Мы продолжаем активное изучения мира футбольных функционеров и руководителей
беседой с весьма колоритной фигурой. Александр Барановский — человек, побывавший
во многих передрягах (это во времена его правления тренер Тарханов и группа
талантливых игроков совершили «побег» из ЦСКА). Тем не менее Александр Петрович
обладает уникальной способностью даже из сложных ситуаций выходить если уж не
победителем, то как минимум не проигравшим. И именно это столь редкостное
качество привело к тому, что в прошлом году спасать умирающие «Крылья Советов»
было доверено именно ему. Как видите, «Крылья» уцелели и даже теперь вынашивают
дерзкие планы на будущее. Итак, что же представляет собой Александр Петрович
Барановский, о чем он жалеет, чем гордится, и, самое главное, чего нам —
любителям футбола следует ждать от вверенного ему самарского предприятия.
ТЕМА 1. «КРЫЛЬЯ СОВЕТОВ»15 МИЛЛИОНОВ — ВПОЛНЕ ДОСТАТОЧНО ДЛЯ КЛУБА
ПРЕМЬЕР-ЛИГИ
— Александр Петрович, для начала давайте внесем ясность в вопрос, так
волнующий многих. «Крылья Советов» — банкрот или нет?
— Абсолютно раздутая история! Все обязательства, которые есть у клуба,
последние полгода выполнялись, выполняются и будут выполняться независимо от
того, какие там предприятия с таким же названием, как у нас, обанкротились. Если
же объяснять ситуацию детально, то футбольный клуб как закрытое акционерное
общество (ЗАО) по закону напрямую деньги из бюджета области получать не может,
да и наш стадион с тренировочной базой являются областной собственностью.
Поэтому в свое время прежние руководители создали автономную некоммерческую
организацию, которая была получателем незначительных средств бюджета и на
балансе которой находились наши спортивные сооружения. Эта организация к
состоянию банкротства пришла давно. На сегодняшний день она не имеет никакого
отношения к «Крыльям Советов», не является акционером клуба. Получателем
бюджетных средств уже давно является фонд, на который оформлено имущество и
который является акционером ЗАО. Я думаю, что кто-то из определенных целей
опубликовал полностью не соответствующую действительности информацию о нашем
банкротстве. Еще раз повторю, место в премьер-лиге имеет ЗАО «Крылья Советов»,
все обязательства перед клубами и игроками сосредоточены в ЗАО, и торговая марка
тоже. Вообще, такое ощущение, что вместо того, чтобы в трудный момент помочь
нашей команде, некоторые стараются изыскать негатив, специально преподнося
деятельность нового руководства в не очень благовидном свете. В общем, я на это
не очень обращаю внимание, привык к тому, что могут сказать или написать чаще
плохо, чем хорошо. А с другой стороны, сам знаю, что негатив всегда запоминается
лучше. В любом случае, хуже, когда вообще не пишут.
— Вы как человек военный, наверное, в первую очередь ратуете за дисциплину
и в футболе. Трудно выполнять эту миссию?
— Не очень, потому что игроки сейчас стали в России значительно
профессиональнее. В большей степени такая эволюция связана с появлением в
чемпионате легионеров, которые привнесли культуру отношения к футболу как к
работе, своим примером подтянув наших футболистов. Что же касается финансовой
составляющей, то здесь согласен — у нас большая часть клубов по игровым видам
спорта вне зависимости от дивизионов глубоко неблагополучна. Постоянные долги
клубов друг перед другом и перед игроками имеют место.
— Каково сейчас положение «Крыльев Советов» именно с точки зрения
финансов? Помнится, в одном из интервью вы сказали, что для достижения
нормального результата необходим бюджет в 18 миллионов долларов. Такие деньги у
самарцев сегодня имеются?
— С тех пор немного скорректировал цифру: считаю, что бюджет в 15 миллионов
оптимален для команды российской премьер-лиги. В эту сумму укладываются все
затраты, даже трансферная политика, которая составляет одну треть ее.
ТЕМА 2. ДЕНЬГИ
4,5 МИЛЛИОНА ЗА СЕМШОВА МЕНЯ УДИВЛЯЮТ
— Географическое провинциальное местонахождение клуба не увеличивает
степень затрат? Ведь говорят, соглашаясь перебраться в «нестолицу», хорошие
игроки больше просят.
