Свой юбилейный гол 34-летний полузащитник «Сатурна» забил 20 сентября в
Красноярске на 20-й минуте матча 1/16 финала Кубка России с «Металлургом».
— Помните, что почувствовали, когда мяч после вашего удара влетел в сетку?
Просто радость или мелькнула мысль: «Ну вот она, сотня!»
— Если честно, не поверил сначала. Честно! Потом была радость, обычная для
любого гола, а осознавать произошедшее начал в перерыве, когда в раздевалке
ребята поздравлять принялись. Сотня — это показатель. Даже можно сказать — один
из этапов жизненных.
— Владимир Вайсс на послематчевой пресс-конференции прямо заявил, что одной
из задач, стоявших перед командой в матче с «Металлургом», был ваш сотый гол.
— На установке об этом действительно сказали. Но уже перед выходом на поле
на правах капитана обратился к ребятам: «Не важно, кто забьет. Главное — пройти
в следующий этап турнира». Нельзя зацикливаться на чем-то одном, иначе
навязчивая мысль может съесть тебя изнутри. У меня сейчас такое ощущение, что
жена, родители и родные ждали этого гола гораздо сильнее, чем я сам.
— Предыдущий гол вам напророчил Чижов, перед выходом на поле заявивший:
«Сейчас выйдешь — и забьешь!» Сейчас ничего подобного не было?
— Ребята перед выходом на поле говорили: «Валерка, все нормально будет —
забьешь. Можешь не волноваться!» Волнение-то и впрямь было. Ну а Чижов после
99-го гола сразу сказал: «Сотый в Красноярске будет!»
— А про сто первый он ничего не сказал?
— (Смеется.) Нет. Но раз есть сто голов, почему не забить сто первый и сто
второй?!
— От Красноярска до Москвы почти пять часов лета. Сколько раз за время полета
к юбилейной теме приходилось возвращаться?
— Не так, чтобы много. Полет сам по себе непростой был. Хотя первый час в
воспоминаниях прошел.
— Отметили событие?
— По бокалу шампанского себе позволили.
ПЯТЬДЕСЯТ ГОЛОВ ЗА ЧЕТЫРЕ С ПОЛОВИНОЙ ГОДА
— Согласитесь, для хавбека, который значительную часть карьеры провел на фланге,
ваш результат выдающийся.
— Если уж на то пошло, то с края я много никогда не забивал. Регулярно стал
отличаться, когда играл инсайда, либо на позиции «под нападающими». Туда меня
Павел Гусев переводил со словами: «Не бойся! Меньше десяти за сезон забивать не
будешь!» Поначалу это удивляло, ведь десять голов — годовая норма не самого
плохого нападающего. А на деле так и вышло: за четыре с небольшим года под
пятьдесят мячей набралось!
— А самый первый гол помните?
— Конечно. 93-й год. Играли в Ростове, и я в одном из первых матчей в высшем
дивизионе сделал «дубль». Валера Бурлаченко отдал пас в штрафную, я сразу
пробил. У ростовчан тогда Женька Крюков в воротах стоял. А потом Олег
Веретенников отдал такой пас, что я один на один чуть ли не с центра поля
убежал.
— Это вы вспомнили первые голы в России, а ваш «Клуб 100» открывается
украинским мячом...
— … который я провел в день дебюта в киевском «Динамо» в Запорожье в матче на
Кубок Украины. Знаменательное событие. Ассистировал тогда Олег Лужный, прострел
которого мне удалось замкнуть ударом метров с шести.
— А вот сотый мяч вы провели прямым ударом со штрафного. В последние годы
«стандарты» фирменный знак Есипова. Можете навскидку сказать, сколько раз
посылали снаряд в цель мимо выстроенной соперниками «стенки»?
— С ходу — вряд ли. Но в последние годы и впрямь со «стандартов» чаще
отличался.
— Какой он — фирменный гол Есипова?
— Сложно сказать. Но, наверное, все-таки дальним ударом.
«РОТОР» БЫЛ УКРАШЕНИЕМ ЧЕМПИОНАТОВ РОССИИ
— От хавбеков обычно ждут голевых передач. Лично вы чаще сами забивали или
ассистировали партнерам?
— Конечно, отдавал куда чаще. Когда у Виктора Прокопенко играл на фланге,
всегда знал, что 12 голевых передач за сезон отдать обязан. Плюс сделать на поле
ту или иную работу.
