Интервью с Игорем Добровольским: золото Олимпиады, «письмо 14», финал ЛЧ, скандалы в сборной России, «Динамо», Захарян

27 августа Игорю Добровольскому, Добрику, как его, любя, называли болельщики московского «Динамо» и сборной СССР/СНГ/России, исполнилось 55 лет. Красивая дата, юбилей. Только разговор с главным героем Олимпиады-1988 вышел невесёлым. Но содержательным.

• «Всем больно. Надеюсь, рано или поздно это закончится»
• «Чемпионы России и Украины много лет не могут обыграть сильнейший клуб Молдовы»
• «Я неудобен многим — зачем звать такого?»
• «Лев Иванович Яшин — легенда. А мы были более-менее нормальными футболистами»
• «Дзюбе заканчивать скоро, а он только уехал»
• «Агенты кидают Захаряна с «Челси». Нельзя так унижать мальчика»
• «Миранчук поехал в Европу на меньшие деньги — и правильно сделал!»
• «Промесу всё равно, потеряет он мяч или нет. Но таких футболистов всё меньше»
• «В Европе Малком будет получать в два раза меньше, чем в «Зените»
• «После финала Бышовец подошёл: «Игорёша, забудь Олимпиаду…»
• «Сам отказался от ЧМ-1986 и Евро-1988»
• «Я прорубил окно в Европу молодым из СССР»
• «Тормозную жидкость иногда нужно было заливать»
• «Ещё раз подписал бы «письмо 14»
• «Ко всем такое отношение или только ко мне?»

«Всем больно. Надеюсь, рано или поздно это закончится»

— С какими эмоциями встретили юбилей?
— Обычный день рождения. Стал ещё на год старше. Круглая дата, не круглая — никогда таким вещам значения не придавал, а сейчас — тем более.

— После операции в 2013 году приходится себя в чём-то ограничивать?
— Ни в чём себя не ограничиваю. Живу, как и жил.

— И в футбол поигрываете?
— Года три не играю. Желание есть. Иногда смотришь, как люди по ветеранам играют — и самому хочется на поле. Но после того как колено в очередной раз на ровном месте вылетело — не рискую. Предпочитаю ходить нормально.

— Тренерская профессия особенно вредная для здоровья. Не думали бросить и заняться чем-то более спокойным?
— Это наша жизнь, привыкли. В футболе с детства стрессы — это же эмоции!

— Российские болельщики потеряли вас из виду.
— Почему потеряли? Я что, на необитаемом острове?

— С журналистами редко общаетесь, в новостях не мелькаете.
— И что? Некоторым нравится быть в новостях, а я к этому спокойно отношусь. У вас своя профессия — у меня своя. Если вы задаёте вопросы — я отвечаю, если не задаёте — не отвечаю.

— Чем ваши дочери занимаются?
— Я на семейные темы не говорю. Зачем?

— Людям интересно, как у детей знаменитостей складывается жизнь.
— У вас очередь интересующихся стоит (смеётся)? Некоторые выставляет личную жизнь напоказ, выкладывают в интернете. А меня в соцсетях нет.

— Вы как-то сказали: «Мой дом — Советский Союз». Мироощущение не поменялось?
— А как иначе, если я родился и вырос в СССР? Для меня что грузин, что украинец, что армянин, что белорус — все свои. У меня везде есть друзья, со всеми нормальные отношения. Что нам делить?

— Вам, наверное, особенно больно происходящее между Россией и Украиной?
— Всем больно. А что делать? Надеюсь, рано или поздно это закончится.

«Чемпионы России и Украины много лет не могут обыграть сильнейший клуб Молдовы»

— Где вы сейчас?
— В Кишинёве. Последние четыре года в «Динамо-Авто» работал. В мае приняли решение расстаться. Пока отдыхаю. Дальше посмотрим.

— В вашем тренерском резюме всего один российский клуб — и тот маленький «Сахалин». Есть объяснение, почему так?
— Не знаю. Наверное, хватает своих специалистов, местных.

— А многолетний лидер сборной России — не свой?
— Есть свои люди, которые на местах. Все мы знаем, что и как работает в футболе. В Молдавии предложили работу, поэтому я тут. Был бы в Москве, может, и по-другому сложилось бы.

— Некоторые ваши коллеги в России регулярно меняют тренерскую лавку на телевизионную студию — и так по кругу.
— Так было, есть и будет. Свои отношения, дружба. Думаете, все, кто месяцами и годами сидит без работы, не умеют тренировать?

— Отставка из «Сахалина» весной 2015-го — что это было?
— Просто разошлись, у меня к ним нет ни вопросов, ни претензий.

