«При Якине два дня прыгал через барьеры, пока не получил травму»
— Главный вопрос: где борода? – спросили мы, когда Юра спустился в холл отеля в перерыве между обедом и второй за день индивидуальной тренировкой.
— Жарко на улице (улыбается). Пришлось сбрить.
— Никто толком не понял, когда вы получили травму и в чём конкретно были проблемы. Расскажите.
— Воспалилась кость стопы. Причём на таком месте, что при любом движении это чувствовалось.
— Когда впервые почувствовали боль — после игры?
— Травму получил на тренировке, когда нас с Хурадо нагрузили прыжковой работой. Поставили много барьеров, и два дня мы вдвоём прыгали через них. Больше ничего не делали.
— Это была инициатива Якина?
— Не знаю. В тренерском штабе нам с Хосе дали такое задание, и мы его выполняли. После этого начались проблемы.
— Есть ли приблизительные сроки возвращения в общую группу? И какова вероятность, что успеете полностью восстановиться к началу сезону?
— Посмотрим, как буду себя чувствовать, что будет с ногой… Ещё 2-3 дня точно буду тренироваться индивидуально, а потом присоединюсь к команде. Сейчас сложно сказать, успею ли подойти к старту чемпионата. Осталось 10 дней, а я, можно сказать, два месяца не тренировался – только на тренажёрах. Да и весной игровой практики не хватало. Будет тяжело, но время ещё есть.
«В истории Озбилиза и Якина я полностью на стороне Араза»
— Мурат Якин, возможно, посетит товарищеский матч «Спартака» с «Санкт-Галленом». Поздороваетесь с ним?
— Конечно. То, что происходит на поле, – это одно. А в жизни уже другое. Отношения у нас нормальные, конфликтов не было. Просто я не играл. Но это было его решение. Сейчас у нас новый тренер, а Якин уже в прошлом.
— Знаете, что сегодня вечером на сбор приедет новичок Зе Луиш? Плюс один конкурент лично для вас – это…
— …очень хорошо! Причём не только для меня, но и для клуба. Вдруг кто-то опять получит травму – что тогда? В любой команде должны быть 2-3 хороших нападающих. Когда я только перешёл из «Краснодара», в «Спартаке» было 5 форвардов, а я всё равно играл. Так что меня конкуренция не пугает.
— Ари, Эменике, Веллитон и Дзюба — о чьём уходе жалеете больше всего?
— Хороший вопрос. Вообще я привык играть в схеме с тремя нападающими в центре. С кем-то из перечисленных футболистов мы играли вместе, например, с Ари или Дзюбой. А с Эменике одновременно на поле не выходили – играл либо я, либо он. Но они все по-своему хорошие футболисты, поэтому мне тяжело сказать, с кем было легче, а с кем, наоборот, тяжелее.
— На днях ваш агент сказал, что Дмитрий Аленичев на вас рассчитывает. То есть с новым тренером вы поговорить уже успели?
— Да. Дмитрий Анатольевич сказал мне то же самое и добавил, что он очень хочет, чтобы я играл. Для меня это важно, потому что для любого нападающего нет ничего хуже, чем отсутствие доверия со стороны тренера. Как это
Аленичев сказал мне, что он очень хочет, чтобы я играл. Для меня это важно, потому что для любого нападающего нет ничего хуже, чем отсутствие доверия со стороны тренера. Как это случилось со мной же при Мурате Якине.
случилось со мной же при Мурате Якине.
— В чём выражалось недоверие?
— Мне он ничего не объяснял. Вообще. Не сказал ни одного слова. У меня есть своё мнение на этот счёт, но я его оставлю при себе.
— Это связано с футболом или с чем-то ещё?
— Если вы о политике — нет. Но почему я не играл, я не знаю. На сборах я работал во всю силу, тренировался. Но игровой тонус ведь нужно набирать через матчи, а меня один раз выпустили весной на 65 минут против «Краснодара» — и на этом всё. А разве я один плохо сыграл и виноват в том поражении? Или Хурадо виноват? Но в запас почему-то убрали нас двоих.
В результате игровой практики у меня почти не было. Почему? Нужно у Якина спросить. Может быть, это мы такие плохие.
— Если Якин вам не доверял, можно было уйти в аренду, как это сделали Широков, Тино Коста, Боккетти…
— Зимой я ещё не знал, что окажусь в такой ситуации. Думал, буду играть. Ну или что мне хотя бы дадут шанс. В конце концов, предоставь любому нападающему два-три матча – если он не забивает, тогда сажай его в запас, вопросов ни у кого не возникнет! А выделять по 15-20 минут игрового времени, выпуская в состав с 8 игроками оборонительного плана…
У меня не тот возраст и характер, чтобы спокойно сидеть на скамейке, зарабатывать при этом деньги и получать удовольствие от жизни. Поверьте, я уважаю людей, которые мне платят. И я всегда буду работать так, чтобы человек, который мне доверяет, не подумал, что он во мне ошибся.
