Владимир Габулов рассказал корреспонденту «Советского спорта» Сергею Пряхину о поисках нового клуба, неудачном сезоне «Кубани», выступлении за сборную и об осетинской вратарской школе.
О том, как продвигаются дела в поиске нового клуба: «Пока мне нечего ответить на этот вопрос. В моём контракте отмечено: если „Кубань“ расстаётся с Премьер-Лигой, я имею право уйти в другой клуб. Естественно, если краснодарцы, с которыми у меня контракт ещё на два года, получат специально оговоренную компенсацию. До сих пор этого не случилось».
О том, были ли переговоры с «Рубином» о возможном переходе: «Об этих „переговорах“ я сам узнал из газет. Со мной у казанцев никаких контактов не было. Тем более я в тот момент находился в расположении сборной и о клубных делах думал далеко не в первую очередь».
Следующий год — год Евро, а из первого дивизиона попасть на него будет проблематично…
О том, как давно общался с руководством «Кубани»: «Месяц назад, наверное. Сказал, что не считаю возможным для себя выступать в первом дивизионе. Следующий год — год Евро, а из первого дивизиона попасть на него будет проблематично».
О том, сказал ли так Хиддинк: «Нет. Сам понимаю».
О том, нет ли желания уехать за рубеж: «Будут серьёзные предложения — может, оно и появится. Пока о загранице не думаю».
О том, в какие сроки планирует определиться с новым местом работы: «Я себя не ограничиваю. В прошлом году, к примеру, контракт с „Кубанью“ только в середине февраля подписал. Но мне кажется, всем клубам самим выгодно пораньше определиться с вратарской позицией. Сейчас у меня задача — морально отдохнуть и приготовиться к работе. Где бы ни пришлось её выполнять».
О том, считает ли он, что «Кубань» вылетела из-за заговора нескольких клубов: «Слышал о таких разговорах. Но мне, к сожалению, здесь сказать нечего. Доказательств, что так и было, у меня нет. Да и что сейчас искать чёрную кошку в тёмной комнате? Винить в вылете третьих лиц — смешно. Ведь всё было в наших руках. Нам ведь одного очка всего не хватило, чтобы остаться в Премьер-Лиге! И взять его мы могли где угодно — хоть в матче с „Томью“, хоть с „Рубином“, хоть с ЦСКА».
О том, была ли надежда на то, что «Томь» отберёт очки у нальчикского «Спартака»: «На 99,9 процента я был уверен, что всё сложится против нас. Не потому, что кто-то чего-то купил или продал. Просто не первый год в футболе, знаю: если одной команде результат важен, а другой — наоборот, то первая своего добьётся. Так что наша победа над „Локо“ оказалась, по сути, бесполезной».
… Сказалась и тренерская чехарда: Яковенко, Назаренко, Ешугов, снова Назаренко. Такое в моей карьере было только однажды: в 2003 году в «Алании»…
О том, почему «Кубань» не удержалась в Премьер-Лиге: «Масса причин. Каждый из нас, игроков, наверняка может предъявить к себе какие-то претензии. Да и тренерская чехарда, наверное, сказалась: Яковенко, Назаренко, Ешугов, снова Назаренко. Такое в моей карьере было только однажды: в 2003 году в „Алании“ поработали Дзодзуашвили, Яновский, Худиев, Тедеев… Правда, тогда мы задачу выполнили: в Премьер-Лиге остались».
О том, какие ощущения испытывал, заканчивая год основным вратарём сборной: «Вы знаете, нет такого: основной вратарь — и разговор окончен. Это звание нужно доказывать каждый день: на тренировках, в играх. Проведёшь два-три матча неудачно — и окажешься в запасе. А ощущения — и в самом деле особые. Гордость за то, что представляешь честь страны, для меня это отнюдь не пустой звук».
О том, когда впервые достоверно узнал об интересе к нему Гуса Хиддинка: «По-моему, перед игрой с „Амкаром“. Позвонил администратор сборной, попросил выслать копию загранпаспорта. Тогда и понял, что попал в „список Хиддинка“. Мечта сбылась».
О том, реально ли быть друзьями вратарям, которые являются конкурентами: «Как ни странно, у меня именно так всё время и получалось. С кем ни общался по работе, со всеми сохранились хорошие отношения. Акинфеева могу назвать своим другом, Митю Хомича, с которым нас судьба сводила сначала в „Моздоке“, а потом в „Алании“ и молодёжной сборной».
О том, нужен ли в сборной тренер вратарей: «На коротких сборах у нас порой даже индивидуальных вратарских тренировок не бывает — занимаемся вместе с полевыми игроками, которые лишь в конце разминают нас ударами по воротам. Так что в такой ситуации мы и сами можем себя подготовить к игре. А вот в ходе длительных турниров, как, например, чемпионат Европы, наставник вратарей, считаю, необходим. Был бы очень рад видеть на этом месте Вячеслава Чанова, под руководством которого я три года занимался в ЦСКА. Можно сказать, именно благодаря Чанову я начал задумываться о сборной. Хотя в армейском клубе за три чемпионата сыграл всего один полный матч, чувствовал, что прогрессирую как вратарь».
О том, верил ли в победу хорватов над англичанами: «Чуть больше, чем в победу „Томи“ над „Спартаком“ из Нальчика. Кстати, если бы не печальная для „Кубани“ развязка турнира в Премьер-Лиге, оптимизма было бы больше. А так настроение было, мягко говоря, невесёлым. Зато после матча…»
О том, какой самый безумный поступок совершил после выхода на Евро-2008: «Выпил бутылку пива! Не поверите, за весь 2007 год я больше не пробовал спиртного! Только перед Новым годом шампанского пригубил — и всё. Мне это не доставляет удовольствия. Кстати, и пиво-то не слишком понравилось…»
Каждый день по сотне раз над городом летали истребители — их гул я и сейчас могу отличить от тысячи других звуков…
О том, какое время вспоминает с особым чувством: «Может быть, начало карьеры в „Моздоке“? Рядом, в каких-то ста километрах шла чеченская война. Окраины все были заняты российскими войсками. Каждый день по сотне раз над городом летали истребители — их гул я и сейчас могу отличить от тысячи других звуков. Мы, кстати, мальчишками все модели этих самых истребителей знали наизусть. Сейчас, вспоминая то время, поёживаюсь. А тогда казалось, что это нормально».
О том, в чём секрет осетинской школы вратарей, которая воспитала Черчесова, Мандрыкина, Габулова, Хомича, Джанаева: «Сам задаюсь этим вопросом. Про себя могу сказать, что голкипером стал в какой-то степени благодаря Черчесову и… лени. Черчесовым, как земляком, я восхищался, пытался у него перенимать какие-то приемы. Вдобавок мне было неохота много бегать. Но потом азарт и желание забивать голы взяли своё — играл в нападении. И вдруг на одном из турниров у нас „сломался“ вратарь. Я снова надел перчатки, сыграл удачно и больше о смене амплуа не думал.
Кстати, позже, когда я играл в „Алании“, Черчесов на какое-то время приезжал на побывку домой, в Осетию. И несколько тренировок он провёл вместе с нами. Для меня, считаю, это был бесценный опыт. А ещё один раз я играл против него. В 2002 году в Москве моя „Алания“ уступила „Спартаку“ Черчесова 1:2».