— Странно, когда тренер уходит из новой команды после двух матчей.
— Почему странно? Я знаю тренеров, которые даже начать чемпионат не успевали.

— Но вы-то ехали туда не на две игры?
— Значит, так получилось. Люди со мной попрощались. Я им пожелал удачи, они — мне. Руки пожали. Остались в нормальных отношениях.

— Неужели за все эти годы ничего более интересного в России не предлагали?
— Были кое-какие варианты много лет назад, в том числе в Премьер-Лиге. По разным причинам не сошлись. Не бывает односторонних отношений. Есть нюансы, по которым люди не срабатываются.

— Вы трижды возглавляли «Дачию», дважды сборную Молдавии, по разу «Тилигул», «Верис», «Динамо-Авто». Где получали наибольшее удовлетворение от процесса?
— Занимаясь любимым делом, по-любому получаешь удовольствие. По большому счёту без разницы — где. Отдаёшься работе, какой бы уровень команды ни был.

— Молдавский чемпионат сегодня что из себя представляет?
— Существует стереотип, что чемпионат Молдавии не слишком сильный. Да, по сравнению с европейскими странами уровень, может, и не тот. Но в любом случае определённый уровень есть. Я часто слышу: Россия в футболе на голову выше, Украина — намного выше. А потом киевское «Динамо» играет с нашим чемпионом — один матч проигрывает, второй — вничью. Попадает на «Шериф» «Шахтёр» — то же самое. «Локомотив» с ними играл вничью и проигрывал. У «Спартака» — две ничьих. Можно по этим матчам судить об уровне молдавского футбола?

— Еврокубки — объективный показатель.
— Ну вот, а чемпионы России и Украины на протяжении многих лет не могут обыграть сильнейший клуб Молдавии. Похоже на закономерность. Если судить по первой команде, получается, уровень молдавского футбола выше? Возможно, иногда есть недооценка. Может, соперники думают: «А, это же Молдавия, не тот уровень…». А на поле уже поздно собираться — раньше нужно было думать. Проигрывают и едут домой. Сегодня во всём мире научились играть в футбол. Люксембург — и тот кусается.

«Я неудобен многим — зачем звать такого?»

— Ваши товарищи по «Динамо» Кобелев и Тетрадзе много лет не тренируют, Колыванов с Кирьяковым в низших лигах, Бородюк снова уволился. Нефартовая плеяда?
— Не думаю, что этим людям можно отказать в понимании футбола. Я же помню, как Омари Тетрадзе «Анжи», Нижний Новгород в РПЛ поднимал. Кобелев с российскими футболистами третье место занимал. Потом что-то сломалось, пошло не так — вылетел с «Динамо» и пропал.

— Пять лет уже не тренирует.
— А Колыванов разве плохо работал в «Уфе»? Тоже покинул клуб. Сейчас где-то во второй лиге.

— «Текстильщик» Иваново.
— Нельзя сказать, что поколение какое-то не такое. Может, характер у этих людей не покладистый. Есть же тренеры сговорчивые: убрали и убрали, потом смотришь — опять появился. Другие имеют своё мнение, какое-то жизненное кредо — этим сложнее жить.

— Вы ведь тоже к таким, непростым, относитесь?
— Может, и неудобен многим — зачем звать такого? Лучше взять покладистого. Возможно, это и правильно.

— Для кого правильно?
— Для руководства.

— Вы дважды приходили в московское «Динамо» игроком. Хотя бы раз была возможность вернуться тренером?
— Лет десять назад, ещё при Кобелеве, приглашали в селекционный отдел.

— И что?
— На второй день развернулся и уехал. Не договорились.

«Лев Иванович Яшин — легенда. А мы были более-менее нормальными футболистами»

— Сейчас в «Динамо» о легенде клуба вспоминают?
— Почему легенда? Был как и все футболисты.

— Не скромничайте, Игорь Иванович.
— Лев Иванович Яшин — это легенда. А мы были простыми, более-менее нормальными футболистами.

— Всего лишь нормальными?
— Будем так говорить — хорошими.

— Так вспоминают о вас в клубе?
— А я откуда знаю?

— Звонят, на мероприятия приглашают?
— Нет, ну что вы? Вот вы сами и ответили на свой вопрос. Был бы легендой — наверняка приглашали бы. А так был неплохим, добротным футболистом.

— Как часто бываете в Москве?
— Года три-четыре не был: то ковид, то ещё что-то.

— Сегодня что-то связывает с этим городом, кроме воспоминаний?
— Остался определённый круг друзей, не только из футбола. С ними поддерживаем отношения, созваниваемся.

