Первый Гран-при Кореи, вне всякого сомнения, запомнится гигантским количеством воды на трассе. Эффект от не очень сильного дождя оказался многократно увеличен дренажной системой, которая работала довольно своеобразно. Судя по всему, Чарли Уайтингу во время его инспекции и в голову не пришло, что на трассу могут выпасть осадки, которые хорошо бы удалить с трека.
Трасса в Йонаме заставила понервничать Чарли Уайтинга.
Дренаж – ахиллесова пята всех новых автодромов, так как проверить работу системы можно только в гоночных условиях под дождём. Причём крайне желательно, чтобы эти “гоночные условия” относились к младшей серии – а не к Формуле-1, которую, несмотря на относительно ранний час, смотрят сотни миллионов болельщиков.
Принявший в эксплуатацию трассу Уайтинг сам был не уверен в том, что трек полностью безопасен – это стало одной из причин, почему полноценная гонка была начата с огромной задержкой.
Дождевые Гран-при в последнее время вызывают у пилотов не совсем понятную тревогу. В отличие от американских серий, деятели Формулы-1 всегда славились своим умением выступать в дождь. С незапамятных времён безукоризненное владение болидом в сложных условиях приносило гонщикам почётные неофициальные титулы вроде “Регенмайстера” (вопреки расхожему мнению, первым этим званием насладился Рудольф Караччиола), а выступления Михаэля Шумахера на Гран-при Испании 1996 года, Дэймона Хилла в Японии в 1994-м или Айртона Сенны в Донингтоне в 1993-м до сих пор остаются хрестоматийными образцами непревзойдённого искусства управления гоночной машиной.
В это трудно поверить, но ещё лет 10-15 назад никому бы и в голову не пришло начинать дождевую гонку в условиях сэйфти-кара. Речь идёт о самых высокооплачиваемых пилотах в мире – уж как-нибудь они должны разобраться с аквапланированием. Опасения в том, что на старте будет завал? Вероятность того, что он случится на узкой трассе вроде Монако велика и без дождя.
Преодолённый страх, адреналин и неизбежные аварии в случае, если гонщик не смог всю гонку пройти на пределе, – это часть Формулы-1, то, что делает спорт интересным миллионам болельщикам. Фанаты полагают, что болиды Формулы-1 водят сверхлюди, которые обладают невероятной реакцией и буквально ощущают пространство вокруг машины на любых скоростях.
Это впечатление едва не померкло при виде Марка Уэббера, обходящего в калошах паддок с озабоченным лицом. Лучший на тот момент пилот сезона пускался в пространные рассуждения об опасности выступлений со всеми, кто был готов его слушать. Даже Бернд Майлендер решил поделиться с австралийцем своими соображениями по поводу состояния трассы. Уэббер не удовлетворился общением с сочувствующими и отправился на капитанский мостик “Ред Булл”, где провёл сеанс радиосвязи с Чарли Уайтингом.
Пилоты имеют возможность сравнивать свои впечатления с мнением других гонщиков – по радио.
В результате седовласый ветеран FIA, грубо нарушивший правила федерации, допустив трассу к гонкам со срывом всех сроков, занервничал ещё больше.
Озабоченные пилоты, у которых дрожали коленки, находили сторонников при помощи радиосвязи. Жалобы гонщиков, которые выдавались в ТВ-эфир тут же – устами инженеров, – ретранслировались в кокпиты. Временами казалось, что британский парламент проводит выездные дебаты: “Пилот Z считает, что выступать опасно. А что думаешь ты?”.
Когда гонка наконец началась и даже Феттель осознал, что, в общем-то, выступать можно, никакого апокалипсиса не наступило. Лишь Марк Уэббер потерпел обидное политическое поражение. После всех своих переговоров в калошах оказалось, что из лидеров ошибки в дождь совершает именно он – поскользнувшись на поребрике, который (сюрприз-то какой) был мокрым, Уэббер вынес с трассы неплохо стартовавшего Нико Робсберга. После этого – вплоть до конца гонки – лидеры были вполне в состоянии ехать без аварий и завалов. Если, конечно, не считать взрыва мотора Феттеля.
Нудные жалобы некоторых пилотов, при молчаливой поддержке Центра управления, создают опасный прецедент. Малейшие осадки теперь могут спровоцировать параноидальную реакцию – на трассу будет выведена вся флотилия безопасности “Мерседес”, Бернд Майландер пролидирует половину “гонки”, Алан ван дер Мерве поревёт мотором “АМГ” медицинского автомобиля FIA в периоды красного флага – а болельщики на трибунах и фанаты, проснувшиеся в Европе довольно ранним утром, будут смиренно ждать.
К слову, Чарли Уайтинг элегантно наплевал на установленный двухчасовой лимит трансляции – в результате эфир из Йонама продолжался почти три с половиной часа. Не все каналы обладают роскошью двигать программы ради Формулы-1 – на белорусском телевидении, например,
Фернандо Алонсо сделал мощный гребок к чемпионскому титулу.
перспектива пожертвовать передачей вроде “Сельского часа” ради продлённой трансляции вызвала бы в аппаратной священный ужас.
На фоне всех этих волнений даже не удивительно, что за два Гран-при до конца сезона Фернандо Алонсо внезапно стал неожиданным претендентом на победу в чемпионате. Марк Уэббер совершил катастрофическую ошибку, которая была несколько подслащена проблемами с двигателем Феттеля, и теперь осторожному австралийцу придется тяжеловато.
Себастьяна Феттель упрекнуть не в чем. Своими прекрасными выступлениями немец почти заставил забыть Гран-при Бельгии. Феттель действует безошибочно под серьёзным прессингом, и если Себ действительно завоюет титул, ни у кого не должно быть соблазна назвать его случайным. Пилоты “Макларена” начинают постепенно отставать, и, скорее всего, к последней гонке сезона бороться друг с другом будут лишь трое – Алонсо, Феттель и Уэббер.
Мы можем быть уверены: битва состоится, так как в Абу-Даби осадки почти невозможны.