— Согласен, но есть другой путь — собрать способных талантливых игроков и
сделать из них добротный коллектив. Это значительно дешевле. Это как раз вопрос
того, что деньги далеко не все решают. Конечно, есть определенный футбольный
рынок, есть рейтинг игроков, но он у нас еще настолько несовершенен, что
некоторые сделки футбольного характера, мягко говоря, изумляют.
— Какой из трансферов последнего времени лично вас особенно удивил?
— Приобретение Семшова за 4,5 миллионов евро, завоз отряда португальцев за
такие деньги, какие потом обратно никогда не получишь. Мое мнение, что
нормальный футбольный клуб, во-первых, сам для себя должен готовить спортсменов
из детско-юношеских футбольных школ плюс заключать контракты с игроками команд
из низших дивизионов, а уже во-вторых — заниматься селекцией талантливых
игроков. Потому что футбольный клуб — это бизнес, который не только приобретает,
но еще и созидает.
— Каковы ваши планы на грядущий сезон? По какой программе будет жить клуб
«Крылья Советов»?
— По ничем не отличающейся от программы предприятия, попавшего в кризисную
ситуацию. Чтобы сохранить его на плаву, минимизируются все затраты, избавляются
от непрофильных активов. В нашем случае был определен оптимальный бюджет, потому
что есть задолженности прежних периодов, которые надо будет погашать в
обязательном порядке, иначе к нам применят санкции. Хотя процентов на шестьдесят
те обязательства, которые у клуба были, мы уже выполнили.
— Какова «стоимость» нынешнего минусового баланса «Крыльев»? Говорят о
разной сумме — от 9,5 до 5 миллионов долларов.
— Тех обязательств, которые могли бы повлиять на функционирование команды в
этом сезоне, не более чем на 2 миллиона — это задолженности перед клубами и
игроками, которые уже потеряли с нами связь или закончили карьеру.
— В ближайший период клуб будет продолжать жить на деньги областного
бюджета?
— Частично. В этом году, по моему мнению, мы провели правильную трансферную
политику, усилив команду игроками и при этом не затратив много средств. Думаю,
что часть футболистов в межсезонье еще покинет клуб, и мы от этого получим
определенные средства. В общем, планируем вести свою деятельность строго по
определенному бюджету, а он предполагает, что 40 процентов денег мы должны
заработать сами. И я даже не сомневаюсь, что это получится. Бюджет области
только на одну треть поможет нам решить наши проблемы.
— Такая бюджетная политика — следствие осознанного движения или
вынужденного?
— Я просто считаю, что в таком виде наш бюджет оптимален. Задачи стать
чемпионами России у нас нет, но что должны финишировать в первой половине
турнирной таблицы — однозначно. Комплектовались «Крылья» исходя из этого. Хотя
специалисты, которые следили за самим процессом в нынешнее межсезонье и за тем,
как готовится команда, говорили мне, что результат может оказаться даже лучше,
чем мы сами того ожидаем. В течение трех сборов (декабрьского в Кисловодске,
январского и февральского в Турции) и последнего, проходящего сейчас в Испании,
на просмотре у Гаджиева было достаточное количество хороших игроков. До нового
года был подписан трехлетний контракт с хорошо зарекомендовавшим себя в прошлом
сезоне Марко Топичем, продлено соглашение на такой же срок с капитаном Андреем
Гусиным, мы на три года подписали Леилтона, оформили отношения с Медведевым,
Васильевым, Бранко, Лонгевкой и Ангбвой. Еще как минимум три контракта будут
реализованы по итогам испанского сбора, то есть буквально через неделю
комплектование мы закончим. Считаю, что подготовка прошла хорошо, финансовые
обязательства перед игроками и тренерами выполняем. Сейчас уже ничего в долг не
делается: все оплачиваем — сборы, экипировку, перелеты. Когда определенный
порядок в финансах, есть возможность планировать.
— Говорят, у вас теперь даже самолет свой будет.
— Самолет действительно ожидается, правда, не совсем наш: он нужен
правительству Самарской области. А для того чтобы он функционировал эффективно,
решено было использовать его и для «Крыльев Советов», разместив на борту
символику клуба.
— Чья идея? Клуба?
— Нет, губернатора.
— Вообще, люди, приходящие на какое-то новое место, часто сталкиваются с
некими «страшилками» — чем-то непривычным, порой пугающим, кажущимся им
алогичным. Вы в «Крыльях» такой элемент для себя обнаружили?