— Недвижимости нет?
— Нет, я там не живу. Как уехал в Европу — так и с концами. Получается, больше 30 лет прошло? Как время летит…

«Дзюбе заканчивать скоро, а он только уехал»

— Чемпионат России смотрите?
— Смотрю. Из последнего «Динамо» — «Спартак» видел.

— Понравилось?
— Нормально. Я-то в СССР и России играл за один-единственный клуб. Мне больше не за кого переживать, кроме «Динамо». Поэтому на качество футбола иногда даже не смотришь. Да, хочется, чтобы играли здорово, но за «Динамо» в любом случае болею. Главное, чтобы одержали победу.

— Как вам динамовская молодёжь?
— Приятно, что пошли свои воспитанники. В прошлом году неплохо начали, в этом — продолжают. Видно: что-то есть в ребятах.

— Не перехваливают Захаряна?
— Думаю, он может играть лучше. Те вещи, которые Захарян моментами делает на футбольном поле — передачи, голы, показывают, что парень умеет играть в футбол. Как дальше пойдёт? Желаю ему, чтобы карьера удалась. Главное, чтобы не затерялся, не остановился в росте.

— Пора ему уезжать или рано?
— А это не вопрос возраста. Главное — менталитет. Многие говорят: молодой, пусть опыта наберётся. Но дело-то не в этом. Какая разница, 19 тебе лет или 25, 28? Если мозги не срабатывают, не заиграешь в любом возрасте.

— Разве опыт не имеет значения?
— Думаю, что нет. Люди уезжают и подписывают контракты в 19 лет, в 20, 21 год. И спокойно играют за рубежом, раскрываются. То же самое в российском чемпионате. Начали Захарян, Тюкавин в 18-19 лет — и играют. Важно только попасть в нужную струю. И расти дальше. Если остановится, разницы тоже нет — в России это будет или за рубежом. Чего бояться? Надо ехать и пробовать. Дзюбе уже 34, заканчивать скоро, а он только уехал. Да, забьёт определённое количество голов, но он поехал на сходе. Чем больше времени пройдёт, тем меньше спрос будет. Расти как футболисту только там можно. А домой всегда успеешь вернуться. Не хочу говорить, что чемпионат России слабый. Сама жизнь у нас такая, менталитет. Вот Кокорин. Вроде бы неплохой футболист был, но не пошло. Друзья, отдых. Тут я играю, царь и бог. А там нужно каждый день доказывать.

— Почему, по-вашему, Кокорин загубил карьеру?
— Наших футболистов портят деньги. У них реально нет желания играть за рубежом. Им никогда не дадут в Европе столько, сколько они получают в России. За рубежом даже в крутых командах людям с именем иногда платят меньше, чем футболистам некоторых российских клубов. По большому счёту кто у нас сейчас играет за границей?

— По большому счёту — Головин.
— Головин хотя бы игрок основного состава. Не сверкает, но и не портит. Кто ещё? Наверное, Миранчук только. Все остальные дома.

— Потому что дома много платят или спроса нет в Европе?
— Думаю, и то, и другое.

«Агенты кидают Захаряна с «Челси». Нельзя так унижать мальчика»

— Вы верите в трансфер Захаряна в «Челси»?
— С одной стороны — верю. С другой — не понимаю, не верю. Тем более — в Англию. Не знаю точно, как сейчас, но раньше для получения рабочей визы в Великобритании футболисту нужно было сыграть около 75% матчей в год за свою сборную — то есть образно 7-8 из 10. Англия в этом плане кардинально отличается от всех стран Европы. А у Захаряна всего несколько игр за национальную команду. То есть он уже по этому критерию не подходит АПЛ. Как бы клуб ни старался, ему будет сложно оформить рабочую визу для Захаряна. Есть закон.

— А в футбольном отношении Арсен созрел для клуба калибра «Челси»?
— Я не понимаю, что значит готов. Если есть реальное предложение, собрал чемодан — и вперёд. В крайнем случае там купит одежду новую (смеётся). Молодой парень же. Если хочет расти, надо ехать в Европу.

— Всё равно куда?
— Нет, конечно. Европа Европе рознь. Смысл ему переходить в австрийский или венгерский чемпионат? Шило на мыло. Пусть лучше в «Динамо» играет. Тут он дома, уверен в себе, привычный быт, язык. Но если есть предложение из Англии, Испании, Италии, его нельзя упускать. Тем более — от клуба-гранда, с именем.

