Легендарный советский футболист Виктор Понедельник рассказал корреспонденту
еженедельника «Футбол»
Александру Владыкину о своём фирменном ударе, разнице между футболом 60-х и
современным, успехах российского футбола и спортивной прессы, а также о том, что
стал большим казачьим начальником.
О том, как научился бить по мячу в воздухе: «А я, кстати, прекрасно запомнил тот
день. Это случилось на юношеском чемпионате страны в Куйбышеве, где я играл за
сборную юношей Ростова-на-Дону. Хотя я ещё мальчишкой пытался выполнить этот
приём. Странно, но меня почему-то словно изнутри тянуло на такой удар. А в
Куйбышеве в те дни на трибунах сидели тренеры сборных страны, клубов высшей
лиги. Все увидели этот приём в моём исполнении и заодно автора взяли на заметку.
Когда я попал в основной состав команды мастеров „Ростсельмаша“, то уже в первом
сезоне два или три раза мяч забил ударом через себя. Позже история повторилась в
ростовском СКА, который был в высшей лиге. Пять или шесть таких мячей забил.
Почти все из них как сейчас помню… Я автоматически реагировал на ситуацию,
подходившую для такого выполнения удара».
О том, где подсмотрел удар в падении через себя: «Я пытался вспомнить, но не
смог. В моём детстве не было ни журналов западных, ни кинохроники… Причём есть
один важный нюанс в исполнении этого удара мною и нынешними мастерами, в том
числе и зарубежными. Обратите внимание: они все, как правило, бьют по мячу, не
отрывая одну ногу от земли. А это легче сделать. Особенно технарям. А я всё это
делал в прыжке. Меня в Ростове даже один из тренеров по гимнастике как-то увидел
и пригласил к себе на занятия. Я ходил к нему полгода. Он давал разные
гимнастические упражнения на отработку прыжков через себя, разных переворотов в
воздухе. Однажды принёс какое-то маленькое легкоатлетическое ядро, и я его от
земли метал через спину. Он мне всё внушал: поймите, то, что вы делаете, – приём
очень опасный. Особенно когда с высоты приземляетесь на землю. Я сейчас в свои
70 каждый день чувствую те прыжки. Следы остались».
Тогда
ведь какие технари были в командах! А сейчас даже в обводку не пытаются идти.
О том, почему сейчас такой удар используется редко: «Это сейчас такой удар –
целое событие. А у нас? Ну забил в падении, ну немного похвалили в прессе… Тогда
ведь какие технари были в командах! Один шедевр за другим исполняли. Стрельцов,
Иванов, Метревели… Я вообще считаю, что у нас недооценили Валентина Иванова. Это
был один из самых потрясающих игроков в мире. О нём так и писали зарубежные
газеты: Иванов может играть в любой команде Южной Америки. Тогда это было высшим
мерилом мастерства! А что Слава Метревели вытворял на скорости! Проходил
трёх-четырёх соперников! А сейчас даже в обводку не пытаются идти».
О том, что футбол был не менее жёстким, чем сейчас: «Да нас били не меньше.
Помню, как старший тренер сборной Гавриил Дмитриевич Качалин говорил доктору
накануне игр: следите, чтобы Понедельник надевал щитки не только спереди, но и
сзади! Били сильно. Правда, не было такого безобразия, откровенного хамства,
которое я вижу сейчас в единоборствах в воздухе. Откровенный удар выставленным
локтем! Представьте, попадает локтем в кадык — мгновенная смерть. А в глаз?! Я
не помню таких вещей в наше время. Они моментально пресекались».
О том, возникало ли ощущение, что мог добиться большего: «Возникало. Понимаете,
всё было связано с моим здоровьём. Эта проклятая астма… Она меня, к сожалению,
никогда не отпускала. Поэтому я раньше времени и закончил с большим футболом. Но
я всегда буду благодарен тем моим партнёрам, которые постоянно поддерживали в
трудную минуту. Я говорю о Льве Ивановиче Яшине, Игоре Александровиче Нетто,
Валентине Козьмиче Иванове. А наши тренеры Гавриил Дмитриевич Качалин и Андрей
Петрович Старостин очень помогали мне в сборной и, зная мои проблемы со
здоровьем, старались так поменять условия моей персональной подготовки к матчам,
чтобы это шло на пользу не только мне, но и команде. Перед чемпионатом мира 1958
года мы готовились в пансионате под Москвой, я практически не выходил на улицу,
очень редко тренировался. Жил отдельно от всех в двухэтажном домике, где в своё
время находился под охраной пленённый немецкий фельдмаршал Паулюс. Такое вот
любопытное совпадение…
Откровенно говоря, мне было неудобно перед ребятами, но оказалось, что они все
прекрасно понимали и никаких двусмысленных разговоров на эту тему не вели.