— Единственное, что требовало быстрых перемен и серьезного вмешательства, —
это финансовая политика клуба. Поэтому особо ломать нечего, надо просто сделать
лучше, чем было. Хуже сделать легко. Поэтому на протяжении двух лет клуб будет
жить строго в рамках бюджета, сохранять жесткий контроль над финансами, с
задачей больше зарабатывать и меньше тратить.
ТЕМА 3. РОССИЙСКИЙ ФУТБОЛ
ЛИМИТ — БОМБА, ВЗОРВАВШАЯ РЫНОК
— Вы были в числе противников введения лимита на легионеров.
— Да, и позиционируясь, исходил из того, что история с лимитом уже
закончилась единожды плачевно: в 2000 году в хоккее ввели ограничение на
легионеров, в результате чего спортсмены с российским гражданством очень сильно
подорожали, а бюджеты клубов соответственно резко увеличились. К чему это
привело, мы видим сейчас — если в футболе все-таки есть какая-то экономика, то в
хоккее она практически отсутствует. Лимит — это палка о двух концах. Принесет ли
он пользу сборной страны, еще неизвестно, а то, что рынок российский резко
подорожал — уже факт.
— Что, на ваш взгляд, необходимо сделать для того, чтобы за сборную нам
краснеть больше никогда не приходилось?
— Я могу вам огласить свои предложения, но это займет слишком много времени.
Скажу лишь об одной маленькой, но весьма серьезной составляющей. Вся беда в том,
что потеряна система стимулирования тренеров для повышения уровня своего
образования. Раньше была четкая сетка зарплат для разных категорий: в
зависимости от того, как и с какой группой работал тренер (начальной,
спортивного совершенствования или высшего спортивного мастерства), выводился
размер его зарплаты. Свою категорию надо было постоянно подтверждать, ездить на
семинары, учиться, сдавать экзамены, проходить лицензирование. Сейчас все это
как будто есть, но работает с большой натяжкой. Я считаю, что можно эту схему
реанимировать, ведь Федеральное агентство по физкультуре и спорту разрабатывает
нормы для содержания спортивных объектов и организаций. Почему бы не сделать
того же по отношению к тренерам, которые работают в клубах и у которых размеры
зарплат зачастую никак не связаны с их квалификацией. Ну, хорошо, Гаджиев знает,
что такое научно-методическая подготовка, и постоянно занимается
самообразованием, ну вот он такой человек. А я знаком со многими тренерами,
которые вообще этим не занимаются, но у них такие же контракты. А какая тогда
разница между тем, кто учится, и его антиподом, если получают они за свой труд
одну и ту же сумму?
— А почему, на ваш взгляд, в России тяжко проходит процесс становления
провинциального футбола как бизнеса?
— Водораздел между профессиональным и массовым спортом еще очень размыт в
сознании некоторых людей. Когда эта грань будет проведена, изменится отношение,
а вместе с этим закончится эра раздутых бюджетов, и затраты будут незначительно
превышать доходы клубов. Плюс к этому должен вырасти уровень благосостояния
населения, от которого зависит стоимость билетов и абонементов (то есть выручки
клуба), а также емкость рекламного рынка, который по некоторым оценкам
прирастает на 30 процентов в год. Соответственно доходы клубов будут умножаться
от реализации телевизионных и рекламных прав. На мой взгляд, уже сейчас бюджеты
надо строить, исходя из реальных источников дохода. Если профессиональные клубы
будут находиться на дотациях — независимо от того, областные они или от крупной
компании, — рано или поздно это все рухнет в случае отсутствия собственной
экономики.
ТЕМА 4. ЦСКА
У ИСТОКОВ НЫНЕШНИХ ПОБЕД
— Где, если не секрет, все-таки сложнее — в неспокойные годы в ЦСКА или в
такие же сейчас в «Крыльях Советов»?
— Я создавал футбольный клуб ЦСКА в форме акционерного общества и управлял
им через совет директоров, через собрание акционеров. А сейчас другая роль —
приходится глубже вникать во все проблемы и во все аспекты футбольной
жизнедеятельности.
— Как вы считаете, нынешний взлет армейского спорта — футбольного клуба,
баскетбольного, хоккейного — закономерен, или же это некий феномен?