— Захарян способен прямо сейчас заиграть в АПЛ?
— Почему нет? От него зависит. Главное — голову не опускать, если что-то сразу не получится. Продолжать пахать, тренироваться. А 19, 20 лет ему — какая разница? Он же заиграл в «Динамо». Разве в Англии другой футбол?

— Уровень чуть повыше.
— Чем быстрее выучишь язык, тем быстрее вольёшься в коллектив. А на поле проси мяч, предлагай себя чаще — и будешь играть. Если стоять на месте — нигде не заиграешь. Я понимаю, что в «Динамо» он уже к 19 годам завоевал место в основе, и оно уже его. Но расслабляться нельзя — надо вкалывать. Но если правду пишут насчёт возможной зарплаты Захаряна в «Челси», то это огромнейший минус агентам.

— Что вы имеете в виду?
— Он, конечно, молодец, если готов ехать на любую зарплату. Но если ему действительно дают меньше миллиона фунтов в год до вычета налогов, сколько же парень будет получать на руки? Агенты просто кидают его как котлету. То есть продавать его они собираются за € 15 млн, а зарплата — £ 900 тысяч грязными? А налоги-то в Англии огромные! Не думаю, что он женат и имеет пятерых детей, чтобы получить льготы. Будет отдавать 30-40% государству. И с чем останется мальчик? Для любого большого европейского клуба такая зарплата — как 100 тысяч рублей у нас. Такие вещи психологически воздействуют и на руководство, и на тренеров. Если человека покупают за большие деньги и дают высокую зарплату, это уже на 70-80% гарантирует ему место в составе. К свободному агенту с маленькой зарплатой, за которого ничего не платили, отношение по умолчанию будет другое: «Ничего страшного, пусть посидит». Тот, может, и хуже, но он — дороже, надо отбивать! Я понимаю, деньги портят, но не настолько же. Если вы делаете из мальчика самого низкооплачиваемого футболиста команды, вы уже его подставляете. Нельзя так унижать парня.

«Миранчук поехал в Европу на меньшие деньги — и правильно сделал!»

— Помимо динамовцев, есть за кого из молодых зацепиться взглядом в РПЛ?
— Мало. В ЦСКА кое-кто есть. Но в целом — не цепляет. При этом потерянным журналисты считают наше поколение.

— Мне кажется, тут другое имеется в виду: плеяда была невероятно талантливой, но по-крупному ничего не выиграла.
— Разные причины были. Но в моё время мы попадали на все чемпионаты мира и Европы. В отборе на ЧМ-1994 в сборную вызывались до 20 футболистов из-за рубежа, причём большинство — из топ-лиг. Люди были на хорошем счету в непростых клубах. Потерянное, не потерянное поколение, но был спрос. А сегодня даже спроса нет. Не думаю, что в Европу не едут только потому, что в России платят больше. Если Миранчука позвали, он согласился и поехал на меньшие деньги. И правильно сделал парень! Всех денег не заработаешь. Наверное, других просто не приглашают.

— Чьё «Динамо» вам ближе по духу — Шварца или Йокановича?
— Большой разницы нет.

— При Шварце вроде больше в атаку играли?
— Для меня такого понятия нет: больше играть в атаку или меньше. Команда действует так, как ей позволяет соперник. Сегодня у них больше контроль, быстрее бегут, игра пошла — и они уже чаще атакуют. А в другой раз обводка не задалась, посыпались потери — и уже соперник владеет инициативой. Да, есть команды, которые выстраивают автобус: приезжают, закрываются и даже не знают, где чужие ворота находятся. Тупо отбиваются, заранее понимая, что они слабее. Но таких немного. Большинство хочет доминировать, забивать голы, выигрывать. Я лично мало встречал тренеров, которые не хотели бы играть в атаку и показывать комбинационный футбол. Но не всегда это позволяет делать подбор игроков. И соперник.

«Промесу всё равно, потеряет он мяч или нет. Но таких футболистов всё меньше»

— Интересно ваше мнение про обновлённый «Спартак».
— Перестаньте, что значит обновлённый?

— Новый тренер пришёл, молодые футболисты подтянулись.
— Кто появился?

— Денисов, Литвинов, Хлусевич заиграли на постоянной основе.
— Два-три человека — это что, обновлённая команда? Кто у них в полузащите? Зобнина с Промесом я и в прошлом году видел. И Джикию тоже. Ну появился Литвинов. Кто-то же должен приходить. Тем более что клубы уровня «Спартака» или «Динамо» могут себе позволить подписать трёх-четырёх квалифицированных футболистов в год. Это «Уфе» или «Уралу» с их бюджетами приходится жить по-скромному. А клубы-гранды, как тот же «Зенит», тратят деньги и могут покупать, кого хотят и сколько хотят. У них безразмерные мешки. И так не только в России. Вон «Барселона» накупила чёрт знает сколько народа. Все кого-то берут, но это же не значит, что у всех обновлённые команды. У того же «Спартака» остался костяк — 8-9 человек с прошлого года, 6-7 — с позапрошлого. Это нормальное явление, когда в состав ежегодно добавляются один-два игрока.

