«Труд» создает свою символическую футбольную команду. В нее входят люди, которые
хотят и могут сделать российский футбол по-настоящему зрелищным, умеющим
побеждать. Вслед за Евгением Ловчевым гостем «Труда» стал старший тренер сборной
России Александр Бородюк. Он работал в ее штабе со всеми главными: Валерием
Газзаевым, Георгием Ярцевым и Юрием Семиным. А с декабря временно возглавляет
главную команду страны в ожидании того момента, когда к ее штурвалу встанет
иностранный специалист.
ЗА ЧЕКУШКУ МУЖИКИ ВО ДВОРЕ МОГЛИ И ПРИБИТЬ
— Александр Генрихович, вы как игрок легко адаптировались в Германии. У вас
случайно нет в роду немецких корней?
— Вы об этом, наверное, из-за моего отчества спрашиваете? Нет, отец у меня был
родом из Белоруссии. Когда мне исполнился год, они с мамой разошлись. Так меня
она одна и воспитала. Работала мама на заводе, а жили мы в Воронеже в доме
барачного типа. Была у нас там комната площадью 12 метров. Нелегко, конечно,
приходилось. Зато к спорту во дворе быстро приобщился. Мы — мальчишки —
постоянно играли в хоккейной коробке с полупьяными мужиками. Зимой — хоккей,
летом — футбол. Ох и упорные матчи были! Ведь не просто так играли, а
скидывались по рублю, и при нашей победе соперники покупали нам по брикету
киселя, а в случае поражения мы выставляли мужикам чекушку водки.
— И кто чаще выигрывал?
— Где-то 50 на 50. Но надо сказать, нам всегда те матчи тяжело давались.
Соперники сражались отчаянно, за свою чекушку и побить могли прямо на поле. Ну а
позже мне повезло — я попал в СДЮСШОР, которую возглавлял замечательный тренер
Борис Николаевич Чернышев. Вот так я получил настоящее футбольное образование.
Режим дня — предельно жесткий: в 7 утра нас собирал по городу автобус, затем
тренировка, завтрак, занятия в школе, еще одна тренировка…
— Когда вы оказались в столичном «Динамо», маму в Москву не перевезли?
— Нет, ее вообще куда-то из Воронежа трудно вытащить. Помню, когда играл в
Германии, я все хотел пригласить ее к себе, чтобы она посмотрела, как здорово
немцы живут. Но мать ни в какую. Говорила: «Как же я к ним поеду, если они
твоего деда убили». Ну а я ее все продолжал убеждать, даже денег давал на
оформление загранпаспорта. Она взяла, а через некоторое время говорит: «Знаешь,
я на них трех поросят купила». Тогда я и понял, что она из Воронежа точно никуда
не поедет. У нее там сейчас квартира и небольшое хозяйство за городом.
— А как жена относится к жизни футболиста и тренера?
— У нас с ней полное взаимопонимание, мы уже 22 года вместе, сына и дочь
вырастили. Когда мы еще не были женаты, я ей сказал: «Подумай, стоит ли тебе
связывать жизнь с футболистом?» А Галина мне ответила, что она собирается
выходить замуж за человека, а не за футболиста или представителя какой-то другой
профессии. И действительно, за всю нашу совместную жизнь она ни разу в мои
служебные дела не вмешалась.
НИКОГДА НЕ ГОВОРИ «НИКОГДА»
— Вы забили сто полновесных мячей и входите в Клуб бомбардиров имени Григория
Федотова. Не задевает, когда кто-то из действующих игроков обходит вас в этом
почетном списке снайперов?
— Ничуть. Если и жалею, то лишь о том, что не удалось добиться большего в
футбольной жизни — на поле и за его пределами. Причем жалею не о каком-то
конкретном титуле. Просто сейчас я понимаю, что мог бы более полно раскрыться в
роли игрока — и в футбольном, и человеческом плане. Все-таки по молодости я
недостаточно внимательно прислушивался к советам более опытных людей, прежде
всего тренеров. Думал, что и сам все знаю. А сейчас уверен, что моя карьера
могла сложиться более ярко.
— Кого из своих тренеров вы можете назвать лучшим советчиком?
— Да любой из них был очень интересен как человек. Вот, к примеру, Адамас
Голодец прославился в «Динамо» прежде всего тем, что гонял футболистов до
изнеможения. Нагрузки у него действительно были жуткие, но он всегда умел найти
нужные для нас слова. «Адамас Соломонович! — молили мы на тренировках. — Сил уже
нет никаких, дайте ж передохнуть!» А он медленно поднимал глаза к небу и
говорил: «Там отдохнете». Что тут скажешь? Приходилось вкалывать.
— А тренерам с вами приходилось мучиться?
