Полузащитник английского «Фулхэма» Алексей Смертин рассказал читателям и
журналистам «Советского спорта»
о любви к экстриму, отношении к футболу, сезоне, проведённом в «Динамо» и о
своей жизни в Англии.
О здоровье: «Нога уже не болит, хотя месяца полтора, буквально до
недавнего времени, меня беспокоили неприятные ощущения. В отпуске пробовал
бегать в соответствии с той программой, которую мне дали на межсезонье, было
больно. Опасался даже, что травма станет хронической. Сейчас вродё все
нормально. 25 июня еду в Англию, чтобы протестировать ногу и получше
подготовиться к сезону».
О мотоциклах и отношению к экстриму: «Положительно. На моём счету даже
есть прыжок с парашютом. А что касается мотоцикла, то я ездил на нём во Франции.
Там большую часть года стояла замечательная погода, и дорога от дома на базу на
мотоцикле занимала минут 15—20. А в Англии и движение другое, и дожди то и дело
идут, поэтому до Туманного Альбиона мой „Харлей“ не доехал. Я его продал ещё в
Бордо».
Об эксгибиционистах на поле: «Я, кстати, до недавнего времени такое
только по телевизору видел. А в минувшем сезоне в одном из наших матчей на поле
выскочил голый мужчина и по диагонали его пересёк. Так это весело было!»
Об элистинском периоде в карьере и желании помочь местному футболу:
«Спасибо за вопрос! Совсем недавно вспоминали с женой элистинский период нашей
жизни, и с большим удовольствием. Даже несмотря на то, что нам почти полтора
года пришлось жить в гостинице – там, в отличие от съёмной квартиры, были
кондиционеры. В Элисте у нас была отличная компания – и в жизни, и на поле. Что
касается второго вопроса – насчёт помощи, то да, есть такая мысль. Вы, наверное,
знаете, что мы открыли школу в Барнауле. А сейчас открываем филиалы по всему
Алтайскому краю. Думаю, когда-нибудь очередь дойдёт и до Элисты. Я бы этого
очень хотел».
О том, не пропал ли юношеский задор: «Пропал. Давно ловлю себя на мысли,
что отношусь к футболу как к работе. Когда понимаешь, что ты уже немолод,
начинаешь многое иначе воспринимать. К примеру, раньше поддерживать форму не
стоило больших усилий. А сейчас в выходные дни я езжу на базу, специально
занимаюсь с тренерами по физподготовке. Не поверите даже – боксирую! Сначала
думал, что это только ради хохмы, а потом понял: организм нагружается ого-го!»
О возвращении в Россию: «Вернусь обязательно, но вот в качестве кого –
пока не знаю. Я ведь и в „Динамо“ приходил, казалось, на долгие годы,
рассчитывал выиграть что-то серьёзное, завершить в этом клубе свою карьеру. Что
получилось в итоге, вы наверняка помните».
О годе, проведённом в «Динамо»: «Сказал бы, что это полезный опыт, о
котором не хочется вспоминать. После сезона в России я стал гораздо больше
ценить то, что у меня есть возможность играть в Англии, где к футболу относятся
совершенно иначе. Я понял, что мог бы потерять».
О смене амплуа – от созидателя к разрушителю: «Могу сказать, что началось
это ещё в сборной России: Олег Романцев, её возглавлявший, видел во мне прежде
всего игрока оборонительного плана. А потом, безусловно, сказалось влияние Эли
Бопа – тогдашнего наставника „Бордо“, в который я уехал из „Локо“. В то время я
по-настоящему ощутил великую силу тактики. Помню эпизод: на первой тренировке я
старался успеть и атаку поддержать, и в обороне отработать, и на фланге
подстраховать, в общем, бегал как угорелый. И Кристоф Дюгарри, чемпион мира 1998
года в составе сборной Франции, в один прекрасный момент встал в центре поля,
руки в боки поставил и во всеуслышание спросил: „Кес киль фе?“, вроде как „Что
он делает? Объясните ему, что не нужно бегать во все стороны!“ Хорошо, что я
тогда французский не понимал, а то расстроился бы, наверное. Потом я и сам
понял, что нужно экономнее расходовать силы. Возможно, в „Динамо“ именно по этой
причине и не получилось толком заиграть – от меня ждали значительного объёма
работы на всех участках поля. В Европе так не играют. Там в ходу такие понятия,
как взаимозаменяемость, компактность, – если их нет, то, будь хоть три сердца в
груди, на 90 минут тебя не хватит. Кстати, когда я после „Динамо“ приехал в „Фулхэм“,
то прекрасно себя чувствовал физически, несмотря на то что борьбы из-за той
самой компактности на поле в два раза больше.
