Сегодня, 7 декабря, в заключительный день первого этапа Кубка мира по биатлону в Эстерсунде состоялась мужская гонка преследования на 12,5 км с четырьмя огневыми рубежами. Олимпийский чемпион в эстафете россиянин Антон Шипулин стал вторым с одним промахом. В интервью спецкору «Чемпионата» Александру Круглову Шипулин рассказал о своём новом тренере, кривых палках и планах по борьбе за «Хрустальный глобус».
«Круг 2,5 км здесь самый лёгкий из всех. Есть небольшие подъёмчики по 100-150 метров, зато отдыхать почти негде. Спуски все опасные, с поворотами».
СВЕНДСЕН ИЗВИНИЛСЯ ЗА СЛОМАННУЮ ПАЛКУ
— На последнем круге, уйдя со стрелкового рубежа вторым, вы догоняли Фуркада или убегали от Свендсена?
— Сначала я дёрнулся за Фуркадом — чувствовал, что силы у меня есть. Но это была моя ошибка, потому что надо было набирать скорость постепенно. Я закислился, и дальше смысла гнаться не было. Когда понял, что сил нет, стал слушать тренеров – они постоянно говорили мне о разрывах. Когда узнал, что он проигрывает мне 19 секунд, то успокоился и пошёл потише.
— Какая часть круга здесь наиболее сложная?
— Круг 2,5 км здесь самый лёгкий из всех. Есть небольшие подъёмчики по 100-150 метров, зато отдыхать почти негде. Спуски все опасные, с поворотами, поэтому мышцы всё время находятся в статике. Это тоже делает гонку по-своему тяжёлой.
— Из-за большого количества падений вчера перестраховывались или шли как обычно?
— Хоть организаторы и стараются сделать трассу лучше, но эта «отсыпуха», как мы называем вязкий снег внизу подъёма, мешает, и в любой момент лыжи могут в ней увязнуть. Даже самого опытного лыжника она может подкосить, потому что под «отсыпухой» не видны ямы. Нужно каждый спуск проходить предельно внимательно, поэтому старались выбирать те траектории, где кто-то уже проезжал.
— Насколько удалось взаимодействие с Гараничевым, когда в середине дистанции шли вместе?
— Мне понравилось, как мы прошли три круга. Не дёргались, хоть и проигрывали по скорости секунд 8-10, но отыгрываться не стремились, потому что знали: главными в гонке будут стрельба и последний круг. Первые два рубежа мы отработали изумительно, а потом, к сожалению, Евгений стрельнул три штрафа и отстал.
— Весь третий круг Гараничев тащил не только вас, но и Мартена Фуркада и Уле-Эйнара Бьорндалена. Принёс себя в жертву интересам команды?
— После гонки я поговорил с Женей в раздевалке. Сказал, что был готов его подменить, но тут у меня сломалась палка, а после того, как её поменял, стало тяжело. На что Женя сказал: «Не переживай, мне и самому лучше идти впереди». После этого у меня камень с души упал.
«Свендсен нечаянно наступил мне на палку, но после гонки несколько раз подошёл и попросил прощения».
— Как сломали палку?
— Свендсен нечаянно наступил, но после гонки несколько раз подошёл и попросил прощения. Это обычная гоночная ситуация.
— В жизни он нормальный парень. Не нахал?
— Мы с ним в очень хороших отношениях, охотно общаемся. Он на лыжне ведёт себя хорошо.
— Зато Фуркад славится «грязными» приёмчиками на лыжне?
— Я наблюдал за ним такое два года назад, а в этом году мы с ним пока не соприкасались. Я тоже стал в этом плане понаглее и в случае чего дам ему отпор.
К СЕЗОНУ ГОТОВИЛСЯ С НОВЫМ ТРЕНЕРОМ
— Второе место — это ваш лучший результат в декабре за карьеру. Чувствуете, что этот сезон начинается лучше, чем предыдущий?
— Безусловно. Прогресс виден. В декабре я никогда не чувствовал себя так хорошо. Всё лето я готовился с новым личным тренером Андреем Сергеевичем Крючковым. Он очень грамотный тренер и почти никогда не ошибается в подводке к старту. Он работал с лыжниками-спринтерами Крюковым и Панжинским.
— Что изменилось при работе с Крючковым?
