Месяц назад перед матчем «Динамо» с ЦСКА мы беседовали с Баффуром Гьяном на базе
в Новогорске. Ганец был полон желания сразиться с действующим чемпионом,
говорил, что армейцев можно победить. А уже в следующем туре вышел на поле в
футболке «Сатурна»: бело-голубые сдали нападающего в аренду до конца сезона.
Живет Гьян по-прежнему возле стадиона «Динамо». У станции метро с тем же
названием мы и встретились, поскольку в Красноярск на кубковый матч он не
полетел — в последней игре с «Шинником» потянул мышцу задней поверхности бедра.
— Только что был в клинике, — сказал Баффур. — Прохожу курс терапии. Травму в
Ярославле получил еще на разминке. Испытывал болезненные ощущения, потому меня и
заменили в середине первого тайма. Возможно, буду готов к воскресному матчу с
«Томью».
— Пока же вы избежали утомительной поездки в Сибирь...
— Туда я уже один раз летал — с «Динамо» в Томск. А долго, кстати, добираться до
Красноярска?
— Часов пять.
— Почти как из Ганы в Европу. От Аккры до Амстердама шесть часов лета.
— До Петровского парка вам из дома рукой подать. А до Раменского-то
далековато. Не надоело еще туда ездить?
— Я о продолжительности дороги даже не задумывался. За мной заезжает Андрей
(водитель «Сатурна». — Прим. А.П.) — и вперед.
— Стало ли неожиданностью решение Андрея Кобелева выставить вас на трансфер?
— Еще какой! Я старался, работал на тренировках, хотел играть, но тренер сказал,
что, если останусь в «Динамо», проходить в состав не буду. В лучшем случае смогу
появляться на считанные минуты. Поначалу очень огорчился, но теперь о
происшедшем не жалею.
— Словом, как гласит русская поговорка, что ни делается, то к лучшему.
«Динамо» — клуб с великой историей, но сегодня позиция в чемпионате у «Сатурна»
куда предпочтительнее.
— Главное — в моей новой команде во всем чувствуется, с одной стороны,
профессиональный подход к делу, а с другой — дружеская, почти семейная
обстановка. Я поначалу не мог поверить, что это происходит наяву. Майкл Эссьен
рассказывал, что главный тренер «Челси» Жозе Моуринью часто звонит ему,
интересуется самочувствием, спрашивает, не нуждается ли он в чем-то. Владимир
Вайсс поступает так же. Вчера я прошел обследование в связи с травмой, и он
тотчас осведомился, что и как. Мне очень нравится этот тренер и то, какие
отношения он выстраивает с игроками. Хотя соблюдения дисциплины Вайсс при этом
требует неукоснительного.
— На каком языке вы с ним общаетесь?
— Вайсс прекрасно говорит по-английски, но иногда мы разговариваем и по-чешски.
— Не по-словацки?
— Эти языки очень близки.
— Тренер «Сатурна» и по-русски отлично изъясняется. Во всяком случае, лучше,
чем Властимил Петржела, хотя тот проработал в России три с половиной года. А у
вас как успехи в русском?
— Пытаюсь говорить, но чешский понимаю лучше.
— У вас же поначалу в «Динамо», кажется, был преподаватель?
— Ярослав Гжебик требовал от иностранцев изучать русский. Но после тренировки,
бывало, так устанешь, что заниматься совсем неохота. Вот иногда занятия и
пропускал.
— Будем считать, что у вас есть время подтянуть русский до уровня чешского.
Вы же в Чехии провели четыре сезона, а в России пока менее трех. Любопытно, о
существовании каких российских клубов вы знали, еще будучи в Гане?
— Сначала услышал о «Спартаке», потом о «Локомотиве», поскольку эти клубы
участвовали в еврокубках.
— А о «Сатурне» рассказал, наверное, Принс Амоако?
— Да, во время Кубка Африки-2002 в Мали. Мы оба участвовали в этом турнире в
составе сборной Ганы.
— Как поведал Шилла Иллиасу, который оказался теперь вашим партнером в
«Сатурне», с ним вы тоже познакомились в сборной.
— Да. Шилла, как и Принс Амоако, играл за клуб «Асанти Котоко», в котором
собраны представители народности асанти, преобладающей в районе города Котоко (в
отечественной африканистике принято наименование «ашанти». — Прим. СЭ).
— То есть это своего рода этнический клуб?
— Да.
— А «Либерти Профэшнлз», за который вы выступали до отъезда в Чехию?
— Это клуб из столицы — Аккры. В нем все перемешаны. Хотя я, между прочим, тоже
принадлежу к асанти.
— Так что родной язык, общаясь с Шиллой, не забудете?
— Я очень рад, что мы играем в одной команде. Всегда же приятно встречаться за
рубежом с соотечественником. Это тоже позитивный для меня момент в «Сатурне».
— На асанти ваше имя значит «спаситель», «помощник». Правда, «Сатурн» в
отличие от «Динамо» спасать нынче не надо. Шилла сообщил, что его имя
расшифровывается как «крепкая семья». А что за смысл вложен в имя вашего брата —
Ассамоа Гьяна?
— Не знаю. Нужно у мамы спросить.
— ?
— В принципе у нас все имена имеют какое-то значение. Но иногда с развитием
языка оно утрачивается, так что его только пожилые люди помнят.
— У сборной Ганы новый тренер — француз Клод Ле Руа. Он уже связывался с
вами?
— Да. И с другими ганцами, играющими в России, тоже. В начале октября сборной,
которая освобождена от отборочных матчей Кубка Африки, поскольку его финальная
часть пройдет у нас в стране, предстоит поездка в Японию и Корею. Ле Руа намерен
позвать в нее и Шиллу, и Кингстона, и меня. Надеюсь, успею восстановиться от
травмы.
— Вернемся к «Динамо». Перед уходом из команды вы говорили, что она в этом
сезоне наконец стала единой, что это должно положительно сказаться на
результатах. Что думаете теперь?
— Перемены к лучшему и впрямь наблюдались. Игроки стали больше общаться,
тренировки проходили живее. С приходом на должность главного тренера Кобелева
турнирное положение «Динамо» поначалу заметно улучшилось. Но теперь команда
вернулась на прежние тревожные позиции.
— И к этому приложили руку вы, вдохновенно проведя матч с «Динамо» в составе
«Сатурна». Создалось впечатление, что на ту игру вы вышли с особым настроем — и
в результате отметились двумя голевыми передачами.
— Я стремлюсь действовать с максимальной отдачей против любого соперника. О
каких-либо проблемах, связанных с «Динамо», не думал.
— У этого клуба не осталось перед вами задолженности?
— Когда я уходил в «Сатурн», ее полностью погасили.
— У вас еще два года контракта с «Динамо». Надеетесь туда вернуться?
— Пусть не обижаются на меня чудесные динамовские болельщики, которые тепло ко
мне относились и даже избрали лучшим игроком команды по итогам 2004 года, но я
предпочел бы остаться в «Сатурне».