— А стилистически «Спартак» меняется?
— Журналисты любят рассуждать: пришёл новый тренер, изменил тактику. Я со стороны этого не вижу. Что нового в «Спартаке» добавилось, по вашему мнению?

— Стали больше играть в короткий пас, контролировать мяч.
— А я не вижу большой разницы. Что изменилось в Промесе? Какие у него обводка, дриблинг были, такие и остались. Он понимает, где вытащить защитника на себя, где обыграть, сыграть в стенку, получить мяч на свободном пространстве и пробить. В его игре ничего не поменялось. Каким он приезжал в «Спартак» в первый раз, таким и вернулся из Голландии. Одно время, казалось, что-то потерял, но сейчас снова обретает качества, которые были раньше. Да, добавляются определённые футболисты. Но если он никогда в жизни не играл длинными передачами — правильно, он и будет в короткий пас играть. Длинные и средние передачи — это риск. Немногие на него идут. Лучше отдать ближнему: не ошибся — и всё хорошо. И технико-тактические действия набрал, и процент брака низкий. Сегодня же все смотрят на цифры. Статистики стало больше, чем КПД. Если Промес идёт в обводку, рискует, он и забивает голы. Ему всё равно, потеряет он мяч или нет. Но таких футболистов всё меньше и меньше.

«В Европе Малком будет получать в два раза меньше, чем в «Зените»

— Видите соперников у «Зенита» в этом сезоне?
— Почему все считают, что у «Зенита» нет соперников?

— Потому что они четыре года никого не подпускают к первому месту.
— Сколько иностранцев у «Зенита»?

— Только бразильцев — шестеро.
— И все они играют, в то время как другие клубы потеряли иностранцев. А какой смысл бразильцам «Зенита» уезжать? Возьмите Малкома. Как вы думаете, сколько ему дадут в европейском клубе? Я не знаю, какая у него зарплата в «Зените», но уверен, что за рубежом он будет получать в два раза меньше.

— Насколько я слышал, в «Зените» у него около € 5 млн в год.
— Значит, в Европе дадут € 2-2,5 млн. Вот и всё. Конечно, у «Зенита» есть большое преимущество перед конкурентами. Но это не значит, что они будут всех обыгрывать на поле. Им тяжело дались игры с «Химками», «Ахматом». И это при таком огромном превосходстве в финансах! Они же берут кого хотят и за сколько хотят. У меня и мысли нет обидеть «Урал» или «Торпедо», но как им тягаться с таким гигантом? Неправильно говорить, что тот же «Урал» — плохая команда. Как может, так и играет, старается. Их тоже нельзя упрекать. Были бы у них сотни миллионов — тоже набрали бы неплохих футболистов. Люди живут по средствам, но в то же время огрызаются. Не думаю, что «Зениту» будет просто выиграть чемпионат. В любом случае придётся попотеть.

«После финала Бышовец подошёл: «Игорёша, забудь Олимпиаду…»

— Давайте о вашем славном прошлом. Как спустя три десятка лет расцениваете собственный побег из киевского «Динамо»? Ошибка молодости?
— Почему ошибка?

— В киевском «Динамо» у вас было бы гораздо больше шансов стать чемпионом, чем в московском.
— Я по этому поводу особо не переживаю. Кто знает, как сложилось бы в Киеве? Вдруг там вообще не заиграл бы? Всё же бывает в жизни. Поэтому грех жаловаться.

— Но почему хотя бы не попробовали?
— Я никого не боялся на футбольном поле и никогда не нервничал. Но тут ребята из кишиневского «Нистру» накрутили: пока не пройдёшь через мясорубку дубля, в основу не попадёшь. Молодому пробиться в состав киевского «Динамо» было практически нереально. Я посидел, подумал: чего мне два-три года терять? Взял сумочку и поехал назад в Кишинёв. Играть хотелось. Возможно, у меня и в Киеве получилось бы. Я не был лентяем. Но теперь мы уже никогда не узнаем, правильно я поступил или нет.

