специализированного снаряжения тогда ещё не было. Бубник вспоминал, как сборная Москвы выходила на свой первый матч:
«Когда же на льду появились хозяева, нам было так же смешно на них смотреть, как когда-то канадцам на наших отцов в Антверпене в 1920 году, а потом в Шамони четыре года спустя. Они имели практически только футбольную форму, кожаные перчатки и велосипедные шлемы на головах».
Ему вторил игрок московского «Спартака» Анатолий Сеглин, вспоминавший, как начинался канадский хоккей в СССР:
«Игроки некоторых команд выходили на лёд кто во что горазд – одни в футбольных трусах, надетых поверх рейтуз, другие – в сатиновых шароварах, третьи – в байковых тренировочных костюмах. Чтобы защитить ноги от ударов шайбы и клюшки, покупали в спортивных магазинах тяжёлые вратарские щитки для русского хоккея и привязывали их к голени. Они хоть и затрудняли бег, но спасали от травм».
После одной из первых игр с ЛТЦ, когда чехи отправились то ли к себе в гостиницу, то ли на какой-то банкет, наши специалисты проникли в раздевалку гостей и тщательно зарисовали их снаряжение. И на следующий матч советские игроки вышли в прекрасной экипировке, в срочном порядке изготовленной по этим зарисовкам.
Предвижу закономерный вопрос: если даже лучшие советские игроки так сильно уступали чехам – как же тогда они смогли продемонстрировать в трёх заключительных матчах, в общем-то, совершенно равную игру? Дело в том, что, хоть канадский хоккей и делал пока в Советском Союзе свои первые шаги, уступали наши чехам далеко не во всём. Важным преимуществом советских игроков стала скорость: ведь все они пришли в канадский хоккей из русского – с его большими площадками. Владимир Забродский отмечал после матчей:
«Я заявляю, что уже сейчас московские хоккеисты представляют грозную силу. По быстроте бега на коньках они не имеют равных. Им только ещё нужно поработать над техникой, использовать игру корпусом. Не сомневаюсь, что через год-два советская команда может стать сильнейшей в мире. Такие игроки, как Бобров, Тарасов, Блинков, уже сейчас – законченные мастера...»
Слова Забродского подтверждал и сильнейший советский форвард Всеволод Бобров:
«Мы превосходили в скорости все, абсолютно все команды, с которыми лично мне приходилось встречаться. Это неоценимое качество дал нам русский хоккей, в который с раннего детства мы все с удовольствием играли».
Помимо скорости, советские игроки демонстрировали отличную технику катания и финта, хорошо маневрировали и комбинировали. Они превосходили чехов в физической подготовке, что позволяло сборной Москвы навязывать своим гостям высокий темп игры. Начальник команды ЛТЦ Антонин Водичка лаконично резюмировал:
«Московские хоккеисты своей необычайной подвижностью, умением остро построить игру превосходят все виденные мною команды многих стран земного шара».
Любопытно, что советская пресса не освещала ход матчей «в реальном времени»: только после завершения игр в главных газетах страны были опубликованы подробные отчёты о товарищеских встречах с чехами. «Правда», «Известия», «Комсомольская правда», «Советский спорт» и другие газеты предоставили слово специалистам, тренерам, участникам матчей – включая и наших гостей, которые не поскупились на комплименты (не опускаясь при этом до неуместной лести: всё сказанное ими было совершенно по делу).
Правда, советские газеты умолчали о результатах первых двух матчей, как будто их и не было вовсе. Подобный подход к освещению игр составлял заметный контраст с поведением чешской прессы, которая совершенно одинаково отнеслась ко всем пяти матчам, публикуя отчёты сразу после каждого из них.
7 марта игроки ЛТЦ улетели в Прагу. В последующие годы практика товарищеских встреч с зарубежными командами продолжилась: советские хоккеисты (как правило, также выступавшие под знаменем сборной Москвы) неоднократно встречались со сборными Польши, Чехословакии, ГДР, Норвегии. В 1949–1953 годах они провели почти 30 таких матчей. Но возможности помериться силами со всеми сильнейшими (пусть и любительскими) сборными мира в официальном турнире пришлось ждать довольно долго: только в 1954 году, через шесть лет после игр с ЛТЦ, сборная СССР приняла участие в чемпионате мира. И с первого же захода выиграла: пророчество Владимира Забродского сбылось. Потом было много побед на чемпионатах мира и Олимпийских играх (команда СССР – единственная сборная в мире, которая ни разу не возвращалась с этих турниров без медалей), были встречи с канадскими профессионалами, в которых советские хоккеисты проявили себя весьма достойно… У сборной СССР большая и славная история. А начиналась она 75 лет назад, в феврале 48-го.
При подготовке публикации использовались материалы форума хоккейных статистиков им. Виктора Малёванного и сайта «Красная Машина».