— Ну, во-первых, в то время было принято правильное решение реорганизовать
все клубы в ЗАО, где одним из акционеров являлся сам ЦСКА. Он же был
собственником торговой марки и балансодержателем всего имущества, на котором
осуществлялись учебно-тренировочные и игровые действия команд. С другой стороны,
я всегда искал акционеров-представителей крупного бизнеса, кто мог бы взять на
себя какую-то другую часть затрат. Путь был выбран правильно, в результате чего
в баскетбольный и хоккейный клубы ЦСКА пришла известная компания «Интеррос», а в
футбольный — холдинг, объединявший три рынка ЦСКА. 49 процентов акций было у
него, 51 — у ЦСКА. По мере того, как холдинг вкладывал все больше и больше денег
в клуб, доля ЦСКА уменьшалась до блокирующего пакета. Собственно, это правильно
и корректно. При этом между ЦСКА и клубами был заключен договор о
сотрудничестве, в соответствии с которым клубам бесплатно предоставлялись
объекты для организации процессов, транспорт Минобороны для перелетов.
Содержание обслуживающего персонала базы, экипировка, в общем, все вопросы,
связанные с функционированием команды, также были за ЦСКА. Другой акционер брал
на себя крупные расходы, связанные с выполнением условий контрактов игроков. Да
и то была частично вынужденная мера, потому что, хоть я и зарабатывал помимо
бюджетных средств (на сдаче в аренду, организации платных услуг и так далее),
расходовать заработанное иначе, чем бюджетное, законом запрещено. Я не мог
платить игрокам из этих средств. В общем, форма сотрудничества, выработанная
более 10 лет назад, принесла такие результаты сегодня: и у футбольного, и у
хоккейного, и у баскетбольного ЦСКА есть теперь владельцы, способные выделить
любую сумму для решения самых сложных задач. Сейчас с той же проблемой предстоит
справиться «Крыльям».
ТЕМА 5. ПРИНЦИПЫ РАБОТЫ
ЦЕЛЬ — ПРОЖИТЬ 100 ЛЕТ
— Не смущает вас то, что за годы работ в футболе вы прослыли антикризисным
менеджером? Не хочется иногда сбросить приставку и быть просто управленцем?
— Знаете, так уж случилось, что именно какие-то кризисные ситуации двигают
меня по жизни. Когда я закончил институт, вместо двух маячащих спокойных
перспектив мне открыли третью — направили в пятиборье, где были спортсмены, но
не было результатов. Я принял команду, которая занимала последние места в
Вооруженных Силах, а вскоре мы стали чемпионами ВС, выиграли чемпионаты СССР и
Европы среди клубных команд. Далее, в 1989 году, я стал начальником СКА
Туркестанского военного округа. Клуб еле до двадцатки в тогдашнем спорте высших
достижений среди 25 округов, групп войск и флотов дотягивал. За год мы
подтянулись до 4-го места, в 90-м вышли на третье, а в 91-м на второе. Когда
развалился Советский Союз, пришлось опять что-то придумывать. В то время нам
никто не говорил, что делать с войсками и учреждениями, находящимися на
территории бывших республик. Да и в Москве тогда ответа на этот вопрос, похоже,
не знали. Мы с моим другом, начальником СКА ВВС 75-й воздушной армии Леонтьевым,
открыли карту страны и решили, что поедем вместе со спортсменами и тренерами в
Самару. Так и сделали, создали ЦСК ВВС в Самаре. Было тяжело, но интересно. В
ЦСКА я попал только потому, что хорошо работал на всех должностях в армии,
стремился достичь какой-то определенной максимальной цели. Эта должность была
полгода вакантной, ее никто не хотел занимать: много было всякого рода скандалов
в сфере имущественных отношений, отсутствовало бюджетное финансирование, было
создано огромное число всяких предприятий, объекты им передавались, доходы
уходили арендаторам, а все расходы оставались на ЦСКА. Ревизоры пачками сдавали
акты о противозаконности происходящего, прокуроры писали министру, постоянные
проверки… В общем, идти добровольно на этот пост тогда не хотел никто. Меня
назначили в приказном порядке туда, что я совсем недавно считал заоблачной
мечтой. В тот момент вполне нормально справился, как мне кажется.
— Удача для такого специалиста по кризисам, как вы, много значит?
— Мне грех жаловаться на удачу. Были в моей жизни взлеты и падения, всякого
рода истории, преподносившиеся как скандальные. Но по большому счету это была
обыкновенная работа, обыкновенная смена команд: приходили новые министры, меняли
старых начальников на новых. Обычное явление.
— Есть такое кресло, сидя в котором, вы бы могли полностью расслабиться и
сказать: «Вот оно, свершилось, здесь я хотел быть»?