— Из московского «Динамо» сбегать не пытались?
— Приглашений было много: «Спартак», «Днепр», «Черноморец». В тот же Киев повторно звали. Но я себя и в московском «Динамо» хорошо чувствовал и не собирался никуда уходить.

— Не жалели потом?
— Не-а. Я вообще ни о чём не жалею. Что было, то было. Но если бы была возможность вернуть время, наверное, в каких-то ситуациях повёл бы себя иначе. Где-то, может, сам был виноват, допускал ошибки, а где-то стоило по-другому реагировать.

— Упущенное золото 1986 года — самый досадный момент в «Динамо»?
— Вот вы спросили, и я вспомнил: а ведь могли выиграть чемпионат Союза! Ну что ж, сегодня поогорчались, а уже завтра новый день, нужно переключаться на следующие задачи. Помню, выиграли Олимпиаду — пара часов после финала прошла! — а Бышовец подходит на корабле и говорит: «Игорёша, забудь Олимпиаду — у нас чемпионат СССР на носу». Вот тогда я его не понял. Но вообще в футболе нужно быстро забывать и хорошее, и плохое. Ну писали бы обо мне не вице-чемпион Союза, а чемпион — какая разница?

— По-моему, большая.
— Ничего страшного. Чемпионом я тоже был.

— В разговорах с Лобановским когда-нибудь возвращались к той истории?
— За три с половиной года в сборной у нас не было ни одного задушевного разговора с Лобановским. «Здравствуйте» и «до свидания». Только спустя много лет мы в первый и последний раз обстоятельно побеседовали. В начале 2000-х Валерий Васильевич привёз «Динамо» в Мадрид на матч Лиги чемпионов, и мы два часа проговорили в гостинице.

— Побег вспомнили?
— Этой истории вообще не касались. Говорили о футболе, о жизни.

«Сам отказался от ЧМ-1986 и Евро-1988»

— Отказ Киеву не повлиял на ваше положение в сборной СССР?
— Нет, я ещё в 1986-м входил в список кандидатов на поездку в Мексику на чемпионат мира и потом постоянно играл у Лобановского.

— А в Мексику почему не попали?
— В отборочном турнире Эдуард Васильевич Малофеев совмещал работу в московском «Динамо» и сборной. А я только заиграл в клубе. Он взял меня на товарищеский матч в Англии, а потом на сборы перед чемпионатом мира. Но за несколько недель до ЧМ его сняли, прямо во время сбора. Я сыграл за юношескую сборную, приезжаю на базу — а там уже Лобановский.

— Что дальше?
— Я отдавал себе отчёт, что Малофеев брал меня авансом, так как хорошо знал по «Динамо». Грубо говоря, по блату. Я реально смотрел на вещи, хотя мне и было-то всего 18 лет. Понимал, что не готов, и сказал об этом Лобановскому в глаза.

— Так и сказали?!
— Да. Говорю: «Думаю, я должен покинуть сбор. Я ещё не готов». Да, я неплохо начал чемпионат, но объективно был ещё «сырой» для чемпионата мира.

— Ещё раз: вы сами отказались от Кубка мира?
— В принципе, да.

— Тренер не отговаривал?
— Нет. Сказал: «Ну, смотри».

— На Евро-1988 не было шансов съездить?
— Наоборот. Я уже был игроком основного состава и до последнего дня оставался в сборной. Меня долго кололи после травмы паховых колец. Вот тут уже Лобановский уговаривал: «Оставайся». Доктор Мышалов убеждал: «Я тебя вытащу, к первым играм чемпионата подготовлю». Перед вылетом в Германию Лобановский спросил у него: «Едет?». Мышалов ответил: «Должен». Но я снова отказался. Сказал: «Не могу».

— Да как же так?
— Ну а зачем занимать чужое место? Развернулся и уехал.

— В том же году Вадим Тищенко поехал на Олимпиаду, хотя вообще играть не мог.
— Если бы я хотел поехать туристом — поехал бы без вопросов. Но я посчитал, что в этом нет смысла. Чувствовал, что не успею набрать форму.

— Как раз в тот год Лобановский с Бышовцем делили футболистов между сборными.
— Да никто там не делил. Кому-то захотелось интрижку создать. Если у олимпийской сборной были отборочные матчи, на них ехали все сильнейшие. Того же Михайличенко никогда не забирали в национальную команду, лишь бы не играл за олимпийскую.

— Но Анатолий Фёдорович не скрывает, что у него были натянутые отношения с Валерием Васильевичем.
— Это было. У них с Киева, по-моему, отношения не сложились. Но умышленно никто друг другу не вредил.

