Как уже сообщалось, в вину тренеру вменяется то, что в 2002 — 2003 годах он не
платил налоги в голландскую казну на том основании, что официально проживал в
Бельгии, хотя, как выяснилось позже, на территории этой страны фактически не
находился. Известно и название бельгийской деревни, где якобы жил Хиддинк: Ахель.
Правда, найти ее на карте королевства очень сложно — в Ахель даже не ведет
железная дорога. Тем не менее корреспондент «Спорт-Экспресс» связался с властями
деревушки. Они, правда, отказались назвать адрес коттеджа, который снимал тренер
российской сборной, зато рассказали, что в Ахеле зарегистрировано 13 600 человек
и 3500 из них — подданные Голландии!
Причина, по которой они выбрали деревню в качестве официального местожительства,
все та же: налоги. Они в Бельгии и впрямь привлекательны. Настолько, что уже
через неделю после окончания ЧМ-2002 Хиддинку позвонил его советник Симон ван
ден Бомен и предложил снять дом в Ахеле. Тренер недолго думая выбор одобрил.
Во-первых, от Ахеля до Эйндховена, где он собирался работать с ПСВ, всего 25
километров. А во-вторых, и это главное, вместо 1 462 000 евро, которые Хиддинк
должен был заплатить голландцам со своих доходов в Корее, бельгийская казна
готова была довольствоваться 219 000. Разница, как видите, существенная.
Зарегистрировавшись в Ахеле, Хиддинк даже выписал туда несколько голландских
журналов. Правда, как по бельгийскому, так и по голландскому законодательству
быть прописанным в стране мало — там нужно еще и ночевать. Но в доме у Хиддинка
даже не было мебели. Как рассказал он сам, от переезда в Бельгию отказалась его
супруга. «Мне фактически предстоял выбор между Элизабет и Ахелем», —
процитировал на суде слова тренера прокурор Лос.
Как рассказали мне голландские коллеги, налоговый трюк, подобный тому, что
пытался провернуть Хиддинк с подачи своего бухгалтера, в Стране тюльпанов весьма
популярен и в принципе безопасен: риск того, что тебя все-таки поймают за руку
налоговики, невелик. Но Хиддинку не повезло. Кто бы мог подумать, что одному из
фанатов ПСВ придет в голову пожаловаться телеканалу RTL на то, что главный
тренер его любимой команды слишком много времени проводит в Амстердаме, где
базируется «Аякс», извечный соперник эйндховенцев? И что на эту программу
обратит внимание кто-то из госчиновников? Несколько дней спустя Фонс Спорен,
теперь уже бывший финансовый директор ПСВ, в разговоре с ван ден Боменом выразил
обеспокоенность в связи с ситуацией, которая начала складываться вокруг Хиддинка.
«Зачем вы снимаете дом в Бельгии, если Гус все время проводит в Амстердаме?» —
удивлялся Спорен. Финансовый директор не знал, что его разговоры уже долгое
время прослушивались полицией, подозревавшей его в педофилии.
Эти две случайности и сыграли роковую роль для Хиддинка. Налоговые службы
взялись за него всерьез — вплоть до прослушивания телефонных разговоров,
проверки электронной почты и отслеживания передвижений подозреваемого. К
расследованию было подключено около 50 сотрудников налогового ведомства.
В итоге, как мы знаем, дело было доведено до суда, где на последнем заседании
прокурор потребовал для Хиддинка лишения свободы сроком на десять месяцев.
Многое в судьбе рулевого российской сборной теперь зависит от того, насколько на
судей подействуют аргументы, изложенные на вчерашнем заседании одним из его
адвокатов Яном Лелифилдом.
Опыт показывает: когда спортсмен или тренер судятся с налоговиками, вверх чаще
всего берут последние. Но наказание, как правило, ограничивается денежным
штрафом. Исключение составило дело немца Бориса Беккера, которому немецкие
власти в свое время дали два года условно. Правда, легендарный теннисист
налоговые службы обманывал девять лет, указывая в декларации адрес в Монако, в
то время как Хиддинк «прожил» в Ахеле намного меньше. Вчера в 11.30 по
московскому времени началось слушание аргументов защиты Хиддинка, который
присутствовал на судебном заседании, сообщили корреспонденту «Спорт-Экспресс»
коллеги из Algemeen Dagblad. Естественно, адвокаты главного тренера российской
сборной не согласились с мнением обвинения и предоставили свои доводы. Заседание
получилось весьма долгим: предполагалось, что оно продолжится сегодня. А
приговор будет вынесен 27 февраля.