Впервые за долгое время знакомства Точилин неохотно согласился на интервью. С грустью в голосе произнес: о чем, мол, говорить, все итак неоднократно сказано. Все и всем давно понятно. Вот только с правильными выводами беда. Но потом все-таки решился поделиться своими соображениями, вот только в голосе его звучали неподдельная грусть и досада. Он один из тех, для кого нынешняя ситуация является если не трагедией, то серьезным потрясением.
НАША БЕДА — ОБИЛИЕ ПИАНИСТОВ
— Александр, любопытно, что бы вы ответили человеку, рискнувшему предсказать «Динамо» борьбу за выживание еще в январе или феврале нынешнего года?
— Я, конечно, и десять месяцев назад знал, что «Динамо» — это «веселый» клуб, где может случиться самое невероятное, но все равно не мог представить столь печальный сюжет. Да никто такой мрачный прогноз просто и не рискнул бы сделать. Действительно, были скептики, которые предрекали нам привычное место в середине таблицы. Но то, что происходит сейчас, даже в кошмарном сне никому бы не приснилось. Однако действительность бывает пострашнее всяких снов. Лично я искренне надеялся зимой, что наконец-то спустя много лет смогу снова выиграть медали. И ребята были такого же мнения.
— Неужели даже вы, ветеран команды, прошедший огонь и воду, действительно были способны столь оптимистично смотреть на вещи?
— Так ведь в команду пришли футболисты с именами — Леша Смертин, Игорь Семшов, Дима Хохлов, Сережа Овчинников. Плюс тренер Юрий Семин с Борисом Игнатьевым. Поэтому все думали только о медалях. Настраивались на победы. Причем была даже еще более светлая мысль: вот, мол, немного сыграемся — глядишь, и на чемпионство сможем замахнуться при удачном раскладе.
— И когда же появился червячок сомнения?
— Уже в самом дебюте чемпионата. Мы его начали не слишком удачно, на что были свои причины. Понимаете, наша команда старалась переиграть соперников на классе, в то время как те бились, боролись, цеплялись за каждый мяч. И при равной в общем-то игре в большинстве встреч, именно бойцовские качества выходили на первый план и были важнее голой техники и академичности. Соперники выходили против нас с особым настроем, считая нас своеобразной сборной высокооплачиваемых звезд, которых нужно проучить. А у нас, особенно по весне, мало кто хотел выполнять черновую работу. Все стремились обвести, отдать красивый пас, забить. Рабочих лошадок в коллективе почти не оказалось. Далеко не все хотели таскать рояль, зато «пианистов» хватало с избытком. Поэтому возникало ощущение дискомфорта, неслаженности действий, особенно в обороне. Чуть позже начались задержки с зарплатой, да и ситуация вокруг хозяина клуба Алексея Федорычева становилась все более запутанной. Футболисты ведь тоже читают газеты, Интернет. В один прекрасный момент стало непонятно, кто по-настоящему управляет клубом. Первыми занервничали иностранцы, поскольку они шли под определенные обещания и гарантии, выданные именно Федорычевым.
— Семин пытался как-то «разрулить» ситуацию?
— Насколько я знаю, он неоднократно общался с высокопоставленными динамовскими руководителями и покровителями. Похоже, они давали ему какие-то гарантии, а он успокаивал игроков. Но обещания, судя по всему, не всегда выполнялись. Тут и началось. Часть иностранцев оказалась в лазарете, и не хотела его покидать, пока не выплатят какие-то деньги. Россияне тоже задергались. Семин пытался все сгладить, но слишком много негативного накопилось и враз свалилось на команду.
ЗАДУМАТЬСЯ НАДО БЫЛО ЕЩЕ В 1998-м
— И все же согласитесь, что неудачный старт и задержки по зарплате — это не повод для паники. Вон и «Локомотив» поначалу буксовал. С деньгами не только в «Динамо» проблемы.
— Согласен. Но трудности железнодорожников лежали, как мне кажется, сугубо в игровой плоскости. Как только новый коллектив сыгрался, а новый тренер Славолюб Муслин разобрался что к чему, так состав на полной скорости рванул вперед. У нас же проблемы были не только, да и не столько с игрой, сколько с постоянной чехардой и неразберихой внутри и вокруг команды. Игрокам зачастую было просто непонятно, кто принимает решения и отдает приказы. Игровая дисциплина тоже страдала. Вот и сейчас в команде есть дисквалифицированные Дерлей и Данни, получившие удаления на ровном месте. В результате Андрею Кобелеву приходится постоянно ломать голову над заменой лидеров. Теперь на скамейке запасных уже сидят недавние дублеры. В такой ситуации говорить о сыгранности и стабильности состава очень тяжело.
— А когда впервые на вашей памяти «Динамо» очутилось среди команд, которые ведут борьбу за выживание?
— Наверное, в 1998 году. Да, точно. Ситуация, кстати, чем-то напоминала нынешнюю. Перед началом чемпионата много говорилось о медалях. Руководство призывало нас даже замахнуться на чемпионство. Тем более что в тот год отмечалась какая-то очередная круглая динамовская дата. Если не ошибаюсь, 75 лет со дня создания общества. Но стартовали мы неудачно. Поразил убийственный «ничейный синдром». В июне сняли Адамаса Голодца и назначили на его место Георгия Ярцева. Это была сильная рокировка! Трудно себе даже представить двух более непохожих по темпераменту, менталитету, взглядам на футбол людей, чем Голодец и Ярцев. Пришлось в срочном порядке перестраиваться-подстраиваться под новую метлу. Во втором круге мы уже выступали неплохо, регулярно набирали очки, но и соперники почему-то тоже побеждали. Словом, «отскочили» мы только в октябре, обыграв в гостях «Уралан» со счетом 1:0.