— Тем не менее на оба главных турнира в 1988-м один Михайличенко попал.
— И я до последнего претендовал. Только в день отлёта сборной в Германию уехал из Новогорска домой.

— С какими чувствами смотрели Евро-1988?
— Радовался за пацанов, что хорошо сыграли. Зависти не было и нет.

«Я прорубил окно в Европу молодым из СССР»

— Больше всего матчей вы провели у Бышовца и Малофеева — колоритнейшие персонажи! Кто был более красноречив?
— Эдуард Васильевич более эмоциональный человек. Любил повторять: «Земля под ногами гореть должна! Глаза чтоб горели!». Быш более спокойный, хладнокровный. Мог какую-то философскую цитату привести. Главное, методы обоих работали. И при Малофееве добивались определённых результатов, и при Бышовце. Нельзя сказать, что кто-то лучше, кто-то — хуже.

— Составите топ-3 тренеров, оказавших на вас наибольшее влияние?
— Бышовец по-любому. Он меня тренировал много лет, с юношей ещё. Эдуард Васильевич — потому что взял в «Динамо», не побоялся доверить молодому. И, в принципе, я его не подвёл. А третьим назову Бруно Джорджи.

— Неожиданно.
— Почему? Роберто Баджо, с которым они работали в «Фиорентине», называл Джорджи лучшим тренером в жизни. Реально хороший специалист во всех отношениях.

— За полгода до вашего трансфера «Дженоа» был только 11-м в Серии А. Объясните, чем он вас подкупил?
— Ничем не подкупал — отправили туда, да и всё. «Дженоа» предложил «Динамо» хорошие деньги — около $ 7 млн, если не ошибаюсь. Поэтому меня, по большому счёту, никто и не спрашивал. Начальство сказало: «Давай, Игорёк, надо ехать. Родина требует, родина зовёт». Игорёк и поехал.

— Сомнений не было?
— В наши времена трудно было отказать.

— Неужели не было возможности уйти в клуб посильнее?
— Я вообще был первопроходцем — прорубил окно в Европу молодым. В Союзе же раньше 28 лет футболистам было запрещено уезжать за границу. Но «Дженоа» очень хорошие деньги дал — трудно было отказаться. После моего трансфера наши и поехали в Европу: Колыванов, Шалимов, Кирьяков…

— Как так получилось, что вы подписали контракт с «Дженоа», а играть не могли?
— В Италии действовал жёсткий лимит — не более трёх иностранцев в составе. К тому времени, как я приехал, «Дженоа» набрал хороший ход, поднялся на четвёртое место, пробился в Кубок УЕФА. Всех легионеров оставили, и мне пришлось ехать в другое место.

— Но это странно — заплатить огромные деньги за игрока, чтобы сплавить его в аренду.
— Ничего страшного. Было и было.

«Тормозную жидкость иногда нужно было заливать»

— Правда, что босс «Марселя» Тапи вас очень ценил?
— У нас были довольно хорошие отношения. Всё-таки я иногда неплохо играл.

— А почему не сработались с тренерами «Дженоа» и «Марселя» Майфреди и Гуталсом?
— Возможно, в каких-то ситуациях мне стоило поступить иначе. Где-то уступить. Не хватило мудрости, человеческого терпения. Поступал так, как считал нужным. Тормозную жидкость иногда нужно было заливать. Если в машине её нет, может не остановиться. Я и сейчас считаю, что тренер был неправ, но теперь понимаю, что должен был реагировать на это по-другому. Всё-таки я игрок, а он — тренер.

— Это где было?
— И в «Дженоа», и в «Марселе».

— Шансов сыграть в финале Лиги чемпионов в 1993-м не было?
— Нет. Я в ночь перед отлётом на финал вернулся в Марсель из сборной и даже не поехал в расположение клуба.

— Почему?
— Был серьёзный конфликт с директором. Бывало, тренер по ходу матча говорил: «Игра не идёт — выходи». Я только на разминку, а директор уже бежит вниз с трибуны и при всех кричит: «Любого выпускай — только не Добровольского».

— Чем вы ему не угодили?
— Когда я пришёл, «Марсель» находился месте на пятом или шестом. При мне поднялись на первое. Раз заболел — кашель, насморк, глаза слезились, температура под 40 градусов. Доктора в клубе осмотрели и дали заключение: реально больной. Я и попросил освободить меня от выезда. Директор ни в какую: «Уколешься и сыграешь. А не поедешь — больше играть не будешь». Я не поехал.