— В «Роторе» золотой поры играл другой член «Клуба 100» — Олег Веретенников.
Много он с ваших передач забил?
— Думаю, да. Впрочем, и я после его пасов не раз отличался.
— Интересный тогда в Волгограде атакующий треугольник подобрался. Вы и
Веретенников, взяв темп именно в ту пору, разменяли сотню голов. А Нидергаусу до
норматива совсем немного не хватило.
— Это как раз было показателем уровня команды, в которой выстрелить мог едва
ли не каждый. Мне, кстати, очень приятно изучать список членов «Клуба 100».
Впереди Веретенников на лихом коне, а в основном же там спартаковцы. Вова
Бесчастных, Андрей Тихонов. Теперь в клубе есть еще один представитель того
«Ротора».
— Волгоград — золотая пора в карьере?
— Вне всякого сомнения. Думаю, в 90-е годы «Ротор» был украшением чемпионата
России.
— Вот только самое большое разочарование вас там же постигло, когда упустили,
казалось бы, верное золото в очном споре со «Спартаком».
— Самое большое — в 96-м. Но мы не смогли обыграть Новороссийск на выезде,
уступили «Локомотиву». Не то что в переигровку не попали, а бронзой
довольствовались! Тогда был самый реальный шанс, но золото мы из рук выпустили.
А год спустя «Спартак», заматеревший в Лиге чемпионов, во втором тайме обыграл
нас на классе. Сейчас, размышляя о чемпионстве и медалях, кажется, что это
настолько далеко и добраться до них просто невозможно!
НА ЯРЦЕВА ОБИДЫ НЕТ
— Если память не изменяет, вы после той игры таинственным образом не попали в
лагерь сборной.
— Да уж. Мне тогда необходимо было лететь одним рейсом со «Спартаком», а
мест в самолете не было. Да еще, положа руку на сердце, сложно это было. Команда
медали золотые отмечает, а тут ты — с чудовищной горечью от поражения. Не было в
этом смысла.
— Роман с национальной командой у вас все-таки получился — спустя семь лет.
Но оказался недолгим и закончился в самый неподходящий момент. Накануне
чемпионата Европы в Португалии.
— Осадок та история, конечно, оставила. Но опять же, если все время о чем-то
сожалеть, можно с ума сойти. Жизнь ведь на этом не закончилась, и требовалось
двигаться вперед. А посмотрите с другой стороны: пусть кто-то хотя бы на
игру-две в 33 года получит вызов в сборную и сыграет за нее!
— Играли-то вы весной 2004-го здорово, так что на Георгия Ярцева имели все
основания обидеться.
— Была не обида, а разочарование. Когда узнал, что не еду на Европу руки
опустились. Вроде еще недавно летал по полю, все на эмоциях, и вдруг такое. Спад
месяца на полтора затянулся. «Ротор» тогда за выживание сражался, и благодаря
этому я выбросил все посторонние мысли из головы. Надо было играть. Ради команды
и ее болельщиков.
МОИ ГОЛЫ — ЗАСЛУГА ТРЕНЕРОВ
— Наверное, список людей, благодаря которым Валерий Есипов состоялся как
футболист, получится весьма внушительным?
— Даже если не брать родителей или, скажем, преподавателей физкультуры. А
вот тренеров всех поблагодарить хочется. Среди них ведь такие именитые
специалисты были, как Сальков, Прокопенко, Ярцев, Мефодьич Кучеревский, царствие
ему небесное. А еще Файзулин, Галкин, Гусев. Каждый из них частичку в моей душе
оставил. Думаю, в этой сотне голов их заслуг больше, чем моих собственных.
— В детстве, наверное, в атаке играли, где с вашей скоростью полное раздолье?
— Конечно! Меня ведь только Прокопенко в полузащиту поставил.
— Забивали много в юношеских командах?
— Так я же ни спортивных школ, ни специализированных интернатов не заканчивал.
Играл во дворе. А там какие могут быть подсчеты?!
— Антонин Кински говорит, что бьете вы в «Сатурне» сильнее всех. Удар ваш
знаменитый уже тогда ужас на вратарей наводил?
— Издалека бить всегда нравилось. Это факт. Причем интересную закономерность
вывел. Чем раньше забьешь издали, тем легче потом дела в сезоне пойдут. Причем
можно такой кураж поймать, что все в ворота залетать будет.
— Самый красивый свой гол, наверное, дальним ударом забили?
