Вторую золотую медаль для сборной России на чемпионате мира по лыжным видам спорта в Валь-ди-Фьемме завоевали российские спринтеры Алексей Петухов и Никита Крюков. Алексей, неоднократный победитель этапов Кубка мира, призёр Олимпиады после финиша рассказал, что среди участников чемпионата мира его могло и не быть.
— Алексей, понятно, что сейчас все довольны, блестящая победа — это хороший шаг к Сочи?
— Не хочется загадывать, говорить о Сочи, будем готовиться, а там увидим. То, что произошло сегодня, радует. Эмоции переполняют. Хочу побыстрее увидеть свою золотую медаль! На медаль Никиты я уже насмотрелся, теперь вместе посмотрим.
— По сути, это ваша первая настоящая большая победа — время пришло?
— Было очень сложно, я прошёл некоторые испытания перед этим чемпионатом мира. Было трудно попасть в команду, очень серьёзная конкуренция. Я волновался, боялся вообще не попасть на чемпионат мира. Не хочется об этом говорить, ведь здесь я доказал, что мы можем навязывать достойную борьбу иностранным соперникам. Эта победа значимая, я счастлив и очень хочу привезти эту золотую медаль домой — радоваться каждый день этой победе. Но опять же эти эмоции должны скоро уйти, нас ждут дальнейшие старты.
— Наверное, сложно было психологически готовиться, учитывая, что у вас был только один шанс выступить в Валь-ди-Фьемме?
— Я хотел бежать классическую гонку, но тренеры сказали, что нужно реально оценивать медальные шансы в том виде. Поэтому мои эмоции были как на весах. Вроде и хотел бежать, но тут же понимал, что мне нереально побороться за медаль в классике. Настраивался на конёк, мысленно ждал этого дня. Сделал сегодня всё, что от меня зависело. Соперники были достойные. Я понимал, что здесь мало спринтеров, в основном дистанционщики на моём этапе — Кершоу, Чарнке, Хелльнер. Все соперники могли выдержать темп, нужно было думать тактически, искать нужные варианты, хитрить, а на последнем круге нужно было выдать максимум. Убежать здесь очень сложно, снега много, тебя накатывают постоянно.
— Но попытка такая была...
— Я увидел, что соперники тяжело уже идут, вываливаются, попробовал.
— На каждом этапе вы пытались финишировать первым-вторым, чтобы предоставить удобную позицию Крюкову.
— Тренер сказал, чтобы я передавался с 1-го по 3-е место. А после полуфинала он подошёл и сказал: «Лёш, а ты сможешь натянуть и на 2-м этапе, и на 3-м». А речь же шла только о третьем круге. «Ну, хитрый», — я подумал. Но на втором круге действительно пришлось работать, хоть я и не хотел. Но там я перед подъёмом был 6-м. Сделал хороший рывок в горку по дальнему радиусу и перестроился на второе место. Считаю, что грамотно провёл тот круг, а на последнем нужно было идти на все деньги.
— Как со стороны смотрелся сегодняшний финиш Крюкова?
— Я больше переживал на подъёме, когда канадец пытался залезть на третье место. Но Никита не дал ему пройти себя. Я понимал, что с третьей позиции это оптимальный выкат на финиш. А вот с четвёртого пришлось бы сильно в бок уходить, могли бы закрыть ему пространство. Ещё немножко переживал, когда за 70 метров до финиша Никита попал в коробочку. Но он очень чётко просматривает эти варианты, ему удалось пролезть. Когда Никита встал за Йонссоном, я уже был уверен в победе.
— Если вернуться к полуфинальному забегу, вы видели, что норвежец Голберг отстаёт? Специально взвинтили темп?
— Я сначала не видел, но потом, когда финишировал, увидел, что Голберг лежит, а Нортуг пошёл на последний этап с огромным отрывом. А что с ними случилось, я не знаю. Наверное, он просто не выдержал скорости.
— Вы в Сочи жаловались на боли в спине, как сейчас здоровье?
— Были некоторые проблемы. А потом, когда приехал сюда, снова надорвал спину. Переживал, конечно. Но со мной поработала физиотерапевт Патриция, правда, на время чемпионата мира она уехала. Неделю назад она работала со мной и помогла мне, я ей очень благодарен. А последние два дня приехал Сергей, мануальщик-ортопед, он с нами в Сочи работает. И он помогал мне. Были неприятные ощущения, но меня она никак не лимитировала. В предстоящем сезоне нужно самому заниматься, и нужны команде такие специалисты, как Патриция, как Сергей. Справиться самому очень сложно. Одно дело — заниматься гимнастикой, закачивать мышцы. А другое дело, когда произошло смещение позвонков, закрепощение или мышцу надорвал. Это всё нужно грамотно по точкам размять. Если Патриция и Сергей будут с нами на сборах или в ответственные моменты, это будет здорово. Тогда проблем не будет.
— В прошлые сезоны вы были железным участником коньковых эстафет, а сейчас перед чемпионатом по этому поводу были вопросы, почему?
— Меня нервировало то, что я не понимал ситуацию. Откуда это возникло и как, но появились слухи, что я могу не попасть в команду. Я планировался в классический спринт и в коньковый, а потом пошли разговоры, что нужно ещё посоревноваться с Колей Мориловым, доказать. Это меня сначала насторожило. У меня есть несколько призовых мест в спринтерских эстафетах, есть попадание в тройку в личном спринте, есть финал в Сочи, где я выступал на обезболивающих. Первый день после того, как я услышал о том, что должен ещё что-то доказывать, расстроился. А почему я должен бежать контрольную тренировку? Но потом успокоился, понял, что ситуации не избежать. Нужно было выйти на старт и показать, что сильнее. Всё это мне не понравилось, но я доказал, что сильнее. Но та тренировка в мои планы никак не вписывалась. У меня шла подводка. А тут пришлось трижды бежать на максимуме на время. Да и спина в тот момент у меня только вставала на место, а тут такая нагрузка. Мог опять её повредить. Но раз сейчас у меня есть это золото, значит, всё хорошо, я счастлив. Пускай всё это будет на чьей-то совести, если они хотят продвигать своих спортсменов, то пускай конечно. Только делать это нужно заранее. А я был ни при чём, а тут пришлось переживать. Но главное — собрал волю в кулак.
— Многим пришлось доказывать свою силу?
— Похоже, только мне. На самом деле, раньше такое бывало у нас. Но на какое-то время мы ушли от этого. А тут снова появилось, причём всё было связано со мной. Я вообще не думал, что такое может со мной произойти.
— А когда всё это приключилось?
— 19 февраля, мы уже здесь были. Пришлось с Мориловым нам бежать на время. Когда я победил, понял, что выступлю в эстафете.