— В этом году мы поменяли систему подводки. Сначала меня это пугало, но он быстро меня успокоил, сказал, что чувствует мой организм и всё будет хорошо. Заверил, что подойдём не в лучшей форме, но в хорошем состоянии. Ходом я доволен, не могу сказать, что он провальный. Лучшей скорости у меня за все годы не было. Немного подкосила стрельба вначале, но надеюсь, что в дальнейшем не будет больших спадов.
«Очень тяжело весь сезон идти на грани, поэтому в каких-то гонках надо выкладываться на полную, а где-то послабее. Надо уметь находить баланс».
— Кто вам посоветовал работать с этим специалистом?
— Я попросил президента Союза биатлонистов России Александра Кравцова дать мне возможность готовиться индивидуально. Он и познакомил меня с начальником аналитического отдела в центре подготовки сборных команд. Это и был Крючков. После часового общения в кабинете, где я слушал его с раскрытым ртом, понял, что именно такой специалист мне и нужен. Он знает, для чего нужна каждая тренировка, разбирается в биохимии и биомеханике.
— Насколько его программа отличалась от той, по которой вы готовились к Сочи?
— Сейчас индивидуальный подход стал ещё более заметен. Андрей Сергеевич работает только со мной, а летом работал и с Волковым. К сожалению, Алексей сломал руку и потерял 2,5 месяца тренировок. Сейчас он здесь, приехал поддержать меня. Был на вкатывании и очень хорошо себя чувствует. Крючков изменяет тренировки исходя из моего самочувствия и его динамики. Я кайфую от работы с таким тренером, который настолько знает мой организм. Знает, когда надо потерпеть на тренировке, а когда сбавить. Я впитываю очень много новой информации, которую до этого даже не знал. Такие банальные вещи: как развивается митохондрия, как выходит лактат из клеток – то есть те вещи, которые должен знать каждый спортсмен. Я в них не особо углублялся, но теперь, выходя на каждую тренировку, я понимаю её направленность.
К КРИВЫМ ПАЛКАМ НАДО ПРИВЫКАТЬ ПОЛГОДА
— Старший тренер сборной не возражает против такой индивидуальности?
— С Александром Владимировичем Касперовичем у нас очень хорошие отношения. При том что я был летом на самоподготовке, он нисколько не обиделся и консультировал меня удалённо. Он много помогает и в стрельбе, и в функциональном плане подсказывает. Андрей Сергеевич очень хороший теоретик, а Александр Владимирович – очень хороший практик. Скажу так: слушаю обоих тренеров.
— С какой целью вам посоветовали укоротить палки на вкатывании?
— В этом году я хотел поработать над руками, потому что ногами я шёл хорошо по трассе, а руками недорабатывал. В июле я взял палки подлинее и действительно получил хороший эффект. Но на вкатывании из-за длины палок у меня укоротился подсед, из-за чего было тяжело бежать на контрольных. Функционально я чувствовал себя похуже, и Крючков решил вернуться к старой длине палок — 170 см.
— Кривые палки Exel пробовали?
— Да. Они очень необычные, но в любом случае надо к ним привыкать. Не скажу, что получил массу впечатлений, но работа с ними другая — поднялись локти, стал другим толчок. Но привыкать к ним надо не неделю, а, возможно, полгода.
— Вы чувствуете в себе силы весь сезон соперничать с Фуркадом и Свендсеном и бороться за тройку лучших в общем зачёте?
— Конечно, я не собираюсь отставлять в сторону такой важный старт, как чемпионат мира. Но у меня уже появляется большое желание побороться за малый, а может, и за большой «Хрустальный глобус». Особенно когда ты понимаешь, что у тебя есть силы и возможности для этого. Этот год для меня экспериментальный, я буду пробовать много нового, и не факт, что это даст результат. Со следующего года я начну бороться за серьёзные вещи. Очень тяжело весь сезон идти на грани, поэтому в каких-то гонках надо выкладываться на полную, а где-то послабее. Надо уметь находить баланс.
— На ваш взгляд, Фуркад прав, когда понял, что «индивидуалка» не задалась, и пошёл пешком?
— У меня была задача продышаться даже при плохой стрельбе, посмотреть свой ход. А у Фуркада с формой уже было всё в порядке, и он решил, что лучше поберечь себя. Это зависит от подхода. Вот если бы он сошёл с дистанции, это было бы не очень красиво.