Марии Кириленко никак не удаётся сыграть согласно расписанию – её матч первого круга против Нины Братчиковой из-за дождей был отложен со вторника на среду, а поединок с Эшли Барти в рамках второго раунда по аналогичной причине начался в четверг, однако был завершён лишь в пятницу. Впрочем, во время доигровки Кириленко отдала сопернице лишь один гейм. На послематчевой пресс-конференции, в которой принял участие и специальный корреспондент «Чемпионат.com», Мария рассказала об игре своей соперницы, о погоде, нелогичных решениях организаторов турнира и о многом другом. Отметим, что два первых вопроса были заданы на английском языке, а остальные, соответственно, на русском.
Наверное, хорошо, что мы начали матч в четверг — я успела понять, как играть против неё. Кроме того, тогда она, как мне кажется, была более расслабленной, поскольку знала, что мы всё равно не успеем закончить матч, что у нас есть около получаса. А сегодня она, вероятно, задумалась о победе, поскольку вчера шла равная игра, и действовала совсем иначе. А я была более последовательной, сконцентрированной, лучше подавала — словом, сумела улучшить все компоненты.
— Как вы думаете, скорее она сыграла хуже, чем вчера, или вы действовали лучше?
— Наверное, хорошо, что мы начали матч в четверг — я успела понять, как играть против неё. Кроме того, тогда она, как мне кажется, была более расслабленной, поскольку знала, что мы всё равно не успеем закончить матч, что у нас есть около получаса. А сегодня она, вероятно, задумалась о победе, поскольку вчера шла равная игра, и действовала совсем иначе. А я была более последовательной, сконцентрированной, лучше подавала — словом, сумела улучшить все компоненты.
— Как вам погодные условия? Что сильнее мешает — ветер, дождь?
— По крайней мере, сегодня не было дождя. Вчера мы сыграли под ним все шесть геймов, в результате чего мячи были очень тяжёлыми и играть было тяжелее, чем сегодня.
— Были удивлены, что вашу встречу всё-таки решили начать вечером в четверг?
— Вообще мы должны были играть на другом корте, на втором, и я была уверена, что мы уже играть не будем: на часах было где-то полвосьмого вечера, дождь шёл… Но тут пришёл супервайзер и сказал, что дождь сейчас закончится и мы пойдём играть на другой корт. Я быстренько переоделась, размялась, и мы пошли играть. Может быть, даже и лучше, что мы сыграли несколько геймов в четверг. Эшли — теннисистка молодая, я особо не знала, как она играет. Я хорошо сыграла против неё в этом году в паре, но пара и одиночка — это совсем разные вещи. И в пятницу я уже вышла, зная, что мне надо делать. В принципе, почти всё получалось.
— Вы проиграли один гейм в конце. Не хотели, чтобы 6:0 было? Или так получилось?
— (смеётся) Если честно, так получилось. Очень жалко. Конечно, хотела 6:0. А то она слишком резво в четверг начала, надо было наказать. (Смеётся). Но не получилось.
— Опять так вышло, что вы появились на корте позже соперницы. Тоже случайно получилось?
— Да я просто выхожу, никого нет, а я не знаю, куда идти. Так что жду охрану, чтобы они проводили меня на корт. Вот и получается, что я самая последняя прихожу.
— В целом, вам второй свой матч понравился больше, чем первый?
— Думаю, да, я лучше играла. Я и в первом матче неплохо играла, но первая встреча — она всегда такая нервозная. А сегодня я была более уверена. Лучше, да.
— Состояние корта вчера и сегодня отличалось?
— Да, отличалось. Я вчера за многими мячами не успевала, потому что ноги разъезжались: покрытие было скользкое, неприятно было играть. Я всё ждала, когда же нас остановят. А сегодня корт тоже был сыроват, но всё-таки пожёстче.
— Ещё казалось с трибуны, что вчера было темновато.