Команда у нас была, конечно, очень сплоченная и сильная. Жесточайшая конкуренция
на каждое место! Но я не помню, чтобы кто-то кого-то подсиживал, ругался друг с
другом. Объявил Качалин состав – всё, никаких разговоров. Наоборот, все
поддерживали друг друга. Никто не ныл: ах, какие плохие поля! Да видели бы
нынешние мастера, на каких полях мы играли! Какую грязь месили на полях
Адлера!»
О том, прогрессирует ли российский футбол: «Смотря с чем сравнивать. Когда у нас
был последний успех на уровне сборной? В 1988-м, правильно? Финал чемпионата
Европы против Голландии. Потом всё ниже и ниже, а затем и вовсе наступил полный
провал. 1990-е годы – это уничтожение всего живого: школ-интернатов, групп
подготовки, спецшкол… Наш футбол ещё только-только выкарабкивается из той ямы, в
которую тогда попал. Поэтому с чем сравнивать? С 1913 годом, как любили говорить
в советское время? Да, инфраструктура улучшается, да, появляются современно
мыслящие руководители, как тот же Евгений Гинер в ЦСКА. Он занимается
строительством клуба и не вмешивается в тренерский процесс, что правильно.
Результат? Победа в Кубке УЕФА. Но так далеко не везде, к сожалению, даже в
наших ведущих командах.
В нынешнем сезоне нет даже двух-трёх команд, которые можно было бы назвать настоящими
лидерами. Как они все нестабильны в игре!
Очень хорошо, что наконец-то появляются российские
талантливые игроки. Оживились спортивные школы. Идёт положительный процесс. Но,
с другой стороны, посмотрите, что происходит у нас в клубном футболе в нынешнем
сезоне? Нет даже двух-трёх команд, которые можно было бы назвать настоящими
лидерами. Как они все нестабильны в игре! Чего ждать от них на старте
европейских кубковых турниров? И то, что идёт такая борьба в турнирной таблице, –
палка о двух концах. К таким вещам надо относиться крайне осторожно. Хотя в
прессе сейчас столько разных оценок и мнений относительно чемпионата, порой
совершенно противоречащих друг другу».
Тяга к
журналистике у меня была всегда. А вот тренером я никогда не мечтал стать.
О журналистской деятельности: «Я до сих пор сотрудничаю с телевидением, радио,
газетами. Работа редактором отдела футбола в „Советском спорте“, главным
редактором еженедельника „Футбол-Хоккей“ – большой отрезок моей жизни. Больше
двадцати лет. Я познакомился с такими людьми, с которыми даже и не мечтал
встретиться. Такой поворот в моей судьбе не был случаен, вы знаете. Мой отец
долгое время работал в „Литературной газете“, потом в „Известиях“
корреспондентом по Северному Кавказу. Дома сложилась удивительная атмосфера.
Отец был хорошо знаком с Михаилом Шолоховым, со многими другими донскими
писателями. И он мне всегда говорил: если куда едешь, бери с собой ручку,
блокнот и записывай, а я тебе буду помогать словом и делом. Так что тяга к
журналистике у меня была всегда. А вот тренером я никогда не мечтал стать».
Об уровне современной спортивной прессы: «Чтобы никого не обидеть лично, скажу
так: он соответствует уровню сегодняшнего российского футбола».
О новой книге: «Новую пишу. Набираю материал. Надо перебрасывать мостик в
современную жизнь».
О том, что назначен большим начальником в казачьем войске: «Полковник Всевеликого войска донского. Участвую в жизни казачества с удовольствием.
Кстати, любопытная вещь: мне недавно исполнилось 70 лет, и столько же исполняется
Ростовской области. Там ожидается громадный праздник».
О том, поедет ли на праздник: «Ну а как же! Я, когда бываю в родных местах на
скачках, обо всём на свете забываю! Такое захватывающее зрелище, такой
адреналин!»
О том, нет ли желания выйти на поле: «Нет. Травмы прошлой игры – это мои
нынешние раны. Ходить пешком люблю. В лес, за грибами. Я же, когда приехал в
Москву из Ростова, вообще в грибах ничего не понимал. Собирал те, что красивее.
Все смеялись. А сейчас любой различу. Пять-шесть часов в лесу – и никакой
усталости. Этот воздух любого человека на ноги поставит».