16 августа исполнилось 85 лет Валентину Николаеву — знаменитому правому инсайду
ЦДКА и сборной Советского Союза, пятикратному чемпиону СССР, лучшему бомбардиру
первенства страны 1947 года, члену «Клуба Григория Федотова» (111 голов). Есть
чем гордиться и Николаеву-тренеру. ЦСКА под его руководством выиграл союзное
золото в 70-м, сборная год спустя вышла в восьмерку лучших ЧЕ-72, а молодежка
дважды побеждала на чемпионатах Европы — в 76-м и 80-м.
Это сухие факты. За ними — огромная жизнь. Последнего из великой армейской
«команды лейтенантов».
О Николаеве написаны сотни статей. И все-таки кое-что осталось за кадром…
ОТЕЦ
Валентин Александрович долго не знал некоторых подробностей биографии отца. Лишь
в 60-е годы, уже перед смертью, тот рассказал сыну о своем фронтовом прошлом.
Когда началась Первая мировая война, Александра Николаева, инженера-путейца
Московской железной дороги, «забрили» в солдаты. Три года воевал он в армии
генерала Павла Ренненкампфа в Восточной Пруссии. Домой вернулся в октябре
1917-го. С боевыми наградами и в чине капитана. Но вскоре оказался в сложном
положении. Не стоит обладать большой фантазией, чтобы догадаться, какие
последствия грозили бывшему офицеру царской армии, угоди он к чекистам.
Около года скрывался в квартире невесты. На улицу носа не показывал. А потом она
увезла жениха в свою родную деревню Еросово во Владимирскую губернию. Там и
свадьбу сыграли, там же в 1921 году появился на свет Валентин.
В Еросове семья прожила более десяти лет. На возвращение в Москву решиться было
непросто, но Николаев-старший мечтал о работе по специальности. Инженерное
образование позволило быстро получить должность в Курском отделении Московской
железной дороги и квартиру возле Елоховской церкви. Про службу у Ренненкампфа и
германский фронт он благоразумно умолчал.
«СПАРТАК»
Осенью 1939-го Валентина Николаева, игравшего за молодежный состав «Локомотива»,
призвали в армию. Через пару месяцев шустрого паренька пригласили на сборы в
ЦДКА. И уже в 18 лет он дебютировал в чемпионате СССР, причем в первом же матче
против «Стахановца» забил победный гол.
С этого момента вся жизнь Николаева связана с армейским клубом — сначала как
футболиста, затем как тренера, последние годы — как члена совета ветеранов ЦСКА.
А ведь он, равно как и Федотов, Бобров, Гринин, Демин, запросто мог стать
спартаковцем! История эта известна немногим.
— Еще до моего появления в ЦДКА кому-то из руководителей военного ведомства это
название чем-то пришлось не по вкусу, — рассказывает Николаев. — Тогда
Реввоенсовет СССР решил создать Всеармейское добровольное физкультурное
общество, разработать его устав и наименование. Образовали комиссию под
председательством Каменева, который и предложил новое имя — «Спартак». «В честь
вождя римских гладиаторов, как символ отваги и стойкости», — добавил он. Почему
решение это так и осталось на бумаге, никому неведомо. В итоге в «Спартак»
превратился не ЦДКА, а «Промкооперация».
БОБРОВ
Генерал-майор авиации Василий Сталин, опекавший команду ВВС, стремился собрать у
себя всех лучших игроков страны послевоенных лет. Устоять под нажимом отпрыска
вождя народов удавалось далеко не всем. Например, в ВВС перешел друг и
многолетний партнер Николаева по ЦДКА Всеволод Бобров. На их отношениях,
впрочем, это никак не отразилось. Они жили в одном доме на «Соколе» и
по-прежнему часто вместе проводили время.
Валентин Александрович никогда не осуждал Боброва. Отказывался верить в
разговоры, что тот польстился на дополнительные звездочки на погонах и
капитанские полномочия в футбольной и хоккейной команде ВВС.
— Я прекрасно знал Севу — у него должны были быть чрезвычайно веские причины,
чтобы он принял предложение Василия Сталина, — говорит Николаев. -Уверен, дело
не в каких-то меркантильных интересах. Правда, на эту тему мы с ним разговоров
не вели… Давайте я лучше расскажу о том, как в ВВС Лешку Гринина зазывали.
