— Максим, во время этапа в Оберхофе вы продолжали тренироваться в Риднауне. На что делали упор в своей работе?
— В Риднауне я старался много внимания уделять стрельбе, но, как показала гонка, видимо, где-то что-то недоработал.
— Кто из тренеров и персонала помогал вам готовиться?
— Туда приехал личный тренер Яны Романовой (Владимир Анисимов. —Прим. «Чемпионат.ру»), который работал с нами.
— После напряжённого отбора в команду не чувствуется усталость или некоторый эмоциональный спад?
— Ни усталости, ни эмоционального спада не чувствую. Я готов по-прежнему работать и доказывать тренерам, что они могут рассчитывать на меня.
Наверное, я не справился со стартовым волнением, которое сказалось на стрельбе. Я слишком увлёкся гонкой и последний выстрел после промаха недоработал. Мысленно я уже бежал по дистанции.
— Вчера вы уверенно начали стрелять, но в конце сделали два промаха. С чем они связаны?
— Наверное, я не справился со стартовым волнением, которое сказалось на стрельбе. Я слишком увлёкся гонкой и последний выстрел после промаха недоработал. Мысленно я уже бежал по дистанции.
— А зрители не мешали? Казалось, во время стрельбы российских спортсменов гул их дудок и трещёток не смолкал ни на секунду.
— Мы профессиональные спортсмены, и это не должно нам мешать. Я не слышал ничего отвлекающего, просто всё дело во мне. Свои ошибки я знаю, стараюсь их искоренить, но пока, как видите, в этом не преуспел.
— В каком состоянии была трасса к моменту вашего старта?
— Ни для кого не секрет, что последняя стартовая группа — не самая хорошая группа в плане скольжения. Ведь вся элита обычно бежит во второй-третьей группе. А тут и трасса была разбитая, и не было впереди какого-то паровоза, за которым бы можно было подержаться и получше пройти дистанцию.
— Большой проигрыш на последнем круге объясняется усталостью или после двух промахов вы решили немного себя придержать?
— Нет, я себя не придерживал, работал до конца, как, по крайней мере, мне казалось. Возможно, сказалась уже усталость, да и два промаха — это лишние 300 метров. Кроме того, скольжение лыж на последнем круге ухудшилось.
— Вчера Сергей Кущенко сказал, что состав команды на Олимпийские игры практически определён. На ваш взгляд, есть ли у вас шансы втиснуться в эту дверь, которая если ещё не захлопнулась, то уже постепенно начала закрываться?
— Я думаю, всё ещё в моих руках. Я прекрасно понимаю, что у меня не так много шансов попасть в олимпийскую команду, но готов биться и доказывать, что достоин участвовать в Олимпийских играх.
Моя задача — показать достойный результат, не выиграть, а показать максимум, на что я сейчас готов. Если тренеры посчитают так, что я претендую на место в олимпийской команде, буду только счастлив, если же они решат по-другому, то, к сожалению, я уже ничего не смогу изменить.
— Какого результата в индивидуальной гонке будет достаточно для того, чтобы пройти отбор?
— Этот вопрос лучше задать тренерам. Моя задача — показать достойный результат, не выиграть, а показать максимум, на что я сейчас готов. Если тренеры посчитают так, что я претендую на место в олимпийской команде, буду только счастлив, если же они решат по-другому, то, к сожалению, я уже ничего не смогу изменить.
— Понятно, что последнее слово за тренерами, но всё-таки себя на какое-то конкретное место будете нацеливать? Например, на попадание в шестёрку или в десятку.
— Я не ставлю перед собой никаких конкретных задач. Если я готов выиграть гонку, то я её выиграю, а если не готов, то какой смысл загадывать.
— Трасса в Антерсельве находится на среднегорье. По примеру прошлых лет можете сказать, насколько тяжело для вас выступать там?
— Лёгких дистанций не бывает. Сейчас мы находимся на высоте 700-800 метров над уровнем моря. В Антерсельве наш отель находится на высоте 1000-1100 метров над уровнем моря, а на высоту мы будем подниматься только на стадион, так что, думаю, особо её не почувствуем.