— Со мной им было непросто. Не все их слова я воспринимал как надо. Вообще,
тренер и игрок всегда находятся в разных шкурах. И отношения между ними
складываются заведомо сложно. Когда я сам стал тренером, понял, что мне прежде
всего нужно убить в себе игрока и смотреть на жизнь уже совсем другими глазами.
Надеюсь, удалось.
— А что вы сами как тренер не смогли бы простить футболисту?
— Равнодушия к футболу. В этом случае мое сотрудничество с игроком бесполезно.
— Для вас имеет значение, как ведет себя футболист за пределами поля?
— Здесь все зависит от его индивидуальных особенностей футболиста. Сейчас у
игроков столько возможностей развлечься. Если человек способен до утра
веселиться в ночном клубе, а потом он все равно оказывается лучшим на поле, то
никаких вопросов к нему быть не может. Однако если совмещать одно с другим у
тебя не получается, то будь добр, отсыпайся на базе и готовься к игре по
предложенной тренером программе.
— Вы можете как-то объяснить общую ситуацию в нашем футболе в целом — почему
сборная не может ничего выиграть уже почти 20 лет?
— Здесь нет ничего удивительного. Распад Советского Союза не мог пройти
бесследно. Ведь каждая республиканская школа фактически создавала команду,
способную играть на уровне сборной европейской страны. Вместе мы и составляли
союзную сборную. Но сейчас, после нескольких лет провалов, российский футбол, на
мой взгляд, поднимается. Наши клубы вполне конкурентоспособны в Европе. А вот
создать сильную сборную гораздо сложнее. Здесь необходима эффективная система
подготовки своих футболистов. Сужу по своей работе хотя бы с молодежной сборной.
У нас ведь сейчас в ней лишь три человека играют в премьер-лиге в основных
составах своих клубов — Денисов, Билялетдинов и Набабкин. А остальные — в дубле.
Как же им прогрессировать?
— Как вы в таком случае относитесь к знаменитой фразе Пеле о русском футболе
и бразильском хоккее: российский триумф на зеленом поле может наступить только
после победы бразильцев на льду?
— Мне в связи с этим вспоминается другая фраза: «Никогда не говори „никогда“.
Посмотрим, что будет лет через десять.
ЗА ГРАНИЦУ НЕ СОБИРАЮСЬ
— Когда в декабре прошлого года вы подписали контракт с Российским футбольным
союзом, в некоторых СМИ появились заголовки вроде такого: „Бородюк приходит в
сборную на полгода“. То есть подразумевался ожидаемый приход иностранного
тренера. Как вы планируете сейчас свою работу — на месяц, на полгода вперед?
— Я подписал с РФС контракт на работу с молодежной и национальной сборными
России до 2008 года. Из этого и исхожу — выстраиваю со своими помощниками
графики подготовки, просматриваю футболистов для обеих команд. Ну а придет
иностранный тренер, будем обговаривать, как должны измениться мои функции в
первой сборной.
— А вы могли прервать этот контракт ради какого-то выгодного предложения из
клуба — российского или зарубежного?
— О работе за границей сейчас даже не задумываюсь. Я семь лет отыграл в
бундеслиге. Чтобы закрепиться там, иностранцу нужно постоянно доказывать, что ты
явно сильнее конкурентов. И для зарубежного тренера — то же самое. У меня сейчас
еще мало опыта самостоятельной работы.
— В каких клубах премьер-лиги, по-вашему, отношения их владельцев и тренеров
складываются наиболее продуктивно?
— Со стороны судить сложно, но, думаю, уместно выделить прежде всего те, которые
дают в последние годы результат, — ЦСКА, „Спартак“, „Локомотив“. Потому что
никакой успех одними солидными вложениями не объяснишь.
ПЕРЕВОД БЕЗ ИНТОНАЦИЙ БЕСПОЛЕЗЕН
— Вопрос, который в России задают сейчас друг другу едва ли не все люди,
имеющие отношение к футболу. Как вы относитесь к тренеру-иностранцу во главе
национальной сборной?
— Непосредственно о претендентах на эту должность может предметно говорить
только президент РФС Виталий Мутко — назначение тренера исключительно его
прерогатива. А что до иностранцев вообще… По-моему, главное для зарубежного
специалиста — хорошо знать культуру и традиции России.
— А языковой барьер?
— Это для тренера сборной как раз не главная проблема. Но взаимопонимание
необходимо, и здесь важен адекватный перевод. Даже если он сделан дословно, но
без личностных интонаций, то толку не будет.
— Но вы-то с вашим хорошим немецким наверняка сможете помочь иностранному
тренеру достучаться до игроков. Тогда и профессиональный переводчик команде
может не понадобиться.
— Я готов, разумеется, помочь иностранному специалисту с переводом. Другое
дело, что нам еще до начала работы будет необходимо подробно обговорить мои
функции в новом штабе. Чтобы потом не возникало недоразумений.