Форвард «Ливерпуля» Андрей Воронин не попал в заявку на отборочный матч Евро-2008 Украина – Италия, а в прессе появились слухи о конфликте футболиста и наставника сборной Олега Блохина.
«Узнал, что не выйду в основе, в два часа дня – Блохин обычно вызывает игроков, заявленных на матч, на собеседование. Никаких объяснений не последовало. – Поведал газете „Спорт-экспресс“ Воронин. – Видимо, Олег Владимирович считает, что разговаривать с игроками, что-то объяснять не входит в его обязанности. Я регулярно играю в „Ливерпуле“, забиваю, набрал хорошую форму, а тренер просто не ставит меня в состав. Не понимаю, не вижу причины. И так было уже не один раз. Сборная играет не так часто, как клуб, поэтому тяжело привыкнуть, что ты то попадаешь в состав, то – нет».
Воронин опроверг слухи о том, что сыграть в матче ему не позволила травма: «Никакого повреждения не было. С коленом вообще никаких проблем. Просто нагрузил мышцу, затронул капсулу. Но личный массажист Андрея Шевченко за сутки до игры промассировал эту мышцу поставил меня на ноги. Понимал, что предстоит очень ответственный матч с Италией, готовился, хотел играть. Для того, чтобы выйти на поле, пришлось пройти курс уколов. Оказалось, это никому не нужно».
Воронин рассказал также о том, что ещё за день до матча между ним и Блохиным произошёл конфликт: «Я беседовал с кем-то о лечении колена. Блохин вмешался, стал говорить, что пусть Рафа Бенитес за меня волнуется, а он упрашивать играть не будет… Непонятно, к чему это было сказано: меня никогда не нужно было просить сыграть за сборную. Не раз бывало, что выходил на поле даже с микротравмами и всегда отдавал игре все силы. Стало очень обидно, что в сборной такое отношение ко мне. Терпение лопнуло, когда Олег Владимирович обвинил меня в пропущенном голе», продолжает Воронин. «Вышел к бровке и „напихал“ мне по полной программе, не стесняясь в выражениях. Начал махать руками, кричать. Я показываю жестами, мол, не виноват, а он продолжает. Пригрозил даже поменять меня… Будто я маленький мальчик и меня можно напугать заменой. И так-то вышел на 20 минут, а теперь — менять. Говорю: „Пожалуйста, меняйте!“ – развернулся и вышел за пределы поля. Блохин сказал: поговорим после. Игра закончилась, зашли в раздевалку. И тут началось...».
«Мне довелось работать со многими тренерами, и со всеми складывались хорошие отношения, – продолжает Воронин, – ни от кого из них не слышал оскорблений, никто не пытался лишить меня слова. И главному тренеру сборной тоже такого не позволю! Сказал в среду при всех, что Блохин, простите за грубость, элементарно не имеет права закрывать мне рот. Тренер может делать замечания по игре, указать на ошибки, на моменты, где я сыграл плохо. Если он считает, что я виноват в пропущенном голе – можно было спокойно сесть, разобраться, он бы мне объяснил, показал, я бы понял. Но унижать меня в присутствии всей команды, массажистов, докторов, обслуживающего персонала – на это он не имеет никакого права. Даже при том, что он – Блохин, а я – Воронин».