Несмотря на то, что Дмитрий Турсунов не лучшим образом провёл американскую серию турниров, на матч Кубка Дэвиса в Казани он приехал в хорошем настроении. В беседе с корреспондентом «Чемпионат.com» Дмитрий Турсунов, как обычно, развёрнуто отвечая на все вопросы, рассказал о причинах своего неудачного выступления в США, подробно остановившись на матче
Во втором сете у меня уже начало сводить ноги. Я не был подготовлен на должном уровне, и соперник, несмотря на то, что он, может быть, не полный лох, но в тот же момент он не самый сильный из тех, кого можно было найти в этой сетке. Да, я вёл 2:0 по сетам, а в третьем был впереди с брейком, но, скажем так, я не заслужил победы в том матче. Ведь я не готовился должным образом к этому турниру, а, как известно, что посеешь, то и пожнёшь. Так как я ничего не посеял, то и пожинать тоже особо нечего было.
со Стивом Дарси на US Open и не слишком лестно оценив уровень бельгийского теннисиста, отметил, что вполне мог проспать ураган «Айрин», что в последнее время стал больше времени посвящать не теннисным делам. Кроме того, россиянин порассуждал о том, чем он может заниматься после завершения карьеры, о своём отношении к поддержке болельщиков, о том, что не нужно раздувать межнациональную проблему из проведения матча в Татарстане, а также оценил организацию Кубка Дэвиса в Казани.
— Дмитрий, в каком состоянии вы прибыли в сборную?
— После Уимблдона у меня сезон не очень сложился. Причины разные, но важно не это, а то, как можно выжать максимум из имеющегося на данный момент. Поэтому тренируемся, стараемся что-то сделать, как обычно (смеётся).
— Американская серия у вас получилась, конечно, не очень удачной.
— Завалил её, да (смеётся). Но я к ней особо и не успел подготовиться, хотя времени было навалом. Просто я занимался другими делами, и у меня не было возможности делать и то, и другое. После Уимблдона у меня был первый матч 25 июля, а 22-го я только прилетел туда и взял ракетку в руки впервые после Уимблдона. Так что мне не удалось особо подготовиться, но это не важно. На данный момент главная задача– не искать причину, почему я что-то не могу сделать, а попытаться понять, что я могу сделать в данной ситуации с тем, что у меня в руках. Много у меня в руках или нет – это уже другой вопрос (улыбается). Однако на тренировках пытаюсь как-то наскоро сбить воедино то, что есть.
— Это не связано с какими-то травмами?
— Нет, с травмами ничто не связано. Травмы начинаются, когда в неподготовленном состоянии выходишь на корт. К этому надо очень деликатно подходить – с одной стороны, хочешь хорошенько подготовиться, но и перегибать палку тоже нет смысла. Потому что когда её перегибаешь очень сильно, у неё есть свойство ломаться (улыбается). К сожалению, теннис такой спорт, что долго отдыхать у нас не получается. У нас достаточно длинный сезон, и если на какой-то очень длительный срок выбываешь,
Раньше я любил сидеть, общаться, но сейчас мне это всё как-то поднадоело. Если я нахожусь сейчас на корте, то только из-за того, что мне надо либо пойти к физиотерапевту, либо потренироваться. Сейчас я не нахожу огромное количество теннисистов достаточно интересными людьми, чтобы с ними проводить очень много времени. Есть, конечно, хорошие ребята, с которыми можно пообщаться, но многие из них моложе меня, и у них другие интересы. В общем, не находим общего языка. Что поделаешь, я уже ветеран. У меня достаточно других дел помимо тенниса.
то потом надо потратить большое количество времени, чтобы войти обратно в форму.
— Как у вас получилось сыграть такой «фантастический» матч на US Open?
— Хм, действительно фантастический. Он таким получился, потому что во втором сете у меня уже начало сводить ноги. Я не был подготовлен на должном уровне, и соперник, несмотря на то, что он, может быть, не полный лох, но в тот же момент он не самый сильный из тех, кого можно было найти в этой сетке. Да, я вёл 2:0 по сетам, а в третьем был впереди с брейком, но, скажем так, я не заслужил победы в том матче. Ведь я не готовился должным образом к этому турниру, а, как известно, что посеешь, то и пожнёшь. Так как я ничего не посеял, то и пожинать тоже особо нечего было.
— Получилось, что с учётом турнира в Уинстон-Сейлеме вы проиграли этому бельгийцу Стиву Дарси два матча за неделю.