Привез его Василий Сталин в свой особняк на Гоголевском бульваре. На обещания,
как водится, не скупился. Гринин решил потянуть время: мол, подумать надо. В
ответ неожиданно прозвучало: «Вот здесь сиди и думай. Еда в холодильнике. А мне
уехать нужно». Оказавшись в западне, Алексей не растерялся. Заметив во дворе
грузовик, доставлявший в особняк продукты, он улучил момент и сиганул из окна в
кузов. Так и выбрался. К счастью, серьезных последствий для Гринина этот фортель
не имел.
Николаева, разумеется, тоже пытались переманить в ВВС. Но ответ неизменно
следовал один: «Играть буду только в ЦДКА. Либо вовсе с футболом закончу». И от
него отстали.
«ВАЛЯ, ИЩИ СЕВУ»
Олимпийские Игры в Хельсинки в 1952-м стали началом конца ЦДКА. Виной всему
неудача сборной СССР в переигровке с Югославией. Это расценили ни много ни мало
как поражение генералиссимуса Сталина маршалу Тито, которого в Кремле тогда
называли предателем и фашистом. «Уж лучше бы мы на Олимпиаде в стартовом матче
продули болгарам», — говорили потом игроки.
Переигровке предшествовала первая встреча, овеянная легендами. Вырвать ничью,
уступая к 75-й минуте 1:5, — это и впрямь что-то из области чудес. Да еще на
Олимпиаде!
На перерыв наши уходили при счете 0:3, и в раздевалке обнаружили всю
«комсомольскую рать» — секретарей ЦК ВЛКСМ Михайлова с Шелепиным. Оба курировали
сборную и футболистам учинили настоящий разнос. На Николаева с Бобровым вообще
чуть ли не с кулаками набросились.
— Вы забыли, что представляете ЦДКА?! — кричали «комсомольцы», не обращая
внимания на то, что Бобров уже третий год играл в ВВС.
Досталось всем. В том числе главному тренеру Борису Аркадьеву.
— А вы почему все время молчите?! — рявкнул Михайлов.
— Жду, когда вы закончите, — спокойно ответил Аркадьев и посмотрел на часы.
Установка на второй тайм получилась рекордно короткой. Уже в дверях Аркадьев на
секунду остановил Николаева и Боброва:
— Валя, ищи Севу.
Для них эта фраза была чем-то вроде пароля. Бобров сам не раз говорил, что
большинство своих мячей забил именно с передач Николаева.
Не стала исключением и та встреча, в которой Бобров сделал хет-трик. Что вместе
с голами Трофимова и Петрова позволило спасти, казалось, безнадежный матч. В
дополнительное время игра шла в одни — югославские — ворота. Но словно кто-то
наверху решил: с вас достаточно. Столько моментов упустили Бобров, Бесков,
Петров! Последняя же минута могла героем матча сделать Николаева.
Мяч после его удара катился точно в угол, однако по пути непостижимым образом
чиркнул ногу уже распластавшегося на газоне защитника и со звоном уткнулся в
штангу. Вратарь Беара, наблюдавший эту сцену в роли статиста, обнял сначала
защитника, а потом — штангу.
«НЕУД ПО ПОВЕДЕНИЮ»
В повторном матче наши проиграли 1:3. Аркадьева сразу вызвали в Москву. Первую
ночь после прилета он провел на Лубянке. В команде, прознав об этом,
приготовились к худшему.
— Всю дорогу на поезде ехали молча, — вспоминает Николаев. — Ни шуток, ни смеха.
Состояние усугубилось на Ленинградском вокзале. Пустой перрон, никакой
официальной встречи. Меня там ждала сестра. Дома отец потрепал по плечу:
«Держись, Валя, ты же офицер». Дни проходили в каком-то предгрозовом ожидании.
Чувствовали: беды не миновать. 17 августа 52-го объявили, что ЦДКА
расформирован. Приехали на базу политработники: «Можете расходиться по домам.