— Да нет. Каждый человек на каком-то этапе жизни ставит определенную цель,
идет, стремится к ней, ждет ее, потом подходит к выполнению, достигает цели и,
кстати, никакой радости при этом особой не испытывает. Появляется ощущение: «Ну
вот, да, к этому пришел. А что дальше?» А дальше новая цель. Если начнешь
удовлетворяться достигнутым, жизнь твоя закончится. Надо всегда к чему-то
стремиться, независимо от возраста. Те люди, которые следуют этому принципу,
живут долго, сохраняют при этом здравость ума и востребованы обществом. Поэтому
надо по жизни быть активным человеком, бойцом. И я такой. Хочу прожить подольше.
А это нормально! Человек должен прожить как минимум сто лет. Не просуществовать,
а прожить.
К СВЕДЕНИЮ
— Как-то вы сказали, что, похоже, вас ожидает судьба Германа Ткаченко,
который был направлен на футбольный фронт, а потом настолько проникся судьбой
команды, что футбольная страница стала для него самой значимой в жизни. Сбылся
тот прогноз?
— У нас с Ткаченко несколько разные все-таки ситуации. Для меня футбол — это
профессия. Я заканчивал военный институт физкультуры и спорта, функционер
профессиональный, вне зависимости от того, в ЦСКА нахожусь, в хоккейном «Динамо»
или в футбольных «Крыльях Советов». Просто другой клуб, другое название, а
стихия знакомая. Могу сказать, что самым сложным ведомством во все времена было
футбольное. Даже в советское время руководителей ведомственных команд судили не
по тому, сколько медалей завоевано на Олимпиаде, а по тому, как обстоят дела в
футболе и хоккее.
ДОСЛОВНО
ЛИЧНОЕ
— Я родился на Украине, в Житомире. Заниматься спортом во времена моего
детства было престижно. А болеть за киевское «Динамо» — обязательно, тем более
это была лучшая команда в Советском Союзе. Правда, фотографии футболистов на
стену не вешал, ограничился собиранием книжек из серии «Звезды мирового спорта».
Вообще, читать и тогда любил, и сейчас по возможности стараюсь. Самая интересная
для меня литература — романы «Отель» и «Аэропорт» Артура Хейли, произведения
Теодора Драйзера. Закрученный сюжет, состыкованный с экономикой — это интересно.
Там каждый герой — личность, которая попадает в кризисные ситуации и выправляет
их. Показан тяжелый путь становления человека через какие-то трудности.
ОБЩЕСТВЕННОЕ
— Я в прямом эфире отвечал на вопросы на радио в Самаре, и один болельщик
задал вопрос: «А нельзя ли сделать «Крылья» открытым акционерным обществом,
осуществить эмиссию, мы бы как болельщики акции купили?» Я сказал, что такой
опыт у меня уже есть. В 1998-99 годах, во времена финансовых трудностей у ЦСКА,
армейские болельщики выступили с такой же инициативой. Чем это закончилось?
Реорганизовали, объявили, что можно покупать акции, но никто не пришел и ни
одной из них мы так и не продали.
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ
— Мы не можем себе позволить тратить лишние деньги. Если клуб постигнет
очередная финансовая неудача, подобная прошлогодней, то у него уже, боюсь, не
будет будущего. Поэтому мы берем курс на то, чтобы стать стабильным клубом,
способным покрывать большую часть расходов своими доходами. А то странно
получается, мы организовываем зрелище, приходят зрители, платят за это деньги,
компании размещают свою рекламу, ТВ показывает матчи, тренеры получают, игроки
тоже, зарабатывают строители, возводящие спортивные объекты, журналистам есть
что писать — то есть все что-то зарабатывают, а клубы убыточные все до единого.
ЖЕЛАЕМОЕ
— У нас в стране слабо развита корпоративная культура. Считается, что два
акционера — это уже много. А можно ведь десять или пятнадцать, которые давали бы
ту же сумму денег, и им бы это в 15 раз меньше обходилось. У меня есть кое-какие
предложения к самарскому бизнесу по реализации целого ряда инфраструктурных
проектов, в которых присутствовали бы «Крылья Советов» и часть доходов от
которых поступала бы в клуб. И желательно, чтобы предприятия-партнеры еще были и
нашими акционерами. Вот такую нужно создать акционерную компанию, в которой
будет не один акционер, а 10-15-30. В нашей стране это сложно сделать. Но раз
так сложилось, что я этим делом занимаюсь, надо стараться эти сложности
преодолеть.