— Проиграть-то можно кому угодно, это же не показатель того – хорошо человек играет, или нет. Конечно, он играть умеет, но его нельзя сравнить, скажем, с Джоковичем. Понятно, что человек знает, как играть, и среди любителей он сможет неплохо выступить, но можно было нарваться сразу на более именитого соперника – у которого и рейтинг выше, и который играет лучше. Так что сетка была хорошей для успешных выступлений, но при условии, что я показывал бы игру на должном уровне. Если я играю плохо в силу каких-то обстоятельств, то можно проиграть кому угодно.
— Перед стартом турнира в Нью-Йорке главной темой был ураган «Айрин», который свирепствовал в тех краях. Как лично вас он коснулся?
— Там вообще ничего не было. Правда, я был в номере, но когда я выглянул из окна, то особо ничего не увидел. Может, было где-то от нас подальше, в открытой местности, но в самом городе я ничего не заметил. Опять же, возможно, что я всё проспал, у меня есть такая тенденция. Так я проспал пару землетрясений. По-моему, в Штатах это было. Проснулся к середине дня – меня спрашивают: «А ты землетрясений не чувствовал?» — «Да нет, вроде. Я спал».
— Где вы обычно больше времени проводите, когда турнир у вас получается более продолжительным, чем US Open?
— То есть если я продолжаю выигрывать и остаюсь больше одного дня (смеётся)? Когда как. Где больше тренируешься на корте, где больше в спортзал ходишь – многое зависит от состояния. Раньше я любил сидеть, общаться, но сейчас мне это всё как-то поднадоело. Если я нахожусь сейчас на корте, то только из-за того, что мне надо либо пойти к физиотерапевту, либо потренироваться. Сейчас я не нахожу огромное количество теннисистов достаточно интересными людьми, чтобы с ними проводить очень много времени. Есть, конечно, хорошие ребята, с которыми можно пообщаться, но многие из них моложе меня, и у них другие интересы. В общем, не находим общего языка. Что поделаешь, я уже ветеран (улыбается). У меня достаточно других дел помимо тенниса. В таком возрасте уже надо и свою жизнь выстраивать, и заниматься вещами, которыми не хочется заниматься – кому-то что-то заплатить, зарезервировать самолёт, гостиницу, ещё что-то. То есть я уже живу такой взрослой жизнью. Для многих ребят, которые только начинают подниматься, для них это всё новое, у них, естественно, другой взгляд на провождение времени на кортах.
— Раз вы затронули тему завершения карьеры, вы уже определились, к чему у вас есть склонности, чем бы вы хотели заниматься?
— Скажем так, если что-то абсолютно новое, то это займёт много времени, чтобы как-то в это втянуться. Я считаю, что если человек не умеет что-то делать, то он либо должен научиться этому, либо вообще туда не лезть. Делать что-то кое-как – я в этом смысла не вижу. А так как я провёл огромную часть времени в теннисе, то естественно, в теннисе у меня намного больше знаний, чем в чём-то другом. Но стоять подкидывать или работать забесплатно – тоже смысла нет. Всё зависит от того, какой уровень жизни я хочу для себя, и каким образом хочу зарабатывать деньги, чтобы содержать себя и семью должным образом. Опять же, должный образ у каждого свой. Мне не хочется голодать в старости и собирать бумажки какие-то, носить ордена и получать пенсию в старости. То есть работать, чтобы выжить – я считаю это бессмысленным. Это не то, для чего человек создан. Он должен работать, естественно, должен заниматься тем, что ему нравится, желательно. Не у всех эта возможность есть, но я играл в теннис достаточно долго, чтобы позволить себе такую роскошь, скажем, выбрать то, что мне нравится, что мне по душе. И желательно при этом зарабатывать достаточно на жизнь.
— Будем надеяться, что окончание карьеры у вас ещё не скоро…
— Ну, это да (улыбается).
— Как у вас здесь проходит подготовка, всё-таки Казань – непривычное ещё место для теннисных болельщиков?