— Нет, ну перед выходом на корт я уже думала, что темно, и спросила у судьи, какая вообще ситуация, поскольку из-за туч темнеет раньше. Нам сказали, что потемнеет где-то в 9:15 по-местному, Но когда на корте находишься, то всё немножко по-другому, чем когда смотришь со стороны. Ты концентрируешься, зрение словно обостряется.
Мы ждали с 12 часов до 8 вечера, уже такое состояние было — автопилот: никакой концентрации, никаких нервов. Думаю, неправильно всё это было со стороны организаторов. Они сказали, что наш матч могли отменить, но не смогли этого сделать, потому что потенциальные соперницы по следующему кругу уже начали свой матч: мы должны начинать одновременно с ними, чтобы были равные условия – но, мне кажется, это полный бред. Видно, вчера они запутались с этим дождём совсем.
— А до 9:15 вас держали, не отпускали? Когда вам сказали, что матч переносится на следующий день?
— Ну, дождь же был сильный.
— Да, но там же не очень понятно было.
— А что непонятного ещё? Ведь уже девять часов было.
— А как вы всё-таки настраивались? Ведь думали, что играть в четверг не придётся, а тут пришёл супервайзер и сказал, что матч будет?
— Не то чтобы я уже думала, что не сыграю. В глубине души ты понимаешь, что всякое может быть. Мы ждали с 12 часов до 8 вечера, уже такое состояние было — автопилот: никакой концентрации, никаких нервов. Думаю, неправильно всё это было со стороны организаторов. Они сказали, что наш матч могли отменить, но не смогли этого сделать, потому что потенциальные соперницы по следующему кругу уже начали свой матч: мы должны начинать одновременно с ними, чтобы были равные условия – но, мне кажется, это полный бред. Видно, вчера они запутались с этим дождём совсем.
— Если теперь кто-то из наших теннисисток спросит, как играть с Барти, что вы ответите?
— Посоветовать другим? На первый взгляд, мне казалось, что у неё очень высокий уровень: она так действовала, словно уже давно в туре. У неё были такие пижонские удары на разминке, она показывала всем видом, что не боится меня. У неё хороший удар, когда она забегает под правую руку. Но он хороший, когда есть время, а когда играешь быстро, то ей тяжело что-то сделать. Поэтому сегодня я действовала более агрессивно, чем вчера, не давала ей забегать под правую руку, не давала времени, чтобы она гоняла меня по корту. Я была лидером, я её гоняла.
— Надежда Петрова тоже отмечала, что новое поколение нагловатое, что ли...
— Да-да, так и есть. Где-то наглые, без уважения… Может, это и правильно — не выходить же на корт, говоря: «Я тебе проиграю, только сильно не бей, пожалуйста». Но я вспоминаю, какая я была… Да я тоже, наверное, наглая была! (Смеётся). Я разговаривала с Лизой Рэймонд, когда она ещё играла одиночку, так она рассказывала: «Я помню, ты в 16 лет вообще так ужасно себя вела на корте!»
— По следующему матчу что думаете?
— Они там ещё будут играть, Канепи с Фёгель (пресс-конференция состоялась до того, как Стефани Фёгель одержала победу. — Прим. ред.). Думаю, Канепи всё-таки победит. В последний раз я с ней играла полуфинал в Корее, в 2008 году, кажется. По-моему, я тогда выиграла турнир. У неё всё время травмы, она на долгое время пропадает, потом возвращается и опять выходит на свой уровень. Удивительно как-то; обычно после травм тяжело возвращаться, а у неё часто так получается. Насколько я помню, она мощный игрок, старается всё время бить, атаковать. Тяжеловато, конечно, но надо играть в свой теннис, и всё.
— В мужском туре сейчас активно обсуждают слова Гулбиса о том, что представители топ-4 — очень скучные ребята, интервью у них скучные, все турниры им нравятся… На ваш взгляд, у женской топ-4 похожая ситуация или нет?
— Не знаю. Я не так концентрируюсь на этих интервью, как Гулбис. Каждый даёт интервью, как он хочет. Гулбис пусть шутит, смеётся и говорит, что ему не нравятся турниры. (Смеётся). У каждого своя голова на плечах.