Никогда раньше не сидел на скамейке. В каком бы клубе я ни выступал, всегда играл и забивал – это не могло исчезнуть в один момент. Многие сейчас думают: «Юра забыл, как забивать голы». Это не так.
— У Озбилиза с Якином тоже не сложилось. Вы с Аразом не обсуждали его высказывания о Мурате?
— Я с ним разговаривал. История получилась неприятной, и не стоило её смешивать с политикой. Да, то интервью, конечно, оставило неприятный осадок, но что касается спортивной части – всё, что Араз сказал, было абсолютной правдой. И я его поддерживаю на сто процентов. Понимаете, человек не играл год, лечился после третьей тяжелейшей травмы колена, после которой 90 процентов игроков вообще бы не смогли вернуться в профессиональный футбол! А Озбилиз работал каждый день по 8 часов на протяжении 8 месяцев, чтобы восстановиться как можно быстрее. И когда, наконец, он был готов присоединиться к команде, ему без каких-либо причин не дали это сделать. Более того, отправили заниматься на искусственный газон! Я находился рядом и всё это видел – история Озбилиза развивалась на моих глазах. И у меня просто не было слов… Это была катастрофа! Я совершенно не понимаю этого решения и человека, который его принимал. Должны же быть хоть какие-то мотивы, правильно? Но их никто так и не узнал. Человек 8 месяцев ждал, чтобы вернуться в команду, чтобы пообщаться с ребятами… А ему говорят нет. Это тяжело.
— Вы сами где встретили 100-летие армянского геноцида?
— Я был в Москве. Для меня этот день, знаете… Как сказать…
— Можно на английском.
— Это очень эмоциональный и важный день для нашего народа, — Мовсисян впервые за интервью заговорил на привычном английском языке. – С того момента началась очень грустная и тяжёлая история для всего армянского народа. Во время геноцида каждый потерял кого-то из своих близких…
«Прошлый сезон показал, что Спартак» должен играть только в атакующий футбол»
— Вы всё время возвращаетесь к матчу с «Краснодаром». Бывшие одноклубники после той игры не интересовались, что происходит в «Спартаке»?
— Все задавали один и тот же вопрос: «Что с вами?» Ничего удивительного в этом нет. «Спартак» ведь реально самый большой клуб страны. Это не просто слова – взгляните на количество болельщиков, историю, кубки – другой такой команды в России нет. В Краснодаре, кстати, тоже есть фанаты. Они же всё видят, переживают, спрашивают. Но что я им отвечу? Ответа нет.
— Когда «Краснодар» боролся за второе место, не возникло ли чувства сожаления, что вы в этот момент тоже могли бы помогать «быкам» достичь этой цели?
— Я очень расстроился, когда они не смогли пробиться в Лигу чемпионов! Я ведь до сих пор поддерживаю связь со многими, в том числе и с руководством. Мы всегда на связи, часто общаемся. На «Краснодар» приятно смотреть, тем более что я видел, как он строился и развивался с самого начала. Думаю, через 5-10 лет в Краснодаре будет очень серьёзная команда даже по европейским меркам. Но сейчас я в «Спартаке» и все мои мысли связаны с этой командой.
— Вернёмся к Аленичеву. Для вас было принципиально, кто станет новым главным тренером?
— Мне хотелось, чтобы при новом тренере мы играли в атакующий футбол. И у меня есть ощущение, что «Спартак» умеет играть только в него. Прошлый сезон это показал – игра от обороны нам совсем не
Никогда раньше не сидел на скамейке. В каком бы клубе я ни выступал, всегда играл и забивал – это не могло исчезнуть в один момент. Многие сейчас думают: «Юра забыл, как забивать голы». Это не так.
давалась. К тому же взгляните на состав: большинство футболистов, которые сейчас собраны в команде, заточены на атаку. Даже фланговые защитники! Поэтому я рад, что в команду пришёл Аленичев, который, во-первых, провёл выдающуюся карьеру футболиста и завоевал всевозможные трофеи, а во-вторых, пользуется огромным уважением среди болельщиков.
— В начале интервью вы сказали про США. Летали туда в отпуск?
— Да, у меня было 5-6 дней, которые я в основном провёл дома с семьёй. Ну и в Лас-Вегас съездил.
— Выиграли что-нибудь?
— В Лас-Вегасе никто не выигрывает. Но все всё равно туда едут (смеётся). Но вообще я не азартный человек.
— Предсезонные матчи «Спартака» удалось посмотреть?
— Да, хотя выводы делать рано. Первый матч, конечно, играли против не самой выдающейся команды. Но смотреть на игру наших ребят было приятно. В конце концов, со слабыми соперниками мы и раньше встречались, но красивый футбол показывали не всегда. Во второй игре пришлось тяжеловато – было видно, что соперник непростой. Хотя на сборах, когда нагрузки серьёзные, всегда тяжело играть.
— На этом, пожалуй, всё. Остаётся вас поздравить с замечательным русским языком — он уже действительно хороший.
— Спасибо! Если честно, говорить мне пока тяжеловато, но понимаю я практически всё.
Санкт-Галлен