— Если честно, то мне вообще кажется, что здесь условия намного лучше, чем где-либо. Здесь прекрасный центр, всё есть, кормят хорошо, раздевалки нормальных размеров, не как в «Олимпийском», поэтому, честно говоря, я никаких проблем на данный момент с условиями не вижу. А в принципе теннисистам особо много не надо – главное, чтобы были хорошие корты, чтобы была еда, чтобы можно было сделать всё, что нужно, достаточно оперативно, чтобы не надо было бегать куда-то или ехать по полчаса, чтобы где-то позаниматься в спортзале. У нас даже не было такой возможности в «Олимпийском», мы должны были куда-то выйти, пойти в какой-то зал World Gym или ещё как-то он назывался. Вообще я не особо прихотливый, но какие-то вещи, на мой взгляд, должны присутствовать и всё, что для меня нужно, здесь есть. Здесь прекрасные условия.
— В продолжение этой темы – вы с этим не столкнулись, но когда женская сборная играла в «Мегаспорте», то там не было другого корта, кроме центрального. То есть распределить время тренировочных занятий было проблематично…
— Ну, с девочками вообще намного сложнее. Они не очень любят тренироваться вместе, кто-то предпочитает работать со своим спаррингом, то есть они «грызутся» очень часто из-за каких-то вещей. Честно говоря, я сам не особо присутствовал в их обстановке, но, насколько я слышал, с ними чуть сложнее в этом смысле. Но я согласен, что когда проводится турнир такого уровня, то желательно, чтобы один лишний корт всё-таки был. Ну, хотя бы ради приличия. Мне кажется, что проводить соревнования здесь чисто с организационной точки зрения намного лучше, чем где-то в другом месте – в «Олимпийском», в «Лужниках». Да, политическая причина может быть иной, но я никогда особо не обращаю внимания – Казань это, Москва, Татарстан, Россия, что-то другое. Люди, в принципе, везде одинаковые, за исключением каких-то особенностей внешности. Но я опять же никогда акцент на этом не делаю.
Мне кажется, что в Казани условия намного лучше, чем где-либо. Здесь прекрасный центр, всё есть, кормят хорошо, раздевалки нормальных размеров, не как в «Олимпийском», поэтому, честно говоря, я никаких проблем на данный момент с условиями не вижу. А в принципе теннисистам особо много не надо – главное, чтобы были хорошие корты, чтобы была еда, чтобы можно было сделать всё, что нужно, достаточно оперативно, чтобы не надо было бегать куда-то или ехать по полчаса, чтобы где-то позаниматься в спортзале.
Но кто-то, конечно, пытается раздувать из этого какую-то межнациональную проблему – мол, русская команда в Татарстане… Так можно до потери пульса находить разницу между друг другом – Москва это, в каком районе – Лужники или Хамовники, Центральный округ – не центральный. Можно так добраться до каждого подъезда, чтобы разделять друг друга на касты.
Я вообще тут никакой проблемы не вижу. Мне здесь нравится, спокойный город, доехать можно, пробок нет. С точки зрения болельщиков – не знаю, увидим, будут они присутствовать или нет. Мы ведь очень часто приезжаем в Лужники – трибуны полупустые и не совсем понятно – интересен ли людям теннис, или, может быть, билеты слишком дорогие. Но эта проблема уже не касается меня напрямую. Моё дело – выходить на корт, стараться выиграть. А если мы будем выигрывать, то надеюсь, что и болельщики будут приходить.
— То есть, несмотря на полную концентрацию на матче, вы всё равно замечаете, сколько болельщиков в зале?
— Скажем так – я не играю лучше или хуже от того, сколько присутствует болельщиков – тысяча или две. Я просто это замечаю с точки зрения каких-то организационных вопросов, то есть отстранённо от самого матча. Это абсолютно не влияет на то, как мы играем. Возможно, кому-то это и помогает, но я не тот человек, которому группа поддержки может помочь выиграть матч или, наоборот, заставит проиграть. Зачастую это как раз отвлекает от матча, когда слишком активная поддержка. Но, опять же, эти вещи совершенно не должны касаться болельщиков. Они приходят туда посмотреть, желательно, красивую игру, и они за это платят деньги. И мешают ли они игроку или не мешают, это их особо не должно касаться. Лично в моём, конечно, понимании. Естественно, когда они начинают орать сверху: «За что мы платим деньги?», то это уже переход на личность. Тогда это, естественно, уже начинает задевать. Но их я тоже прекрасно понимаю, ведь они платят не копейки, а достаточно солидные деньги.
К сожалению, здесь, как и у всего в нашей жизни, есть две стороны, и смотреть на вещи с одной стороны – очень сложно, потому что всегда присутствует абсолютно противоположное мнение другого человека, которое тоже надо учитывать. С этим иногда бывает очень сложно.
Окончание следует.