О знакомстве с Шевченко и Глебом: „С Шевченко, как ни странно, нет, хотя
живу я в том же районе, где у него поначалу была квартира. А с Глебом свёл
белорусский журналист. Кстати, Саша, когда приехал, первым делом в интервью
заявил, что хочет познакомиться с Алексеем Смертиным“.
О впечатлении от игры сборной России с Хорватией: „Результат хороший.
Думаю, Хиддинк предполагал, что изначально инициативу захватят хорваты. Так и
получилось. Но нам не удалось наладить контригру – и это расстроило. Возможно,
из-за того, что много скользили, у ребят были очевидные проблемы с обувью. Зато
оборонялись здорово. В целом мы выглядели достойно“.
Об игре в атаке Кержакова: „А мне всё равно бросилось в глаза, какого
прогресса за несколько месяцев, проведённых в Испании, добился Кержаков. Да,
игра в атаке у нас в Загребе не получилась, но Кержаков отходил назад, искал
мяч, предлагал себя, действовал в стиле лучших форвардов мира! Мы с ним, кстати,
виделись в Лондоне, когда “Севилья» в Кубке УЕФА играла с «Тоттенхэмом».
О том, почему Кержаков не пригласил его на матч с «Тоттенхэмом»: «Можете
так и написать: Кержаков не достал Смертину билетов! Как я понял, все билеты для
своих малийских родственников забрал Кануте. На самом деле я не в обиде. После
матча увиделись, пообщались. Я словно сам почувствовал себя молодым: у Сашки
сейчас те же эмоции, что я испытывал в первые год-два за границей. Ему
комфортно. Видно, что он возмужал».
Об отношении к Маккларену в Англии: «Очень сдержанное. Англичане очень
хотели, чтобы национальную сборную возглавлял свой специалист. Свен-Ёран
Эрикссон, предыдущий наставник команды, и в жёлтой прессе постоянно фигурировал,
и зарплату слишком высокую получал, и успехов особых не добивался. Но пришёл
Маккларен – и многие увидели, что как тренер он слабее Эрикссона. Но делать-то
уже нечего».
О том, как в Англии оценивают шансы национальной сборной в противостоянии с
Россией: «Естественно, оптимистично. Джон Терри ещё в прошлом году заявлял,
что хоть его друг, то есть я, и играет в России, но Евро нам не видать. Однако
все понимают, что решающими станут две наши игры осенью».
О том, дружен ли он с Терри: «Можно сказать и так. Он младше, но в нём
были черты, которые меня покоряли. Во-первых, он – настоящий лидер и настоящий
капитан. Во-вторых, он в моём понимании – самый настоящий разгильдяй. За десять
минут до выхода на поле все уже изнывают от предматчевых переживаний,
какой-нибудь Дафф уже два часа страдает под руками массажиста, а Терри сидит
спокойно, набив полный рот жвачки, и слушает музыку. Потом лениво снимает
наушники и начинает натягивать бутсы. Но стоит ему выйти на поле – такое
ощущение, что он готов снести и растоптать любого».
О наставнике «Фулхэма» Лоури Санчесе: «Типично британский тренер.
Несмотря на свои испанские или даже южноамериканские корни, очень спокойный. В
отличие от Куки – Криса Коулмэна, нашего прежнего тренера. Тот мог накричать на
игроков после матча, а затем пойти с ними в душ, взять у кого-то шампунь и
болтать на отвлечённые темы. А Санчес задушевных бесед с футболистами не ведёт,
но умеет найти к ним подход. Не случайно сборная Северной Ирландии под его
руководством возглавляла отборочную группу к Евро-2008, в которой играют также
испанцы, шведы и датчане».
О знакомстве с владельцем «Фулхэма» Мохаммедом Аль-Файедом: «Мы
познакомились… в лондонской опере, где свой юбилей отмечал балетмейстер Большого
театра Юрий Григорович. Забавно получилось: я как раз подписал контракт с „Фулхэмом“,
и на этом празднике нас с Аль-Файедом представили друг другу. Он спрашивает: „Ты
один здесь?“ – „Один, – отвечаю. – Жена в Москве“. – „А у меня, видишь, три жены
– и все здесь, – показывает на спутниц. – Хочешь, и тебе жену из Египта
привезём?“ Весёлый дядька».
О том, как следит за российским чемпионатом: «Только узнаю результаты.
Видел в этом сезоне лишь матч „Локомотив“ – „Спартак“, причём ходил на стадион.
Смотреть наш чемпионат по телевизору меня не прельщает. По сравнению с Англией
контраст разительный! Там из каждой трансляции устраивают такое шоу, что бежишь
к экрану задолго до стартового свистка – когда начинают беседовать о соперниках,
показывать чуть ли не довоенную хронику, – в общем, дают почувствовать ауру
матча».