Команды больше не существует». За неудачу сборной всех собак спустили на
армейцев, хотя против югославов из ЦДКА играло лишь четверо. Остальные
представляли семь клубов! Но это в расчет не принималось… Вышел приказ с
удивительными формулировками, напоминавшими скорее запись в дневнике
нашкодившего ученика. Судите сами: Башашкина и Крижевского обвинили в
«недопустимо грубом нарушении данных указаний», Бескова — в «безответственной
игре», Петрова — в «недисциплинированности и грубости», ну а меня — в
«неправильном поведении во время матчей». Несколько лет спустя в Праге встретил
знакомых из сборной Чехословакии — играл против них за ЦДКА в товарищеских
матчах, — так они руками всплеснули: «Валентин! Живой! Мы-то думали, что после
той Олимпиады вас всех в Сибирь сослали».
У игроков ЦДКА было два пути. Одни решили уволиться из армии и направились кто
куда — в «Динамо», «Спартак», «Торпедо». Другие, включая Николаева, очутились в
Калинине, где базировалась команда спортклуба Московского военного округа.
Сыграть за нее успели всего шесть матчей — затем разогнали и окружные армейские
команды.
Аркадьев, возглавлявший «Локомотив», настойчиво звал Николаева. Ему было 32 —
мог еще поиграть. Но кроме ЦДКА, он себя нигде не мыслил. Даже отъезд в Калинин
дался тяжело, а уж о переходе в другой клуб и речи не было. К тому же армейское
звание всегда гарантировало кусок хлеба. Плюс выслуга лет, льготы. Здравый смысл
взял верх.
Николаеву, кстати, не только в футболе свойственно постоянство. Не случайно,
наверное, и с женой, Диной Николаевной, он давно золотую свадьбу отметил.
ТАНКИСТ
Николаев поступил на инженерный факультет Академии бронетанковых войск. Служил в
Германии и Белоруссии, был заместителем командира батальона по технической части
в танковом полку. Иногда сам водил танк. При этом за рулем автомобиля, как ни
странно, ни разу не сидел.
— Признаться, не лежала у меня душа к вождению машины, — объясняет Валентин
Александрович. — Я, наверное, один из немногих футболистов, у кого ее сроду не
было. Играя в ЦДКА, ездил на трамвае или автобусе. Меня это совершенно не
смущало. Позже, став тренером, мне служебное авто с шофером полагалось. Ну а в
армии, конечно, танк вынужден был освоить — куда ж деваться?
Интересно, кто еще из отечественных тренеров может похвастать подобным опытом?
ОПАЛА
Десять лет провел он вдали от большого футбола и уже не очень верил, что
когда-нибудь снова будет востребован. Однако в 63-м в Министерстве обороны о
Николаеве наконец вспомнили. Назначили старшим тренером юношеских команд ЦСКА. А
в мае 64-го он заступил на аналогичную должность и в главной армейской команде.
На тренерском поприще из той звездной плеяды «лейтенантов» Николаев оказался
успешнее всех. Помимо чемпионства 70-го два года подряд с армейцами он брал
бронзу. Между этими событиями — двухлетняя командировка в Хабаровск, чему
предшествовала беседа в Минобороне. Николаеву порекомендовали взять в помощники
зятя генерала Филиппова — на место Виктора Чистохвалова, старого партнера по
ЦДКА. Николаев наотрез отказался. И был отправлен на Дальний Восток «поднимать
армейский футбол».
РЕКОРДЫ
На следующий после золотого для ЦСКА сезона Николаеву доверили и сборную СССР,
поскольку ее костяк составляли в основном армейцы. При нем команда провела 24
матча — официальных и товарищеских — и ни разу не проиграла. Рекорд! Сборная
пробилась в плей-офф первенства Европы, заняв первое место в отборочной группе.
Вот только повез ее в Бельгию в 72-м уже Александр Пономарев.
Маршал Гречко, разочарованный спадом в игре ЦСКА, просто-напросто отозвал
Николаева обратно в клуб. Тому, человеку военному, ничего не оставалось, как
взять под козырек.
— Ужасно жалко, что мне не дали довести начатое дело до конца и поработать со
сборной на чемпионате Европы, — сокрушается Валентин Александрович. — Но приказ
есть приказ. В армии он не обсуждается.
Последней командой тренера Николаева была молодежная сборная Советского Союза,
которая дважды становилась чемпионом Европы. Это достижение в нашей стране не
удалось пока превзойти ни одному тренеру.