— И застряли в запасе?
— Вообще перестал играть. Хотя до этого был на хорошем счету. Поэтому и говорю, что с годами пересмотрел многие вещи. Может, и надо было полететь на этот матч, в отеле отлежаться. Оба психанули — и вот что получилось. Я потом даже форму под спортивный костюм не надевал. В кроссовках сидел на скамейке, зная, что всё равно не выпустят. Если бы случайно сказали выходить — не в чем было бы.

— Не пытались с директором объясниться?
— Бесполезно было. Очень заносчивый парень. Он даже с Фёллером умудрялся ссориться, хотя Руди очень спокойный человек. Но Фёллер промолчал, ушёл, и конфликт замяли. А я не смолчал.

— Где в итоге финал с «Миланом» смотрели?
— Не помню.

— Медаль-то за ЛЧ получили?
— Всё дали, даже премиальные.

«Ещё раз подписал бы «письмо 14»

— «Письмо 14» спустя много лет как воспринимается? Кто-то из подписантов считает, что их использовали, кто-то до сих пор уверен в своей правоте.
— Я стою на своём. Повторись такая ситуация, я бы ещё раз подписал.

— Я правильно понимаю, что это был бунт не столько против тренера, сколько против чиновников?
— Ну да.

— Вам предлагали деньги за то, чтобы вернулись в сборную?
— Пытались. Спросили — ответил нет. У меня потом был разговор с Колосковым у него в кабинете. Он спросил: «Если после чемпионата мира тебя вызовут в сборную — вернёшься?». Сказал — вернусь. Пожали руки и попрощались.

— Обождите. Вы же сами говорите, что выступали против чиновников, а Колосков и был самым главным футбольным чиновником в стране.
— Началось-то всё с Колоскова, но потом акцент сместился на Садырина. Это же Колосков сказал: «Не хотите играть в Reebok — вот дверь, пошли вон отсюда». А Павел Фёдорович стоял рядом. Колосков спросил: «Павел Фёдорович, ты подписал контракт?». Он кивнул: «Да, подписал». При этом все понимали, что тренер не подписывает рекламные контракты, не имеет полномочий. В гостинице подошли к нему: «Пал Фëдорыч, почему ты так сказал?» — «Ну а что я мог ответить?». Ладно, что теперь ворошить.

— Почему после Евро-1996 вы два года не играли в сборной?
— Во-первых, травма была. Перед решающим стыком с Италией Игнатьев мне набрал: «Приедешь, выручишь?». Говорю: «Хорошо, помогу». Должен был условно в воскресенье лететь в Москву, а в субботу в клубе после небольшого стыка рву «кресты» и выпадаю на полгода.

— В 1998 году Бышовец вернул вас в сборную, но на игре со Швецией эта история и закончилась. Почему?
— Я приехал, сыграл. Чуть-чуть поскандалили и разошлись.

— Вы же считались любимцем Бышовца!
— Возможно. Но и конфликтовали, наверное, больше всего.

«Ко всем такое отношение или только ко мне?»

— В целом игровой карьерой вы довольны?
— Наверное, даже на 50% не сделал то, что мог бы. Но карьерой всё равно доволен. Мало кого из наших футболистов приглашало столько зарубежных клубов из разных стран. Я же не буду каждому объяснять, что ещё до отъезда за рубеж сделал две операции.

— Серьёзных?
— Оба колена прооперировал. Вечером ложился спать, а наутро ногу не мог разогнуть. Полчаса массировал, чтобы встать с дивана и идти на тренировку. Об этом же никто не знал. Я ещё в Союзе в наколенниках всё время играл. Как можно после этого быть недовольным карьерой? Только один вопрос есть к нашей федерации: лучшему футболисту сезона в СССР какой-то приз полагался?

— А что?
— Меня знакомый недавно спросил: «А что тебе дали за игрока года в 1990 году?». А у меня ни кубка, ни тарелки на память, хотя ещё лет восемь за сборную играл. Интересно, это ко всем такое отношение — или только ко мне?

— Олег Саленко готов был продать «Золотую бутсу» ЧМ-1994. А какова судьба золотой олимпийской медали?
— Медаль есть. Некоторым чиновникам выслал фото.

— Зачем?
— Четвёртый год не платят олимпийскую стипендию. Все получают, а я — нет. Когда мне назвали одну причину, я перестал спрашивать насчёт остальных.

— Что за причина?
— Сказали, что внутренний российский паспорт у меня просрочен. Ну я и отослал им фото медали и первой страницы паспорта. Менять его положено в 45 лет, а я в 46 поменял. И теперь он уже никогда не может быть просроченным. Видимо, с моим характером я неудобен или неугоден. А может, не заслужил и нужно было не шесть, а девять голов на Олимпиаде забить?