— Один из тех, что Сергею Овчинникову со штрафного положил. Еще классный гол
получился в матче с «Торпедо», чьи ворота Бородин защищал. Эти мячи и впрямь
особенные.
— А курьезы случались?
— Так с ходу и не вспомнишь. Хотя отложился в памяти дебютный сезон в
воронежском «Факеле» еще в первой лиге. Метил в дальний угол, но мяч от газона
отскочил, и вышло, что попал в ближний!
— Вы часто повторяете: «Главное, чтобы голы приносили очки». В «Сатурне» у
вас, что ни мяч, то в победном матче. Есть ли в карьере гол, который можете
назвать самым важным?
— Здесь и думать нечего. 99-й год. Матч в Сочи с «Жемчужиной». «Ротор» тогда
подвис, проигрывать нельзя было ни в коем случае, а счет 1:2. И за четыре минуты
до финального свистка я принес команде необходимую как воздух ничью. Благодаря
этому сохранили прописку в высшем дивизионе.
С МОЛОДЫМИ НЕ СОСТАРИШЬСЯ!
— В «Сатурне» вас считают главным балагуром. Вы вообще оптимист по натуре?
— Не стал бы так категорично говорить. Когда играешь, настроение всегда
хорошее, а сидя в запасе, оптимистом вряд ли останешься.
— В прошлом году вы признались: «Очень непривычно выходить на замену. В моей
карьере подобное случалось крайне редко».
— А сейчас так получается, что и на замену не появляешься. Жизнь, наверное,
такая.
— 99-й и 100-й ваши голы, которые по иронии судьбы разделили полтора месяца,
получились не самыми простыми. Вы несколько раз выходили лишь на замену, а
дважды перед матчами выбывали из строя по причине банальной простуды.
— Сложный момент. Не скрою. В этот промежуток времени главным было не
потерять себя. Выкладываться по максимуму в контрольных играх и работать.
Спасибо тем, кто поддержал.
— Как вы себя чувствуете в «Сатурне», который за какой-то год омолодился
кардинально?
— Не вижу никакой разницы молодые с тобой рядом или ветераны. Я ведь с молодежью
немало в Волгограде играл. И знаете, эти ребята не дают стареть! Стараешься за
ними успевать во всем. Дискотеки, компьютерные игры, пейнтбол… Это ж такой
адреналин! Так что мне в коллективе комфортно.
— Но на поле в стартовом составе, если не считать кубкового турнира, в этом
году вы не выходили ни разу. На вашем месте кто-нибудь другой попросил бы
подыскать себе новую команду.
— Об этом пока не думал. Посмотрим, как концовка чемпионата сложится.
Загадывать наперед не хочу
— Рук-то вы никогда не опускаете. Даже когда в «Роторе» деньги не платили и
команда на вылет встала, верили в лучшее?
— Так руки опустить — это проще всего. Играли недавно в Ярославле, так там
ребята бьются. Это очень важный момент.
— Характер у вас в кого?
— Наверное, в родителей. От обоих что-то взял, но, скорее всего, больше мама в
меня вложила.
— Прямота суждений в жизни никогда не мешала?
— Возможно, порой и надо было промолчать. Хотя мое мнение на этот счет простое:
чтобы иметь право что-то высказать в глаза, ты прежде всего должен спросить с
себя. Чтобы потом не услышать в свой адрес ни одного упрека.
— Родители в Курске, семья в Волгограде, вы — в Раменском. Разрываетесь?
— Непросто приходится. А так как Курск ближе Волгограда, я в последнее время
родителей и брата вижу чаще, чем жену и детей.
— У футболиста дом, как правило, там, где он играет. Для вас какой город
родной?
— Волгоград, само собой, но и Курск не чужой. Ох, тяжело это — две столицы!
— Когда придет время вешать бутсы на гвоздь, где осядете?
— Скорее всего, в Волгограде. Хотя вы правильно сказали, что дом там, где
профессия, где смогу содержать семью.
— Члены «Клуба 100» сейчас есть во всех российских дивизионах. Бесчастных с
Терехиным в первой лиге, Веретенников и Федьков — и вовсе во второй. Вы туда,
судя по всему, не торопитесь.
— Не тороплюсь. Но жизнь такова, что сегодня ты туда не собираешься, а
завтра уже играешь. Время-то бежит неумолимо, и этот процесс не остановишь.
— Но порох-то в пороховницах есть?
— Порох — да! С этим все в порядке!