Деян Радич был добротным вратарём, но футбольной России запомнился не столько сейвами, сколько редкой травмой. 10 лет назад после столкновения с грозненцем Садаевым и сложной операции сербский кипер лишился одной почки и фактически завершил карьеру в 30 лет (для его амплуа — вообще не возраст). В некотором смысле Радич прославился против собственной воли. А между тем в истории нашего футбола был ещё более удивительный случай из этой же серии. Сибиряк Валерий Минько с аналогичным недугом не только вернулся на поле — доигрался до первой сборной! Его история — пример спортивного мужества плаксам и мажорам. Она перед вами.
В золотом сезоне — 1991 Минько провёл 8 матчей, а вот легендарную игру с «Барселоной» на «Камп Ноу» посмотрел со скамейки
Уроженца Барнаула Минько призвали в ЦСКА в 1989 году. Первый матч в первой лиге для него стал и последним. В домашней игре с латвийской «Даугавой» дебютант так перенервничал, что совершил голевой обрез, позволив гостям сравнять счёт, был заменён во втором тайме, а после игры не мог сдержать слёз в автобусе. «Старички» молодого успокоили, но более Павел Садырин его в основу не ставил. «Серебряный» сезон-1990 Валерий отбегал за резервистов, но очень вовремя дорос до главной команды клуба. Вклад молодого защитника в золотой дубль красно-синих в 1991-м составил 8 матчей в высшей лиге. Наверняка набежало бы и больше, если бы не высокая востребованность Минько в различных сборных. В 1990-м они с верным другом Сашей Гришиным выиграли юношеский Евро, а на следующий год — бронзу молодёжного чемпионата мира.
ЦСКА — последний чемпион СССР
Фото: из архива Дмитрия Кузнецова
После массовой распродажи золотого ЦСКА почти все главные роли в команде достались молодёжи. Ни медали, ни Кубка они сообща не взяли, но в историю всё же вошли — как «те самые парни, которые грохнули великую «Барселону» на её поле». Правда, Валерий в самой знаменитой победе своего поколения поучаствовал лишь косвенно: в Москве 90 минут провёл на поле, а на «Камп Ноу» — на скамейке.
С разорванной почкой Валерий отыграл целый тайм — не хотел, чтобы говорили: «Слабак, заменился»
Несчастье случилось с Минько в последнем матче 1993 года. 10 ноября финишировал чемпионат страны, а 16-го российская молодёжка билась с греками за выход на Евро. Нашим нужна была ничья — и они её героически добились, больше получаса играя в меньшинстве (Бесчастных заступился за Симутенкова, прописав сопернику кулаком по физиономии). За четыре минуты до конца Щербаков из лиссабонского «Спортинга» оформил дубль, сравняв счёт, и вывел Россию в стадию плей-офф.
В марте 1994-го в четвертьфинале Евро ребята Бориса Игнатьева зарубятся с французами, ведомыми ещё не лысым Зиданом, но Щербаков им будет уже не помощник. Менее чем через месяц после ничьей в Греции Сергей загремит в жуткую аварию в Португалии, после которой уже не встанет на ноги.
Близкие друзья Александр Гришин и Валерий Минько
Фото: «Чемпионат»
Не доиграл до решающих матчей сборной и Минько. Его карьеру поставила под угрозу травма на футбольном поле. Вдвойне обидная оттого, что была нанесена своим же партнёром — естественно, нечаянно. Как выяснилось позже, армеец целый тайм отыграл в Афинах с серьёзнейшим повреждением. На морально-волевых.
Человек скромный и немногословный, Валерий не любит говорить о себе. Только раз он по-настоящему раскрылся и подробно рассказал о своей беде — 15 лет назад в интервью «МК». Эту историю ему, видно, и сегодня больно вспоминать.
Валерий Минько и Олег Корнаухов — товарищи по жизни, коллеги по академии ЦСКА
Фото: из архива Олега Корнаухова
«Самая концовка первого тайма, идёт передача с фланга в нашу штрафную, я вполоборота слежу за мячом и за нападающим соперника одновременно. Бегу на мяч, он опускается, и тут я слышу — наш вратарь Саша Помазун выходит из ворот. Я останавливаюсь, греческий нападающий меня подталкивает, и я врезаюсь в Помазуна. И он прямо бедром попадает мне в почечную область… Сразу — резкая боль, дышать нечем. Я за лицевую линию выполз, врачи подбежали, нашатырь мне суют… И тут же судья свисток на перерыв даёт. Я как-то до раздевалки дошёл, лёг на массажный стол, врачи меня осмотрели и вроде бы ничего особенного не заметили. Да меня и самого немного отпустило. Игнатьев спрашивает: «Играть можешь?» Я кивнул. Очень уж мне не хотелось, чтобы про меня потом говорили: вот, мол, слабак, заменился… Да и матч был крайне напряжённым. В общем, отыграл я эту встречу от и до. Потом поехали в гостиницу, я зашёл в туалет помочиться — и здесь у меня кровь пошла… Тогда я уже понял: что-то серьёзное случилось. Опять к врачам обратился, они меня в греческий госпиталь отвезли, но и там специалисты ничего не заметили в силу обширной забрюшной гематомы. Единственное, что мне там предложили, — это в местном госпитале отлежаться. Но тут уже я не согласился. Спросил через переводчика: «А можно мне в Россию улететь? Никаких осложнений не будет?» Мне сказали: «Если лежачие места в самолёте найдутся, то без проблем»… Да, потом я слышал такую версию, что, мол, если бы не этот перелёт, ничего бы страшного и не было. Не так это! Просто мне нужно было сразу после самолёта в больницу ехать. А я домой помчался, к любимой жене. И ещё додумался горячую ванну принять! Чего нельзя было делать ни в коем случае. Хотя что теперь гадать — в любом случае почка у меня была разорвана на три части. Она как розочка разошлась. Поэтому зашивать её не представлялось возможным — только удалять…
Принял я, значит, эту ванну — и у меня опять кровь пошла. Ночью стало очень плохо — я даже начал сознание терять. Жена тут же позвонила в скорую, и меня отвезли в 67-ю городскую больницу. Оперировал меня профессор Михаил Семёнович Лихтер. Который позже признается, что в тот момент я находился между жизнью и смертью… Да, если бы врачи ещё чуть-чуть промедлили, то все могло бы закончиться летальным исходом. Они ведь сначала подумали, что у меня простой аппендицит! Сам же я в тот момент ничего не чувствовал. Ни страха, ничего. Мне просто очень хотелось спать…»
В истории ЦСКА был похожий случай. В 1957 году аналогичную травму в спарринге с горьковским «Торпедо» получил защитник Михаил Ермолаев. После удаления почки и реабилитации он на свой страх и риск вернулся на поле, но уже через три года, в 26 лет, закончил играть. Минько не просто полноценно перезапустил карьеру — вышел на более высокий уровень!