— Помнится, и с финансами было не все благополучно.
— Да. Так ведь в августе 1998 года грянул печально знаменитый на всю страну дефолт. После него начались задержки зарплаты. Многим платили процентов тридцать от всей причитающейся суммы, кто-то вообще играл за «спасибо». Правда, после сезона со всеми долгами рассчитались.
— Тогда тоже чувствовали дыхание первой лиги?
— Нет. Несмотря на поражения, у нас был коллектив, и все понимали, что неудачи являются временными. Никто не верил, что мы провалимся. Но первый тревожный звоночек прозвучал именно в ту пору. Его просто не услышали.
УЖЕ И ОБИД НЕ ОСТАЛОСЬ. ОДНА ТОСКА
— Значит, современный кризис «Динамо» имеет, оказывается, столь давние корни?
— По-моему, да. По крайней мере, в конце того сезона клуб покинули лидеры Андрей Кобелев и Юрий Ковтун. Я был тогда молодым, по большому счету начинающим игроком, поэтому о причинах случившегося могу только догадываться. Потом ведущие футболисты стали покидать клуб с завидным постоянством. На их место приглашали новых футболистов, которым надо было еще привыкнуть к коллективу. Уже в 1999 году состав команды сильно изменился. А дальше — пошло-поехало. Каждый год у нас фактически новая команда с другим тренером. Со времен Голодца ни один наставник не проработал с клубом два полноценных сезона. Дольше других — полтора года — продержался Виктор Прокопенко. При нем мы в 2003 году играли довольно неплохо, большую часть чемпионата шли в лидирующей тройке. Но и такие результаты не спасли Виктора Евгеньевича от расставания с коллективом. Интересно, что из той команды нас осталось только двое — я, да Жидрунас Карчемарскас. Другим давали поработать еще меньше. Как же эта чехарда надоела! Уже и не смешно, и не грустно. И даже обида — не самое подходящее слово. Тоска одна. Беспросветность. Не удивлюсь, если вскоре уберут и Андрея Кобелева. В «Динамо» привыкли искать и находить крайних. Ими, как правило, оказывались тренеры.
— Уход Юрия Заварзина как-то повлиял на обстановку вокруг команды?
— А что, с тех пор результаты улучшились? Команда стала рвать всех подряд? По-моему, отставка гендиректора — это просто рабочий момент. Когда в клуб перечислялись деньги, то Заварзин их выплачивал. А возникли трудности — так что же он мог сделать? Содержать команду из своего кармана бывший гендиректор был не в силах. Правда, сейчас финансовая ситуация, похоже, заметно улучшилась. Хотя из газет неожиданно узнаю, что кто-то из ребят до сих пор не получил зарплату за несколько месяцев. Не знаю, точная это информация, или нет. Но дыма без огня не бывает. Отмечу лишь, что передо мной все контрактные обязательства клубом выполняются.
— Динамовские генералы и члены попечительского совета с футболистами в этом году встречались?
— Да, и частенько. Несколько раз нас собирал у себя председатель Центрального Совета «Динамо» Владимир Егорович Проничев. Мы много разговаривали, пытаясь вместе во всем разобраться. Да и командные собрания проводятся регулярно. В общем, слов было сказано очень много. А на деле это никак не отразилось. Надо вкалывать, а не говорить.
— Два года назад вы все это уже проходили при Викторе Бондаренко и Олеге Романцеве. Когда тяжелее: тогда или сейчас?
— Пока ситуация в чемпионате не самая критическая. В 2004 году мы ведь «отскочили» только в последнем туре, сыграв вничью со «Спартаком». Сейчас у нас впереди еще восемь туров. Правда, календарь у нас очень сложный и график напряженный. Предстоит слетать во Владивосток, а затем встречаться со всеми претендентами на медали. Вероятно, многое решится в предпоследнем туре, когда мы будем принимать на своем поле главного конкурента — «Торпедо».
— Значит, «Амкар», по-вашему, уже спасен?
— Я бы не стал утверждать категорично. Думаю, процентов на восемьдесят вылет пермякам не грозит. Правда, не пойму, зачем они тренера по ходу чемпионата меняли. Такого результата можно было добиться и при Сергее Оборине.
— Если «Динамо» все-таки вылетит, то много народа покинет команду?
— В первой лиге действует жесткий лимит на легионеров. Если мне не изменяет память, в заявке их должно быть не более пяти, а в составе — не больше трех. У нас же в команде полно иностранцев, причем высокооплачиваемых. Что с ними делать? Кроме того, далеко не все наши звезды согласятся выступать в низшем дивизионе. Да и руководство клуба не захочет платить некоторым футболистам очень крупное вознаграждение. Но даже если мы никуда не вылетим, то перемены все равно ждут не шуточные. Многие футболисты откровенно не вписались в команду, да и результат, как ни крути, плачевный. Значит, снова будут что-то менять. Как это надоело…
— Для вас лично вылет «Динамо» из премьер-лиги — это…
— …страшный удар. В детстве я болел за этот клуб, а за двенадцать проведенных сезонов он и вовсе стал для меня родным. В первом же своем сезоне в составе «Динамо» под руководством Константина Бескова я выиграл Кубок России. Получается, что начал за здравие, а заканчиваю за упокой. Не хочу такой развязки. Поэтому уже на следующей неделе приступлю к тренировкам в общей группе. Некогда болеть. Сделаю все, чтобы «Динамо» не вылетело…