Армейцы Колесников, Сергеев, Минько и Иванов
Фото: из архива Михаила Колесникова
Тарханов убедил защитника не бросать футбол, Игнатьев и Бышовец — брали в сборную
Пока Валерий восстанавливался, в ЦСКА поменялась власть. На гендиректора Мурашко было заведено уголовное дело по подозрению в хищениях и мошенничестве. И хотя вина бывшего начальника команды доказана не была, с должности он полетел. Клуб возглавил полковник Барановский, а команду — тренер Тарханов. Во многом благодаря ему и случился удивительный камбэк Минько. 20 июля 1994 года, спустя 246 дней после кошмара в Афинах, Валерий вышел в основе против сочинской «Жемчужины», а уже 24-го отметил своё возвращение голом в дерби — с пенальти в ворота «Динамо».
«Был момент, когда Валера хотел закончить карьеру. Всё-таки с одной почкой очень тяжело играть. Я его уговорил остаться. Игрок-то хороший был. Он сильный духом, смелый и вместе с тем порядочный парень. Никогда не жаловался. Такие люди переносят всё. Слабый не вернулся бы. Мы его регламентировали по нагрузкам, чтобы проблем не было, плюс я давал Минько лишний день отдыха после матчей. На игры он надевал специальный пояс. Врачи его контролировали. Общее отношение к Валере было хорошее, внимательное. Наверное, поэтому он ещё столько и отыграл. Я его потом в «Торпедо» хотел взять, но он не пошёл. Потому что армеец...»
Сборная России с Минько в составе перед матчем с Украиной
Фото: rusteam.permian.ru
В 1996 году Борис Игнатьев, хорошо знавший Минько по молодёжке, задействовал его в двух матчах отбора ЧМ — с Израилем (1:1) и Люксембургом (4:0). Новый тренер сборной Анатолий Бышовец на Валерия тоже рассчитывал. У него Минько сыграл в историческом, первом матче России с Украиной — в сентябре 1998-го в Киеве. В плане Бышовца армейскому универсалу отводилась роль правого защитника при тройке центральных. Анатолий Фёдорович в родном городе всех удивил составом и схемой — в том числе, возможно, и собственных футболистов. Хозяева действовали более слаженно и закономерно победили — 3:2.
Несмотря на провал киевского эксперимента, Бышовец продолжил вызывать Минько в национальную команду. Через три недели Валерий отбегал один тайм матча с испанцами в Гранаде, но что это был за тайм — огонь! Барселонский крепыш Серхи, схватив мяч руками, удалился уже на 27-й минуте, Мостовой не забил Каньисаресу с пенальти, а Алькиса Овчинникову с игры — забил. В перерыве БАФ выпустил вместо Минько Шмарко из «Ротора», а в конце года заменили его самого. На этом история Валерия в сборной и закончилась. Приглашение Олега Романцева Минько, по собственным словам, отклонил — стало физически тяжело работать на разрыв.
В 30 лет Минько ушёл из родного ЦСКА, а в 32 вернулся тренером. Игровую карьеру оборвала более распространённая травма
Чёрный для армейцев 2001-й (в августе хоронили Сергея Перхуна, в сентябре — Павла Садырина) стал последним для Минько в ЦСКА. Валерий Газзаев места в своей системе для 30-летнего защитника не видел. Пришлось уйти — из родного клуба, РПЛ, а вскоре и из большого футбола…
Олег Долматов взял Минько в «Кубань», но к лету в Краснодаре не осталось ни того, ни другого. В сезоне-2002 тренер проработал всего четыре тура. Минько фактически закончил в седьмом. Выезд в Петербург на встречу с местным «Динамо» обернулся для него трагедией. На 77-й минуте вышел на замену — на 87-й вынесли с поля с разрывом «крестов» и повреждением обоих менисков. Смысла продолжать страдания ради смутных перспектив в первой лиге Валерий не видел — и в 31 год поставил точку в карьере. А в 32 вернулся в любимый клуб, тренером. И до сих пор ему служит, воспитывая новые поколения армейцев.
В последнее время понятие «легенда» в футболе сильно обесценилось — лепят к кому попало. Но в случае Минько и ЦСКА оно точно уместно.